Плюс на минус. Часть17.Заключение.

- На это нужно время! – отчаянно воскликнула Сакура, аккуратно держа мои разодранные в мясо ладони.
- Так приступая сейчас же, чёрт возьми. У нас его и так мало! – рявкнула я, - Сакура, у меня в правом кармане лежит камень – положи мне его в рот!
Повторять дважды ей не нужно было. Пошарив по мне и извлекая из кармана безразмерных, мокрых и рваных штанов маленький почти белоснежный и ничем не привлекающий внимания камень, она сунула мне его в раскрытый рот. И сразу взяла меня за руки. Её ладони засветились зелёной чакрой и я стиснула зубы от режущей и одновременно щекочущей боли.
- Но почему в рот? как ты сможешь…? – непонимающе прошептала она.
- Лофысь! – давясь слюной и кровью, прижимая камень языком пробурчала я шлёпнулась на спину, увлекая за собой девушку, сжимающую мои руки.
Прямо над нами просвистел увесистый деревянный брусок, с шумом проезжая по земле.
Отовсюду слышались взрывы и грохот. Такое ощущение, что мы попали в настоящий театр военных действий.
- Дафай быфтлее!
Я сидела на ноющем заду и пыталась сконцентрироваться на силе камня. По телу побежали электрический разряды. Новая причёска, образовавшаяся у меня на голове явно не вдохновила лечившую меня куноичи и она отвернулась.
Плевать мне, что я сейчас походила на грязного мокрого ежа, камень начал отдавать мне свою энергию.
Сконцентрироваться, заставить ветви чакры перерабатывать чужую, холодную энергию. Подчинить её себе, распределяя силу по всему телу и собирая её в руках.
Процесс лечения заметно ускорился.
Кровотечение Сакура остановила довольно быстро и как только разорванное мясо перестало чудовищно вылазить из наружной стороны моих рук я выдернула их и тут же сплюнула в них камень.
- Бежим! – крикнула я и бросилась по дороге туда, где учиняли разгром хвостатые демоны.
Мы запрыгнули наверх и побежали по крышам ещё целых домов.
Из ниоткуда появлялись призывные животные шиноби Конохи и вступали в схватку с монстрами, пуская в ход когти, зубы, хвосты и всё, что могло служить оружием против чудовищ, методично уничтожающих деревню.
Уже приближаясь к первому, трёххвостому существу, я замерла и в немом восхищении уставилась на гигантского Слизня. Вернее, не на него самого, а на Хокаге, стоявшую на нём.
Женщина воинственно закричала и рванулась вперёд в мощном прыжке, отводя назад маленький кулак левой руки. Удар! И огромная тварь отлетела на несколько метров назад, падая на тут же разрушившийся до самого основания огромный дом.
Какая сила! Эта женщина была прекрасна в своей яростной схватке. Так истинный Каге защищает свою деревню. Яростная, могучая и хладнокровная, эта хрупкая на вид женщина боролась как неистовый зверь, бросаясь в самое пекло, защищая свой народ.
От неё трудно было отвести взгляд.
Последняя из тройки величайших саннинов всех времён.
Принцесса, нет, Королева!
И за ней, воодушевлённые и уверенные в своих силах ринулись в схватку шиноби специального подразделения ANBU, отбрасывая с лиц мешавшие в бою маски. Кто на мечах, кто на алебардах, а кто и вовсе в рукопашную – они рвали и крушили монстров, разрушающих их дом.
- КУЧИОЙСЕ НО ДЗЮЦУ! – раздался громкий рёв и Наруто возвысился над домами на огромном, красном Повелителе Жаб.
- ВПЕРЁД, ГАМАБУНТА!
- ВПЕРЁЁЁЁД! – ответно крикнул жабий король и, обнажив мечи, бросился на четырёххвостую громадную кошку.
- МИСА! – голос Сакуры вернул меня к реальности и я встрепенулась.

Закрыть глаза, сосредоточиться на внутренней силе, текущей из сжатого в разбитой руке камня. Высвободить сокрушительный поток чужеродной чакры и одновременно принять её, как свою собственную.
- Миса!? – вновь закричала Сакура, но я уже не слушала её.
Подымаясь в воздух на призрачных крыльях, выросших за спиной из чакры я с закрытыми глазами высвобождала из себя энергию.

Слейся со мной.
Починись моей воле.

Я глубоко вздохнула…
И с головой окунулась в древнюю силу талисман, которая уже ворочалась у меня внутри, словно разбуженный зверь, которого стоит только спустить с цепи, дать ему свободу – и тогда будет возможно все…

Невероятный, невозможный танец на лезвии меча. Когда жизнь и смерть разделяются лишь тонкой гранью силы, на острие которой ты и балансируешь. Один неверный шаг – и дальше только долгое падение в небытие, а следом за тобой обрушится и освобожденная магия, которую некому будет контролировать. Как зверь, лишившийся любимого хозяина, она будет крушить и уничтожать все вокруг, пока не выдохнется и не уйдет туда, откуда была призвана. Но пока существует зыбкая нить, связавшая душу заклинателя с призванной силой, она будет служить верно. Преданно. Неистово.
Я простерла руки над бесконечной синевой этой беззвучной, безмолвной силы, погладила ее призрачными пальцами, давая ей привыкнуть ко мне, к моей душе, чтобы она отозвалась на мой зов сразу же, без промедлений.

- Я здесь и я призываю тебя.

Призрачная синева забурлила, поднимаясь вверх толстыми жгутами силы, свивающихся в нечто огромное, пока ещё бесформенное, но уже ждущее.
Прозрачные, отдающие синевой крылья вздрогнули за моей спиной и засветились ярким голубым светом, изливая потоки силы.
Жгуты потянулись в разные стороны, создавая огромный купол.
Но не над жителями, а над тварями, что кружились в своей ослепляющей ярости .сметая всё на своём пути.
Восемь демонов.
Восемь куполов.
- НАРУТО, УЙДИ! – заревела я, выпуская из себя мощный поток, струившийся через всё тело.

Мир в моих глазах словно подёрнулся голубым полупрозрачным льдом. В котором застыли чёрные клубы дыма, исходящие от пепелищ домов.
Шиноби Конохи во всю прыть улепётывали от монстров, оглушённые моим яростным приказом, раздававшимся в их сознаниях.
ВСЕМ НЕМЕДЛЕННО ОТОЙТИ ОТ ДЕМОНОВ!
Я распахнула глаза и огляделась .поражаясь собственному холодному спокойствию, краем глаза замечая знакомую взъерошённую шевелюру моего напарника, который запрыгнул на чудом уцелевшую крышу рядом с Сакурой.
- Миса!
Купола подёрнулись частой сетью трещин, обволакивая взбесившихся монстров, начавших яростно метаться в сжимающемся вокруг них пространстве. Они неистово ревели, ощущая как захлопываются их полупрозрачные темницы, не давая им места для разворот.
Ревели так, что закладывало уши, а я висела в воздухе, раскинув руки в стороны. Волосы широким каскадом плескались в воздухе, словно я была под водой, и неприятно хлестали по лицу и глазам.
Энергия хлестала настоящими цунами из моего израненного тела, и я чувствовала небывалую мощь. Такую, словно я одним лишь взмахом руки могу поставить на колени полмира. Ослепляющая власть.

… Если война – то без правил. Если победа – то любой ценой.
Но любой ли…?

Внезапно крылья за моей спиной разбились тысячами осколков, разлетевшихся в разные стороны, словно были созданы из стекла и я рухнула вниз, приземляясь на согнутые ноги и продолжая удерживать едва контролируемую силу.
- Миса! – ринулся ко мне Саске.
- НЕ ПОДХОДИ! – заорала я, запрокидывая голову вверх и морщась, до боли стискивая зубы, - РРРРРААААААААА! – мой рёв эхом пронёсся по деревне и купола над заключёнными демонами начали быстро сжиматься, прямо на глазах.
Но сила! СИЛА! Как тяжело её удержать! Как тяжело пропускать через себя такое огромное количество чакры!
Но страшно было не то…
Страшно было то, что я начала ослабевать! Мне не хватало энергии! Она плескалась из меня океанскими волнами и уходила на то .чтобы сдерживать обезумевших монстров.
- Мисааааа!!! – услышала я отчаянный крик подруги.
Красные волосы девушки развевались за её спиной, а на лице застыла ярость и уверенность в собственных действиях.
Не обращая внимания на предостерегающий крик Саске, Карин ринулась ко мне и обхватила руками за талию.
Я хотела оттолкнуть её. Крикнуть , чтобы она убиралась, но девушка до треска в ребрах стиснула меня руками и начала вливать меня свою чакру! Всю, без остатка!
- ВСЕ СЮДА! – не своим голосом заорала Карин.
Сакура, первая сообразив, что именно она имела в виду, прильнула ко мне с правого бока и тоже начала выкачивать из себя чакру, отдавая её мне.
А потом началось настоящее сумасшествие!
Саске, Наруто, Тсунаде, Неджи, Тен-Тен, Гай-сан, Куренай-сан, Шикамару – ОНИ ВСЕ ринулись ко мне и каждый старался коснуться меня хотя бы пальцем.
- РРРРААААААА! – продолжала орать я, отфильтровывая через себя их чакру и голубые полупрозрачные купола над демонами начали наливаться ещё большей силой.
- ВЫЫЫЫ ПСИХИИИИИ! – заревела я, чувствуя как вновь тело начинает подниматься в воздух.
- ДЕРЖИ ИХ, МИСА! – крикнула мне Хокаге, крепко цепляясь в мои плечи.
Они все держали меня кто за что – до чего дотягивались, не давая мне взмыть в воздух и взорваться от огромного количества разных потоков и типов чакры.
Я почувствовала, что внутри меня начинает подниматься ураган! Энергия шиноби плескалась во мне, вырываясь уже неконтролируемыми всплесками силы.
- ДЕРЖИИИИ! – орал Наруто.
А я продолжала вопить, перекрикивая их голоса, во всю мочь лёгких, словно зверь.
МИСА НЕ СМЕЙ УХОДИТЬ, СЛЫШИШЬ?!
Уходить…?
А зачем оставаться? Ведь мне уже совсем не больно. Только холодно…
Из ушей едва не хлынула кровь – монстры ревели от боли, сжимаясь под давлением моих куполов.
Такое ощущение, что сама природа сходила с ума, хотя на самом деле всё дело было в хвостатых.
Земля дрожала и трескалась, ветер сшибал тяжелые камни, сносил деревья, опрокидывая их на дома. Жители деревни, не успевшие убежать, падали в образовавшиеся обрывы. И те шиноби, что не стискивали меня, кинулись на помощь людям, перехватывая их в воздухе, забирая детей и убегая прочь – подальше от творящегося кошмара.
МИИИСААА!!!
Не кричи, любимый, не зови меня. Я знаю, что делаю.
Они не сдержали меня.
Энергия, словно взорвавшись вокруг моего тела размела шиноби в разные стороны и мою тушу рвануло вверх, слово тряпичную куклу.
- МИСА! – хор голосов, на разные лады оравших моё имя, едва ли не перекрыл рёв умирающих демонов.
ВЗРЫВ!
Пятихвостый демон с отчаянным воем разорвался на куски!
ВЗРЫВ!
ВЗРЫВ!
- ААААААААААААА!
Я уже почти ничего не чувствовала.
- ДЕРЖИСЬ, ДЕВОЧКА!
Держусь…
ДЕРЖИСЬ, МИСА!
Держусь…
Меня швырнуло оземь, пробивая крышу дома, над которым я висела в воздухе, в мощном броске.
Рёбра треснули, но сил кричать почти не было.
Хотя я вру.
Я ведь и не переставала кричать.
- ПРОКЛЯТАЯ СУКА! – вслед за мною, мимо остолбеневших от шока и ужаса шиноби вниз упал мужчина.
Я едва-едва успела перекатиться, не чувствуя от переполнявшего меня стресса и энергии даже боли.
Мадара, с располосованным, окровавленным лицом схватил меня за грудки и швырнул в воздух, разбивая мною потолочную балку.
Уже оглохнув от окружающих меня шумов и криков, я почти не расслышала яростного рёва Саске, который ринулся на своего предка.

Итачи?...

Чьи-то руки подхватили меня и вновь чувство взлёта.
Я ошалелыми глазами вперилась взглядом в лицо старшего наследника шарингана, едва не заплакав от облечения.
В его алых глазах отражалась такая боль и усталость, что я в беспамятстве уткнулась носом в его плечо, а он уносил меня всё дальше от Мадары, который, отшвырнув Саске прочь, кинулся следом.
Я чувствовала не просто злость, а жуткую, поглощающую ненависть, направленную на меня.
Он желал убить меня сильнее, чем уничтожить деревню.

Хаос и паника, царившие в Конохе достигли своего апогея, когда выставленный мною щит, разломился под невероятным натиском Короля Тенгу, освобождая последних двух оставшихся в живых демонов. Я что было сил начала вырываться из рук держащего меня мужчины.
- ПУСТИ МЕНЯ, ИТАЧИ!
Он упал, выпуская меня из рук и я перекатилась по земле.
- УБЬЮ! – взревел основатель клана Учиха, нависая надо мной.
- ХРЕН ТЕБЕ! – в тон ему отозвалась я и мы взмыли в воздух, на крыльях.
Его крылья были чёрными и напоминали крылья ворона. Мы не дрались в рукопашную, у нас не было оружия и мы хлестали друг друга направленными потоками чакры в воздухе.
- МИСА!

Всё в порядке, Саске… всё будет хорошо, я обещаю.
- ПОЛУЧАЙ! – синхронно заревели мы с Мадарой, ринувшись друг на друга в слепой ярости .
Я сжала кулак, высвобождая остатки энергии и выпуская на волю всю силу, что ещё теплилась во мне, отданную теми, в чьих сердцах горел Огонь.

Как можно бояться смерти, когда её нет как таковой?
Разгорающаяся голубыми огнями сила, окутывающая моё тело, столбом ярчайшего синего пламени хлынула в небеса, обрушиваясь на семихвостого и шестихвостого демонов.

Даже величественная Грань, как оказалось, это лишь очередная ступенька наверх, лишь еще один перекресток на Дороге, которая у каждого своя. Бесконечно долгий Путь, который только начинается.

Я успела лишь услышать глухое бряцанье доспехов своего противника, прежде чем энергия разошлась от меня во все стороны.

И наконец-то смогла обнять весь этот крошечный мир нелюбимой деревни ласковыми невидимыми руками…

Посмотри…

Саске вздрогнул и резко обернулся. Он успел увидеть в мягко мерцающей небесной синевой крылатой фигурке черты любимой прежде, чем она пропала, рассыпалась тающей в воздухе снежной пылью. Вместе с ней исчезли и ароматы яркой, солнечной осени, и ощущение уюта драгоценного, ставшего родным Дома.

И все закончилось.

- Что….что это было? - дрожащим, слабым голосом спросил Саске, - Где она? Где Миса?!
Тело Мадары безвольно ринулось вниз и упало на каменные развалены, оставшиеся от разрушенной резиденции Каге.
- ГДЕ?! – заорал младший наследник шарингана, прочёсывая глазами пустое небо, в котором только что было двое, но остался лишь один.
Уже поверженный зверь.
Одна лишь жизнь в обмен на многие. Разве это не приемлемая цена? Разве так не велел долг воина, долг Истинного Шиноби?
Пустые слова, которые не могут остановить стремительно разрастающийся ледяной ком в сердце юного наследника шарингана…
- Миса? – тонко и глухо, сдерживая так и грозящие прорваться из глаз слёзы, позвала красноволосая куноичи.
На несколько минут воцарилась тишина, прерываемая лишь редкими стонами раненых. Пыль медленно, но верно оседала на землю, завораживая оцепеневших шиноби.
«Где… где ты? Где…?»
- Мне очень жаль, Саске… - выдохнула Пятая Хокаге Листа, подходя к дрожащему парню, безмолвно ловящему ртом воздух и прижимая его к себе за плечи.
Юноша безвольно уткнулся в плечо женщины, глядя в землю широко распахнутыми ониксовыми глазами.
- Коноха… разрушена… - донёсся чей-то приглушенный мужской голос.
И шиноби начали оглядываться вокруг.
Обломки зданий, разрушенные дома, мертвые тела воинов, павших в неравной битве.
- Мы всё потеряли…
- НЕТ!
Громкий, порывистый и уверенный голос резанул слух, в этой пустой тишине.
Все обернулись.
По щекам блондина градом катились слёзы, но небесные глаза смотрели твёрдо и яростно – на всех тех, кто ещё остался жив.
- Слушайте меня все! ВСЕ! До тех пор, пока мы живы! До тех пор, пока остаётся хоть один человек, верный Огню! Мы не проиграли! Мы всё ещё здесь! Всё ещё дышим! И мы…мы сможешь восстановить нашу деревню! И Лист всегда были, есть и останется величайшей и сильнейшей деревней шиноби! НЕ СМЕЙТЕ ОПУСКАТЬ РУКИ! Оглянитесь – вокруг нас трупы и разруха! Но мы же стоит здесь! И после всего, что было вы готовы сдаться?! Вы же шиноби! Вы шиноби ДЕРЕВНИ СКРЫТОГО ЛИСТА!
- Он прав! – неожиданно громко поддержала Сакура.
- Я устала… - шепот Годайме услышали все.
А женщина просто стояла, крепко обняв темноволосого парня и перебирая его смоляные пряди, старательно прижимая его к себе, чтобы никто не увидел горячих слёз, катящихся по его щекам , и плакала сама, роняя слёзы на его порванную грязную рубашку.
- Устала…
- Госпожа Хокаге… - слабо протянула девушка с длинными сиреневыми волосами делая шаг по направлению к Королеве Слизней, но остановилась на полпути.
Итачи осторожно подошёл к ним, нежно касаясь кончиками пальцев волос младшего брата, силившегося заглушить разрывающую его изнутри боль.
- Хватит! – громко рявкнул на всех Наруто, даже не пытаясь стереть всё катившиеся по щекам слёзы, - ХВАТИТ, СЛЫШИТЕ! Я… Я СМОГУ ЗАЩИТИТЬ ВАС! ВСЕХ! Мы должны вернуть нашу деревню! И ничто нам не должно мешать!
Они смотрели на его разбитое, окровавленное после боя лицо. Этот мальчик, которого никто, никогда не признавал. Сторонился, клеветал.
Его ненавидели.
Его презирали.
Полжизни проведший в горьком одиночестве он не сломался ни разу. И сейчас… сейчас он дарил огонь сердцам тех, кто уже отчаялся и потерял надежду.
- Поклонитесь… - раздался тихий, спокойный голос старшего наследника шарингана и он опустился на одно колено, - поклонитесь…Шестому Хокаге деревни Скрытого Листа.
И никто не смел поспорить. Никто не сказал ни слова против.
- Что… - непонимающе протянул носитель девятихвостого демона, ошарашено глядя, как один за другим, шиноби опускались на одно колено и склоняли перед ним головы.
- Ты наша надежда, Наруто, - вымолвила темноволосая, красноглазая женщина, приподнимая голову и глядя на него снизу вверх, - Ты наш Огонь. Огонь деревни. Веди нас, мальчик, теперь судьба деревни в твоих руках… господин Хокаге.

Полдня минуло как единый краткий миг.
Не было смысла возвращать жителей обратно в деревню. Потому что деревни .как такого и не было. Но они всё пришли. Сами.
И единственным более или менее уцелевшим зданием оказался наш дом.
Дом, который я мечтах стереть с лица земли.
Дом, которого она так боялась.
Дом, в котором я прожил почти всю жизнь. В котором потерял семью.
Дом, в котором она чувствовала только страх и боль.
Я ненавидел этот дом. Я никогда больше не переступлю его порога.
Никогда.
Но я знал, что нет смысла убиваться из-за того, чего уже не вернуть.
И я вторым, после старшего брата признал в Наруто Нового Хокаге, первым сказал «Пора дать деревне новую жизнь», первым сказал, что не стоит ждать Мису под открытым небом..
Но поверить и принять её смерть, я до сих пор не в силах…
- Отдохни, Саске, - раздался голос Итачи за моей спиной и сухое тепло его руки опустилось на моё плечо.
Медики лечили раненых, вытаскивали их буквально с того света. На свои раны я даже не обращал внимания. Я не чувствовал боли.
А кто вернёт мне мою Мису?
Старший брат повалил меня на койку. Мирных жителей… всех, кто успел убежать и выжить, расселили в более или менее уцелевших домах – по большей части в нашем поместье и его территории. А мы с несколькими джонинами и товарищами, вместе с Шестым Хокаге, отправились почти переполненную больницу, от которой остался лишь один корпус.
Я отключился почти мгновенно.
Сон, наполненный десятками, сотнями образов из прошлого.
Её волосы постоянно пахли дымом сигарет, которые она так любила и которые так не любил я. Я помнил её руки, ещё до того, как их изуродовали шрамы, помнил чуть захлёбывающийся, детский и заразительный смех, который со временем становился все менее задорным и беспечным. В какой-то момент, мне даже показалось, что она разучилась смеяться…в последние дни.
Моя глупая, любимая девочка.
Я помню нашу последнюю ночь, ставшую для меня как будто единственной. Помню её до мелочей. Помню её смущение, когда она прятала от меня свои руки, испещрённые безобразными шрамами – подарок из катакомб Долины Урукхай. Она пыталась прятать их от меня, а я все ловил их губами, целовал её пальцы, пока она не перестала скрываться от меня, пока не доверилась мне до самого конца…
Воспоминания плавно перетекали одно в другое, и каждое из них словно затягивало все туже стальной обруч, опоясавший душу. Кошмар, от которого нельзя проснуться, потому что тёплая рука моей розоволосой подруги лежала у меня на лбу, помогая окунуться в небытие.
Последнее, что врезалось в память и не желало меня покидать, это едва заметная, понимающая и одновременно грустная улыбка на тающем лице Мисы, сотканном из мерцающей небесной синевой силы…
Я проснулся, когда уже совсем стемнело. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы глаза привыкли к полумраку, и ещё столько же, чтобы осознать, что комната, в которой меня оставили отдыхать – пуста.
Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Любовался потолком. Наслаждался его белизной, совершенством его образа… Тем, что сейчас я не должен никуда идти. Ничего не должен делать. Что можно — сделают за меня. Что нельзя — сделаю я сам. Позже. Сию же секунду я не нужен никому.
Интересно, а она смотрела так в потолок? Когда лежала одна в гостиничном номере, уставшая после моих упрёков и скандалов? Или уставала настолько, что засыпала слишком быстро, чтобы посмотреть вверх…?
Можно просто лежать… На мягкой постели… Представляя, как она бы лежала тут, наверняка сжимаясь в маленький клубочек, закрываясь от всего мира. Или свернувшись гусеничкой от холода, как она иногда заворачивалась в одеяло во время осенних ночевок под открытым небом, пока я не подкладывал дров в костер или не ложился рядом, согревая и охраняя ее…
Можно закрыть глаза — и перед ними снова встанет ее лицо… А я так и не сказал. Ничего. И больше не скажу…
Некому говорить.
Забавно… Мгновения сейчас убегают медленно и спокойно. Все, что могло, закончилось, все остальное — я и так закончу… А затем… Я наконец-то отдохну. От всего. От долга — я и сейчас отдал больше, чем может дать кто-либо. От себя. От своей вины…
Тихо-тихо… Никто не потревожит моего покоя… Пока я не встану и не выйду отсюда… Пока меня не будет там — посвежевшего, равнодушного, серьезного… Такого, каким меня знают и помнят. Такого, к какому привыкли те, кто могут видеть мое лицо. И другого меня они больше не увидят.
Тоненькая струйка прохладного ветерка пошевелила прозрачные занавески у приоткрытого слегка окна.
Холодно…
Мне без тебя холодно, слышишь? Перед глазами замелькали искорки, которые я видел, когда она… ушла. Ушла от меня. Ото всех.

Ты плачешь?
Почему?
Ты же… исполнил свой долг…

Тихо скрипнула оконная створка… Искорки замелькали ярче, рисуя в воздухе уже виденный когда-то над разрушенной деревней силуэт моей любимой бестии, чьи полупрозрачные, голубые крылья роняли сверкающие искорки над развалинами, рассеивая дикую Силу.
Зыбкий, мерцающий контур лица, ярких глаз и светлых волос. Грустный, но понимающий взгляд…

Осознание, что надо…

Так интересно было смотреть на мир иначе, быть этим миром… и так не хотелось возвращаться… но что-то звало… тянуло как магнит… одно слово, сказанное когда-то…
…Возвращайся…

Забавно, только что я лежал, но стоило в комнате оказаться кому-то еще, и я уже стою, стискивая рукоять кусанаги до боли. Кто прошел? Кто посмел?… Тонкий, какой-то эфемерно-хрупкий силуэт у окна. Ощущение, что зыбкий, неверный свет луны огибает его, не оставляя тени на полу. Длинные волосы, взъерошенные холодным ветром, струящимся из окна. Узкие ладошки, машинально прикрывающие небольшую грудь. Широко раскрытые, небесные, отражающие непонимание и недоумение глаза…
Миса…
Не может быть, не может…
Призрак, просто призрак… или же я наконец-то сошел с ума и сейчас любуюсь собственной иллюзией. Пусть так — мне хочется еще раз дотронуться до нее, даже если пальцы пройдут сквозь ее образ, не встретив на пути ничего, кроме прохладного воздуха. Чтобы понять, что она — всего лишь иллюзия, что вернуть ее нельзя…
И наконец-то поверить в это…
Но кожа Мисы привычно теплая… И покрывается пупырышками — холодно тут… И…
Мечи летят на пол, с дребезгом ударяясь о мраморный пол. А я обнимаю ее руками, боясь хотя бы на миг разжать объятия, выпустить ее из рук хотя бы на мгновение — так велик страх снова ее потерять, так сильна уверенность в том, что, стоит ее отпустить, и она снова исчезнет, на этот раз безвозвратно. Пусть я сошел с ума, пусть я всего лишь сплю — в таком случае я не хочу ни излечиваться, ни просыпаться…
Поцелуй… отчаянный, крепкий. С привкусом соленых слез. Кто из нас двоих плачет — я или она? Или мы оба?
Так не бывает. Таких чудес не бывает. С того света не возвращаются… Значит, она будет первой? Но это и правда она… В своем хрупком облике… Нежная… Мягкая… И по-своему волевая. Я не могу оторваться от ее губ, не могу оторвать рук от ее плеч — боюсь, что, как только я отпущу ее, окажется, что это видение, и она исчезнет… Растает как дым…
Она прижалась ко мне, ее тонкие, холодные пальцы скользнули по моей спине, словно стараясь согреться…
Просто три слова, которые так легко и так сложно сказать… И которые я не успел сказать, пока она… пока она не… умерла. Но ведь сейчас… Да. Оторваться на секунду, обмирая — не рассыплется ли в прах… Нет, но…
— Я. Тебя. Люблю!
Она всхлипнула — и вдруг разревелась. От души, почти навзрыд, вцепившись тонкими пальцами, навсегда сохранившими на себе белесые ожоговые шрамы, в мою рубашку. Я скользнул кончиками пальцев по ее волосам и прикрыл глаза, чувствуя, как ее слезы пропитывают тонкий лен на моей груди, а с души сваливается огромный, доселе неподъемный камень…
Легко настолько, что кажется, будто я могу воспарить без крыльев, пока половина моей души, вернувшаяся ко мне, выплакивает свои оставшиеся позади беды в моих объятиях…
И даже мысль о том, чтобы отстраниться хотя бы ненадолго, чтобы сообщить ее скорбящим друзьям о чудесном возвращении, представляется кощунственной и неуместной. Кажется, я заслужил право быть эгоистом и собственником, и до утра никто не узнает, что она жива, что она вернулась. Мы оба слишком долго были порознь, чтобы сейчас пытаться снова влезть в «правильный» образ. И не знаю, как она, но я не смогу себя сдержать. Не смогу сделать вид, будто бы ничего не произошло.
Впрочем… я даже не захочу это делать.
Я подхватил ее на руки и отнес на разворошенную, согретую моим теплом постель. Укрыл одеялом и лег рядом, прижимая ее к себе, страшась отпустить…
- Саске… нам надо…
- Не сегодня.
Прозвучало жестко, почти как приказ. Я знал, что могла сказать эта ненормальная — нам надо сообщить друзьям и Итачи, что не стоит волноваться, что вот она, живая и здоровая, что у нас много дел…
До рассвета мы принадлежим лишь друг другу. А мир за стенами этой надежно запертой комнаты… пусть ждет столько, сколько будет нужно.
Она улыбнулась. Неожиданно тепло и открыто.
Право слово… мне стоило жить ради того, чтобы снова увидеть эту улыбку…

- АААААААА!
- Тише, тише! Ну, что ты…. Ну давай ещё чуть-чуть!!!
- РРР…ААААА!
- Миса, ну же! Ещё немножко!
*Звук распахивающейся двери*
Я с красным, как помидор лицом, рывком поднимаю голову вверх и сталкиваюсь взглядом с этим кретином.
- ВОН ОТСЮДА! ААААХххх….! – вне себя ору я, хватая с подноса для хирургических инструментов ванночку с устрашающими на вид крючками и швыряю её вперёд, целясь ему в голову.
Шаринган яростно пылал в моих вылазиющих из орбит глаз, а единственная чёрная запятая, кружащаяся как белка в колесе, по-моему, и не думает останавливаться.

Младший наследник шарингана метался туда-сюда по коридору, доведённый практически до нервного срыва криками воплями и нецензурными матами жены.
На бледных лицах Шестого Хокаге Листа и Итачи, стоящих, оперевшись на стену, явственно читалось ничем не прикрытое беспокойство.
Очередной вопль, донёсшийся из-за закрытых дверей заставил их снова вздрогнуть.
- УЧИХА САСКЕ, Я УБЬЮ ТЕБЯ!
- Четырнадцать… - пробубнил Наруто, вытирая пот со лба и мельком кидая взгляд на друга.
- Что? – шёпотом спросил старший Учиха, кидая опасливый косой взгляд в маленькое окошко, через которое можно было заглянуть в палату. И резко отпрянул, потому что в тот же момент, как его лицо мелькнуло через стекло, в рамку врезалось ничто металлическое, круглой формы и белого цвета.
- Она обещает его убить уже четырнадцатый раз… - пояснил блондин и присев на корточки, подполз к окошку, медленно распрямляя ноги.

Миса, прошу тебя, успокойся…
- УСПОКОИТЬСЯ!?
Шестой Хокаге подскочил и рванулся подальше от окна.
Тише, тебе нельзя волноваться…тужься…
- Я ТЕБЕ ЩАС ТАК ПОТУЖУСЬ!
- САСКЕ, ПРЕКРАТИ ЕЁ ОТВЛЕКАТЬ!…. А ТЫ ТУЖЬСЯ СИЛЬНЕЕ! – выведенная из душевного равновесия, заорала розоволосая куноичи.
- ААААГРХ…
Юный Учиха дважды изменился в лице и сполз по стене, пряча лицо в коленях.
- Ками-сама… - прошептал он еле слышно.
- ОН ТЕБЕ НЕ ПОМОЖЕТ!
- Слушай, Саске, может это… давай ты пока отсидишься где-нибудь в тихом месте, а я тебя позову, когда всё закончится? – трагически прошептал Наруто, подползая на корточках к брюнету, - Ты всё таки мой лучший друг, а… ну, я буду скучать, когда она…
- УБЬЮЮЮЮ… АААхх….
- Почти! Уже почти всё, Миса! Постарайся ещё немножко!
- Слушайте, а почему у неё шаринган? – переждав несколько секунд вновь подал голос блондин.
- Это стандартная защита матери, - тихо пояснил Итачи, присаживаясь рядом с парнями и укладывая руки на согнутые колени, - кровь клана Учиха. Ребёнок защищает мать до тех пор, пока не появится на свет. Сегодня шаринган у неё пропадёт…
Раздался довольно пронзительный детский плач, который вызвал благоговейную тишину в коридоре. Саске медленно поднял влажное, бледное лицо и провёл рукой по волосам, поднимаясь на ноги. Его заметно шатало.
Мальчик?
Обломись…
- Ох… - надрывно выдохнул брюнет.
- Племянница? – улыбнулся Итачи, понимающе глядя на брата.
- Саске, у неё твои глаза! – донёсся до парней радостный голос Сакуры, - Можешь войти!
Можно?
Попробуй…
Парень нервно сглотнул и осторожно толкнул двери палаты, заходя внутрь.
Уставшая, взмокшая девушка лежала на постели. Длинные светлые пряди разметались по плечам и подушке, а сама она тяжело дышала, прикрыв уже голубые глаза.
- Поздравляю, Саске, - улыбнулась розоволосая куноичи, протягивая завёрнутое в белоснежное полотенце дитя.
Ками-сама…
Поцелуй меня.
С трудом оторвав взгляд от розового комочка, он вернул его девушке и быстро подошёл к кровати, наклоняясь и касаясь губами разгоряченного лба жены.
Спасибо, Миса.
За что? Я ненавижу тебя…
За то, что нас теперь трое. А я тебя люблю.
Бака… Знаешь, я не думала, что всё закончится так… Что теперь делать, Саске? Я была не готова к этому.
Я рядом. И всегда буду рядом. Ты сильная, и ты всё сможешь – просто не думай об этом.

Это было, наверное, странное и удивительно зрелище со стороны – двое молодых людей, смотрели друг другу в глаза, улыбались и не произносили ни слова. А он бережно держал в своих руках её маленькую ладошку и гладил по белесым шрамам, перемежая нежные прикосновения руками с поцелуями.
Такое ощущение, что эти двое общались без слов…

Нужно забрать Ким, иначе она убьёт меня…
Заберём. Хочешь чего-нибудь?
Пить. Но не уходи пока. Я так устала, Саске…
Всё будет хорошо, я обещаю. Ты мне веришь?
Да, я тебе верю. И ещё…
Что?

- Саске, погоди!
Брюнет обернулся – за ним по улице, путаясь в полах длинной белесой хламиды и придерживая рукой шляпу, бежал его лучший друг.
- Что такое, Наруто? У меня мало времени.
- На тебе лица нет! Как вы назовёте её?
- Микоми, - молодой отец вновь двинулся вперёд по своему пути.
- Да что с тобой, ксо?! Ты как таран! А если сегодня взорвётся небо ты тоже будешь…
Но закончить он не успел, потому что был перебит Учихой, голос которого трудно было узнать.
- Мне тоже будет похуй. Сегодня она сказала, что любит меня…
И никто не смог остановить несущегося вперёд молодого наследника шарингана, на губах которого цвела улыбка – самая простая и искренняя.
А он,… а что он? Он просто шёл в магазин за апельсинами для неё…

От автора: Спасибо за внимание