Пока живу – надеюсь. Глава тринадцатая. «Отступница божья иль Аника-воин?»

Глава тринадцатая. «Отступница божья иль Аника-воин?»

Ровно год прошел. Если для Божеств такой срок ничего не значит, то для меня же он приближал...
С того самого дня я не виделась ни с кем из своих друзей. За редким исключением ко мне пробирался Сай, но даже его внимание и забота не могли заставить меня придти в себя. Вот я вдруг как прозрела: нет больше ни нашего трио, ни мамы с папой рядом, нет ничего... А все ради мнимой любви. Это время я воспринимала все, что вокруг происходило, лишь краешком сознания.
- Осталось совсем немного, - я с тоской смотрела на Пуня.
- Пу, - жалобно пропищал зверек, обернувшись вокруг шеи воротником.
- Я тоже не хочу с тобой расставаться.
Сегодня ночью мне приснилась мама - она хотела внушить мне что-то важное. Тут же я осознала, что это знак. Именно его я ждала весь год: сегодня все решится. Но для себя я давно решила, что не дам этому произойти.



- Что же сюда привело саму Богиню Земли? - удивленно вопросило дерево.
- Древо-сама, я пришла за советом.
- Продолжай, - надо сказать, что древо во все времена отличалось особой говорливостью, но, видно, не сейчас.
- Речь идет о моих друзьях. Дело в том, что они... В общем, они должны стать врагами! – кажется, я несколько повысила свой тон.
- Твоя самая главная проблема в том, что ты не хочешь воспринимать всю ситуацию целиком и полностью, - заметив мой озадаченный взгляд, вздохнул. – Скажи мне, небесное дитя, разве речь идет о них?
- Что вы имеете в виду?
- Эта история принадлежит тебе, а ты сама же обрываешь листки, не давая и шанса для новой строки. Разве тебе не надоело стоять в стороне?
- Я хочу лишь им счастья...
- Тогда у тебя уже есть ответ.
- Какой?
- Сакура, по-твоему, кто такой Бог или же Богиня? Кто проложил дорогу для Солнца? Кто приказал горделивой Луне днем таиться и появляться во тьме, освещая путь каждому? Кто движением планет управляет? Подумай сама, разве все не в твоих руках?
- В моих? Вы хотите сказать...
- Да, ты можешь изменить будущее, используя прошлое.
- Но ведь это грех.
- О, Боги, как же с вами трудно, - ужас, даже крона умеет вздыхать. - Дитя, это твой выбор.
- Тогда как?
- Помню, что с таким же вопросом обратилась ко мне твоя матушка, - затем Древо-сама расхохоталось, не насмешливо, а весело, очень довольно. - Нет, она не могла услышать голос единых душ листвы как ты. Но я отчетливо слышал её слова: «Пока я ношу ребенка под своим сердцем, никто не сможет отобрать его у меня. Смилуйся, земля родная, не дай этому чаду умереть! Заклинаю тебя... Отбери, но не убивай! Я согрешу, но не дам моей Сакуре исчезнуть».
Слова застревали в горле, да и мне не особо хотелось говорить. Как чудная, смотрела на свои руки, сложенные на коленях; будто новорожденный, что пугается своих собственных пальцев. Мгновенный ступор.
- Как видишь, твоя мать была решительней. Хотя ситуации, конечно, другие, но везде ключевую роль играет госпожа Любовь, младшая сестрица самой Судьбы.
- Я должна спасти их...
- В этом мире никто ничего никому не должен, глупое дитя.
- Я хочу спасти их...
- Одного желания мало для людей, а для тебя и подавно.
- Я спасу их.
- Разве?
- Я люблю их!
- Дитя... Нет, теперь я вижу перед собой настоящую Богиню. Иногда, моя милая, побеждает не сильнейший.



Многие считают, что рассеять мрак просто невозможно. Ведь даже вечерней иллюминации порой это не под силу. И сколько бы ни зажигался на небе новый огонек – бесполезно. Все равно свет тускнеет, слабнет, пока и вовсе не угаснет. Но пока во тьме остается хоть малейший проблеск, то надежда есть.


- Уверена? - казалось, мужской голос дрогнул.
- Само собой, - глаза предательски помутнели. - Хватит уже!
- Не понимаю.
- И не нужно. Знаешь, я всегда думала, что родилась просто так. Но теперь понимаю и осознаю, насколько дорога моя жизнь. Ведь и отец, и мать отдали за неё все.
- Тогда зачем тебе жертвовать ею? - бесцеремонно повернул к себе лицом он.
- Чтобы оправдать свое существование. До этого у меня не было особого предназначения, но теперь, когда я могу хоть как-то повлиять на ход событий, обязана так поступить.
Некоторое время Сай внимательно глядел на меня, видно, не зная, как отнестись к моему признанию. И вдруг - улыбнулся. Я знала, что в последний раз вижу его.
- Сай, пригляди за Пунем.
- Думаешь, что он с этим согласится?
Зверек нахохлился, глаза прикрыл, по сторонам носом недовольно водил, выражая тем самым свой протест.
- Не обижайся, милый. Обещаю, что мы еще обязательно встретимся.

Ей оставалось лишь дождаться, когда загорится на небе ясная утренняя заря. В ярко-шафранной тоге взлетает Богиня на просветлевшее небо. Багрянец стал разливаться все шире и шире, а хлопанье черных крыльев было почти бесшумным.


- Только не урони, - прижавшись, умоляюще произнесла я.
- А ты не задуши меня, - усмехнувшись, ускорился он.
Ощутив под собой землю, я невольно выдохнула от облегчения и покорной силы тяготения, шлепнулась. Радовало, что я больше в этой жизни не полечу.
- А теперь уходи, Сай, - увидев, что у него как бы тень пробежала по лицу, мне пришлось отвести глаза. Взмах. Стоило повернуться обратно, как даже намек на его былое присутствие испарился. Безумно захотелось окликнуть моего вечного друга и попросить прощения за свой эгоистичный поступок. Но ведь он и так все знал...
Пора!

Как ты посмела появиться здесь, в начале всех начал?
- Я - отступница божья, - склонившись перед Неизвестным и Непостижимым, начала я. - Что себя по крупице теряет и однажды исчезнет в рассвете. Отдам я Вам свою душу взамен на лишь одно желанье, в котором гласит мольба моя: «Помогите им. Только в этом я вижу спасенье».
Девчонка-девчонка-девчонка-онка-онка!
Нахалка–нахалка-алка-алка!
Шквал звуков буквально обрушился на меня, заставляя всё мое нутро сморщиться и перевернуться.
- Умоляю! Мне все равно, обрушится ли на меня Ваш праведный гнев или нет! Я не боюсь смерти...
Смерть-ерть-ерть?
Не боишься? Какой вздор! Давно Нас так не веселили. Нашу грозную сестрицу не боится какая-то девчонка?
- Я не шучу.
Раз ты так серьезно настроена, то ты должна знать о плате.
Ты готова ей пожертвовать?
Жертва-жертва-ртва-ртва-ва...
- Да.
Поднимешься ввысь, в простор высокой сини – исчезнешь. Сколько, по-твоему, они будут счастливы? День, лишь минуту или целую неделю? Ведь все равно и их настигнет кара, и тогда ветер времени сердца, которыми ты так дорожишь, на кусочки порвет. Они тоже должны заплатить.
Плата-плата-а-а-а-а...
- Пусть платой будет память. Она не даст их сердцам иссохнуть.
Хочешь, чтобы твой подвиг увековечили, Аника-воин?
Подвиг-подвиг-двиг!
- Нет, совсем наоборот. Можно все изменить-исправить, но лишь во времени воспоминаниям не вернуться назад.
Воспоминания-нания-нания?
Тогда да будет так! Пусть поры виток вернется к нужному сроку, отбирая бессмертие с каждой секунды жизни девчушки. Тем, кто допустил сей грех на сердце, будет рана. Но лишь чрез многие эпохи вам будет суждено встретиться вновь. Поймет ли кто свои ошибки - зависит все от вас. А пока разлука будет искупленьем.