Sex 'n' Money... or Love. Глава 5. Часть 2.

Party like a rock star...

Вечер уже давно передал бразды правления на небосводе томной ночи, которая укрыла темным одеялом весь город, укутав его жителей атмосферой загадки, интриги и долей романтики.
К ночному заведению медленно, даже вальяжно, подъехал Ламборджини. Урчание мотора по велению водителя стихло, и из иномарки вышла очень привлекательная мисс, чей силуэт был прекрасно виден благодаря светящейся неоновой лампе, сконструированной в виде надписи названия клуба - “Eros”, которая разместилась чуть выше главного входа в здание, привлекая молодых людей «оттянуться по полной».
Взору леди предстал уже до боли знакомый Мерседес начальника, рядом с которым расположился солидный Порше. «Учихи, наверное», - предположила красавица, делая шаг к входу, по обе стороны которого разместились два бугая, смахивающих на два кроманьонца в пиджаках.
До ушей девушки гулкими волнами долетали звуки музыки; порой тяжкие басы отдавались эхом внутри тела, будто кто-то ударял по нутру, словно в барабан. Сквозь кое-где уже изрядно пьяную, порой броскую своим видом или чересчур экстравагантную молодежь, да и не только, толпящуюся возле приличных размеров дверей, не смогла ускользнуть от взглядов и эта блондинка, как выяснилось при более ярком освещении. Подступая все ближе и ближе, белокурая женщина предоставляла взору этих двух мужчин прелестную картину в виде своего наряда. Видимо, она все же решила воспользоваться рекомендациями начальника по пункту Dress-code, ибо длина юбки являла собой возможность увидеть, откуда растут ножки у этой красавицы.
Выстукивая каблучками, девица прошла меж двух бугаев, усмехнувшись про себя их попытке съесть ее одними глазами, но шаловливый ветер не хотел отпускать красотку и, подловив часть невесомой материи, слегка взметнул край юбки, чуть оголив соблазнительные контуры упругих ягодиц. На миг мужчинам показалось, что на ней совсем нет белья, да приглядываться было уже поздно, так как тяжкие двери спрятали за собой молодую особу женского пола, пропустив ее внутрь заведения.
При входе в помещение по ушам сразу же ударил звук музыки, во много крат превышающий по децибелам тот, что слышно с улицы; как бонус, в глазах порой мигали разноцветные пятна из-за клубного освящения, но вскоре зрение адаптировалось, и различать что-либо или кого-либо не составляло особых усилий.
- Эй, Темари! – выкрикнул кто-то в ухо блондинке, отчего та слегка отшатнулась, но, увидев сего крикуна, не смогла не улыбнуться.
- Харуно, ё-моё! Потрясно выглядишь, - молвила девушка, рассматривая подругу с головы до ног.
А выглядела она действительно здорово: черные туфли с открытым носочком и на нехилой платформе подчеркивали изящество женских ног, которые, благодаря коротенькому платьицу, напоминающему, скорее, корсет до самых ягодиц, казались еще длиннее. Что до самого «платья»: оно было исполнено из необычного материала, чем-то даже напоминающего кожу или винил; шло без бретелек, открывая хрупкие плечи, умело подчеркивало линию талии, изгибы бедер и делало зону декольте привлекательнее во много раз. Сие одеяние имело предположительно ярко-красный цвет и единственный элемент украшения - крестообразную шнуровку спереди во всю длину, завершающуюся милым бантиком прямо пред ложбинкой меж молодых грудей, что слегка выглядывали округлыми полушариями, превращая небольшой размер в главное оружие обольщения. Такой же бантик красовался и на правой руке Сакуры, играя роль браслета. Легкий макияж, свежие румяна на щеках и затейливые кудри розовых волос завершали образ милой искусительницы.
- Да? Спасибо, Темари. Но кто бы говорил, амазонка, - хихикнула зеленоглазка, осматривая наряд Сабаку, который вряд ли оставит мужчин равнодушными.
Женские бедра обтягивала короткая темная юбка, от пояса которой спереди двумя параллельными шлейфами шла черная ткань, не прячущая ни ямочки пупка, ни соблазнительных очертаний груди, а лишь слегка укрывающая ее от жадных мужских взглядов. Что позволяло фантазии дорисовывать интимные подробности женских прелестей, обращающих на себя внимание при ходьбе легкими колыханиями, но от которых лишь был виден лишь силуэт, слегка припрятанный за складочками ткани. Завершалась верхняя часть наряда небрежным бантом сзади на шее, оставляя спину обнаженной и открывая виду тату на пояснице, что в исполнении умелых рук мастера четкими штрихами «лежало» на нежной коже в виде японского иероглифа. От света ламп поблескивал серебряный кулон, представляющий собой колечко с прикрепленным сбоку крестиком – Зеркало Венеры, так называемый символ женского пола, висящий на длинной цепочке чуть ли не до милой ямочки на плоском животе, проскользнув меж сочных округлостей. На ногах девушки красовались подобранные под наряд черные босоножки на умопомрачительной шпильке, которые держались благодаря обвязанным вдоль изящных икр лентам.
Волосы Темари распустила, мягкие светлые локоны каскадом ниспадали до оголенных плеч и, чуть касаясь спины, слегка щекотали кожу, при этом держа объем легкой прически. Косая челка, легким крылом откинутая вправо, открывала лицо; черная подводка, идущая плавной стрелочкой к виску, делала темные очи Сабаку более загадочными, почти такими же, как у хищницы, а черный клатч в правой руке завершал вечерний туалет девушки.
- Сакура, ты уже что-то пила? – спросила Темари, поглядывая на уж слишком довольную подругу, слегка пошатывающуюся в положении стоя на месте.
- Ну-у-у-у… блин, тебя пока дождешься, - что-то невнятно бормотала в ответ она.
- Да расслабься, Ха… руно… - рассеяно выдавила девушка, поскольку ее взору представилась поистине редкостная картина, которую Сабаку надолго запомнит.
Взгляд белокурой красавицы буквально приковало к одному представителю сильного пола, что сейчас выглядел, словно самый настоящий Кен с обложки глянцевого журнала.
У барной стойки, опершись спиной о край оной, сидел темноволосый мужчина, медленно покуривая сигарету и невесомо держа в пальцах левой руки наполовину пустой бокал с то ли багряной, то ли бурой жидкостью, обогащенной солидной долей градусов. На молодом человеке свободно сидела расстегнутая белая рубашка с закатанными выше локтя рукавами, которая не скрывала под собой рельефа торса, так бесстыже выставленного напоказ. Заманчивая ямочка пупка; накачанный пресс, расчерченный кубиками мышц, слегка перекатывающимися из-за ровного дыхания мужчины; массивная, чуть выпуклая грудь; широкие, крепкие плечи. Темари не упускала ни одного лакомого кусочка тела: каждая линия, грубый контур, плавный изгиб – словно неведомый мастер, умываясь потом, в трепетном предвкушении высек фигуру сего обитателя сокровенных дамских грез. От разнообразного освещения в клубе по его коже шустро бегали разноцветные зайчики, игриво взблескивая на капельках пота. Видимо, красавцу стало жарко, и он поспешил расстегнуть рубашку, дабы охладиться.
Самой же Сабаку резко захотелось обтереться льдом, ибо кожа предательски горела, выдавая ее спрятанные глубоко за гордость нескромные желания. Во рту образовалась Сахара, но, сглотнув, Темари продолжила свое визуальное путешествие, добравшись до лица этого мачо. Прямой нос, тонкие, по-девичьи красивые, сжатые в ниточку губы, хмурый вид из-за насупленных тонких бровей и слегка прищуренный взгляд темных глаз, устремленный вверх, будто мужчина, расслабленный телом, мыслями еще был занят рабочей рутиной – это все придавало ему еще более неотразимый образ искусителя. Словно паук, смирно выжидающий наивной, падкой на плохих мальчиков, мушки, которая попадет в плен его паутины, сплетенной из обаяния этого засранца. А капелька пота, выступившая у виска, начала свою собственную экскурсию по лицу этого красавца, плавно миновав щеку, направившись к широкой мужской скуле и устремившись к волевому подбородку. Вконец сорвавшись, она прошествовала по его груди и интригующе скрылась в ямочке на животе.
- Твою мать, какой Нара… какой… такой, что… У-ум! – взвыв, промямлила белокурая.
- Темари, - обратилась кучерявая зеленоглазка к подруге.
- А?
- Ротик закрой, а то слюнки на пол капают, - подавила смешок Сакура, осматривая забавное зрелище в лице Сабаку, что стояла с видом голодной обезьяны, любующейся аппетитным бананом.
Быстро одернув себя, девушка повернулась лицом к подруге, которая, укротив свои конвульсивные дергания губ, именуемые улыбкой в трезвом состоянии, хотела что-то ей сказать.
- Ну, и как это называется? – окинув широким жестом наряд блондинки, поинтересовалась Харуно.
- Это – как вариант сегодня заняться сексом с каким-нибудь горячим мачо, - заявила Темари, а в ответ на выпученные в недоумении или же в шоке изумрудные глаза пояснила: - Са-а-акура, у меня уже два месяца не было тра… эм, полового акта! А если один «Тарзан», - скосила темноглазая девица взгляд на мужчину у бара, - не прикроет все свои прелести и изящества – я его изнасилую!
- О… - только и выдавила зеленоглазка.
Тут же послышался звонкий смех подруги, сквозь который она выдавила:
- Шучу, Сакура, шучу, - легонько и аккуратно подтерев мелкие слезинки от смеха в уголках глаз, Сабаку уже более спокойно добавила: - Но насчет секса я не выдумала. А это, - блондинка обвела руками свое одеяние и другие аксессуары, прилагающиеся к нему, - это - возможность оторваться на основном мужском инстинкте к оплодотворению самок, то бишь обломать их с перепихом! – торжественно закончила «амазонка», вызвав своей речью одобрительную ухмылку на губах Харуно и задорные искорки в зеленых глазах.
- Я с тобой! – воскликнула обладательница кудряшек. – И у меня даже есть один самец на примете, - коварно добавила она.
- Хо-хо, и кто же этот бедный и несчастный? – с нотками любопытства ехидно протянула Темари.
- Скоро узнаешь, - отмахнулась Сакура. - А пока пойдем к нашему месту, а то я там Перец с Селедкой оставила, уже небось и Третью Мировую устроили, - сказала зеленоглазка, беря курс к столику, местечко за которым она ранее вместе с Карин и Суйгецу оприходовала, только Харуно тут же поспешила ретироваться к бару, а по возвращению наткнулась на белокурую подругу - Темари.
- Не думаю: они помирились, - выдвинула новость девушка в черном одеянии, следуя за ней и минуя конвульсивно дергающихся - хотя, это так нынче модно танцевать - людей.
- Ага, а Акаши – гомик! – долетело до ушей Сабаку голосовое сообщение Сакуры сквозь визжащую фонограмму из-за переизбытка разного рода кала в голове какой-то девицы, мимо которой прошли эти обе.
***
Что до самой парочки, то им представилась хорошая возможность вдоволь или же на мгновение насладится обществом друг друга. Даже ударяющая по барабанным перепонкам громкая музыка не влияла на царящую вокруг этой парочки атмосферу интима и не могла помешать удобно разместившейся на коленях у представителя сильного пола Карин, которая, обвив руками его шею, по-детски доверчиво прижималась к крепкой груди. Раздражительно мигающее разнообразными цветами освещение также не создавало никаких помех для сего светловолосого мачо, что с превеликим энтузиазмом исследовал своими руками любые достопримечательности женского тела. И лишь чересчур громкое со стороны «кхе-кхе» сумело разрушить сей тет-а-тет и заставить оторвать уста мужчины от сладких губ его партнерши.
Карин тут же убрала свои руки с Суйгецу, положив их на колени, а вот сам Ходзуки не отказывал себе в удовольствии. Даже наоборот – наглядно, как истинный самец, демонстрировал принадлежащую ему территорию, покрепче прижав к себе бестию и продолжая свои ласки, хотя сама «территория» слегка даже зарделась от того, что сей мерзавец нагло хозяйничал у нее под кофточкой при подругах.
- Ух ты! Вот это приоделась. Леди, вам жарко? – произнесла красноволосая, в поле зрения которой попала Темари в своем туалете.
- Жарко? Не-е-ет. Это скоро всем мужикам будет горячо, - ухмыльнувшись, сказала она, проигнорировав смешок со стороны «сидения» Карин.
- Сказала та, что при виде Нары превратилась в чайник: вся прямо вскипела, - хихикнула стоящая сбоку Харуно, поставив Сабаку в весьма неудобное положение, да и эта ухмылочка на устах Ходзуки…
- Вот как, - задумчиво и в то же время с усмешкой протянула Карин.
Тут уже встрепенулся Суйгецу и, переместив свою вторую дерзкую половинку со своих ног на диванчик, поднялся во весь рост с явным намерением начать путешествие по клубу.
- Ты куда? – спохватилась носительница очков, которая сегодня решила обойтись без своего вечного аксессуара, предоставив публике красоту ярких глаз, и Темари, которая не сомневалась, что язык сего представителя сильной половины человечества умел не только изловчатся в язвительном ротике ее подруги, но и помогать голосовым связкам производить много ненужной информации, что ей сейчас было не к чему.
- Я пойду, принесу что-нибудь выпить, - сказал Ходзуки, обнажив белоснежные зубки, которые своей необычной формой чем-то напоминали острые клыки.
«О, Ками, как он еще умудрился не откусить что-то Карин?» - невпопад промелькнула мысль в голове розововолосой, что за это время успела удобно разместиться за столиком напротив уже сидящей яркоглазой подруги.
- Я с тобой, – тоном, не принимающим каких-либо возражений, изрекла Сабаку.
На это хозяин лазурного цвета глаз лишь пожал плечами и отправился по направлению к бару, за ним же и последовала Темари, оставив обеих подруг.
***
Пробираясь сквозь сугробы людей, Темари со своей тонкой женской фигурой еле успевала за широкоплечим мачо, который, казалось бы, чувствовал себя в компактном хаосе из человеческой массы, как рыба в воде. Среди всего этого шума, гама и музыки послышались отборные маты, и Сабаку мысленно сглотнула, ибо прекрасно знала, в чьем лексиконе они использовались. Как ни странно, догадки девушки подтвердились: при приближении к бару в поле зрения появился Хидан во всей красе, который разместился между черноокими красавцами – Учихой и Нара, что всем своим видом пытались показать, мол, они не знакомы с этим слегка пьяным, орущим матом, самодовольным мужиком.
Темари уже было представила, насколько глубоко она может воткнуть шпильку босоножек и куда именно, если он вдруг начнет приставать, как беловолосый представитель сильного пола поднялся со своего места и зашагал в лишь ему известном направлении, прокомментировав сие действие так:
- Я пошел отлить, не скучай, пупсик!
«Пупсик» только еще больше нахмурился, несмотря на то, что его проблематичный друг удалился. Шикамару, выпустив изо рта сизое облачко дыма, сделал глоток из своего бокала, после чего, наконец, заметил прибывшего друга, тоже светловолосого.
- Не переживай, Темари, я могу сам все донести, - долетело до ушей белокурой девицы от Ходзуки, который, опираясь локтями о барную стойку, уже делал заказ.
- Все вы так говорите, что можете, а когда уже доходит до дела – пшик! И «милая, давай ты сегодня сверху», - не удержалась от комментария светловолосая, примостившись возле Суйгецу.
- По тебе и не скажешь, Сабаку, что ты не любитель быть сверху, - тут же вклинился Учиха, окинув взглядом то, в чем предстала сотрудница.
- А ты сам, небось, и профи в верховой езде, а, Саске? – хмыкнула она, изогнув губы в усмешке и чуть подняв тонкую бровь.
- Снизу-то особо не разгуляешься, - послышался тихий смешок со стороны.
Медленно повернув голову, Темари столкнулась взглядом с карими глазами Нара, изучающими синие-синие очи этой красавицы, ни разу не опустив свой взор ниже лица.
- И это мне говорит самый большой лентяй в мире? – отпарировала блондинка, повернувшись уже всем телом к Шикамару, предоставив Учихе на обозрение свою спину.
- Давай пока остановимся на «самый большой», - потянув уголки губ, промолвил он, направив разговор в немножко иное русло.
- Ну, я бы сказала, что просто огромный, – поправила Темари, продолжая гнуть свою линию, в тоже время пытаясь сосредоточиться только на лице начальника, упрямо игнорируя тот факт, что он весьма привлекателен как мужчина.
- Пха! Народ, вы лучше в уборной уединитесь, там и меряйтесь сколько угодно, - напомнил о своем присутствии Суйгецу с улыбкой во всю свою стоматологическую клинику, обернувшись к дискутирующей парочке и держа в своих руках бокалы с какими-то коктейлями.
А в ответ на угрожающие взгляды карамельных и темно-синих глаз он спешно удалился из поля обозрения этих двух, так сказать, «от греха подальше». Когда Ходзуки ретировался, за ним последовал и Учиха - его, видите ли, «природа зовет».
Повисла тишина. Как бы парадоксально это ни было на фоне громкой музыки и неразборчивых выкриков или общей какофонии голосов, но между этими двумя она бесстрастно царила, при этом, не создавая атмосферы напряжения и неуюта.
- Что это? – все же решилась разрушить эту молчаливую ауру Темари, ткнув изящным пальчиком в бокал Шикамару, после того, как бармен вновь наполнил его все той же жидкостью, как оказалось, темно-янтарного цвета.
- «Hennessy», - протянул шатен, выпустив изо рта сизое облачко дыма, которое тут же растворилось невзрачной дымкой, и вновь обратил свой взгляд к занимательному осмотру потолка.
- В кабинете полно бутылок с этим коньяком, но ты и тут умудряешься его распивать, - нравоучительным тоном, словно отчитывая нашкодившего ребенка, сказала Сабаку, отчего Нара нахмурил брови, повернувшись лицом к собеседнице и недовольно поглядывая исподлобья на своего заместителя.
Но ответить ей что-то не менее задиристое ему помешал молодой человек, «подкативший», как последний драндулет, к Темари. О присутствии рядом пьяного человека выдал крепкий аромат спиртного, напоминающий, скорее, смрад от разлагающегося трупа белки, а дальше все пошло как по схеме: небрежно опущенная на женское плечо верхняя конечность, банальное: «эй, красавица», затем не очень оригинальное предложение: «как насчет плеснуть коньячку», сопровождаемое конвульсивным дерганьем бровей со стороны сего «мачо».
Инстинкт защитника или даже наглого собственника, до этого дремлющий где-то внутри сидящего рядом ленивца, вдруг проснулся. Но белокурая женщина как всегда опередила Шикамару и, ловко выхватив бокал у широкоплечего полуголого мужчины, с милой ангельской улыбкой, чему сам Нара искренне удивился, повернулась к пьяному дистрофику лицом.
- Конечно, симпатичный ты мой, - молвила Темари. Миг – и содержание бокала тонкими струйками стало стекать по лицу этого парня, обводя крупными капельками контуры лица, срываясь с носа и подбородка и падая на пол, пока сам «мачо» недоуменно моргал, переводя слегка шокированный взгляд то на улыбающуюся девушку, то на усмехающегося мужчину. – Вам повторить? – уже не скрывая своего фирменного сарказма, сказала Сабаку, но на это молодой человек активно завертел головой и поспешил ретироваться подальше от непредсказуемой блондинки.
Когда неудавшийся ловелас скрылся из поля зрения, Темари вновь обернулась к Шикамару, который, не отрывая пристального взгляда своих темных карих глаз от сего белокурого чуда, внимательно, словно изучая, ловил каждое движение, даже самое, казалось бы, невзрачное и незначимое. Как медового цвета пряди скользили по хрупким плечам, когда она поворачивала голову; как трепетали пушистые ресницы, если девушка на миг закрывала глаза, даже когда взгляд натыкался на яркие света ламп и зрачки сужались, становясь почти такими же, как у кошки, – любовался, запоминал, чтобы когда вновь это наваждение прильнет к нему ночью во сне, он смог дорисовать каждую деталь, вытянув ее из памяти…
Вот почему он так любил спать. Только в царстве Морфея его не сковывали эти рамки формальностей и официоза, так бесстрастно привившие Нара его теперь уже коронный пофигизм. Реальность его раздражала своей скованностью и повседневной рутиной, угрюмыми лицами и неприветливыми голосами. Но этот темноокий светловолосый хаос, воцарившийся рядом с ним и вокруг него, умудрялся пробиваться сквозь его вечное «мне все равно», со взрывами и всплесками понемножку встряхивать его монотонный мир и постепенно заменять собой для Шикамару жизненно-важный кислород.
- Надо же, какие мы жестокие, - протянул Нара, вызвав забавную гримасу на лице Темари, мол, «то-то же».
- С вами, пижонами, только так и надо, - хмыкнула она. – Пойду я. Развлекайся, - кинула напоследок девушка и, поставив пустой бокал на барную стойку, двинулась восвояси.
Но насладиться одиночеством Шикамару не дали – как раз вернулся Саске из своего путешествия со слегка озабоченным видом.
- У нас небольшая проблема, - начал было уже Учиха, но тут его беспардонно перебили, что означало страшные муки от этого брюнета для самоубийцы.
- Эй, красавчик! Ну что, пошли, м? Пихнемся? – самоубийцей оказалась уж очень молодая девица, которая наверняка искала приключений на свою пятую точку, слегка выглядывающую из-под скудной тряпочки, играющей роль юбки.
Переведя взоры с этой особы, двое молодых и слегка опупевших от такого «заманчивого» предложения мужчин перекинулись взглядами, после чего вернулись к так и не исчезнувшей девушке.
- А сколько тебе лет? – недоверчиво протянул Шикамару, рассматривая уж больно по-детски красивое лицо мисс.
- Уже можно, мой сладкий мальчик, - озорно подмигнув, пролепетала девица, что заставило Нара непроизвольно нахмурить брови, спиной чуя, как наползает ухмылка на физиономию Учихи.
«Вечно мне везет, как саперу на минном поле, - горестно вздохнув и затушив о пепельницу сигарету, да и вконец выбросив ее, подумал шатен. – Понятно, значит, «отшивать ее мне». Устало потерев виски, Шикамару сказал следующее:
- Во-первых, я не твой; во-вторых, я не сладкий, не кислый, не соленый, не острый и не горький. И, в-третьих, я уже давно не мальчик.
- Оу, так ты мужчи-и-ина? – глупо захихикала девушка.
Со стороны Саске прозвучал смешок - он начал посмеиваться, что являлось для Нара вторым феноменом за этот вечер. Шикамару вконец это надоело.
- Нет, я – женщина. Все меня зовут Горячая Жасмин, мне двадцать семь лет, и я работаю в этом клубе стриптизершей, чтобы прокормить своих троих детей. Но всю зарплату пропивает муж-алкоголик, - кивок в сторону Учихи, - который, к тому же, и импотент, не способный воплотить в жизнь мои извращенные фантазии…
В ответ Нара было полное недоумения выражения лица особи женского пола и одобрительное хмыканье со стороны «мужа-алкоголика-импотента».
- Так, девушка, освободите кассу, шагайте отсюда, - подал голос Саске, снизив тон до уровня «загробное послание», а когда девица ушла, Учиха обратился к Наре: - Так вот, насчет проблемы – она возникла, - с умным видом сказал черноокий красавец.
- Да? И какая же? – без тени интереса спросил Шикамару.
- По-моему, Хидан уже дошел до «кондиции», - протянул брюнет, упираясь в него насупленным взором своих слегка мрачных, как черный агат, очей.
- С чего ты решил? – все так же безразлично сорвалось с уст медленно пригубившего из бокала коньяк мужчины.
- Он в уборной, справляя нужду, мочой выводит свое имя, - недоверчиво поглядывая на шатена, сказал Саске.
- Так он всегда так делает.
- На потолке?
- Су-у-ука! – не сдержался Шикамару и двинулся за своим светловолосым приятелем, поскольку прекрасно знал, на какие подвиги способен пьяный Хидан, хотя он и трезвый еще о-го-го!
В итоге, у бара остался один Учиха, которому, кстати, так и не удалось толком-то в туалет сходить из-за пытающегося «пометить» его Хидана.
***
А у забронированного столика алкоголь лился рекой, и порядком захмелевшие девушки не скупились на пошлые анекдоты и сокровенные ведомости о себе любимых. Вскоре девичье сообщество надоело Суйгецу, и тот, несмотря на уговоры Сабаку, Харуно и на надутые щечки своей девушки, поспешил составить компанию Саю, заодно и проконсультировать того в делах любовных.
- Что? Прямо в лифте? – удивленно зазвучали в унисон два женских голоса.
- А то! Вот так мы с Суйгецу познакомились, - с широкой улыбкой на губах и утверждением в голосе сказала Карин, затем потянулась за наполовину полным стаканом и залпом опустошила его.
- А что, Ходзуки Карин… звучит, - словно смакуя каждое слово, протянула Сабаку, немного развязно откинувшись на спинку диванчика. – Даже лучше, чем Карин… э-э-э… о, Ками, а какая же у тебя фамилия? – слегка удивленно и даже немного шокировано спросила Темари, которую смущал тот факт, что она не знала фамилии подруги.
- Да, действительно, я что-то тоже ее не помню, - тут же с немалым интересом и любопытством вклинилась Сакура, которую только диван и держал.
- Чили, - кое-как выдавила обильно краснеющая девица с ярким цветом глаз.
- Чили?! – воскликнули хором Темари и Сакура, а после утвердительного кивка меж ними тремя на миг воцарилась молчаливая пауза, что через несколько секунда превратилась в гулкий и заливистый смех двух девушек, что сейчас выглядели, как два накуренных хиппи.
- Чи-и-и-ли… перчик… теперь-то все… все… все понятно, - сквозь смех выдавила кучерявая зеленоглазка, попеременно хватая ртом недостающий в легких воздух и локтем тыкая в бок блондинку, которая готова была вот-вот закатится под стол колобком.
Вскоре девушки унялись, перевели дыхание и спокойно продолжили свои посиделки.
- Ладно, девчонки, я прогуляться, справлюсь сама, спасибо за внимание, - кое-как выговорила заплетающимся в морской узел языком Темари, затем поднялась со своего места и, чуть пошатнувшись, пошла куда-то вдаль клуба.
- Ну-с, а мне в уборную надо из-за этих коктейлей, - сообщила Харуно и повторила за Сабаку процедуру подъема пятой точки с насиженного места и удалилась из поля обозрения красноволосой.
Но завянуть в гордом одиночестве Карин не дал Суйгецу, весьма вовремя появившийся рядом. Он что-то прошептал своей девушке на ушко, отчего на ее пухлых губках возникла лукавая улыбка, и, крепко взяв свою даму за руку, потащил вслед за собой.
Видимо, в этот вечер никто не будет одинок… или один, по крайней мере.
***
С остатками трезвого ума, позволяющего хоть как-то держать равновесие на этих шпильках размерами в шпагу, Темари дошла до барной стойки, где, на удивление, вместо начальника сидел Акаши, с унылым видом потягивающий сомнительного вида напиток из высокого стакана.
- А ты чего такой кислый, как двухнедельный чебурек, мм? – легонько толкнув темноволосого молодого человека в плечо, поинтересовалась Сабаку.
А тот лишь, нахмурив брови, тряхнул головой, словно говоря, что беспокоиться не о чем. Хоть крепкие коктейли слегка укутали разум и сознание легкой дымкой, светловолосая особа женского пола еще соображала, что к чему, тем более, распознавала фальшь, что уже достижение.
- Та-а-ак, значит, с Яманако ты так и не поговорил, - задумчиво протянула она, усаживаясь рядом с Саем. – Тогда действуем по моему плану, – громко молвила Темари и что-то шепнула бармену, после чего тот кивнул и принялся выполнять заказ.
Такая неясная активность начальницы в отношении его личной жизни немного тревожила Сая – мало ли что ей в хмельном состоянии взбредет в голову? И пока Акаши мысленно раскидывал возможные варианты, как по-тихому уйти от неожиданно возникшей собеседницы, тут же она повернулась к нему со стаканом, наполненным веществом необычно-зеленого цвета.
- До дна, – скорее, в приказном тоне заявила Темари и вручила сей стакан с непонятным содержимым Саю.
Деваться некуда, так что Акаши залпом опустошил рюмку и тут же поморщился. Но не успел он и слова сказать, как начальница-подруга ему уже второй вручила.
Вот так, стакан за стаканом, сопровождаемым каким-то сюсюканьем со стороны Сабаку, вроде: «ну-ну-ну, ты же у нас большой мальчик» и «давай-давай! И он вырастет у тебя большим и крепким!», Сай со временем понял, что алкоголь – это не его стихия.
- С меня уже хватит, - буркнул он, неуклюже оттолкнув рукой очередной пустой стакан.
- Отлично, - тихо молвила себе под нос Темари, осмотрев состояние коллеги. – Идем к Ино, - командирским тоном приказала блондинка и, подхватив под руку Акаши, потащилась на поиски его «музы».
Долго, как ни странно, искать белокурую куколку не довелось, ибо Сай, под ухом все время лепечущий: «Я слышу ее смех… О, Ками! Это же ангел смеется!», сумел разглядеть сквозь целую кучу народа свое «чудо» в легком платьице из атласа или даже шелка, так гармонично и красиво выделяющего ладную фигуру девушки. Ино сидела полуоборотом в компании каких-то девиц и сдержано смеялась, легонько прикрывая рот узенькой ладошкой, словно истинная леди.
- Оно! Тьфу ты… Ино! – словно желая справить нужду в переполненном автобусе, прогорланил Сай. На его рев, помимо голубоглазой девушки, обратили внимание все в радиусе пяти метров, включая Темари, которая незамедлительно отвесила Акаши подзатыльник из-за того, что тот заорал ей чуть ли не в ухо. – Я хотел тебе кое-что сказать, - на тон ниже, но все еще громко проговорил брюнет.
- Я слушаю тебя, Сай, - зазвучал высокий чистый голос «Саевой музы», которая даже поднялась со своего места и встала напротив Акаши, всматриваясь своими небесно-чистыми озерами в черные глубины его глаз.
- Я… я… я… – тут Акаши подстерег ступор и охватил его целиком и полностью. Только меткое попадание шпилькой босоножки в правую ягодицу привело в чувство мужчину. Но из-за этого же действия и без того хрупкое чувство равновесия Сая опасно пошатнулось, вернее, пошатнулся он сам, постепенно заваливаясь на стоящую перед ним девушку. – Я не гей! Ты мне нра… – выпалил он, прежде чем, падая, прижать своим телом ойкнувшую от неожиданности Яманако.
Когда Акаши открыл глаза, до этого зажмуренные из-за страха падения, то первое, что он увидел, - это глубокие, широко распахнутые, ясные очи, что с некоторой опаской смотрели на него.
- Я… ты… ты мне нравишься, Ино, - обдав дыханием с легким ароматом спиртного щеки девушки, тихо молвил Сай.
И тут он почувствовал, как кто-то, крепко ухватившись за ворот темно-синей рубашки, с силой поднимает его в вертикальное положение, а сам Акаши, не ожидая подобного, инстинктивно ухватился обеими руками за Яманако, послужившую для него чем-то наподобие опоры. Но Темари так просто не сдалась и, издав какие-то нечленораздельные звуки, напоминающие стоны спаривающейся лошади, с немалым усилием все-таки подняла Сая с прилагающимся ему бонусом в виде недоуменно хлопающей глазами Ино.
- Итак, дети мои, закончили свое лирическое отступление, - громогласно издала Сабаку и отпустила рубашку брюнета, затем коварно добавила: - Так что можете прошествовать в уборную и приступить к кульминации и развязке.
Акаши, удивившись, перевел черные глаза со своей «музы» на начальницу, словно пытаясь убедиться, не мираж ли это - Темари, которая предлагает ему подобные вещи. Но от обильного моргания она не исчезла, а даже наоборот, выудив из своего клатча, что держался на крепкой цепочке у белокурой хозяйки на плече, черный пластиковый квадратик, всучила его в узкую ладонь Сая и, сгребая в охапку эту парочку, начала их подталкивать в нужном направлении.
Гонимый своей начальницей в спину, Акаши, еле подставляя ноги под свое «неуравновешенное» туловище, прошествовал сквозь эту толпу, крепко держа за ладонь ничуть не сопротивляющуюся такому повороту событий Яманако, уже и не замечая, как сам ведет ее за собой.
А сама Темари, которая задала такой необходимый Саю толчок, проводила этих двух слегка мутным взглядом, но с мягкой улыбкой на губах, и вернулась к барной стойке с твердым желанием присесть, ибо эти сногсшибательные босоножки, ей Богу, ее с ног скоро сшибут, да и чересчур большое количество спиртного давало о себе знать.
***
- А ведь знал, что так будет! – бурчал под нос Шикамару, ведя своего светловолосого друга по направлению к выходу из клуба, при этом держа того под руку. – Но нет! Мне обязательно надо наступить на дерьмо, а потом подождать, чтоб присохло! Вместо того, чтобы обойти кусок кала и не морочиться! – продолжал свой монолог Нара, покрепче ухватив опасно клонящегося в сторону Хидана.
- Ши-и-икамару! Пусти… я сам! К бару хочу! – вдруг проснулся дар речи у светловолосого. А в ответ – молчание шатена. – Ну, пусти! Дай я хоть ши-и-иринку застегну-у-у, - рассмеялся обладатель лилового цвета глаз.
И кареглазый отпустил его, затем потер пальцами свои виски и молвил:
- Хочешь к бару – иди, но если через двадцать минут не будет наблюдаться твоего присутствия на улице у входа в клуб, то я тебя за волосы приволоку домой, - четко проговорил Шикамару и уже сам удалился из здания, по пути вытягивая из кармана белую пачку с сигаретами.
Лихо справившись с молнией на темно-серых брюках, Хидан ловким движением поправил ворот своей светлой рубашки и двинулся по направлению к молодой девушке у бара.
Но юная девица, узрев движущегося к ней мужчину, бойкой рысью кинулась в сторону, дабы избежать контакта с этим представителем мужского пола. Увы и ах, но всего лишь несколькими двухметровыми шагами светловолосый преградил ей собой пути к отступлению, а когда та ловко крутанулась на сто восемьдесят градусов и уже было резко стартовала, то уцепился своими верхними конечностями в хрупкие, по сравнению с его, плечи Сабаку, постепенно усиливая свою хватку и обводя крепким кольцом рук стройное женское тело.
- Кис-кис-кис… А куда это мы собрались? – нарочито мягко протянул Хидан, засопев ей в ушко, легко завлекая за собой Кошечку.
- В туалет, - ляпнула первое пришедшее на ум Темари, по коже которой пробежали мурашки, тем самым давая красавице легкий намек, под кем она может этой ночью оказаться. «О, Ками, возможно, я даже не буду против!» - судорожно забилась мысль в светлой головушке.
- Там нет ничего интересного, детка, - хохотнул неожиданно навязавшийся собеседник.
- Зато там нет тебя, - пробурчала себе под нос светловолосая женщина, пытаясь освободиться от этого «захвата удава».
А сам же мужчина прошествовал в центр танцзала и просто впечатал в себя Темари, мигом обмякшую от такого резкого приближения к мужскому крепкому торсу, сравнимое с тем, если бы вы с разбегу и с распростертыми руками кинулись в «объятия» застывшего бетона.
- Какие вы все сегодня буки! – смешно надув губы, брякнул молодой человек. – Вот сейчас потанцуем, и ты мигом развеселишься! – возбужденно прогорланил Хидан.
В ответ Темари лишь шумно сглотнула, мысленно сетуя: «Когда я умру – не подходи к моей могиле!»
***
Шумный танцпол, элегантное вип-ложе, барная стойка, прокуренный коридор и вот – уборная – самое желанное сейчас для Учихи место. По левую сторону разместилась дамская комната с нелепой табличкой и примитивным рисунком, обозначающим женский пол, а по правую сторону - мужская с уже более интересным обозначением, ибо кто-то маркером подкорректировал пикантное место нарисованного человечка, которое теперь тянулось чуть ли не до середины двери. Не обратив внимания на эдакий шедевр искусства, Саске целенаправленно вошел в уборную… и почти сразу же вышел.
- Нашел Суйгецу место! – раздраженно выплюнул себе под нос брюнет, ставший несколькими минутами раньше свидетелем пикантной сцены совокупления самки и самца человека.
Медленно перенаправив взор черных очей на дамский туалет, Саске в мыслях категорично выдавил: «нет!» в то время как его мочевой пузырь гласил: «чува-а-ак, смилуйся! Мне недолго осталось!» В конце концов, переполненный решимостью и гонимый зовом, нет, ором природы, Учиха зашагал к дамской. Смело дернув ручку, черноокий вошел в щедро освещенную немаленькую комнату, невольно сощурив глаза из-за резкой смены яркости, хотя брюнету сейчас было не до любований. Во время пробежки вдоль комнаты на наличие свободной кабинки, до органов слуха Саске донеслись знакомые голоса, поведавшие интересный разговор.
- Как ты мог его упустить? – осуждающе и слегка нервно зазвучало из уст секретаря Учихи.
- Извини, Ино, я нечаянно, - слегка монотонно издал Сай. – Что делать будем? – как бы между прочим поинтересовался он.
- Что? Доставай! – промолвила Яманако, а в ответ раздалось какое-то копошение.
Поняв, что если эти оба не угомонятся, то он не сделает свое мирное дело, Саске решительно прошествовал к кабинке, откуда доносился этот разговор, размышляя: «они телефон в унитаз уронили, что ли?»
Резко открытая дверь кабины – и все трое замерли, словно статуи. Черные и чуть широко раскрытые очи Учихи воззрились на сию парочку, своим видом намекающую, что они собирались тут явно не семечки лузгать: приспущенные ниже колен брюки Сая и распахнутая темная рубашка, сидящая на нем, словно женский лифчик на горбах верблюда; полуобнаженная Ино, левая нога которой чудом пластики разместилась на плече Акаши, белые кудри девушки, некогда собранные в аккуратный хвост, напоминали гнездо птеродактиля; и плавающий на поверхности в унитазе черный прямоугольный пакетик.
«М-да, дожили», - мысленно закатил глаза Учиха. Вздохнув, он вытащил из кармана брюк целую ленту из пакетиков контрацепции и, оторвав один, впихнул его в чашечку лифчика Ино, виднеющегося из-за перекошенного набок одеяния девушки, затем брюнет развернулся и покинул уборную, бросив напоследок:
- У вас пятнадцать минут.
Под этим Саске подразумевал то, что эти двое быстрее насытятся друг другом, нежели его светловолосый приятель красноволосой бестией.
***
Слегка пошатываясь на этой шикарной, но и весьма неудобной обуви, Сакура не шла, а парила к вожделенному туалету, а тут, как на зло, пришлось объяснять одному назойливому мачо разницу между порядочно выпившей девушкой и выпившей, но порядочной девушкой. Увы, но до парня не дошел смысл фразы, состоящей из трех слов, последнее которое из трех букв, так что Харуно пришлось задержаться, но сейчас проблема была устранена и попросту валялась без сознания, и теперь на пути Сакуры к дамской ничто не стояло… кроме вылетевшего оттуда, словно черт из табакерки, Учихи.
- Что за?.. – только и выдавила зеленоглазая девица, чуть не клюнув носом широкую грудь сотрудника.
- Там занято, - четко произнес брюнет. Когда Харуно, развернувшись на сто восемьдесят градусов, уперлась взглядом в мужскую уборную, за спиной вновь зазвучал голос мужчины: - Там тоже.
И Сакуре ничего другого не оставалось, как переждать, а вот молодой человек сзади – вряд ли, о чем свидетельствует странный звук, похожий испускаемый из пробитого шарика воздух. Обернувшись лицом к Саске, розововолосая застала картину, тронувшую ее улыбку: мужчина, прислонившись затылком к двери уборной, крепко зажмурил глаза и беззвучно шевелил губами, а на лбу у него выступила испарина.
Шальные, поддетые алкоголем, мысли Харуно подкинули интересный вариант, что, мол, это он так молится, чтоб часом штанишки не намочить. Молчание длилось недолго…
- Текут ручьи-и-и…
- Харуно, заткнись! – резко произнес Учиха, вперив взгляд своих темных глаз на улыбающуюся девушку.
- Из берегов вышли озе-е-ера, - мягко тянула Сакура, продолжая экзекуцию своим красивым голосом.
- С-с-сакура... – зашипел брюнет.
- А три реки впадают в океа-ан! – с акцентом громогласно издала молодая женщина, потихоньку пятясь назад от надвигающегося на нее агрессивно настроенного, как кот посреди марта, Саске.
В итоге, отступление Сакуры переросло в атаку, сменилось лишь место действия. Теперь эта парочка очутилась почти посреди танцпола, где даже громкая музыка не смогла упрятать за своими гулкими басами сильный и мелодичный голос девицы с розовыми локонами, что так и дразнила следующего за ней с желанием любым способом заткнуть парня.
А когда, наконец, он достиг ее, молвил:
- Сакура… замолчи, – это должно было звучать как угодно – громко со злостью, тихо, но угрожающе, ненавистно шипя, но только не так… не тягуче мягко… и не на ушко, черт возьми тебя в зад!
Сфокусировав свой рассеянный в дальние уголки клуба взор на Саске, в частности на черных глазах, Харуно захотелось пожалеть его. Это был взгляд, как у голодного щеночка, словно перед ним хозяин жрет из его же миски.
Чтобы хоть как-то перебить желание потискать Учиху за щечки и почесать ему живот, Сакура посмотрела на танцующих вокруг людей и мигом потеряла дар речи. Самому Саске хоть и на миг, но все же тоже стало интересно, отчего же она открыла рот, и глянул туда, куда был прикован взгляд недавней солистки.
Только долгими годами трепетно воспитанное внутри Учихи безразличие позволило ему стойко и мужественно не заржать: справа от этой парочки танцевала, хотя это еще громко сказано, иная пара – Темари и Хидан. То, что это следовало бы звать медляком, в исполнении этих двух можно было назвать «хрен-знает-что-за-фигня». Хидан так крепко к себе прижимал Темари, словно пытался слиться с ней на клеточном уровне, при этом умудряясь вести в медленном и вальяжном танце, упрямо игнорируя дикий Рамштайн, долбящий из динамиков. А когда Сабаку заметила Сакуру и Саске, то уперлась в них взором своих широко раскрытых синих глаз, тем самым ловко обскакав в шкале жалости Сакуры Учиху. Блондинка сейчас выглядела, как котик перед кастрацией по весне.
- Бедненькая, - сдавлено вымолвила Харуно, сочувствующим взглядом пронзая свою подругу и ее навязчивого кавалера.
Вот теперь хладнокровие Саске начало давать сбои, о чем свидетельствуют кривляния губ, пытающихся удержать смех – настолько забавной казалась растерянная Сабаку. И чтобы все-таки не заржать, как полковая лошадь, брюнет, подхватив кудрявую девицу под руку поспешил ретироваться напрочь из клуба.
***
- Хидан, ты слишком сильно меня прижимаешь, - кое-как выдавила светловолосая.
- Пха! Ерунда, - отмахнулся обладатель глаз необычного цвета.
- У меня сейчас грудь из обратной стороны вылезет! – уже более громко, слегка даже злобно произнесла Темари. – А это ни как не привлекательно – быть схожей на верблюда!
- Мр-р-р… м-пф-ф… - раздалось ей в ответ.
Хидан просто положил свою голову на плечо Сабаку, опершись на девушку, тем самым практически сбросив свой вес на и без того покореженную в процессе танцев Темари.
- Да расслабься, детка, и получай удовольствие, - приятным тоном издал молодой человек.
- А мы сексом занимаемся, что ли? – на автомате съязвила женщина, но тут же прикусила язык и от неожиданности ойкнула, когда широкие ладони крепко схватили упругие ягодицы девушки, заставив ту окрасить лицо перламутровыми тонами, подражая спелым томатам.
- Все еще впереди… - неоднозначно, но мягко протянул Хидан.
«Вот теперь можно паниковать», - раздумывала Темари, для которой процесс опьянения усилился. Ведь вместо того, чтоб переждать определенное время на каком-нибудь месте, ее тело получило неопределенное количество встрясок из-за танцев, отчего кровь задвигалась в организме женщины быстрее на пару с алкоголем – и вуаля! Девушка флегматичным взглядом обвела танцующих вокруг людей, уже не ощущая, как подкашиваются и так измученные шикарными босоножками ноги. Соображать что-либо составляло для Темари непосильную задачу. А вот молодой человек быстро уловил, чему равно такое состояние женщины, и, приобняв за плечи, увел ее за собой. Конечной остановкой оказался бар, где на кресло была усажена темноокая, и если бы мужчина с волосами, отдающими серебряным оттенком, не держал ее за талию – она бы лепешкой распласталась под стойкой.
- Бутылку мартини, - это было последнее, что прорвалось сквозь мутную пелену сознания Темари.
***
Ночной воздух приятно щекотал ноздри зябкой свежестью.
Изо рта пушистыми комочками выходили дымовые облачка. Сколько минут уже прошло? Тридцать? А сигарет сколько? Шикамару уже давно потерял счет, залюбовавшись небесным пространством, что напоминало сейчас черное полотно, где блестящим бисером вышиты звезды.
Еще одна затяжка, и в предсмертном жесте в ночной мгле слабо меркнул ярко-желтый огонек сигареты. Бычок тут же полетел в рядом стоящую урну, располагающуюся о правый бок от целующихся Карин и Суйгецу. Они недавно тут. Насытившись вдоволь друг другом, парочка поспешила остудить пыл на ночном холодке.
Уже не наблюдалось той толпы при входе - только два неизменных уличных элемента декора с мышцами и кое-где видневшиеся одиноко стоявшие люди. И тут громко лязгнули тяжкие металлические двери – кто-то вышел или наоборот.
- Ты же вроде в туалет хотел? – послышался женский голос.
- Только не надо вновь демонстрировать свои вокальные данные, Харуно, - было брошено в ответ.
Со смачным «чмок» целующаяся парочка разорвала «объятия» губ и воззрилась на друзей.
- О, Сакура! Я уже думала, что ты потерялась, - обратилась к подруге Карин.
А вместо реплики девушка с кудряшками скорчила забавную моську дутого хомячка.
- Там у Темари небольшое ЧП, - пролепетала она, а Учиху вновь начало пробирать на «хи-хи»: он согнулся и начал слегка подрагивать, что не могло ускользнуть от внимания всей компании.
- Что с ним? – тут же вклинился Суйгецу.
- У него просто нет чувства жалости! – сердито поджав губки, молвила Сакура.
- А, по-моему, у него просто оказалось чувство юмора в наличии, - задумчиво произнес Шикамару.
- Да нет, это просто у Сабаку нет чувства меры, а у Хидана – приличия, - пояснил вставший в вертикальное положение Саске.
А на недоуменные взгляды смогло ответить лишь появление светловолосого мужчины с интересным аксессуаром на плече в виде норовящей вот-вот сползти на землю Темари.
- Сейчас поедем ко мне, и ты мигом взбодришься! – громко и задорно сказал Хидан, проходя мимо валяющихся челюстей его знакомых, созерцавших подобную картину.
- Вот это я и имел в виду, - молвил Саске, сопровождая взглядом позитивно настроенного Хидана и флегматично обвисшую, как шмаркли первоклашки, Темари.
- Та-а-ак, - как-то нехорошо протянул Шикамару.
И тут положение Хидана из «почти вертикальное» быстро перешло в «полу горизонтальное».
- А я предупреждал, что приволоку тебя домой за растительность на голове, - ровным тоном произнес шатен, одной рукой вцепившись в гриву друга, а второй – прислонив к себе на грудь девушку, дабы та, часом, не «обняла» асфальт.
- Фак! Пупсик, отпусти! – пытаясь избавиться от цепких пальцев на своей голове, издал светловолосый.
Но Нара проигнорировал приятеля и, посмотрев на Саске, кивком указал на Порше. Смекнув, что к чему, Учиха быстро вынул из кармана брюк ключи. Отозвалась сигнализация, и Саске ловко открыл дверцу, затем отошел в сторонку.
Резкое движение рукой – и Хидан летит по инерции на заднее сиденье машины Учихи. Хлопнула дверца, и Шикамару назвал брюнету адрес мужчины с лиловым цветом глаз.
- Думаю, до всех дошло, что корпоратив окончен,- обернувшись к публике, в лице сотрудников-друзей, молвил Нара.
Ответа не требовалось, ибо факт налицо, а прилипшая к груди начальника, как кусок жвачки к подошве, Сабаку - тому лишнее подтверждение.
- Сколько же она выпила? – как бы между прочим полюбопытствовала Сакура, окинув слегка встревоженным взглядом подругу.
- Цистерну, небось, - издал смешок Ходзуки, но, наткнувшись на взгляд Нара, так и говорящий: «я превращу твой мир в парашу, а жизнь – в дерьмо», поправился: - Перепила, с кем не бывает.
- Карин, не знаешь, где Темари живет? – обернувшись к красноволосой, спросил кареглазый.
- Знаю, - кивнула в ответ она.
- Отлично, – тихо произнес сам себе шатен и теперь уже свободной рукой вытащил из кармана брюк ключи. Открыв дверцу своей машины, Шикамару аккуратно усадил на переднее сиденье девушку. Обойдя автомобиль, мужчина сел за руль, а когда Карин назвала адрес Сабаку, кинул напоследок: - До встречи.
Оставшиеся взглядом проводили отдаляющийся Мерседес шефа, мысленно включив опцию «сохранить», дабы запечатлеть недавний эпизод в памяти надолго.
Теперь на улице остались Учиха с Харуно, поскольку парочка, состоящая из Карин и Ходзуки, поспешила быстренько ретироваться на транспортном средстве первой, доверив Саске на попечение слегка пьяненькую Сакуру и неожиданно затихшего Хидана на заднем сидении машины.
А Сая с Ино все так и не видать…
***
Тихое урчание мотора, свет фар встречных машин, щекотливая тишина в салоне, нарушаемая только ровным дыханием пассажирки. Что-то звякнуло… Это оказалась цепочка, державшая до этого клатч у светловолосой девушки на плече, но сейчас она просто сползла, звонко брякнув звеньями. И только теперь, мимолетно обернувшись на источник звука, Шикамару, наконец, смог узреть то, В ЧЕМ была одета его заместительница, хотя, по мнению самого Нара, «одета» - это слишком громко сказано. Он даже чуть было в канаву не залетел, лицезрев этот лоскуток ткани на Темари.
- Проблематичная женщина… - устало протянул шатен, сосредоточив свое внимание всецело дороге.
А вот и пункт прибытия. Черное авто грациозно припарковалось во дворе у небольшого дома. Заглушив двигатель и выйдя из машины, Шикамару, обойдя «железного зверя», словно фарфоровую куколку, аккуратно выудил из Мерседеса Темари, завернутую, как голубец, в мужской черный пиджак. Боком, кое-как закрыв дверцу машины, Нара направился к дому, где у входа в подъезд на лавочках «гнездились» бабушки, лузгая семечками… в такое-то позднее время.
Естественно, что от внимания долгожительниц не смог ускользнуть высокий молодой человек, в руках у которого была мирно посапывающая юная особь женского пола, а шушуканье за спиной так и подстрекало язвительное «я» плохого парня в Шикамару, обладающее сильной неприязнью к бабулькам, отчего тот и выдал следующее:
- Хм, а что, где-то проходила акция с лозунгом: «купи килограмм семечек и получи гроб в подарок», раз уж вы все здесь собрались?
Шуршание зубных протезов зазвучало громче, можно даже было разобрать что-то наподобие: «распоясалась молодежь-то!», отчего потягивание губ Нары становилось шире.
Итак, осталось лишь подняться на третий этаж, что для подтянутого и крепкого парня не являлось проблемой… пока одна соня в руках, ткнувшись носом ему в грудь, начала ровным дыханием щекотать Шикамару, ведь он рубашку-то не застегнул, оставив кожу беззащитной перед легким ветерком, источник которого сопел в две дырочки. Как иронично: мужчина, являющийся, можно сказать, асом безразличия и пофигизма, ужасно боялся щекотки.
Когда взору шатена предстала дверь нужной квартиры, ему в спину донесся громогласный голос с лестничной площадки:
- Куда мою внученьку несешь, морда ты пижонская?!
Кареглазый чуть было не выронил свою драгоценную ношу, когда наткнулся взглядом на с виду весьма миловидную старушку, вот только огромных размеров сковорода в ее левой руке… У Нара невольно засосало под ложечкой. «Как в дурном анекдоте, где теща встречает зятя поздно ночью», - хмыкнул кареглазый.
- Чё ты вылупился на меня, как гей на «пилотку», кроль плейбойский?! – приблизившись на шаг, издала бабуся.
- Э-э… - на большее парня не хватило, ибо он явно не ожидал подобной дерзости от пожилой жительницы этого дома.
- Так и будешь молчать, жиголо, или на работе не положено? А?! – взмахнув сковородой, словно заправский бейсболист битой, шла в нападение старушенция.
- Жиголо? – явно пребывая в шоке, произнес Нара. – Вы не за того меня принимае..
- Молчать, проститутка! – завопила пенсионерка.
У него нервно задергалась бровь. «Так мне говорить или заткнуться? – в недоумении размышлял Шикамару. – Кошмар, меня приняли за «ночную бабочку», надо бы объясниться с этой двинутой бабусей».
- Мадам, я – начальник Сабаку ноТемари, а не мальчик по вызову, – ровным тоном произнес шатен, расслабившись, когда пожилая дама опустила свое чугунное «оружие».
- Начальник? – переспросила бабушка, Шикамару кивнул. – Не по вызову? – вновь кивок. – Жаль… было бы неплохо…
«Старая развратница, пожилая извращенка! Дожился, мать вашу», - мелькнуло в голове шатена. Лицо старухи сразу же преобразилось из недоверчиво-злостного в милое и умиротворенное. Она обошла Нара и, остановившись перед квартирой Сабаку, начала копошиться по стороне дверного косяка.
- Есть! – наконец, издала бабуся, тряся в руке небольшой металлический предмет с исполненной на нем резьбой. – Значит, ты Нара Шикамару… - протянула она, когда гостеприимно откликнулся дверной замок двумя щелчками.
- Верно, - кивнул мужчина. – А вы – бабушка Темари, насколько я понимаю? – не смог не спросить шатен.
- Не совсем, - молвила пожилая леди, - но она мне почти как родная внученька, - мило защебетала она, пропуская внутрь апартаментов Сабаку молодого человека. – Прямо по коридору, затем – налево, - кинула ему вслед бабуся, включив свет. – Ах да, можешь звать меня Чиё, - произнесла старушка, улыбнувшись Шикамару той самой доброй и располагающей улыбкой заботливой бабушки.
- А вы не такая, коей кажетесь сначала, - протянул шатен, последовав за указаниями Чиё.
- Спасибо, милок, но даже и не думай, ты не в моем вкусе! – рассмеялась пожилая дама, вызвав ухмылку на губах кареглазого.
«Так это, должно быть, спальня Темари», - предположил Нара, осматривая комнату, куда за ним последовала бабуля Чиё, которая тут же поспешила включить ночной ночник, что тусклым янтарным светом придал помещению атмосферу уюта. А вот и двуспальная кровать, что подтвердила догадки Шикамару о предназначении комнаты.
- Чиё-сан, - обратился мужчина к пенсионерке, - а откуда вы знаете мое имя? – задал он вопрос.
- Догадайся, - загадочно протянула женщина, кивнув на спящую девицу в руках парня.
- И что же она про меня рассказывала? – вдруг зашевелился червячок интереса внутри кареглазого красавца.
- Что у тебя отпадный сладкий зад! – возбужденно воскликнула старушенция, отчего Шикамару уже второй раз чуть не уронил Темари.
- Что-что, простите?
- Что ты умен, да работать не рад, - как ни в чем небывало произнесла Чиё.
Нара ничего не ответил, а лишь подошел к кровати и осторожно возложил на нее белокурую девицу, смешно что-то бормочущую себе под нос. Пиджак свой он не убрал, а легонько накрыл женщину пушистым одеялом поверх него. Шатена так и манило прикорнуть рядышком, но он с усилием преодолел этот соблазн. Двинувшись к окну, парень открыл форточку, откуда свежими потоками в комнату ринулся прохладный ночной воздух, и с чувством выполненного долга покинул покои девушки, предварительно погасив светильник.
Вслед за Шикамару засеменила бабуля Чиё, легонько затворив за собой дверь спальни. Из квартиры Темари кареглазый вышел уже с застегнутой рубашкой, опасливо косясь на следующую за ним старушку с огромной сковородой, с коей она ни на миг не разлучалась… А мало ли? Еще оглушит его этим чугунным изделием – и делай, что хочешь, да что не лень.
Дождавшись, когда зазвучит щелчок, заверивший парня о надежности защиты дома Сабаку, Нара попрощался с этой весьма странной пожилой дамой и сиганул во двор к своему автомобилю. К счастью, как ни странно, желающих угнать дорогущую иномарку не нашлось, так что Шикамару добрался до своего дома с уютом и в преспокойной обстановке. И лишь черный клатч, покоящийся на переднем сидении, был напоминанием о недавней пассажирке. Уголки губ сами потянулись вверх при мимолетном взгляде на эту вещь. Но кареглазый красавчик еще не знает, каким «геморроем» для него отзовется завтра этот вечер, ох, не знает…