Сновидения. Часть 1.

— С-с... снова он идёт, снова!..

По затенённой комнате медленно разносился аромат трав: в высокой чашке, простой, без рисунка, стоявшей на прикроватном столике, благоухал настой душицы, что полезна для сна...
Каждая вещь в спальне, цветом ли, фактурой, приносила покой и успокаивала. Босые ноги мягко ласкал длинный ворс ковра, скрадывая малейшие звуки; длинные тяжёлые занавеси не допускали в комнату раздражающий шум и слепящий свет ночного города. Играющая в маленьком, скрытом за портьерой магнитофоне медитативная музыка, чьи плавные переливы перемежались волнующим шёпотом моря, беспечным шелестом листвы и сладкими криками одиноких ранних птиц, вкупе с настоящим запахом леса, цветов и свежести доводила до состояния эйфории. Редкие маленькие лампы бросали через ажурные стенки фантастические тени, а вспыхивающие в них огоньки играли и блестели на длинных светлых волосах хозяйки спальни. В руке она сжимала полотенце, источающее слабый аромат ромашки. Тёплые ванны со смесью лекарственных трав и ромашки помогают при бессоннице и нервном напряжении...
В последний раз коснувшись полотенца, искупав лицо в его запахе, она, аккуратно свернув, положила в маленький шкафчик перед входом в ванную комнату. Одновременно подхватила забытую там чашку, точную копию стоящей в спальне, но в ней когда-то была кувшинка. Настой из семян кувшинки рекомендуется при нарушении сна...
Вернувшись в комнату, она присела на кровать, задумчиво оперевшись на неё и опустив глаза вниз. Возможно, подушка под ладонью не самая мягкая, зато перьевая, а весь постельный комплект из хлопка с узором в мелкий цветок. Девушка погладила нарисованные лепестки. Казалось, это они издают тот волшебный запах, зелёный на ощупь, который нежным облаком завис под потолком. Потянувшись через кровать, она взяла приятно теплую чашку. Уставилась на чуть поколебавшуюся от движения коричневую жидкость. Она знала, что на свету та имеет светло-оранжевый оттенок. Неожиданно девушка крепко сжала керамические стенки и стиснула зубы, некоторое время рука её дрожала. Но уже через секунду она взяла себя в руки и, запрокинув голову, выпила настой чуть ли не одним глотком. На несколько мгновений зажмурилась, потом протянула пальцы к маленькому, в половину её ладони, фиалу. Ловко смочила себе подушечки маслом и принялась растирать его на висках. К общему благоуханию цветущего поля добавился аромат лаванды. Лаванда обеспечивает хороший сон...
Закончив на сегодня все процедуры, девушка легла в постель и натянула на себя одеяло. Глаза стали сладко слипаться, тело тут же расслабилось. Она знала точно — сейчас десять часов вечера. Она всегда ложилась в это время, и всегда её отход ко сну сопровождали тысячи приятных мелочей. Для лучшего сна... От бессонницы... Для снятия нервного стресса...
Ей всё это было ни к чему. У неё никогда не было бессонницы. Сон всякий раз приходил к ней легко и окутывал одеялом тихих звуков, мягких мелодий, приятных ощущений. Она лежала в темноте всего несколько минут, овеянная волшебным веером полудрёмы, пока пение птиц не начинало постепенно превращаться в человеческий шёпот. Тогда она знала, что сон пришёл к ней...
На самом деле всё, что она делала.... старалась защитить себя. И её милая спаленка была комнатой в замке принцессы, которая защитит от чудовищ внизу, под стенами. Простая детская психология. Просто залезь в красивую детскую, заберись под душистое одеяло, и монстры не тронут тебя. Как они могут до тебя добраться, когда тебе так тепло и спокойно? Но для неё это было неправильным. Её комнатка, её простыни, её покой оказались предательством. Тёплая кровать нагревалась от адского пламени, а она всё лежала в ней, спокойная и умиротворённая. До определённого момента. Непонятно как, но когда все люди в своих снах витают где-то в туманной дымке фантазий, невесомые и лёгкие, она почему-то твёрдо идёт по деревянному, абсолютно прямому мостику от людей, теряя привычный мир с каждым шагом. Она бредёт просто потому, что эта дорога сделана для неё. Пройдёт немного времени, и мостик исчезнет, дорога растворится под ногами. Она изо всех сил потянется обратно, стараясь удержаться, но этого ей не позволят. Ведь через секунду она откроет глаза.

Свежий ночной ветер бил в лицо, мелькала черными и салатовыми пятнами листва; она неслась вперёд, а на лице её играла победная улыбка. Это был её первый выход из недели за два месяца заточения. Два месяца! И вот наконец — миссия. И она помчалась на неё в ночную пору, не дотерпев до утра. Улыбнувшись ещё шире, Ино кувыркнулась в воздухе. Ночь. Полёт. И никого рядом. Ни одной души, с которой надо было бы разговаривать на скучные темы вроде плюсов и минусов торговли цветами, состоянии такого-то больного или вконец опостылевших тренировок. Только недавно она ощутила в себе потребность в таких вот стремительных одиноких полётах. Полёт — так она называла свой бег по лесу. Казалось, что ничто её не ограничивает, что за спиной выросли крылья, послушные лишь ей и ветру. До назначенного места прибытия ещё долго, так что можно полностью отдаться ощущениям. Короткий промежуток в деревьях, поворот, и вот слева тянется длинная полоса, засаженная самыми разными растениями. Полагаясь лишь на обоняние, Ино признала множество лекарственных трав, параллельно отметив место как удобное для сбора. Тот запах, этот... Перед глазами возникали картинки из толстых учебников, заучиваемых ночами: стебли, лепестки, сок; в память навечно врезались длинные столбцы показаний к применению. Воспаления слизистых, язвенная болезнь желудка, бронхиальная астма... Ино грустно подумала, что, если кому-нибудь вздумается подарить ей букет полевых цветов, она и там увидит сплошные корешки да воспаления. Мысли перескочили на неё саму. «Может, набрать немного шиповника на обратном пути?» В последнее время ей снились странные сны. Какие-то белёсые пятна, теснящиеся перед глазами. А просыпаться стало тяжело, как будто её постель вместе с ней залило тугое желе, из которого надо выбраться, усилием воли встав хотя бы на четвереньки. Хуже всего было то, что ощущение липкой массы, вязко приковывающей к кровати, она чувствовала уже будучи в сознании. Каждое утро приходилось переживать несколько страшных мгновений, но позже она списывала это на проделки подсознания. «Дурацкие сны. Возьму ещё и ромашку, если найду, говорят, настойка оказывает просто волшебное воздействие».
Коротко оглянувшись с высоты ветвей, Ино вдруг удивлённо притормозила. Оказывается, она чуть не проскочила указанное в задании место. За размышлениями она и не заметила, как пролетело несколько часов.

Ино распахнула глаза, бездумно уставившись на полог кровати. Он был тёмным, каким только что было небо, в комнате всё ещё чувствовался аромат цветов, и на секунду — далеко не в первый раз — она засомневалась в реальности. Точнее, на секунду она уверилась, что настоящее — это небо и звёзды, ночной ветер и свобода, а скучная жизнь одинокой непримечательной девушки — не более чем ночная фантазия, слетевшая с игриво пляшущей над ней луны. Но не было только одного — свежести полуночного леса. Некоторое время сознание шутило картинками сна и реальности, пугающе правдоподобными, пока наконец Ино не поверил, что всё ещё в своей кровати. Тут же вернулось осязание, девушка поняла, что лежит на мягких простынях, а из темноты выступили тысячи маленьких предметов, присущих только её, реальному миру. Приподнявшись на локтях, она отыскала взглядом длинную свечу, янтарно светящуюся в глубине комнате. Прогорела почти полностью. Значит, уже утро. Ино села на кровати и обхватила закутанные в одеяло колени рукам. Ей снова было страшно, очень страшно. Она безумно боялась своих ярких снов. Каждый вечер она мучительно ожидала момента, когда реальность вновь даст сбой, впуская в себя что-то иное. Но каждое пробуждение было также мукой. Она не могла избавиться от мысли, что случится, если однажды она не сможет отличить флёр сна от скучной и неинтересной яви. Что, если когда-нибудь чуждый прекрасный мир обманет её? Тогда она унесётся навстречу своим сновидениям... Врачи назовут это летаргическим сном. Попавшая в собственную ловушку, её душа будет странствовать, пока Ино окончательно не уверится, что её жизнь — это бег по ветвям на головокружительной высоте, с метательными звёздами на боку и непонятной возбуждением от разливающейся по всему телу, подобно крови, чудесной силы.
Девушка тяжело обвела глазами комнату. Травы, дерево, только натуральные материалы. Благовония, масла, чаи и отвары. Спаленка похожа на деревянную пещерку феи, в которой так сладко забыться... Но почему?! Почему сны не уходят?! Зачем они такие яркие и настоящие?.. Стиснув зубы, она опять спрашивала это у себя. И опять не слышала ничего в ответ. «Сколько это ещё будет продолжаться?..»
Потерянная, она сидела на кровати в сломленной позе. Проклясть бы всё... Её душа была повержена, она не видела выхода, блуждающая в дымке отчаяния, но тело было полно сил и уверенности. Ино подошла со свечой в руке к тёмному углу своей комнаты и сдёрнула ткань с установленного там прямоугольника. Покрывало с шёпотом сбежало вниз, открыв тёмный, с серебром, портал зеркала. Девушка, ступая медленно, сделала ещё шаг... В стекле вспыхнул её образ: озарённая с одной стороны свечой, бледная, худая, в тонкой бесцветной пижамке, она была магическим, затягивающим души портретом. Легче призрака, красивее привидения. А глаза... Они были огромными. Ярко-синие у зрачка и бледно-голубые у края радужки. Украшенные молочно-белой поволокой, они смотрели не в себя — в зеркало, всё дальше и дальше, пока образ самой Ино не стал меняться. Смутно, как при оптическом обмане, она видела, как её бёдра покрывает мягкая фиолетовая материя, на груди появляется изящно вырезанный топ, а длинные прекрасные волосы собираются в странный некрасивый хвост, каких она никогда не носила. Она всё смотрела и смотрела, пока из глаз не потекли слёзы, то ли из-за пересушенной роговицы, то ли оттого, что она поняла: её тело и душа — вещи абсолютно разные и несовместимые и блуждает дух и её и стремится только туда. Только к её волшебным дьявольским снам...

Уже трясясь в маршрутке, Ино подтянула рукав, обнажив правое запястье. Узнать время; но на самом деле её хотелось ещё раз взглянуть на заживающий след. Почти прошедший жуткий ожог. Ино, чуть прикрыв веки, какое-то время смотрела на него мутными глазами. Это доказательство её беспомощности, бессилия что-либо изменить. Не стоит думать, что Ино не пыталась бороться. Она терпеть не могла покоряться ни людям, ни обстоятельствам. Неизвестное её ничуть не пугало, и однажды она попыталась преодолеть проклятые сны.
Ино решила не спать в эту ночь. Сварила много чашек кофе, проглотила несколько шоколадок и залезла в кресло перед огромным телевизором, прикрывшись пледом.
Десять часов. Ведущий шоу чирикал что-то, по его мнению, смешное, отвлекал, привычка была полностью побеждена кофеином.
Одиннадцать часов. Ино наткнулась на жутковатый фильм, поглотивший всё её внимание. Затянутая интригой и перипетиями мелодрамы, она и думать забыла о сне.
Двенадцать часов. У подлокотника кресла грелась на специальной подставке чашка, Ино с силой сжимала на коленях плюшевого уродца, сопереживая героям, проходящим через очередной кризис в старом заброшенном доме, естественно, населенном мертвечиной. Как вдруг... Что-то коснулось её ноги. Ино машинально погладила голень через плед, не очень над этим задумываясь. Ощущение было лёгким, как будто по коже чиркнул стебель травы. Нервное? Вот только то, что случилось после, она не могла уже списать на нервы, как не могла назвать более страшного события в своей жизни, чем эта ночь. Плеча коснулись чьи-то пальцы. Она была уверена в этом, как и в том, что дома одна и никто войти не может. А чья-то рука так и осталась лежать на ключице девушки. Она была липкой и холодной, как будто касалась её через плёнку, совершенно бесплотной. Чувство её тяжести на плече то исчезало, то появлялось вновь. То исчезало, то появлялось... То есть, то нет...
Неестественно широко раскрыв глаза, Ино сидела абсолютно прямо, сжимая в руках игрушку. Дальше... Лицо обдал призрачный ветер, принёсший кровь и отвратительный лекарственный запах. Дурман настолько резко ударил в голову, что на секунду мир смазался и потёк. И дальше... У правого уха взорвался фонтан звуков. Они заметались по комнате, перекрывая бормотание телевизора. Чисто автоматически Ино пыталась различить хоть что-нибудь, разумом она боялась воспринять даже часть той информации, что моментально свалилась на неё. Она отчетливо слышала голоса, но только обрывки. Десятки, сотни голосов, лязганье железа, тихие стоны. И дальше... По рукам пробежал призрачный пот, она ощутила прикосновение к живому телу, это она его касалась, поглаживала, успокаивала, потом резала, и кровь текла по её рукам, она всё это чувствовала... Кто-то дотрагивался до неё, подавал металлические ручки, мимоходом одёргивал халат, поправлял волосы быстрым движением, проводя холодными пальцами по затылку... Но она всё ещё сидела в кресле у себя дома и ощущала всё на себе, чьи-то ирреальные руки, скользящие, шепчущие голоса, ощущение тёплой плоти на ладонях... Она не могла этого вынести. Никто не смог бы. Страшно закричав, девушка рванулась с кресла, уронив плед. Он ярко-красным пятном распластался на полу, и, взглянув на него, девушка на секунду ясно увидала разбитое, истекающее кровью тело на операционном столе. Из горла не вырвалось больше ни звука. Ей было бы легче, если бы она сходила с ума. Но Ино знала, что в своём сознании. Просто сон опять пришёл к ней...
Мучительным движением дотянувшись до чашки, девушка одним резким взмахом руки вылила обжигающий кофе на себя. Феерия мучительных мгновений мгновенно прекратилась. Вот только она и представить не могла, что будет настолько больно. Кипяток не мог причинить такие страдания и не мог оставить сильнейший ожог, расползающийся по руке прямо перед потухающими глазами падающей девушки.
Это было её наказанием.
Несколько недель девушка покорно ложилась и вновь видела свои странные сны, вновь испытывала страх вечером и сомнения утром. Но даже это её не сломило. Она пыталась ещё.
На этот раз Ино выпила на ночь большую дозу снотворного, понадеявшись, что достаточно и того, что она воспримет сон подсознанием, хоть и не увидит. Она спала глубоко и без сновидений, а наутро отправилась на работу, не чувствуя ничего необычного. Но, к несчастью для неё, она оказалась права в своих догадках, даже больше того: сон не только прошёл через её подсознание, но и запечатлелся в нём.
Был довольно поздний час, когда Ино возвращалась домой. Она решила, что сегодня может нарушить свой график, ведь в кармане тяжело перекатывались несколько пузырьков снотворного! Путь её, беззаботный и радостный, пролегал через тёмный парк. Глубоко вдохнув чистый воздух, девушка ступила под сень деревьев. Она парила далеко выше седьмого неба, собирая мягкие приятые мысли-облака, но всё ещё боялась поверить своему счастью: неужели свободна? Раскинув руки, она кружилась под густыми кронами, наслаждаясь каждым шагом. Как вдруг увидела его. Луна на секунду выпростал лучи-лезвия из облаков, и у девушки не осталось сомнений. Это был тот самый человек. Сутулый мужчина стоял напротив неё, у лавки. Неопрятная одежда, спутанные волосы и видимая зажатость говорили сами за себя. Но Ино видело другое. Со светом луны на этого человека сошёл его настоящий вид. Глаза девушки с огромными зрачками ясно различали традиционный костюм шиноби, аккуратно забранные назад волосы, чтобы не мешали при драке, и пара длинных мечей за поясом. Мужчина пробежал по ней глазами машинально, без интереса, но Ино узнала в этом иной взгляд: торжествующий, кровожадный. В голове вспыхивали яркие шарики мыслей: «Это он! Моя цель, моя жертва. Ниндзя, сжёгший целый храм. Непростительно...» «Как он смел явиться мне вновь? И как я его не убила?.. Истребить — мой долг шиноби». «Предатель... Мерзавец... Нет тебе рая...»
Она понимала, что видит этого человека впервые, но тут же, без видимого перехода, клялась отомстить, ведь десятки жизней, что многоголовым шлейфом тянутся за этим убийцей, не найдут покоя, пока он жив...
В прошлый раз — она это помнила — девушка ударила его кунаем в ключицу, но раз он выжил... Ино быстро оглянулась, ища подходящее оружие. Точный глаз мгновенно выделил из кучи веток одну, прямую и длинную, подходящую ей по весу и немного напоминающие мечи, на которых она когда-то тренировалась. Парк замер. Ино обманчиво медленно шла к бордюру, обозначавшему конец ухоженной дорожки и начало небольшого леса, где её ждал импровизированный меч. Заметил ли он?.. Девушка обернулась. Мужчина стоял под слабеньким фонарем, который только и давал, что разглядеть силуэт. У плеча её врага кружилась цикада. Не заметил, значит... Усмехнувшись, Ино наклонилась за своим оружием и повернулась. Прокрутив палку в руках пару раз, девушка привычно замерла в боевой стойке, но уже через секунду побежала на противника, дав волю своему гневу в яростном крике. Когда ветка ударила испуганного, пытающегося сбежать бомжа по затылку, Ино с тоской вспомнила удобную рукоять куная, которую вонзила в его плоть в прошлый раз. «Прошлый раз? А был ли прошлый раз?..» Воспоминание о рвущем кожу металлическом ноже вспыхнуло явным диссонансом памяти Ино. Не только ей, но и вообще здравому смыслу. Поражённая вдруг этим откровением, девушка опустила руки, не докончив начатое. Глаза её были почти закрыты, когда она смотрела на распластавшегося у ног мужчину. Изображение двоилось, на него накладывалось другое, запечатлённое такой же сетчаткой. Или той же. Ино видела лужу крови, появившуюся в другом мире, растекавшуюся вокруг живого ещё человека. Слышала она и последние стоны, и слова проклятия...
«Да, этот тот же самый человек. Но я уже убивала его. Во сне...»
Развернувшись, бросив всё, Ино на секунду прижала окровавленные по локоть руки к лицу. Но них не было крови. Ей показалось. Это всё сон...
Запрокинув голову, она смотрела на звёзды и думала, что если это звёзды не её мира, то она не выдержит.
Когда она молча шла домой, плечи было высоко подняты, а голова опущена. В этот вечер она поняла, что судьба — догонит. Всегда. В любом обличии. А у неё, ну, просто у неё нет сил ей противостоять. Она поняла. Осталось только научиться это принимать.

Ино вернулась к себе вовремя, но совершенно измученной. Свободолюбивой по натуре, ей было сложно опять переживать воспоминания, оживавшие болью при каждом беглом взгляде на ожог. Пока она заканчивала свои обычные вечерние дела, сущую рутину, её мысли свободно бродили. В последний раз медленным шагом прошлась по квартире и открыла дверь в ванную, где начала медленно, словно под гипнозом, привычными движениями стягивать с себя одежду. Глаза её, редко моргающие, смотрели прямо перед собой, когда она садилась в наполовину наполненную ванну.
После всех её поражений, после всех поставленных точек она всё ещё не могла не думать о своих снах. Это напоминало ядовитую язву, незаметную снаружи, но отравляющую жизнь. Зловоние, ею испускаемое, беспокоило Ино и не давало отвлечься. Ей было тяжело сдаться, но бороться было невозможно. И это бесило. Протянув руку за спину, она вытянула флакон с ромашкой и, задержав перед глазами, перевернула над водой. Ни единой капли эликсира забвения не упало в ванну. Поморщившись, девушка вспомнила, что настойка закончилась в прошлый раз и она забыла купить ещё. Отведя руку с пустой бутылочкой, девушка со всё возрастающей яростью замахнулась и с силой швырнула её о стену. Всё. Это. Бесило.
Бесполезно ведь что-то делать. Всё ненужно. Напрасно... Впустую!
Ино сдёрнула крышку со стока, позволяя воде уйти. Залезла в шкафчик, нашарив в глубине старый гель для душа, на этикетке которого не было ни слова об экстрактах или маслах. Девушку охватило какое-то нервное возбуждение. Ей хотелось сломать, разбить всё в своей ванной, всё, что было бесплодными попытками смягчить свою участь. На пол полетело дорогое эксклюзивное мыло ручной работы, разбились экзотические обереги и талисманы, с треском разорвалась вышитая древними узорами душевая занавеска, на которую Ино в своё время потратила немало времени. Ей казалось, что в пальцах живёт дикий огонь, крушащий всё, её тело вертело и раскручивало в вихре неконтролируемых чувств: злобы, обиды, разочарования. Казалось, ей доставляет горькое удовольствие расправа над собой, как будто себя она считала повинной во всём.
А затем она принимала душ, впервые за долгое время, не расслабляющий, а контрастный, с тонизирующим гелем. С ожесточением растирая себя мочалкой, Ино повторяла себе, что сегодня её снова посетит сон, и от этого распалялась ещё больше.
«Я беспомощна». Ногти оставили на животе длинные красные полосы.
«Я жалка в своём мятеже». Разглаживая мягкие волосы, девушка вдруг резко дёрнула за них, намотав на кулак.
«Я такой и останусь». Не выдержав, Ино вцепилась зубами себе в запястье, зло и отчаянно пытаясь сдержать слёзы. Никогда не позволять плакать. Даже наедине с собой.

Когда она вошла в спальню, была уже спокойна, только горькая россыпь осталась на дне души и отравляла и разъедала потихоньку. Ино пересекла комнату и присела на кровать. Потом упала спиной. Не было настроения принимать что-нибудь успокаивающее и, скорее всего, никогда уже не будет.
Она поймала себя на том, что веки сладко опустились — тут же затрепетали и приподнялись. Впервые со времени своего самого первого сна она засыпала, не успокоив тщательно тело и душу. До этого каждый вечер всё её естество наполнялось покоем и смирением. Теперь нет. Сейчас всё было иначе. С разрозненными мыслями, изнуренная, потерянная, Ино лежала на кровати не в силах шевельнуться и не представляла, что её ждёт дальше. Даже не так. Она боялась погружаться в этот раз. Ей казалось, что Морфей непременно накажет ей за непослушание и дерзость.
Ино резко согнула локоть, прислонившись лбом к своей холодной руке. Почему она ведёт себя так наивно? Будет всё то же. Все её попытки смазать жуткую ирреальность снов проваливались, так почему же должно что-то поменяться? Время давно пришло, и девушка начала засыпать. Но очнулась от неприятного ощущения в волосах. Их что-то теребило и дёргало, не давая расслабиться. Ино чуть двинулась, взглянув вверх, и так и замерла. Не веря себе, опустила ладонь к лицу. Нет, невозможно. Пальцы на руке, прежде опущенной на голову, дрожали. Они и беспокоили лавину распущенных волос. Ино в ужасе лежала неподвижно, чувствуя, что реальность двоится, разрезанная пополам, трескается, как могучая скала, обращаясь в ничто. Она перехватила запястье другой рукой, уставившись на чуть скрюченные, конвульсивно дергавшиеся пальцы. Ей было страшно, непереносимо страшно, ведь мозг настойчиво убеждал её, что мышцы абсолютно расслаблены, а кисть неподвижна. В следующую секунду Ино снова повалилась на кровать, потому что ноги внезапно онемели, как будто прекратился ток крови, а в ушах зашумело. Лежа на кровати, корчась в судорогах, с каждой секундой теряя контроль над телом, видя только красную пелену, медленной каракатицей затягивавшую обзор, Ино поняла, что её настигло, и побелевшими губами успела прошептать несколько почти бессвязных слов, прежде чем покинула этот мир, влекомая ветром сновидений:
— С-с... снова он идёт, снова!..

У ворот собралась приличная толпа, и, хоть Ино и шла по делу, она не могла не подойти. К уже собравшимся присоединялись всё новые и новые ниндзя, все — со встревоженными лицами. Прижимая к груди цветы, которые недавно доставили — их следовало отнести на склад — Ино робко попыталась остановить пробегающего мимо незнакомого шиноби.
— А что случилось?..
Парень как-то странно на неё взглянул, затем бросил:
— Предатель вернулся, — отвернувшись, он продолжил свой путь по пыльной улице. Ино обомлела, забывая удерживать цветы. Сочные красные бутоны погибшими звёздами слетели к её ногам.
— Са... ске?..
Механически передвигая ногами, она затесалась между двумя плотными мужскими спинами в заднем ряду. Вдруг кто-то, очень торопившийся, налетел на неё сзади, пробормотав ругательство, и девушка, потеряв равновесие, пролетела вперёд, толкнув кого-то.
— Куда ты лезешь? — недовольный голос и удар в спину, что Ино восприняла совершенно равнодушно, даже отрешённо. По инерции пройдя ещё несколько шагов, она внезапно оказалось перед толпой и, подняв голову, смогла разглядеть происходящее на залитой солнцем, жёлтой от песка площадке.
Много дальше ворот, рядом с лесом, стоял Саске, а перед ним — Цунаде, Данзо и несколько воинов Анбу в полной готовности.
— Саске... — эхом отозвалось у неё в голове, словно она впервые слышала его имя и старалась запомнить. Неожиданно Ино так ясно осознала, что кто-то смотрит через её глаза своими, что в интуитивной попытке избавиться от этого чувства сжала голову руками. Перед ней проносились до невозможного яркие маленькие картинки с незнакомыми лицами, непонятными предметами невиданными пейзажами — развесёлый пёстрый хоровод, сводящий с ума. Кто-то в ней шевельнулся и внезапно задёргался, разрывая их плотно сросшиеся оболочки. По телу Ино стекала невыносимая боль, как будто с неё сдирали кожу изнутри. Она больше не ощущала себя собой. А фонтан невероятных чувств грозил оказаться реальным. Упав на бок, свободно раскидав руки, глядя широко раскрытыми глазами на землю, но не видя ничего, Ино чувствовала, как билось в ней что-то, совершая последние натужные движения. Пересохшие губы пытались шептать молитвы, остановившиеся зрачки прожигали пустоту. Наконец сгусток чужеродного финальным рывком разорвал с ней последнюю часть — сердце и — она это почувствовала так же чётко, как и острые песчинки, царапающие ухо — взмыл в высь, став свободным.
Миг, другой. Системы пришли в норму, и Ино мгновенно выкашляла забивший горло песок, ощущая жгучую сухость глаз. Она свернулась на земле, стараясь вернуть себе жизнь, избавляясь от опасного и чужого в своём организме. Но как только её существованию перестало что-либо угрожать, она тут же потеряла сознание, растянувшись на дороге под возгласы наконец-то осмелившихся приблизиться к ней людей.

Вне себя от возбуждения, Ино скатилась с кровати, больно отбив локти и колени. Так, на четвереньках, она поспешила к зеркалу, с нервической поспешностью сдернув с него шелестящую завесу. Она смотрела в свои глаза, немея внутри, изо всех сил стараясь и страшась найти в них искру чужого разума. Но на неё смотрела всё та же Ино. Девушка сжала на груди коротенькую ночную рубашку и продолжала рассматривать себя, сминая в руках ткань.
Есть одна Ино, или их две?..
В голове царил полный хаос, пощадивший лишь одну маленькую мысль: успокоительное всё же действовало на неё, оно смягчало приход сна и не давало ей проснуться в том мире. Да, она распахнула свои глаза этой странной деревне и её жизни. И это испугало её? О нет! Ино перевернулась
на спину, улыбаясь счастливо и чуть безумно. Ей казалось, что по теряющемуся в темноте потолку проплывают белые облака иного мира. А под ними зеленеют деревья. Девушка опустила взгляд на завешенные толстыми пушистыми коврами стены. Если приглядеться, то можно заметить, что вон там, в углу, вышиты густо-изумрудные листочки. Они колышутся на ветру, обрамляя и оттеняя его — здесь она даже тихо засмеялась.
— Са-ске, — по слогам произнесла Ино, наслаждаясь вкусом этих невыразимо приятных звуков. Она обожала его. Она любила каждую чёрточку, каждое движение, каждый вздох. Она ничего о нём не знала, но боготворила абсолютно каждую деталь, формирующую, подчеркивающую, создающую... Саске.
Девушка села и нахмурилась. Было совершенно очевидно, что в её любви было что-то ненормальное. Если закрыть глаза на внезапно вспыхнувшую страсть, в ней была ещё собачья преданность, что вообще не было свойственно Ино. Никогда.
Но если позволить себе чуть-чуть слабину, то можно с головой окунуться в это море восхищения, обожествления и преклонения, пусть это было похоже на искусную подделку, но сбежать от своих горестей, печалей и забот, от вчерашнего разочарования — вот что манило непреодолимо.
Ино взглянула в окно. Занимался рассвет, раскидывая пепельные шёлковые ленты лучей по небу, что становилось всё больше с каждой минутой. Девушка слабо улыбнулась в комнате, облитой серой светом.