Похищение. Глава 1.

Браслеты весело звякнули на руке Харуно Сакуры, когда она захлопнула дверцу своего голубого «тандерберда». Она стремительно направилась к отелю, в котором работал Сасори. При этом копна ее тщательно уложенных розовых волос изящно всколыхнулась.
В Токийском воздухе – ни единого движения ветерка.
Сакура взглянула на свои часики. Было около пяти. Значит, она опять опаздывает. Она капризно вздернула плечиком: ничего, Сасори подождет. Опаздывать для нее было в порядке вещей. Причем делала она это совершенно бессознательно.
Сакура никогда не считала себя существом избалованным, хотя признавала, что родители действительно во всем потакали своей единственной любимой дочери.
Но Сасори не собирался ей потакать. Он не был похож на прежних ее поклонников. Может быть, поэтому она и влюбилась в него. Сасори, конечно, разозлится на нее за опоздание, но Сакура знала, как заслужить его прощение.
При этой мысли на ее чувственных губах, в самых уголках рта, появилась загадочная улыбка. И эта ее улыбка в сочетании с блеском зеленых глаз придавала ее облику необычайное очарование и таинственность.
Сакура заметила Сасори, лишь когда подошла к нему совсем близко. Он стоял у входа, беседуя с одним из служащих отеля.
Сакура резко остановилась и, тяжело дыша, уставилась на него. Его рыжие волосы небрежно спадали на загорелый лоб. В не лишенных приятности чертах лица угадывалась мужская сила, а подбородок выдавал в нем натуру высокомерную и самонадеянную. Высокий, хорошо сложенный, этот божественный красавчик заставил учащенно биться не одно девичье сердце. Униформа же лишь подчеркивала его мужские достоинства – шерстяной блейзер поверх тонкого белого пуловера в сочетании с темными брюками великолепно смотрелись на нем.
Каждый раз, встречаясь с Сасори, Сакура испытывала одни и те же чувства. Сначала легкое недоумение – как это она могла забыть о его потрясающей привлекательности, затем раскаяние – зачем она постоянно заставляет его ждать, хотя и не специально, без всякого умысла.
Правда, и сейчас она не ускорила шаг и грациозной, слегка расслабленной походкой двинулась вперед. Ее губы сложились в улыбку, обольстительную и немного смущенную. Браслеты опять звякнули, когда она подняла руку, чтобы поправить прическу.
– Прости, дорогой, я опоздала. – У нее был низкий приятный голос, а обольстительная ласковая интонация, которой она умело пользовалась, действовала безотказно.
Акасуна Сасори не ответил на ее улыбку. Он кивком головы попрощался со своим коллегой и тут же так крепко стиснул пальцами руку Сакура, что у нее перехватило дыхание от боли. Не говоря ни слова, он властно повел ее к боковому входу.
– Сасори, мне больно! – воскликнула Сакура, когда они остановились; ей хотелось думать, что он причиняет ей боль не намеренно, а потому, что не осознает своей истинной силы.
Он мгновенно ослабил хватку, потом обнял ее за плечи и властно притянул к себе.
– Мне не нравится тратить время на ожидания, – проворчал он шепотом, обдавая ее горячим дыханием, и впился губами ей в рот.
Поцелуй был сладострастным и в то же время болезненным – словно Сасори наказывал ее. Сакура инстинктивно противилась его настойчивой властности. Его объятия гасили малейшие попытки сопротивления, от них ее бросало в жар.
Побежденная, Сакура откинула голову, подставляя для поцелуя шею.
– Прости меня, – бормотала она, стоя с закрытыми глазами, не чувствуя под собой ног. – Я не хотела опаздывать.
– Ну, ты всегда так говоришь, – прошептал он, зажав губами мочку ее уха.
Ее руки скользнули ему под блейзер и обхватили его, ощущая излучаемый его телом жар и напрягшиеся мышцы на спине и плечах. Тем временем его руки деловито сомкнулись на ее талии, и Сасори властно притянул ее к себе.
Его гладко выбритый подбородок источал пьянящий запах, и она с наслаждением вдыхала его.
– Я же сказала, что сожалею.
– Пожалуй, мне следует выяснить, насколько искренне твое раскаяние, – небрежно произнес Сасори. В его карих глазах она прочла желание.
Беззвучно смеясь, она разомкнула объятия и слегка отстранила его от себя.
– Тебе же через несколько минут надо заступать на дежурство, – напомнила ему Сакура, хотя ей вовсе не хотелось с ним расставаться.
– Конечно, – согласился Сасори, наклонив пониже голову, чтобы было удобнее ласкать ее чувственный рот, – но, когда я занимаюсь с тобой любовью, ни о какой спешке не может быть и речи.
У нее запылали щеки. Но не от стыда, а от старого как мир искушения и страха перед непознанным.
– Что ты такое говоришь? – пробормотала она.
– Ну, на работу я могу и опоздать, – добавил он многозначительно, и ее сердце забилось сильнее.
– Нет, – ответила Сакура, хотя и не отдавала себе отчета в том, чему именно она противится.
Он все еще продолжал искусно ласкать ее, пока наконец ее губы не разомкнулись для долгого страстного поцелуя. Но Сасори сдержался и продолжал разжигать в ней страсть. Не в состоянии больше выносить дурманящую власть его рта и бесплодное ожидание поцелуя, Сакура запустила пальцы в его волосы и пригнула к себе его голову.
– Кончай, Сасори! – услышала она чей‑то сердитый голос. – Уже начало шестого.
Сакуру как будто окатило ледяной водой, когда Сасори внезапно прервал поцелуй и поднял голову. Шокированная присутствием постороннего человека в момент, когда она совсем потеряла голову, Сакура поспешно скользнула за спину Сасори, заслонившего ее от любопытного взгляда своего сослуживца.
– Я буду через несколько минут. Скажи боссу, что я уже здесь, но помогаю кому‑то там завести машину.
– Ладно, я скрою твои грешки. – В голосе безошибочно угадывались гнусные намеки. – Позови меня, если понадобится помощь.
– Пошел к черту со своей помощью, – самодовольно рассмеялся Сасори.
Послышались удаляющиеся шаги. Внезапно возникшее чувство отвращения заставило Сакура высвободиться из объятий Сасори. Хотя слабость, вызванная переполнявшей ее страстью, не прошла, она все же заставила себя сделать несколько шагов в сторону. Он снова приблизился к ней сзади и обнял за талию.
– Ты что, стесняешься? – притворно сочувственным тоном прошептал он. – Деидара всего лишь наш поцелуй заметил, и ничего больше.
– Да не в этом дело. – Сакура отвернулась в сторону, избегая его домогательств.
Сасори моментально воспользовался ее замешательством и уткнулся в ее шелковистые волосы. От его прикосновения ее чувства опять взметнулись вихрем, она ощутила его руки на животе и прижалась спиной к его груди.
– Я думаю, ты не соображаешь, что делаешь со мной, – чуть слышно выдохнула Сакура.
– А что я с тобой делаю? – хохотнул Сасори и, отодвинув прядку ее волос, зашептал ей прямо в ухо: – Ты сама меня провоцируешь, Сакура Харуно. – Он еще крепче обнял ее за талию и прижался к ней так плотно, что она явственно ощутила, как жаждет ее его мужское естество. – Ты только распаляешь меня своими поцелуями, а как доходит до дела, сразу даешь задний ход. А я сейчас же готов затащить тебя в любой номер, чтобы ты наконец стала моей. – Его руки шарили по ее груди.
– Нет!
– Да я и не собираюсь. – Сасори внезапно повернулся к ней лицом, и она увидела жесткое, пугающее выражение его лица. – За последние несколько недель ты уже столько раз совращала меня, хотя на словах всегда отвергала мои домогательства, да‑да, и не отрицай!
Гнев заставил ее покраснеть. Его хвастливое признание о том, что стоит ему захотеть, и он в любое время может овладеть ею, потрясло ее, впрочем, она не сомневалась, что так оно и есть на самом деле.
– Тогда почему же ты не совращаешь меня? – вызывающе спросила она.
– Потому, маленькое испорченное чудовище, – насмешливо начал оправдываться он, – что я не собираюсь плясать под твою дудку, как все остальные. И если мы займемся любовью, то только с твоего согласия, а не потому, что мне удастся прорвать твою оборону. И если между нами возникнет близость, то только потому, что ты попросишь меня об этом, вот так‑то! И меня совершенно не волнует, когда мы поженимся, до того или после, но ты сама должна позвать меня.
– Ничего себе! – Сакура жутко разозлили его слова о том, что это она, Сакура, должна просить его об одолжении.
Сасори рассмеялся и не дал ей договорить, закрыв рот поцелуем. Сакура некоторое время еще пыталась сопротивляться, но поцелуй подействовал на нее завораживающе, и она опять с готовностью отвечала Сасори, мгновенно забыв про свою гордость. Наконец он прервал поцелуй, но не мог погасить самодовольного блеска карих глаз при виде ошеломленного и смущенного выражения ее лица. Сасори изобразил одну из своих обезоруживающих улыбок.
– Скажи мне, что ты меня любишь, – потребовал он, вновь обнимая ее.
– Я люблю тебя, – тут же послушно отозвалась она.
– Обещай мне, дорогая, что всегда будешь любить меня и повиноваться мне, – продолжал он.
Ее рот открылся, чтобы послушно вторить его словам, но тут она заметила алчный огонек, сверкнувший в его глазах, и сразу же вспомнила свой недавний спор с родителями.
– Обещаю, – все же ответила она, поколебавшись немного.
Ее неуверенность озадачила его, и, обхватив обеими руками ее лицо, он испытующе посмотрел ей в глаза.
– Я рассказала своим родителям о нас.
– И что же? – Его рот вытянулся в тонкую жесткую линию.
– Они считают, что мы преждевременно заговорили о свадьбе, – заключила Сакура.
Он внезапно выпустил ее из объятий и отступил на шаг, явно демонстрируя свое недовольство.
– Я для тебя недостаточно хорош, да? Это они тебе сказали, отвечай! – потребовал он яростно и тут же, не дожидаясь ее ответа, продолжал: – Так в чем же дело? Я слишком беден для их драгоценной доченьки? Я думаю, они настраивают тебя против меня, потому что мне потребовалось семь лет, чтобы пройти четырехлетний курс в колледже. Это что же, моя вина? Моя вина, что у меня не было богатенького папеньки, как у тебя, и мне приходилось на время прерывать учебу, чтобы заработать деньги?
– Сасори, пожалуйста, не надо. – Сакура никак не могла прервать его гневную тираду. – Да они не говорили мне ничего подобного. Они просто думают, что не очень разумно жениться прямо сейчас. Ты весной должен закончить обучение, и я…
– …и они боятся, что им придется содержать нас… вернее, меня! Они наверняка думают, что я хочу на тебе жениться из‑за денег. Ты же понимаешь, что они могут сделать со своими деньгами, да?
– Но дело ведь не в деньгах. – Сакура прекрасно чувствовала, как болезненно реагирует Сасори на всякие разговоры о деньгах. – Они считают, что нам следует годок повременить, чтобы ты мог получить диплом и начать работать, не заботясь о содержании жены. Год не такой уж большой срок, если мы в самом деле любим друг друга.
Взгляд его темных глаз пронизывал ее насквозь.
– Скажи мне честно, Сакура, родители одобряют твой выбор?
Она непроизвольно медлила с ответом. Отец отрицательно отнесся к Сасори. И только благодаря поддержке матери удалось добиться его согласия на год отсрочки. Сакура понимала, что отец согласился в надежде, что за это время они с Сасори и сами передумают вступать в брак.
– Твое красноречивое молчание и есть ответ на мой вопрос, не так ли? – сухо заключил он.
– Но они и не отвергли тебя, это точно, – горячо заверяла его Сакура. – Они же не знают тебя так хорошо, как я. Кроме того, я для них все еще остаюсь маленькой девочкой. Им трудно свыкнуться с мыслью, что я стану женой человека, который им абсолютно чужд.
– И ты согласилась ждать год?
– Конечно, нет, – ответила она.
– Ну, ты, как я вижу, не очень огорчена этим бредом, – заметил он, расстегнув пиджак и уперев руки в бока.
Сакура протестующе взмахнула рукой, звякнув браслетами.
– Что же ты мне предлагаешь? Бить себя в грудь и рыдать?
– Я думаю, они считают меня охотником за твоим приданым. – Его голос был полон едкого сарказма.
– Мои родители ни в чем тебя не подозревают. – Сакура с трудом удавалось сдерживать себя. – Я допускаю, что мой отец не доверяет тебе, но мама старается развеять его сомнения. Они не совсем одобряют мой выбор, но и против тебя в принципе ничего не имеют.
– И они думают, что я за это должен быть им благодарен? – язвительно проговорил Сасори.
– Ты даже не пытаешься их понять! – с упреком проговорила Сакура.
Сасори был явно зол.
– Скажи, как ты поступишь, если они не разрешат тебе выйти за меня замуж? – решительно спросил он, глядя на нее в упор.
– Но они же не запрещают мне!
– А если вдруг не разрешат?
Она стиснула зубы от злости:
– Если не разрешат, я все равно выйду за тебя!
– Надеюсь, что так оно и будет! – воскликнул Сасори и усмехнулся, но тотчас же снова принял серьезный вид. – Впрочем, я не удивлюсь, если ты со временем передумаешь.
– Если и передумаю, то уж, во всяком случае, не под влиянием родителей. – Она попыталась высвободиться из его объятий. В этот момент он был неприятен ей.
Но Сасори продолжал сжимать ее руки. Потом повернул лицом к себе, и чем сильнее она вырывалась из его объятий, тем крепче он держал ее в своих тисках. Его пальцы вцепились ей в плечи.
– Ну, теперь ты от меня не уйдешь!
Сакура, не дрогнув, в упор посмотрела на него.
– Отпусти меня. Я хочу уйти!
– А я тебя не отпущу. – В его глазах она увидела какое‑то странное, незнакомое ей прежде выражение. – Ты моя, и я не собираюсь тебя отпускать.
Ее вдруг охватил страх.
– Ты делаешь мне больно, Сасори. – Она надеялась, что он не почувствовал паники в ее голосе. – Отпусти мою руку.
– Значит, все дело в деньгах, так ведь? – Он слегка ослабил хватку. – Конечно, после того, как ты привыкла получать от жизни все, что можно, тебе уже не улыбается жить на одну зарплату, экономя на каждой мелочи, чтобы позволить себе что‑либо лишнее. Из‑за этого ты и не хочешь выходить за меня, так ведь? Потому что я не смогу дать тебе то, к чему ты привыкла.
– Неужели ты не способен думать ни о чем, кроме денег! – негодовала Сакура. – Я не собираюсь провести остаток жизни в раскаянии от того, что родилась в зажиточной семье. Я в этом не виновата. Я не выбирала себе родителей!
– Но тебе никогда не приходилось жить в бедности. – Он глубоко вздохнул. – А мне приходилось. Мне все время надо было сражаться и карабкаться, даже подворовывать, чтобы получить то, что хочется. Мне ничего в жизни даром не давалось. Наоборот, у меня постоянно отнимали то немногое, что мне удавалось урвать. А теперь у меня собираются отнять тебя!
Сакура нахмурилась.
– Меня у тебя никто не отбирает.
– Как же! – зло усмехнулся он. – Узнав, что мы хотим пожениться, твои родители наверняка постараются очернить меня в твоих глазах. Они заплатят каким‑нибудь типам, чтобы те рассказывали обо мне всякие гадости, пока ты в них не поверишь. Вот увидишь!
– Неправда, мои родители не такие.
– Конечно, они невинны, как белые лилии, как ты сама. – Он презрительно усмехнулся.
– Они совершенно не похожи на тех монстров, какими ты их пытаешься представить, – раздраженно проговорила Сакура.
– Ты или совершенно наивна, или слепа. Я…
– Мне пора.
– Не уходи, Сакура. – Он положил руку ей на плечо и попытался повернуть ее к себе. Сакура старательно отводила взгляд.
– Зачем мне оставаться? Мы уже все сказали друг другу.
– Сакура! – Он помедлил, словно пытаясь найти предлог, чтобы убедить ее остаться, потом коротко рассмеялся. – Ты знаешь, я подумал, что сегодня мы в первый раз по‑настоящему поругались.
– Не я начала эту ссору. – В отличие от Сасори она не находила в их размолвке ничего смешного.
– Глупо, правда? – спросил он и принялся осторожно и нежно поглаживать ее по щеке. Но Сакура ольше не трогали его ласки, она была не в состоянии перейти от гнева к нежности. – Никогда не думал, что мы можем вот так поссориться, – проговорил Сасори с виноватым видом. – Я просто потерял голову.
– Да, и этого оказалось достаточно, – сухо заметила она.
– Сакура, взгляни на меня.
Когда она не послушалась его, он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Его славное, симпатичное лицо молило о прощении.
– Как мне заставить тебя понять, что я чувствую?
– Ты уже дал мне понять это, – заверила его Сакура. – Ты ясно дал мне понять, что не веришь в мою любовь к тебе, и думаешь, что мои родители настраивают меня против тебя.
– Да нет же, это совсем не так. Ты что, не понимаешь? – Сасори честно и открыто смотрел ей в лицо. – Сакура, ты единственная, кем я по‑настоящему дорожу. Я так боюсь тебя потерять. Я…
Он сокрушенно покачал головой. Его искренность невольно тронула Сакура.
– Сасори, – повернулась она, откликнувшись на его мольбу.
В его бархатистых темных глазах вспыхнула радость.
– Ты ведь понимаешь меня, правда? Понимаешь, что я чувствую?
– Никто не в силах отнять меня у тебя. – Ее губы дрогнули, и она улыбнулась.
– Я сделал тебе предложение, – сказал Сасори.
– И я приняла его, – ответила она.
– Да, – согласился Сасори. – Но, к сожалению, я не могу предложить тебе ничего, кроме моей любви. Ради такой малости тебе придется пожертвовать многим.
Он нежно водил пальцем по ее шее. Сакура чувствовала, как его прикосновения снова берут ее в плен.
– Для меня это совсем не малость, дорогой, – улыбнулась она.
– Любовь не даст нам крышу над головой. Одной любовью сыт не будешь, – продолжал он. – Для этого нужны деньги, а у меня их нет.
– Ш‑ш‑ш! – Сакура риложила пальцы к его губам. – Я больше не хочу слышать о деньгах.
Сасори поцеловал ей пальцы, потом задержал их в своей руке.
– Увы, без денег в нашей жизни не обойтись. И как ни противно об этом говорить, избежать этой темы невозможно.
– Меня она не волнует. – Сакура подняла руку и убрала волосы у него со лба. – Скажи, что ты любишь меня, Сасори.
– Я люблю тебя. – В подтверждение своих слов он поцеловал ее долгим поцелуем. – Целый год! – жалобно произнес он. – Я не могу ждать целый год.
– Я понимаю, – вздохнула Сакура, прижавшись лбом к его подбородку. Потом неохотно высвободилась из его объятий. – Ну все. Тебе надо спешить, иначе у тебя будут неприятности.
Он коротко поцеловал ее напоследок.
– Если этой ночью не буду дежурить, забегу к тебе.
– Я буду дома, – пообещала Сакура.
– И лучше, если ты будешь одна, – шутливо заметил он.
– Я подумаю об этом, – засмеялась она и направилась к выходу, не поцеловав его на прощание. Это только задержит его, их прощание и так затянулось.
Когда Сакура села за руль своего «тандерберда» и включила зажигание, Сасори все еще стоял в дверях. Он поднял руку в прощальном приветствии. Выезжая со стоянки, Сакура помахала ему в ответ. Оказавшись в потоке машин, она с удивлением обнаружила, что напевает грустную песенку, в которой говорится об ушедшей любви. Сакура раздраженно сжала руль, недовольная тем, что песня напомнила ей о ссоре с Сасори, вместо того чтобы напоминать об их примирении.
Деньги… Как глупо ссориться из‑за такой ерунды, думала она. Почему Сасори без конца твердит о деньгах? Потому что горд, как все бедняки, или это просто навязчивая идея? Во время ссоры ей на какое‑то мгновение показалось, что он не в своем уме, и ее охватили сомнения.
Стекла в ее машине были опущены, и Сакура подставила лицо свежему ветру. Все хорошо, сказала она себе. Сасори – это необработанный алмаз, его нужно лишь огранить, и тогда он идеально впишется в ее мир. Вот и все. Стоит приложить лишь чуточку усилий, и они станут великолепной парой. С ее деньгами и связями ее родителей их ждет прекрасное будущее. Яркое, сверкающее и безоблачное.