Сон. Эпилог

Хаширама сдавленно застонал. Первая мысль – его избили. Жёстко, как мальчишку, впервые вышедшего на тренировочный полигон.
Вторая мысль – воспоминание. И это было гораздо приятней. Сенджу с трудом разлепил глаза: по ощущениям как песку насыпали. Свет ослепил его после сна. Яркий и тёплый – либо день уже, либо позднее утро. Ничем неприкрытый Изуна обвивался вокруг его руки, а на бледной щеке отпечаталась обивка дивана. Его плечи исчертили алые полосы.
Мужчина посмотрел на свои ногти и густо покраснел. Впрочем, скорее всего, он сам выглядит не лучше.
Выпутавшись из хватки любовника, Хаширама сел и шикнул. Да уж… не только вид не из приятных; саднит, болит, мокро… Не глядя, Сенджу подтянул к себе какую-то тряпку и обтёрся, спросонья не подумав. Тряпка оказалась его косодэ.
Ну, да и чёрт с ней.
Изуна тихо засопел и поджал ноги. Мужчина сунул ему под голову плоскую подушку, укрыл его же балахоном – всяко теплее – и не смог не погладить по щеке. Сон младшего Учиха оставался спокоен и крепок.
Хаширама поцеловал его в уголок приоткрытых губ и нехотя натянул штаны, несмотря на то, что тянуло обратно в сладкий сон. Изуна пусть дрыхнет дальше, а вот Мадара может проснуться, особенно если на самом деле поздно, и Сенджу не хотел оставлять его в одиночестве. Обычно ребёнок в нём был и вовсе жаворонком, устал просто вчера.
Во рту пересохло. Ноги сами нашли путь на кухню. Зевая, мужчина отыскал стакан и опустошил его три раза, пока горло драть не перестало. Ветерок приятно щекотнул затылок. Хаширама потянулся, прикидывая, что окно вроде бы закрывать.
Кто-то тихо кашлянул. Сенджу по-кошачьи развернулся, сжимая в руке злополучный стакан – хоть кинуть, хоть разбить и осколком!.. За столом сидел Мадара и криво ухмылялся из-под своей чёлки. Сенджу замер.
- Доброе утро, Хаширама. Выспался?
Хаширама открыл рот. Закрыл. Медленно поставил стакан на стол.
- Ага, правильно, убери. А то шуметь будешь.
- Как ты… когда?..
Дар речи где-то потерялся. Дар эмоций – тоже. Иначе бы мужчина бросился к нему, своему-чужому Мадаре, и стиснул бы в руках.
- Как проснулся, - спокойно ответил Учиха, задумчиво изучая пустые чарку и бутыль из-под саке, оставшихся со вчерашнего дня. – Сядь.
Сенджу машинально послушался и опустился на ближайший стул. Мадара внимательно окинул взглядом его плечи и торс, цепляясь за какие-то детали.
Укусы. Засосы.
Мужчина мысленно ругнулся, так как от такой визуальной инспекции краснел. А ведь Хаширама никогда не считал себя стеснительным. Однако проснувшийся раньше Мадара просто обязан был, чтобы попасть на кухню, тихо пройти через гостиную и увидеть…
Ох.
- Как ты себя чувствуешь? – постарался отвлечься Сенджу.
- Нормально, - Учиха пожал плечами. – Хорошо? Я не всё помню из этого…периода, но постепенно память возвращается. Проблеск ещё вчера был.
- О чём ты?
- Когда я защищался, это был я. Ну, я, понял? Видимо, чтобы вернуть меня в нормальное состояние, понадобится ещё один стресс.
Ещё один.
Мадара осёкся. Хаширама заметил, что тот тщательно выбирает выражения, да и впервые мужчина видел друга – друга же? – таким спокойным. Видимо, это отразилось у Сенджу на лице, потому что Учиха сказал:
- Это полезный опыт. Не вычеркнешь.
Ребёнок-Мадара, льнущее и обожающее его дитя, которого они с Изуной старались оберегать каждую секунду своего времени – опыт. А ведь старший Учиха, получается, ещё не заключал договора с Сенджу. Повезло, что этот отрезок времени не стёрся, иначе Мадара мог спокойно напасть.
Учиха снова оказался проницательным.
- Не грузи голову. Изуна мне расскажет лучше.
- Мы друзья? – ляпнул Сенджу.
- Посмотрим, - мужчина вновь прищурился. Но он был даже весел – весел! как? - и Сенджу прикинул, что у него не плохие шансы. – Спасибо.
- Мадара…
- Не за меня. За брата, - пауза. – Он не смог бы один.
Хаширама не нашёлся, что ответить. Вокруг Изуны столько нитей, и симпатия – самая простая из них. Распутать в любом случае будет проще, будь младший Учиха рядом с ним чаще, но если он захочет забыть произошедшее – с этим придётся смириться.
Да уж, Хаширама, нашёл время проснуться. Сладкий сон кончился, реальность ждёт. Много хорошего в ней – здоровый Мадара, хотя Сенджу обязательно уговорит его на осмотр, их мечта, которую дальше можно будет строить вместе, но мужчина ощущал странную тоску у сердца. Ему б ещё немного, пару дней насладиться другим человеком: каждым жестом и взглядом, каждой иголкой и насмешкой.
- Кажется, ты мне теперь не враг. Я попытаюсь довериться тебе – снова, - Учиха скучающе разглядывал собственные ноги. – Но если ты бросишь моего брата, то я убью тебя самым мучительным способом, каким смогу придумать, и одними только пытками в генджитсу не ограничусь.
Хаширама поперхнулся воздухом. Резкий переход с простого разговора на угрозы без перемены тона кого угодно ошарашит, но у Мадары, видимо, истинный талант.
Минуточку.
Это что сейчас было?.. Одобрение?..
- Брат!
Сенджу обернулся. Изуна – потрудившийся хотя бы частично одеться – застыл на пороге. Младший Учиха видел брата и только его, но вдруг перевёл растерянный взгляд на Хашираму, ища ответа на невысказанный вопрос. Мужчина кивнул, улыбаясь.
Когда Изуна бросился брату на шею, Сенджу захотелось смеяться, а заодно уйти, оставив Учиха вдвоём. Им есть о чём поговорить. Хаширама с нежностью посмотрел на них обоих и поймал взгляд Мадары.
Им же, обнимая брата в ответ, старший Учиха пригвоздил к месту и уйти не дал. Сенджу как приклеился к стулу, и Мадара довольно хмыкнул. На долю мгновения Хашираме показалось, что мужчина ему подмигнул.
Не, бред какой-то.
Но, кажется, старший Учиха впредь не даст никуда уходить тоже.