Сборник блиц-драбблов, Часть I

Ненадежные информаторы
Задание: Сакура, Ино, Хината. Как слухи превращаются в сплетни.

- Слышали новость? Наруто с кем-то встречается.
Как бы между делом, но явный азарт в глазах Ино не заметить было невозможно.
Хината молчала, безразлично сминая салфетку. Сакура пила кофе.
- Знаете, а я рада за него, - продолжала Ино. – Ему давно пора было найти кого-нибудь, а то все Сакура да Саске. Не в обиду, Хината.
Хъюга кивнула. Сакура не обращала внимания на болтовню Ино.
- Хотела бы я на нее взглянуть, - с энтузиазмом тараторила Яманака. – Наверняка такая же балбеска, как и он сам, - она оценивающе взглянула на подруг и продолжила: - Точно не брюнетка, вряд ли рыжая или красноволосая… ммм… наверное, шатенка или блондинка. Не скромная, но и не боевая.
- Ино… - вздохнула Сакура.
- Что? – всплеснула руками та. – Да он же после возвращения Учихи просто светится от счастья!
- В том-то и дело… - пожала плечами Хината.
- Вот и я говорю! – кивнула Ино. – Друга вернул, девушку завел, вот и лучезарит! Спросить у него что ли… Не, ну правда, что за конспирация?
- Ино, - с нажимом повторила Сакура. Хината покачала головой.
- Ну что вы заладили, а? Разве вам самим не интересно? Мне вот очень. Столько слухов, столько слухов, а никто толком ничего не говорит.
- Это его личное дело, - пробормотала Хината.
- Да я же только посмотреть хочу, что плохого?! Одним глазком только. Не отбивать же ее собираюсь – больно надо! Мне вон беготни за Учихой вполне хватает для поддержания формы.
Сакура поморщилась. Хината вздрогнула.
- Она всяко из другой деревни, иначе уже давно бы все знали. Скорее всего, из Песка – он часто туда ходит на миссии. Хотя вполне возможно, что из Травы или Тумана – с ними последнее время всё пытаются наладить контакт… Говорят, и семья у нее очень богата, тогда понятно, почему именно ее выбрали. Наверняка, та еще выскочка…
- Кому, как не тебе, знать, - буркнула Сакура.
- Надо бы у Саске спросить, я с ним в последнее время наладила контакт...
- Ино, - теперь уже настаивала Хъюга.
- Он же лучший друг, как ни крути…
- Ино! – кипела Харуно.
- Да, он точно должен знать! Уж мне-то Саске-кун точно скажет. Сегодня же спрошу.
- Ино, хватит! – обе в один голос.
- Ну что? – рассердилась блондинка. – Да вы просто завидуете мне, да-да! Ты, - она указала на Хинату, - жалеешь, что уступила Наруто какой-то девице. А ты, - пальчик метнулся в сторону Сакуры, - просто злишься, что Саске достался мне.
Вмиг Харуно расслабилась и откинулась на спинку стула, рассмеявшись. Хината чуть прокашлялась:
- Ты немного ошибаешься, Ино.
- О, нет, она сильно ошибается!
- Да ну? – огрызнулась Яманака. - И в чем же?
Девушки переглянулись и встали из-за столика, поправляя одежду.
- В чем дело? – не унималась Ино.
Сакура усмехнулась.
- У Наруто правда кое-кто появился. Только это не девушка, а парень. – Она бросила деньги за кофе на столик и развернулась, чтобы выйти из кафе, но тут приостановилась, обернувшись. – Ах, и да, совсем забыла… Саске в этом с ним чертовски солидарен.
Яманака, что-то, кажется, осознав, в шоке раскрыла рот, а потом посмотрела на Хинату. Та зарделась и кивнула.
- Твою ж мать…
- Получше выбирай информаторов, подруга. Ты же ниндзя, в конце концов.
Больше никому не показалось, что в ушах зазвенело?..

Час до...
Задание:
Персонажи: Какузу, Райдо, Моэги
Тема: обед в кафе/забегаловке
Фраза: Денежки любят счёт

Время…
Бесконечное движение нашей действительности, ровное, размеренное. Беспощадное. Неподвластное приземленным человеческим прихотям – единственное, что лечит и убивает одновременно.

Чашка крепкого кофе за тридцать рё с глухим стуком приземлилась на стол, и Райдо поднял глаза на девушку, которая с уважительным поклоном удалилась после его кроткого кивка. Кофе был терпким и горьким на вкус, или же ему просто так казалось – после возвращения с последней миссии во рту постоянно скапливалась желчь. Должно быть, горечь тяжелила не только сердце.

Что есть время?
Утекающие друг за другом мгновения, наполняющие привычные нам мерила секунд, дней, столетий? Тихий перестук стрелок на часах, смена дня и ночи, установленный природой цикл времен года?
Слепой отсчет тому, что правит нами, что на самом деле не имеет меры и не подчиняется надуманным законам. Что мы захотели загнать в рамки, но что загнало в рамки нас самих. Из-за чего для одних оно тянется невыносимой скукой, а для других каждый миг – бесценный дар свыше. Почему-то, глядя в лицо смерти, понимаешь это отчетливее.

Даже для такого раннего утра в Конохе было необыкновенно тихо. Мирные жители не были вовлечены в разборки мира шиноби, но и для них смерть Сарутоби Асумы стала трагедией. Траур по погибшему длился уже третий день, и сегодняшний был ознаменован поминовением джонина. Райдо зашел позавтракать как раз по пути на церемонию, которая была запланирована через час, но кусок в горло не лез, и лишь мысли засоряли голову гнетущей философией.

Что есть время?
Время – деньги. Райдо и сам так считал до недавних пор. Наша жизнь слишком коротка, чтобы растрачивать ее по мелочам, а средства все-таки позволяют расточаться по-крупному. «Денежки любят счет», - сказал тот самый нукенин из Акацки, Какузу, и пусть в ту минуту сознание было сосредоточено на сражении, Райдо был с ним согласен. Тогда.
Только на деньги не купить время, хотя наоборот – вполне.


- Райдо-сан? – Элитный джонин, погруженный в размышления, не сразу откликнулся на голос. Он обернулся и увидел маленькую рыжеволосую куноичи, которая, кажется, находилась под руководством Эбису. – Райдо-сан?
- Моэги, верно? – спросил Райдо и получил утвердительный кивок.
- Вы ведь собираетесь на похороны Сарутоби-сана? – спросила она.
- Да, я… как раз зашел сюда перед ними. – Мужчина рассеянно посмотрел на остывший кофе.
- Тогда вам стоит поторопиться – церемония начинается через десять минут.
Райдо, очнувшись, бросил быстрый взгляд на часы над входом – верно, он просидел здесь больше сорока минут.
Время…
Он коротко поблагодарил девочку, и та ответила ему сдержанной, слегка печальной улыбкой. Встав из-за столика, он снова взглянул на так и не допитый горький кофе и, оставив рядом купюру в сотню рё, вышел, не дожидаясь сдачи.

Что есть время?
Наверное, это единственное, что забирает у нас все. Подверженные данному фактору, мы миримся с его флегматичным ходом, то спуская сквозь пальцы, то безмерно почитая его. Поступая тем или иным образом, мы не можем отсрочить свой конец, равно как и приблизить неминуемое. Поблажка лишь в том, что каждый сам решает, на что уйдут его секунды. Хотя для мирозданья это вряд ли важно. Потому ли, что для времени наша жизнь – ничто, или же просто наша жизнь и есть время…

Я знаю, что вы хотели сказать
Задание:
Цунаде, Сакура.
Таймлайн: перед началом войны. Волнение, последние наставления, отношения учитель-ученик.
Фраза: "Умрёшь ты, и война будет проиграна"

Цунаде редко когда подводило предчувствие. Именно такое – колотящееся где-то в груди липким страхом, царапающее сердце ядовитыми когтями безысходности. Оно всегда предвещало бурю, прежде морося мелким дождиком неизбежности. Если ей на что-то и фартило, так это на такие предчувствия.
Треснувший стакан стал последней каплей. Она вздрогнула от звука ломающегося стекла.
Сакура сидела здесь же, погрузившись в свои мысли. Цунаде видела в ней то же самое беспокойство, сменяющееся испугом или редкой дрожью, ее пальцы нервно сминали край медицинской сумки, а зубы безотчетно кусали сухие губы.
- Сакура… - Девушка повернулась к своей наставнице, вернувшись в реальность. Цунаде видела в ее зеленых глазах смешение чувств, борьбу эмоций – решительность и неуверенность, странным образом сочетающиеся друг с другом. Для Сакуры, как и для многих шиноби Конохи, эта война была первой и могла стать последней всего лишь из-за крошечной ошибки. Которую нельзя было себе позволять.
- Я знаю, о чем вы думаете, Цунаде-сама, - ее голос был тверд, - не стоит беспокоиться об этом. Все мы любим эту деревню и не позволим кому-нибудь разрушить ее. Даже если придется заплатить жизнью.
Хокаге ждала этих слов. Она не сомневалась, что Сакуре хватит смелости сказать их, как и не сомневалась в том, что каждое из этих слов правдиво. Она гордилась ей, но снова терять близких людей… это было невыносимо.
- Сакура…
- Все уже готово, Цунаде-сама, - уверенно сказала куноичи. – Запасы медикаментов пополнены, отряды медиков собраны и распределены по дивизиям, распоряжения переданы командирам команд, и вот, - она встала и подошла к столу, вынимая из сумки серый свиток, - отчет о проделанной работе. Все подробности здесь.
Цунаде кивнула, с грустью посмотрев на свою талантливую ученицу. Очень хотелось подбодрить ее, хотя она понимала, что это нужно, прежде всего, ей самой, а не Сакуре. Та ведь прекрасно осознавала ситуацию.
- Сакура…
- Не беспокойтесь, Цунаде-сама, - Харуно поймала взгляд янтарных глаз и чуть улыбнулась, вновь угадывая ее мысли. – Наруто сильный, он выстоит, - она чуть склонила голову, и розовая прядка волос упала ей на щеку. – Он должен, - проговорила она уже тише.
Цунаде слышала в ее словах недоговоренное «умрет он, и война будет проиграна», она и сама это знала наверняка. Но именно сейчас нельзя было поддаваться сомнениям, нельзя было случайно потушить Дух Огня – напротив, нужно стать тем самым ветром, что раздует пламя. И кому, как не Хокаге, быть этим ветром.
Даже если предчувствие разрывало спокойствие на лоскуты.
Сакура, чуть кивнув, развернулась и пошла к выходу из кабинета. Цунаде знала, что к вечеру она вместе с боевыми отрядами отправляется на передовую.
- Сакура, я…
Девушка остановилась и обернулась к наставнице – из ее глаз исчезла неуверенность.
- Да, Цунаде-сама, я знаю. Вы тоже берегите себя.
Легкий сквозняк от закрывшейся двери покачнул треснувший стакан, который тут же рассыпался осколками по столу.

Второй шанс
Задание:
Персонажи: Хаширама, Мадара
Фраза: "Не бойся собаки брехливой, а бойся молчаливой"


Увидев его на берегу тихой, заросшей густой шелковистой осокой речки, Хаширама наблюдает за ним с неподдельным любопытством. Маленький камушек отскакивает от воды трижды, чего недостаточно, чтобы перекинуть его на другую сторону, и этот темноволосый мальчик хмурится, с упрямством собирая совершенно неправильную гальку и бросая ее под совершенно неправильным углом. Так он никогда не научится, думает Хаширама и улыбается – не от ехидства, а просто нравится он ему почему-то.
Он узнает, что мальчика зовут Мадара Учиха, и это беспокоит его. Учиха – враг Сенжу. Непримиримый уже многие годы. Их кровопролитная война забирает многих, не жалея взрослых и детей. Хаширама не понимает, в чем смысл всего этого, если вот – здесь, совсем рядом – сидит член вражеского клана, без ненависти смотря ему в глаза, признавая его силу и в чем-то даже подражая ему. Мадара упрям, вздорист и обладает необыкновенным чувством собственного достоинства, но при всем при этом честен и открыт, и Хашираме это тоже нравится.
Тогда они много разговаривают, мечтают о будущем без войны и детоубийств. Они смотрят на просторы леса со скального обрыва и оба соглашаются, что здесь красиво бы смотрелось селение. Их селение, где царит мир.
Он надеется завтра снова встретить его.

Отец очень скоро узнает об их отношениях. Он строг и неумолим – у него свои, давно устоявшиеся взгляды на жизнь. Он не верит словам сына о возможном примирении и на все доводы Хаширамы реагирует отрицательно.
- Не бойся собаки брехливой, а бойся молчаливой, - говорит он, имея в виду доброжелательность Мадары.
Мыслит здраво и рационально – угадывает момент для нападения. Впрочем, глава семьи Учиха тоже не промах – подобно лидеру Сенжу он в курсе всего, чем занимается его наследник, а потому никто практически не удивляется, когда любимая спокойная речка становится местом их противостояния. Тогда Мадара теряет брата и через боль пробуждает свои глаза.
Шутки заканчиваются вместе с их дружбой.
Хаширама растет с мыслью, которая становится навязчивой идеей. Он не может бросить свой клан, и стойко отражает атаки нового предводителя Учиха – Мадары. Но он не оставляет попыток вразумить его, потому что знает, что никому другому это не под силу.
Он надеется когда-нибудь снова стать ему другом.

Они вместе смотрят на новое селение, возведенное собственными силами. Наконец-то понимают, что их мечты реализуемы, реальны, будто их можно проверить на ощупь, распробовать на вкус или уловить едва заметный, терпкий аромат. И мир без страха быть разрушенным под гнетом войны в их руках, прямо перед глазами – здесь, в будущем этой самой деревни, скрытой в листве. Они дают ей название Коноха и как никогда чувствуют близость друг друга – мысленно и духовно. Их гармония.
Но иллюзия спадает, как желтый лист по осени, оторвавшийся от засыпающего дерева. Мадара многим не верит, многие не верят ему, и он ощущает, что места этом доме для него не осталось.
Хаширама вновь встречает его только через продолжительное время – другого Мадару, утратившего веру в их идеалы, вознамерившегося разрушить все то, что было ими создано. И у Первого Хокаге не остается выбора – эта история завершается в долине, окропленной их кровью в жертву вновь потерянной дружбе. Один из них остается лежать на голых камнях.
Он надеется когда-нибудь снова почувствовать себя целым.

Это странное дзюцу вернуло его в мир живых. Он и правда здесь – стоит рядом с братом и своими преемниками перед мальчишкой – определенно Учихой, ведь такие глаза встречаются только у этого проклятого клана. Тот задает вопросы, он запутался в себе, и Хаширама понимает, что после его смерти мир, в общем-то, не изменился. Все та же жестокость, и люди отдают жизни за свои принципы.
Он говорит долго. Он серьезен и позволяет Саске решить самому, что теперь делать с Мадарой.
Хаширама на многое надеялся при жизни, а после смерти судьба неожиданно дает ему еще один шанс что-то изменить. Он пока не знает, что именно, хотя это не столь важно – настоящее все же в руках молодого поколения.
Ему лишь хочется увидеть старого друга – просто поговорить, как в старые добрые времена, просто объяснить, что сотни раз ошибался и столько же – жалел о содеянном. А можно и без слов.
Он надеется просто встретить его снова.

Очки ниндзя
Задание: Удон. Очки.

- Братик Наруто сказал, что ниндзя очень смелые и поэтому постоянно ходят на миссии! – Конохомару, важно уперев руки в боки, задрал нос вверх, оглядывая своих товарищей. Его длинный шарф развевался на теплом коноховском ветру подобно плащам известных супергероев, коих он много раз видел в комиксах. Мальчишка был необыкновенно от этого горд, а блестящие восхищенные взгляды друзей только повышали его самооценку.
- А зачем они ходят на миссии, Конохомару-кун? – заинтересованно спросила Моэги, дергая подол легкого летнего платьица, которое было жуть каким неудобным в отличие от обыкновенных привычных бриджей.
- Ну, эээ… - Конохомару почесал затылок, тут же растеряв весь свой геройский вид. – Я не знаю…
- Я где-то слышал, что так ниндзя собирают очки, - нерешительно сказал Удон. Моэги вопросительно посмотрела на него.
- Очки? Зачем?
- Наверное, чем больше очков, тем круче ниндзя, - ответил мальчик и шмыгнул носом.
Конохомару, казалось, задумался: сосредоточенно нахмурив брови, он не отводил взгляда от черного жука, лениво ползущего по раскаленной на солнце дороге.
- Есть! – вдруг выкрикнул он, выставив вверх большой палец. Моэги от неожиданности вздрогнула, а Удон всхлипнул.
- Что? – одновременно спросили они.
- Мы тоже соберем очки и станем самыми крутыми ниндзя в Конохе! – от уха до уха улыбнулся Конохомару. - И братик Наруто признает, что я сильнее его!
- А где нам взять столько очков? – спросил Удон, и его друг хитро прищурился.
- Одни уже есть. - Он ловко снял с мальчика его круглые экземпляры и покрутил в руках тонкие дужки. Но, увидев, что Удон тут же потерялся в пространстве, нацепил ему их обратно на нос. – Ладно-ладно, поищем другие.
- Конохомару-кун, мы что, пойдем на миссию, как настоящие ниндзя?..


- Братик Наруто! Братик Наруто!
Наруто обернулся на голоса мелких, которые разве что пятками не сверкали, и то только потому, что бежали к нему, а не прочь. Конохомару первым остановился около него и, уперев руки в коленки, тяжело задышал. За ним подоспели Моэги и Удон, на плече у последнего был большой мешок.
- Эй, ребята! – улыбнулся Узумаки в ответ на задорно-эмоциональные взгляды.
- У нас теперь есть очки! – похвастался Конохомару, гордо выпрямившись.
- Эээ? Какие очки?
- Которые крутые ниндзя собирают за миссии! – Мальчик взял у Удона мешок и раскрыл его, демонстрируя великое множество окуляров в разноцветных оправах, различных форм и размеров. – Значит, мы теперь тоже крутые ниндзя!
Наруто удивленно уставился на кучу очков в мешке, а потом расхохотался.
- Ниндзя не собирают очки за миссии, - сказал он, веселясь недоуменным видом ребят. – По крайней мере, не в этом смысле. Миссии выполняются по заказу важных людей, и за них получают деньги.
Конохомару растерянно потупил взгляд. Наруто улыбнулся и поправил хитай, бережно проведя по символу родной деревни.
- Но знаете, очки несомненно могут помочь стать крутыми ниндзя! – сказал он и, порывшись в карманах, достал свои любимые зеленые очки, с которыми никогда прежде не расставался. – Эти помогли мне.
Подержав немного в руках, он протянул их недоуменному Конохомару, а после, отсалютовав на прощание, исчез за переулком. Ребята посмотрели ему вслед, а после – на неожиданный подарок, который крепко сжимался в детской ладошке.
- Так бы и сказал, что нужны особенные, - улыбнулся Конохомару и надел свои новые очки на лоб.

Цель
Задание: Тен-Тен. "Когда-нибудь я стану такой же великой куноичи, как Цунаде-сама".

Однажды кто-то сказал Тен-Тен, что ей не хватает увлеченности. Страсти. Стимула.
Оружие – это, конечно, хорошо, но холодная сталь никогда не могла стать тем двигателем, который бы завел ее на пути к самосовершенствованию. Отточенные движения не вдохновляли на импровизацию, а скорость и техника не селили в сердце отвагу.

У Тен-Тен не было цели.

Она все-таки слушала учителя Гая – каким бы на вид умалишенным он не казался, сенсей всегда приводил команду к победе. И, стоит признать, вся его болтовня про силу юности не была лишена определенного смысла. Гай был достойным, увлеченным учителем, он умел поддержать, умел зажечь в сердце Волю Огня. Кому как не Тен-Тен знать это.

Ведь достаточно посмотреть на Ли – Ли, который лишь силой своего духа добился небывалых высот. Который, перебарывая усталость и боль, тренировался до ручьев пота, до кровавых мозолей, до потери сознания. Он обладал тем самым упорством, которого так не хватало куноичи. Он был эталоном воли и характера, но не ее собственным эталоном.

Еще был Неджи. Ее всегда восхищал его талант – он от природы слыл гением, лучшим представителем своего улучшенного генома. Хъюга был быстр, силен и изящен; в бою он демонстрировал лучшие техники клана – доведенные до безупречности. Неджи хотел стать свободным, независимым от клановых распрей и вынужденного гнета побочной ветви. И несмотря на все свои предрассудки о силе судьбы, Неджи имел мечту.

Смотря на этих троих, Тен-Тен понимала, что ей чего-то недостает. Странное чувство мешало полностью раскрыть свой потенциал, она не знала, на кого равняться, к чему стремиться и за что бороться – чужие идеалы не были ее собственными. Поэтому когда она впервые увидела Цунаде, что-то щелкнуло в голове, рождая новые ощущения – предвкушение, энтузиазм, жгучий азарт. Сила этой женщины изумляла, ее превосходство заставляло уважать, ее красота покоряла. И у Тен-Тен отпали все сомнения.

Тен-Тен всегда хотелось стать сильной куноичи. Но если раньше девушка не могла четко обозначить свою цель, то теперь она представлялась ей предельно ясно.

«Когда-нибудь я стану такой же великой куноичи как Цунаде-сама. И это мой путь ниндзя...»