Слепые

Примечание: Киба - обычный шрифт, Хината - косой шрифт, Дейдара - жирный шрифт

Слепые
-Эй... Эй, здесь кто-нибудь есть?
-Да... кто ты? По голосу, вроде, женщина.
-Да. а ты кто? Ты тоже … слепой?
-Ты слепа? Значит, я не один здесь такой... да, я ничего не вижу с самого дня моего рождения.
-А я... я когда-то могла видеть, но это было так давно. Я почти ничего не помню.
-Ты была зрячей? А как это? Не больно? Не страшно?
-Я... я не помню. Где мы? Такое чувство, что я лежу на нём на чём-то твёрдом, но я не могу пощупать, у меня руки связаны.
-У меня тоже самое... нужно понять, что случилось с нами, где мы и есть ли здесь зрячие люди. Эй!
-Что? А вы проснулись?
-Кто ты? Ты видишь?
-Нет. Я слепой. Вы, по-моему, тоже. Вас двое... хм, значит нас будет трое.
-О чём это ты? Что значит, нас будет трое?
-Вы, что, не знаете куда вы попали? Что в мире происходит тоже вам не ведомо?
-Я знаю, только, что идёт война.
-Да. Мне сказали, что идёт война и, говорят, что она ужасна. Но я не могу этого видеть.
-Поверь мне, нам на нашей собственной шкуре придётся познать, как она ужасна.
-О чём ты? Где мы вообще?
-Я разве не сказал? Добро пожаловать в концлагерь, господа. Здесь, в этой обители мучений и смерти, над людьми проводят такие эксперименты, что я даже рад, что не могу этого видеть, но жалею, что не глухонемой и могу слышать их крики.
-Ох, замолчи! Мне больно от того, что ты говоришь!
-Что же они будут с нами делать?
-Скорее всего, тоже проведут над нами какой-нибудь эксперимент. Наверное, попытаются вернуть нам зрение.
-Но ведь это же хорошо!
-Хм, как сказать. Не факт, что мы выживем после этого.
-Я не хочу здесь находиться! Пусть они выпустят нас отсюда!
-А ты нежная. Видимо, из хорошей семьи. Но,увы, ты пленная. А пленники покидают это место только вперёд ногами, либо по воздуху.
-По воздуху?
-Лучше не говори ей!
-От чего же? По воздуху, мадам, люди покидают это место, сожжённые в газовых камерах заживо. Я не видел чёрного дыма, о котором говорят, но я слишком хорошо чувствую запах...
-Замолчи! Не пугай её. Ты же чувствуешь, она боится.
-Как вам угодно. Я умолкаю. Перед смертью лучше хорошенько выспаться. Если собираетесь говорить, не шумите. Я не вижу, но слух у меня отменный.

-Уснул?
-Да, кажется. Я слышу его сопение.
-Хорошо. Мне он не нравится. Он пугает. Думаешь, правда? То, что он сказал?
-Боюсь... боюсь, что да.
-Поговори со мной. Мне страшно одной в этой темноте.
-Мы всегда в темноте.
-Да, но я ещё помню. Я помню цвет неба и солнца.
-Неба? И море ты видела?
-Да. кажется всё это видела, но так давно, что уже не могу этого описать.
-Ты счастливая.
-Почему? Я ведь уже ничего этого не увижу.
-Как и я. Но у тебя есть воспоминания. Я же не помню ничего. Помнить — значит видеть... расскажи мне, как ты выглядишь.
-Мне трудно это сделать. Сам я себя никогда не видела. Но мне говорили, что я красивая.
-Красивая? Это хорошо.
-Почему? Ты же не можешь меня видеть.
-Но всё равно, мне бы хотелось тебя увидеть. Очень приятно даже просто слышать твой голос. Так как ты выглядишь?
-Я точно не знаю... у меня длинные чёрные волосы.
-Ха, забавно. Значит всё, что я видел в своей жизни — это твои волосы.
-Почему?
-Потому что всё, что когда либо было перед моими глазами — это бесконечная чернота.
-Верно... наверное, да.
-Значит, это и есть красота?
-Нет. Красота выглядит иначе.
-Я бы хотел увидеть тебя всю, чтобы понять, что такое красота.
-Да. Я и сама хотела бы себя увидеть.
-Скажи, ты когда-нибудь, кого-нибудь любила?
-Нет.
-Почему?
-Я не знаю. Наверное мне чего-то недоставало. Может быть, любить — значит видеть?
-Мне бы хотелось тебя полюбить. Возможно, ты последний человек, которого я слышу... что случилось?! Ты плачешь? Тебе плохо?
-Я плачу, но не знаю почему. Мне радостно на душе. Может, это счастье?
-Ты счастлива?
-Наверное. Я бы тоже хотела тебя полюбить... ты молчишь?
-Ты знаешь, кажется, теперь я тоже счастлив...
-Глупцы. Вы оба страшные глупцы.
-Ты не спишь?
-Нет. Мне не спится. К тому же вы, олухи, тут расшумелись... у меня есть ножик.
-Что? Откуда?
-Я его утаил во время завтрака. Меня тут кормят редко, но всё же кормят. Но ты задаешь не те вопросы. Я не уверен, но думаю, это поможет одному из вас перерезать верёвку на руках.
-Правда? Это чудесно!
-Да, да. Вот, держи... поймала?
-Сейчас.. да, уф. Едва нашла.
-Меньше текста, дамочка.
-Ну как? Получается?
-Да... уже почти... Эй, спасибо тебе. Ты не такой плохой, как я вначале думала.
-Да, да. Конечно. Ты не отвлекайся.
-Всё. Разрезала.
-Отлично!
-Ты продолжай говорить. Чтобы я знала куда идти.
-Хорошо. Я здесь. Ты уже близко. Слышу тебя. Я здесь.
-Я знаю.

Пальцы темноволосой девушки встретили пальцы худого темноволосого парня. Глаза их не видели друг друга, но души их были вместе и они почти полюбили друг друга.
Так они лежали до самого утра, обнимая друг друга, познавая черты пальцами и губами. А в некотором отдалении от них лежал высокий человек с когда-то длинными, криво состриженными светлыми волосами и его дано не видящие глаза глядели в потолок тесной камеры и плакали.
Утром за ними пришли. Всех троих разделили и каждому из них сделали экспериментальную операцию на глазах, которая должна была или излечить их или убить. Вероятность один к трём. Светловолосый умер почти мгновенно. У него вытекли глаза и сердце остановилось само. Девушке повезло меньше. Наркоз или не подействовал или его было слишком мало для такой операции, но она долго выгибалась и кричала от боли пока хирургом не пришлось сделать ей эвтаназию.
Так случилось, но парень, который никогда не видел с самого дня своего рождения выжил и прозрел. Глаза его, широко распахнутые, долго смотрели на небо, закрытое тучами, на хмурых людей, которые его окружали и попросил увидеть её.
Что он ожидал увидеть? Но не так он представлял себе красивую девушку. Она была худая, со впалыми щеками, с бледно-синеватой кожей. Может когда-то она и была красивая, но не теперь.
Он увидел чёрный дым поднимающегося от газовой камеры, видел голодающих людей, грязь, гниль и другие ужасы концлагеря.
Потом, втайне от всех, он выбрался на дальний двор, где росло одно, очень сухое, одинокое дерево. На нём не было ни одного листочка, но ветки были удобными, крепкими...
испуская последний вздох он, поднял глаза к серому, как и всё в этом мире, небу, он увидел, что туча вдруг на недолгий миг отодвинулась и от туда, из прорехи, он увидел синее, синее небо и яркое жёлтое солнце. Тёплый короткий луч на его щеке, подобный слезе.
Охранники нашли его тело, висевшее на верёвке на ветке дерева. Сняли его и кинули в общую могилу вместе с девушкой и светловолосым. Так получилось, что эту яму ещё не зарыли.
А между тем поднималось солнце и оно было прекрасно. И люди смотрели на него как на единственную прекрасную вещь в их жизни.