Правила разноса. Отголоски прошлого, или Худший враг - это враг детства. Часть 7.

Агоми проснулась и тут же пожалела об этом. Ей было плохо, голова кружилась так, будто всю предыдущую ночь, а то и день, она провела в компании горячительных напитков не самой малой крепости, и теперь ей приходилось расплачиваться за совершенную оплошность. В горле было сухо, как в пустыне, а губы, казалось, то и дело сейчас пойдут трещинами. Девушка аккуратно коснулась губы языком, трещины, конечно, не пошли, но ощущение было не из самых приятных. Закончив, водная элементалистка, наконец, открыла глаза и, к огромному удивлению, обнаружила себя... в своей постели. Вернее постель, как и комната с практически всем содержимым, официально принадлежали Бакато, но именно на этом месте Агоми засыпала и просыпалась вот уже месяц.

— Неужели это был сон? — обращаясь к самой себе, проговорила она и тут же ответила: — Нет, не может быть. Слишком реально...

Агоми накрепко зажмурилась и провела руками по лицу, а затем осмотрела тыльную сторону правой ладони. Вчера, если это, конечно, был не сон, она поцарапалась о край коробки с пиццей (Агоми даже запомнила вкус — с грибами), если все это не сон, то царапина остаться должна. Так, впрочем, и было. Крохотная ранка рядом с костяшкой была на своем месте.

— Значит — правда, — ошеломленно прошептала элементалистка и прикусила в волнении нижнюю губу.

Она помнила схватку с закадычным врагом, помнила, как позорно проиграла этому хвастливому выскочке, помнила, всю ярость, что бушевала в ней, подобно шторму... Но вот она здесь. Дома. В своей постели. С гудящей головой, полной вопросов, ответы на которые не найдешь, сидя на месте.

Вставать категорически не хотелось, но лежать в одиночку и в неведении — еще больше. Агоми, пересилив себя, встала, собрала путаные после сна волосы в хвост (вот еще одна странность, она всегда заплетала перед сном волосы в косу, чтоб на утро они не были похожи на лохматый веник!) и накинула халат. Посмотрев перед выходом в зеркало на свою помятую физиономию, девушка вышла.

В доме было тихо. Слишком тихо. Агоми поняла, что, возможно, не посмотрев на часы, вскочила ни свет, ни заря, но все же решила дойти до кухни, хоть стакан воды себе налить. На подходе к едва ли не самому главному месту сего здания, элементалистка услышала стук, очень частый и резкий. Как будто кто-то шинковал овощи с невероятной скоростью. Агоми мигом напряглась, это все действительно напоминало стук ножа по разделочной доске, вот только с такой быстротой мог орудовать только один известный ей человек. И это ей очень не нравилось.

— Расслабься, возможно, ты просто загоняешься, — еле слышно прошептала она, дабы придать себе толику успокоения, и толкнула дверь в кухню.

...А затем резко захлопнула, завидев внутри обитателя.

«Этого не может быть! Не может быть! Тебе показалось! — старалась убедить себя девушка, уже не решаясь говорить это вслух. — Тебе просто...»

Но ее мысли были прерваны. Дверь открылась. На пороге стоял Райан.

— Ты что-то хотела, Агоми? — дружелюбно, будто между ними не произошло ничего, и они давние приятели, из тех, что вместе лепили в детстве «куличики» из песка, потом пошли в одну школу и сидели за соседними партами, а затем и вовсе, к радости матерей-соседок, стали делить одну аудиторию в ВУЗе, спросил Шнелстерман.

Агоми не придумала ничего лучше, как отвесить ему пощечину, к ее удивлению, парень не увернулся, а с удивлением смотрел на ее ошарашенный вид, как будто она только что раскрыла вселенский обман и теперь не может поверить как же все это чудовищно, и насколько ловко его провернули.

— Эй, ты чего?

Элементалистка шумно вздохнула и прикрыла глаза, а затем резко распахнула их, ее ноздри раздулись, рот был сжат в узкую полоску, а ладони — в кулаки, настолько сильно, что оставили на коже десяток следов-полумесяцев от ногтей.

— Ты еще спрашиваешь? — прошипела она, как разъяренная кошка. — Ты совсем стыд потерял?! — взвизгнула Агоми да так, что сам шнелстерман дернулся.
— И кто еще из нас стыд потерял? Сейчас ведь всех перебудишь.

Агоми осмотрела Райана с головы до ног, заметила бинты, и, как бы невзначай, задела его плечо, пробираясь на кухню. Приглушенные ругательства шнелстермана были чарующей музыкой для ее ушей.
Как ни странно, на кухне Райан действительно крошил овощи. На доске возвышалась приличная горка моркови.

— Что это еще такое? — самым стервозным тоном, на который только она была способна, проговорила Агоми.
— Морковь, — по-простому ответил Райан, засовывая руки в карманы.
— Почему ты резал морковь на нашей кухне?
— Кейго так сказала, — пояснил он, и принялся мерить шагами комнату.

Элементалистка не сразу поняла, о ком идет речь. Все называли начальницу Боссом, и слышать ее настоящее имя было очень непривычно, а уж из уст Райана так совсем. От всей этой неопределенности голова разболелась еще сильнее. Девушка устало вздохнула и закрыла лицо руками.

— Теперь я на нее работаю.

Агоми отняла руки от лица и увидела, что Райан уже стоит очень близко к ней. О неожиданности элементалистка вздрогнула и вцепилась пальцами в столешницу. Рядом с одной ее рукой поблескивал нож, и Агоми зловеще произнесла:
— Будешь шутить со мной — станешь дышать через дыру в шее.
— Я, между прочим, ради тебя пулю словил, а ты... — обиженно протянул шнелстерман.
— Ничего не знаю об этом.
— Я расскажу, если ты не захочешь меня еще подырявить или побить.
— Ладно.
— Поклянись.
— Клянусь.
— Нет, не так. Скажи: «Райан, я клянусь не тыкать тебя ножом и не бить», — парень откровенно дурачился.
— Клянусь, Райан, я не буду тебя бить и, даже, не буду тыкать ножом, хотя мне бы этого очень хотелось.
— Хорошо, тогда, может, присядем?

— Ты солгал.
— Нет, все так и было! — искренне возмутился Райан и скрестил руки на груди.
Они сидели за кухонным столом. Два гиганта, для которых обычная мебель казалась детской. Сидели и буравили друг друга взглядом.
— Ты словил пулю не из-за меня.
— Фактически нет, но я спасал вас всех, так что, косвенно, к этому приложила руку и ты, — выкрутился шнелстерман. Что говорить, а язык у него был подвешен.
— Да мне плевать! — начала снова заводиться элементалистка. — Тебе напомнить, что это ты меня туда затащил? К слову сказать, я ни разу не поверю, что ты так вот резко изменился за каких-то пару дней. Не думай, что тебе удастся меня провести, чокнутый ты псих!
Райан немного смутился и почесал голову в характерном жесте.
— Ну-у... Ладно. Хорошо. Признаю, что немного переиграл.
— Переиграл?
— Я действительно считаю, что мы лучше людей во всем, но мой босс, бывший босс ставил эту мысль выше всего. Так что, я лишь доносил корпоративную идею и,признаться, мне просто хотелось тебя позадирать. Знаешь, как в старые до... Эй-эй! — он увидел, что собеседница накрепко сжала ладони в кулаки. — Ты пообещала!
— Говори, как все было, с самого начала. С самого, — требовательно проговорила Агоми, постукивая костяшками пальцев по столешнице.
— Однажды, моя мать-шлюха подбросила меня...
— Без своих шуточек!
— Я не шучу, все так и было! — Райан всем своим видом демонстрировал утрированную оскорбленную невинность, попросту насмехаясь.
— Как. Ты. Работал. С ними?
— Ладно, хорошо. Я, в отличие от тебя, доучился в интернате. Жизнь законопослушная меня не прельстила, и я решил сделать себе карьеру преступника. Роза была, конечно, против, но...
— Но ты ее не спрашивал. Понятно, — вид Агоми тут же стал еще суровее.
— Ну, грубо говоря, да. Я пытался пробиваться, подрабатывал то там, то сям, менял места работы, род деятельности, пока на меня однажды не вышел Капитан Итай. Вернее, он вышел на Розетту. Что странно, им нужны были такие сверх, ну, ты уже знаешь для чего... Сначала мне нравилось там работать, Капитан разделял мои идеи, и все было бы неплохо, но у меня не ладилось с коллективом. С начальством тоже. Честно сказать, ни с кем не ладилось, им не нравилась моя манера вести дела, они считали меня несерьезным. Я понимал, что меня убьют, скорее всего, когда Роза сделает все, что им нужно, Роза чувствовала, что мне разонравилось, и хотела уйти сама, что только придвинуло бы срок нашей смерти, поэтому я стал притворяться фанатиком для Розы, чтобы она не вздумала уйти из-за меня. — Райан вздохнул и продолжил: — Она мне, честно говоря, надоела. Можно даже сказать — опостылела. Но в той ситуации я не мог уйти. Я продолжал изображать фанатика нашей корпоративной идеологии (в основном, перед Розеттой, на это велась только она), подыскивая, тем временем, новое место работы. Когда мы переехали сюда, я сразу узнал Кейго. Она была легендой. Моим идеалом молодости. Я не мог не узнать ее. Поэтому я и предложил напасть на вас. Итай согласился. Когда я узнал, что среди жертв будешь ты, то не мог не подурачиться напоследок. Я знал, что ты не согласишься. Когда вы оказались у нас в руках, то дальше сменить работодателя было совсем просто. Вот, примерно так все и было.

Элементалистка слушала Райана молча, не перебивая, а затем долго молчала, чуть покачивая головой, вперившись взглядом в столешницу.

— Какой же ты, все-таки, урод... Я это знала давно, но так все это провернуть, да еще и втянуть Розетту.
— Зато честно, — парень пожал плечами.
— Босс обо всем этом знает?
— Да.
— И что она сказала?
— Сказала, что такие пройдохи ей бы не помешали в штате, с условием, что с ней я буду абсолютно честен, — заметив взметнувшуюся вверх бровь собеседницы, он добавил: — Да, я буду с ней честен. Я соблюдаю всегда условия контракта.
— С тобой еще и контракт заключили? — у Агоми просто не было слов. Одновременно он и бесил ее до трясучки, и восхищал своей наглостью.
— Конечно, — шнелстерман утвердительно кивнул. — Так дела и делаются.
— Ясно.
— Вот еще что, нам теперь работать вместе, поэтому давай забудем все предыдущие недомолвки, чтобы не привносить раздор в наш коллектив?
— Ты издеваешься надо мной? — скорее утверждала, чем спрашивала Агоми.
— Я готов признать, что излишне грубо шутил над тобой.
— Излишне грубо? — девушка снова повысила голос. — Да ты своими издевательствами вынудил меня покинуть единственное место, где я более менее прижилась!
— Ну, прости.
— Прости?! — элементалистка взвилась и вскочила с места. — Ты хоть понимаешь...
— Просто ты мне нравилась, — резко перебил собеседницу шнелстерман. — Я хотел привлечь твое внимание, мы же были детьми! Я думал, кстати, что тоже тебе нравлюсь.
— Что?! — Агоми резко стало не хватать воздуха, от возмущения дыханье сперло, она открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба.
— Ну, знаешь, ты такая... высокая, да и вообще, не такая, как остальные, я подумал, что мы подходим друг другу и ясно показывал свои намерения. Особенно, когда я...
— Стоп! Хватит! Замолчи! — элементалистка вытянула руки вперед. — Я ничего не хочу об этом знать! Хочешь, чтоб я забыла старые обиды? Хорошо! Просто никогда не напоминай мне о них и не говори такого!
— То есть... мир? — Райан не верил, что все прошло так быстро и относительно легко.
— Мир, но при условии, что мы будем общаться только по делу, без шуток, подколов, дурацких кличек и воспоминаний о прошлом! Не было ничего.
— Хорошо.

Шнелстерман протянул руку для рукопожатия, и Агоми ответила на сей жест.

— ...фонарный столб.

В ту же секунду элементалистка швырнула ему в лицо маленькую водную сферу. Райан не ожидал такой внезапной атаки и стоял мокрый, чувствуя как еще чуть-чуть, и его слегка вьющиеся волосы превратятся в кудрявые непролазные заросли.

— Я знаю, что ты их выпрямляешь, — с мстительной усмешкой протянула Агоми.
— А ты все-таки изменилась.
— Именно, Кудряшка Сью.