Sayonara. Часть первая. Глава 1

Глава 1. По территории дождя.

Итачи стряхнул со своего меча кровь и с тихим лязгом вогнал его в ножны, закреплённые на спине. Единственное, что ему сейчас хотелось, так это как можно скорее смыть с себя кровь, накрывшую его, словно гнилое одеяло, и хорошенько выспаться. Итачи не любил убивать.

Лоб неприятно чесался, а всё лицо было мокрым от пота, из-за чего маска неприятно прилипала к коже, и Итачи казалось, что ещё чуть-чуть - и его лицо с фарфором станут одним целым.

С крыши спрыгнул Ворон и, смерив взглядом лужу крови, растекающуюся по дороге, а потом алые разводы на стене, покачал головой.

— Сегодня грязно, — заметил он.

— Он заметил меня, — ответил Итачи. — Успел отклониться, и я вспорол ему живот.

— Как думаешь, поймут, что это наша работа? — Ворон склонил голову, рассматривая труп.

Учиха пожал плечами и, запрыгнув на ближайшую крышу, помчался в сторону леса — это была уже не его забота, а говорить больше нужного Итачи не любил.

Путь в Коноху они провели в молчании и остановились лишь раз, чтобы попить воды из источника. Итачи, как капитан, сам выбирал себе команду и был доволен своим выбором — Шисуи знал его хорошо и не донимал, когда видел, что он не в настроении, а Генма, как ни странно, побаивался его, но ладил с его двоюродным братом, что делало командную работу эффективнее. Что бы ни говорил Хокаге на счёт дружбы и равенства, если капитана не воспринимали как такового, успех миссии сводился к нулю, если не падал в минус. Потому Итачи не терпел неэффективности и неподчинения. А равными они могут быть после того, как миссия будет завершена.

— Я сам сдам отчёт, свободны, — бросил Учиха, как только они пересекли ворота. Шисуи и Генма не стали спорить, тут же испарившись и оставив его одного на тёмной безлюдной улице. Итачи быстро зашагал к отделу порядка и подготовки, который находился дальше бывшей башни Хокаге, ближе к полигонам. Все отчёты сдавались именно туда, а потом с ними разбирался Морино Ибики. Когда-то он выступил за Учиха и теперь пожинал плоды своей преданности, возглавляя целый отдел, имеющий немалую власть.

— Вы быстро, Учиха-сан, как всегда, — заметил секретарь, убирая отчёт, написанный ещё во время пути назад, в чёрную папку. — Всего хорошего. Пока что ваша команда не требуется, можете отдохнуть.

Итачи, не сказав ни слова, развернулся и вышел из затхлого кабинета. Он не знал почему, но терпеть не мог этот отдел. Возможно, роль в этом сыграл его Глава, Ибики, к которому Учиха не испытывал симпатии. От одной мысли, скольких невинных людей успел замучить этот садист, его передёргивало. Говорили, что он пытал даже детей Хьюго. Такие люди не должны жить — так думал Итачи, но его мысли оставались лишь мыслями.

Морино боялись. Один его взгляд приводил людей в ужас. После того, как Хокаге и его войско пали, Ибики был тем, кто добывал информацию о возможных бунтовщиках. Потому, когда дело дошло до клана Яманако, чтобы обезопасить себя, они отдали ему свою наследницу. Учиха до сих пор не понимал, почему Ибики принял их предложение, ведь девочке тогда от роду было всего пять лет. Яманако же можно было понять, они наверняка надеялись, что к тому времени, как их дочь достигнет брачного возраста, Морино, наконец, кто-нибудь убьёт — шиноби с его прошлым долго не живут.

Итачи запрыгнул на крышу и собирался возвращаться домой, когда его привлёк странный шум со стороны полигонов. Звук был тихим, похожий на приглушённый выстрел, обычно такой звук издают вошедшие в дерево кунаи, когда их бросают неправильно. Он мог бы не обращать на это внимания. Не удивительно, наверняка ребёнок из какой-нибудь состоятельной семьи шиноби впервые вышел к мишеням с настоящим оружием и настолько увлёкся, что продолжал швырять свои острые игрушки в деревья до ночи, но почему-то Учиха, немного постояв на крыше и раздумывая, спрыгнул на землю и медленно пошёл в сторону полигонов. Родители недо-шиноби могут уже начать волноваться и, хотя это было не его дело, Итачи всё равно решил проверить.

Ещё не зайдя на территорию полигонов, он почувствовал запах крови и ускорил шаг. Запах был не сильным, но всё же не заметить его было невозможно.

К своему удивлению на полигоне Итачи никого не увидел. Повертев головой, он нахмурился и активировал шаринган, но опять ничего не обнаружил, кроме ряда пустых полигонов. Пожав плечами, Учиха развернулся, собираясь уходить и замер, услышав громкий вскрик со стороны леса, начинающегося сразу после полигонов.

Итачи запрыгнул на дерево и, раздвинув густые ветви, посмотрел вниз. Около высокого дуба, испещрённого небольшими пробоинами, лежала девочка. По её вытянутой вверх руке, держащей железную звезду, текла кровь. Приглядевшись, Учиха понял, что вторая её рука была в таком же состоянии. Итачи нахмурился и спрыгнул вниз на поляну. Девочка не сразу заметила его, но как только поняла, что не одна, тут же вскочила и попыталась убежать, крепко сжимая в руках окровавленный сюрикен, беспощадно режа свои маленькие хрупкие пальцы. Учиха покачал головой и, мгновенно очутившись перед девочкой, преградил дорогу и вытянул руку, безмолвно предлагая ей самой отдать оружие.

С первого взгляда было ясно, что девочка из обычной гражданской семьи. Её выдавало всё: начиная от того, как она дышала, заканчивая её волосами самого нелепого цвета, который только приходилось видеть Итачи на голове человека. Девочка покачала головой и прижала звезду к груди, пачкая белое платье своей кровью.

— Уже поздно, твои родители наверняка волнуются, — начал Учиха. — Так что отдай звезду, и я отведу тебя домой.

Девочка покачала головой и поджала губы, когда он сделал в её сторону шаг. А когда он вытянул в её сторону руку, чтобы схватить, вовсе зажмурилась и сжалась, будто ожидая удара. Итачи сжал губы в тонкую полоску и, присев перед девочкой на корточки, стал медленно разжимать маленькие пальцы, держащие железную звезду.

— Не забирай её, — вдруг услышал он тихий голос и, подняв голову, встретился взглядом с мокрыми от слёз зелёными глазами. Девочке было, наверное, столько же, сколько и его младшему брату, но почему-то он не чувствовал того раздражения, когда она начала шмыгать носом, какое чувствовал, когда это делал Саске.

— Зачем она тебе? — вздохнув, сказал он и, проследив за взглядом девочки, усмехнулся. Она с сожалением смотрела на тот самый дуб, исцарапанный, видно, этой звездой.

— Тебе это не нужно, — твёрдо сказал Учиха, наконец, разжав детские пальцы и забрав звезду. Стоило ему её коснуться, как он сразу понял, кому она принадлежала — это была его звезда. В следующий раз он будет осторожнее, эта девочка могла серьёзно пораниться.

— Посмотри, что она сделала с тобой… — он взял её окровавленные руки в ладони и приблизил к лицу, разглядывая глубокие царапины. — Разве тебе не больно?

Девочка опять упрямо помотала головой, но на этот раз она действительно плакала. Солёные слезы текли по её лицу и падали на землю, срываясь с детского подбородка.

— Идём, — Итачи взял её за запястье, чтобы сильнее не тревожить свежие царапины. — Нужно зайти в больницу.

Он потянул её за собой, но девочка неожиданно вырвала руку и, сжав свои маленькие кулачки, закричала:

— Отдай, она моя! Отдай её!

Итачи смерил её удивлённым взглядом.

— Зачем она тебе? — спросил он.

Девочка поджала губы. Её взгляд метался от дерева, исцарапанного звездой, к нему. После того, как она опустила взгляд на ноги, Итачи понял, что она не собирается отвечать.

— Вот видишь, — сказал он тихо и, опять взяв её за руку, мягко потянул за собой. — Она не нужна тебе. Эта звезда может принести только боль.

Всю дорогу до больницы по тускло освещённой дороге Учиха чувствовал на себе изучающий взгляд девочки. Она больше не вырывалась и послушно следовала за ним, но что-то подсказывало Итачи, что это не означало, что найдя ещё одну звезду или кунай на полигонах, она отказалась бы от них.

Дежурным врачом оказалась его двоюродная тётя со стороны отца, потому только услышав о том, кто пришёл, она тут же спустилась вниз. Ханару была приятной женщиной, но слишком уж пыталась угодить ему. До недавнего времени Итачи не знал, зачем она делала это, но где-то месяц назад он узнал причину от её дочери, Юрико, когда отказался практиковаться с ней в рукопашном бое. Ханару мечтала, чтобы он женился на её дочери, и Юрико, разозлившись на его отказ, проговорилась. С тех пор он пытался избегать тетку.

— Итачи-кун! — только завидев его, закричала Ханару. — Что случилось? Ты поранился? — но стоило ей увидеть прячущуюся за его спиной девочку, она тут же изменилась в лице.

— А это ещё кто? — Ханару относилась именно к тому типу шиноби, который считал обычных гражданских людей, неспособных постоять за себя, скотом. После реформы, проведённой их кланом, количество таких ниндзя стало увеличиваться, и если отношение к обычным женщинам почти не изменилось — их всё так же брали в жёны, потому что иметь жену-шиноби было куда проблематичнее, чем обычную девушку, не грезящую о выпущенных кишках и пении мечей, то к мужчинам из обычных семей отношение намного ухудшилось несмотря на то, кем они являлись, потому что ни одна женщина из клана ниндзя не опустилась бы до того, чтобы выйти замуж за обычного гражданского.

— Она нашла звезду и поранилась, — ответил Итачи и подтолкнул девочку в сторону своей тети. — Пожалуйста, осмотрите её руки.

— Хорошо, — Ханару улыбнулась ему, но её улыбка тут же исчезла, стоило её взглянуть на девочку. — Идём, — бросила она и, развернувшись, быстро пошла в сторону своего кабинета.

— Она противная, — посмотрев на него, заявила девочка и улыбнулась, когда он подмигнул ей.

— Просто царапины, — закончив осмотр и залечив все царапины, сказала Ханару. — Твой младший брат не стал бы даже о таком беспокоиться. Ты слишком мягок, Итачи, не следовало приводить её сюда.

— Саске в будущем станет шиноби, — возразил Учиха. — Он должен привыкнуть к боли и крови. А ей не должно было попасть в руки оружие. Она всего лишь ребёнок, и я не хочу, чтобы смотря на свои руки, она вспоминала о нём.

Ханару хотела что-то сказать, но он быстро попрощался и вышел из кабинета. Сакура, увидев его, вскочила со скамьи, на которой сидела до этого. Оглядев пустой коридор, Итачи спросил:

— Где ты живёшь?

— Улица Цикад, пятый дом справа, — пожав плечами, ответила девочка.

Учиха кивнул. Недавно забытая усталость вновь дала о себе знать, и Итачи, до этого хотевший предложить девочке забраться на спину, чтобы быстрее доставить её к дому, внезапно передумал — от него наверняка отвратительно пахло кровью, и меньше всего ему хотелось, чтобы девочка вдыхала этот смрад.

Всю дорогу девочка молчала, и Итачи, обычно не заводивший разговоры первым, почему-то на полпути спросил её имя и впервые за столь долгое время чуть не рассмеялся. Сакура — ну конечно, он мог бы и сам догадаться.

— Зачем ты подобрала эту звезду? — тихо спросил он, когда они уже вошли на улицу Цикад.

Девочка вздохнула, бросила в его сторону быстрый смущённый взгляд и тут же отвернулась.

— В Академию Шиноби поступают в пять, — неожиданно пробормотала она. — Мне уже шесть, и отец говорит, что я никогда не смогу там учиться. Он, наверное, думает, что я слабая, и я подумала, что… — девочка запнулась и опять искоса взглянула в его сторону, будто желая убедиться, что он не злится. — Может быть, если я научусь правильно бросать эту звезду, он передумает…

Начавшее улучшаться настроение Итачи тут же рухнуло в минус. Учиха поморщился и стал считать дома.

— Ты тоже думаешь, что я слабая? — внезапно спросила Сакура, схватив его за руку и тем самым останавливая.

Итачи опустил взгляд на неё. Девочка смотрела на него полными надежд глазами, и он должен был их разрушить сейчас же — он знал это, ведь так будет правильно — Сакуре не суждено было стать шиноби, и он должен был сказать ей об этом. Скорее всего, она обидится на него и больше никогда не станет разговаривать, если они как-нибудь столкнутся на улице, но он должен был открыть свой поганый рот и сказать ей правду. Правду, а не то, что вышло из его рта.

— Если ты узнаешь, кто следит за мной, когда я тренируюсь на полигонах, то я научу тебя правильно метать и звёзды, и кунаи — всё, что захочешь.

Лицо Сакуры внезапно застыло, и она отпрянула, испуганно смотря ему в глаза. Итачи удивлённо вскинул брови — он знал, что эта задача невыполнима для шестилетнего ребёнка даже из семьи шиноби, раз уж он сам не смог обнаружить того, кто шпионил за ним. Но если бы он сказал такое Саске, то тот бы наоборот обрадовался и стал скакать вокруг него, словно заведённый заяц, выкрикивая обещания, как скоро он поймает шпиона. Не могла же быть маленькая Сакура настолько сообразительной, чтобы сразу же понять его замысел.

Он не станет ничему её учить.

— А что ты сделаешь с тем, кто смотрит за тобой? — дрожащим голосом спросила девочка. — Ты… Ты его убьёшь?

— Нет, конечно, — усмехнулся Итачи. — Если это не преступник.

— Это хорошо, — девочка выдохнула и, повернув голову, указала на дом справа от них. — А вот здесь я живу!

Она помахала ему рукой и, приоткрыв калитку, проскользнула внутрь. Свет в доме не горел. И Итачи невольно задался вопросом: а искал ли кто-нибудь Сакуру? Неужели её родители не заметили, что их ребёнок до сих пор не пришёл?

Поднявшись на крыльцо, девочка обернулась и улыбнулась ему.

— Я обязательно скажу вам, кто шпионит за вами! — крикнула она и, открыв незапертую дверь, проскользнула внутрь тёмного дома.

Итачи стоял посреди дороги, разглядывая дом Сакуры. Тёмные тени, будто монстры, раззявив свои огромные рты, цеплялись за его волосы и чёрную форму Анбу, делая почти невидимым. Итачи поднял голову к небу, с которого на него взирала жёлтая и дырявая, словно сыр, луна, и, опять взглянув на дом странной девочки с розовыми волосами, медленно побрёл к выходу с улицы Цикад.

~ * ~

— Так дальше не может продолжаться, — невозмутимо повторил Итачи.

Отец заявился к нему в комнату как раз тогда, когда он только залез в своё окно, и Итачи думал, что отец сторожил его целый день под дверью.

— Не забывайся, своими словами ты подрываешь авторитет мудрых людей, — тихо, но твёрдо ответил Фугаку.

— Мудрых? — губы Итачи сложились в лёгкой улыбке, которая тут же исчезла. — Они стары и глупы. Их идеалы уже давно устарели. Вы хотите ещё одно восстание? Так оно уже почти готово, и на этот раз цель непосредственно мы с Саске.

— Кто на этот раз? — процедил сквозь зубы Глава клана Учиха, сжимая кулаки.

— Какая разница? — невозмутимо поинтересовался Итачи. — Сегодня — они, завтра — другие, и это не прекратится, пока не закончится это безумие. Вы знаете, не один я из клана так считаю.

— Но остальные, в отличие от тебя, имеют достаточно мозгов, чтобы молчать об этом, Итачи, — резко ответил Фугаку. — Не будь ты моим сыном и наследником клана, ты бы уже не говорил со мной так…

Итачи покачал головой.

— Вы только караете, — заговорил он вновь. — Так можно только развалить страну. Может, вам мало восстаний? Вы хотите войны?

— Эти люди понимают только песни мечей, — прошипел сквозь зубы его отец. — По-другому с ними бесполезно говорить.

— А вы и не пробовали по-другому, — Итачи отвёл взгляд. Этот разговор уже успел наскучить ему. Отец не хотел слушать его.

— Вы не можете не видеть, к чему всё это ведёт, — тихо сказал он. — Страна Ветра уже запустила свой песок в наши ряды, ещё немного, и мы увязнем в нём с головой. Если не наладить отношения с гражданскими и кланами, нас сожрут свои же. Просто подумайте об этом, Ото-сан.

От грустно вздыхающего автора:
Чёрт, но в последнее время меня разочаровывает Кишимото. Если он и дальше будет тянуть резину, а под конец не выдаст вразумительного окончания всей это каши, я разочаруюсь, очень сильно разочаруюсь. У меня даже нет желания писать заезженную фразу "комментарии, оценки"...

Всем хорошего дня