Ты ужасна, но я всё ещё раздет. Глава I : Предательство подсознания

В голове, видимо, поселился рой несмолкающих тупых пёзд — откуда было взяться такому гулу? Мысль о неведомой природе подобного шума заставила Сакуру постараться разлепить глаза. Она ведь привыкла к оглушительной музыке в клубе, а мигрень покинула её ещё более полугода назад. Так в чём, мать вашу, дело?!

Нежно-розовые волосы разметались по грязной бетонной поверхности, а косметика размазалась по лицу, делая из фиолетовых синяков под глазами чёрные. Взор оказался прикован к рельсам, где валялся самый распидорашенный вагон, на который, похоже, и пришёлся взрыв. Её отбросило на добрые метров пять, а звуки, не покидающие разболевшуюся голову, видимо, были следствием того, как охуительно Харуно ёбнулась своей черепушкой о бетонный блок, служивший своеобразным тротуаром для рабочих подземки.

Девушка медленно поднялась на ноги, попутно осматривая себя, а уже после, не найдя серьёзных повреждений и кровоточащих ран на голове, огляделась вокруг. Покорёженные вагоны были напичканы кровью и разными частями тел, которые устилали этаким ковром и небольшой участок рельсов. Вокруг ходили-ползали-сидели-лежали люди, все вперемешку: выжившие сторонились трупов, разбросанных вблизи эпицентра взрыва, а последних теперь уже ничто не могло волновать. Какая-то цыганка, без зазрения совести и отвращения, снимала кольца с оторванной руки, повисшей на сухожилиях вдоль стенки вагона, пока её дети шарили по чужим сумкам. И никто ведь не замечал этого в суматохе.

Место трагедии окружили жёлтые ленточки и люди в полицейской форме, помогающие спасателям вытаскивать мёртвых и живых на перрон. Воздух пропитался запахам нашатыря, с помощью которого медики приводили пострадавших в чувства. Врачи, как и ожидалось, сначала уделяли внимание тяжелораненым. Это было вполне логично, но некоторые гнидопаскуды, отделавшиеся лишь шоком, не побрезговали повозмущаться тем, что их проигнорировали, разрывая глотку ради выпрашивания психологической помощи. Лучше бы научили ту цыганку, как разработать горло, ей-богу! Насосала бы себе на спокойную жизнь, и необходимость стоять в луже смешанной крови жертв трагедии и стягивать уже с ноги убитой девушки золотой браслетик отпала бы.

Повсюду царили хаос и осточертевшая барменше паника, которые поселяли где-то глубоко в душе ебаную тревогу и нахуй не впали зеленоглазой. Задерживаться в этом месте совсем не хотелось, поэтому, посмотрев на телефон, выуженный из кармана толстовки, и убедившись, что времени она потеряла немного, девушка двинулась к платформе, матерясь на шахидов за новые царапины на экране смартфона. Даже не поблагодарив за поданную руку, вытянувшую её на перрон, какого-то молодого человека, вызвавшегося добровольно помогать пострадавшим при взрыве, Харуно, зевая, на эскалаторе поднялась к выходу из метро. Повезло, что она находилась на своей станции, а то её ветку наверняка уже перекрыли.

Улица встретила Сакуру первыми лучами солнца, давящими на болящие от прожекторов клуба глаза, и кучей мусора, украшавшей разъёбанные тротуары неблагополучного переулка.

Как бы розоволосой ни настоебенел небольшой круглосуточный магазинчик, в котором продавались её обожаемые мармеладки, но одна из единственных радостей её почти просранной жизни стоила того, чтобы пробираться через тесноту душного, попахшего приторным одеколоном жирной кассирши ларька. При пизде, при шпаге Харуно ввалилась в их с Ино полукоморку, восхищенно осознавая, что единственная в комнате кровать пуста. Значит, зеленоглазая спокойно выспится, не охуевая от развалившегося по всему периметру тела подруги.



Нежась в обшарпанной ванной с облупившейся зелёной краской на стенах и старой коричневой плиткой с пожелтевшими швами Яманака чувствовала себя мудозасранской блядиной. На самом деле так оно и было. Особенно остро адекватная самооценка ощущалась девушкой именно сейчас, когда она намывалась перед очередной встречей с Саем. Казалось бы, чего удивляться? Как бы банально и изъезженно не звучало, но факт остаётся фактом: многое в нашем мире делается через постель. Ино не первая и не единственная. Всё-таки лучшие заказы на фотосессии в городе раздобыть непросто, а услужливый фотограф предложил хорошую альтернативу.

И кто заставил девушку уйти от состоятельных родителей, съехаться с подругой-нищебродкой и начать зарабатывать на существование своим телом? Блондинка останавливалась на женской солидарности и дружбе, прикрывая этим свои шлюшенские наклонности. Да, сложно было признать, что ей нравится, как каждый прохожий с вожделением косится в её сторону. Сложно признать, что ей чертовски нравится трахаться с Саем Акаши и в тайне от него теребонькать свою фасолинку на вебку, прибавляя нехилую сумму к своему доходу. Последнее, кстати, прекрасно объясняло, почему в их единственной с Сакурой комнатушке была обклеена приличными обоями лишь одна стена, к которой примыкала кровать; а остальные представляли собой пиздорвань. Онлайн-дрочеры чересчур эстетичны, чтобы разглядывать неаккуратную обстановку в порнухе.

Оставив терзания за дверью ванной, Ино тихонько проскользнула в комнату, заставая Сакуру стоящей около единственной, кроме кровати, мебели — среднего размера комода, на котором покоились их общий ноутбук и большая свинья-копилка, предназначенная для общих сбережений на машину и автопутешествие по стране. Если раньше девушки не собирались тратиться на специальную копилку, то позже пришлось, так как баночка из-под мороженого была слишком ненадёжна и соблазн уничтожить сбережения преследовал подруг. Хотя кое-кто изобретательный всё же умудрялся с помощью пинцета вылавливать мелочь и купюры даже из свинки.

— Опять пиздишь? — раздалось прямо за спиной Харуно: она слегка дёрнулась, прихуевая от такой подставы.

— Ебанулась? Вон, смотри, мелочь из кармана выгребаю! — ответила сущей правдой зеленоглазая, со звоном, всё ещё болезненным для её головы, закидывая в свинку монеты. — Ты надолго сваливаешь?

— Как пойдёт, — пожала плечами Яманака, подсушивая полотенцем волосы. — Двигай отсюда свою тощую задницу.

— Было бы куда… — изобразила мечтательность розоволосая, но всё же отошла и облокотила свою тощую задницу на подоконник у противоположной стены, пристраиваясь таким образом, чтобы не зацепить валяющиеся на нём зарядки от телефонов.

— Так найди парня и сдристни к нему! — лыбясь, словно высказала самую гениальную идею, изрекла голубоглазая.

— И нах он мне? — раздалось со стороны Харуно под шуршание упаковки с мармеладками.

— Да хотя бы для секса! Может, перестанешь быть такой злюкой, — пытаясь выразиться мягче, ответила Ино, наблюдая, как её подруга слегка поморщилась из-за кисловатой посыпки на желатине.

— Да вы все заебали сегодня! — раздражённо хлопнула себя по бедру Сакура. — Секс? Хоспади, — нарочито выделила она первую букву в слове, — ну, уж это вообще не проблема и не повод заводить целого хряка ради одной сардельки!

— Спать иди, сарделичница! — усмехнулась Яманака, подойдя к зеленоглазой и вырвав упаковку из её рук.

Сакура закатила глаза, но не стала спорить с подругой: усталость и удар головой вынуждали свалиться на кровать прямо в одежде.

— Кеды сняла бы! — развернувшись, возмутилась блондинка.

Вот только барменша моментально отключилась.

— Сучка! — шикнула Ино, свешивая полотенце с плеча и стягивая с подруги обувь.



Используя свою хитровыебанность, Сакура припизднула очередному посетителю, засидевшемуся в клубе, что его коктейль стоит на пару-тройку баксов дороже, чем указано в меню. Довольный милой улыбкой, посланной ему девушкой, слоупок выпил своё пойло залпом и покинул заведение на радость работнице. Как и всегда, последним её клиентом оказался Наруто. Его-то уж выпроводить, чтобы закрыться на минут двадцать пораньше, Харуно труда не составит.

— А ты сегодня не такой ужратый, как вчера, — с ноткой уважения заметила зеленоглазка, повысив голос, чтобы он услышал её с другого конца барной стойки.

— Сегодня я пришёл с Хинатой, — безэмоционально объяснил Узумаки, опрокидывая в себя бокал с остатками бренди.

— А почему я её не заметила? — подошла девушка ближе и снизила тон.

Барменша встречалась с бывшей Хьюга всего пару раз, но готова была поспорить: необходимо знатно так подолбиться в глаза, чтобы не разглядеть на танцполе или за столиками пышногрудую брюнетку.

— Мы сидели в кабинете Саске, а часа четыре назад я отправил её домой на такси.

— Так времени же оставалось ещё дохуя… — искренне недоумевала барменша.

— Всё-таки мне сейчас на работу ехать, — разочарованно вздохнул парень.

— Что-то раньше тебя это не заботило, — удивилась собеседница.

— После шести подряд увольнений из-за проёба понедельников начинаешь задумываться. А ты закрываться хочешь, да? — почесал он затылок.

— Догадливый засранец! — легонько толкнула Сакура блондина кулачком в плечо.

— Ладно, тогда до выходных!

Узумаки со скоростью молнии упиздовал, а розоволосая привычно переобулась. Надо же, вроде бы метр семьдесят — не такой и маленький рост, но за стойкой стоять без каблуков ебать как неудобно!

Картинка перед глазами на пару секунд смазалась, и Сакура начала тянуться рукой, чтобы помассировать веки, но вовремя вспомнила — хуеплётский макияж! Как же, блять, бесит это дерьмо! Ни почесать, ни потереть! А тем временем тёмная пелена отступила, и мозг стал прокручивать события охуительно быстро.

Девушка повесила на плечо чёрный клатч Ино, который взяла с собой на работу по непонятной причине, выключила подсветку над барной стойкой и стеллажами с алкоголем около стены, а затем, показав пару факов охране, лёгкой поступью пересекла парковку у клуба. И тут-то начался самый треш.

Она прекрасно знала, как выглядит автомобиль Наруто. Она видела, что он начал выезжать на дорогу как раз в тот момент, когда прямо на него неслась фура. Конченный членозад! Нахуя он сел за руль бухой, хоть и не сильно?

Три

Сакура, хваля себя за удобную обувь, сорвалась с места, размахивая культяпками в надежде, что Узумаки посмотрит в зеркало заднего вида. Ведь он выезжал с другого конца парковки… Её крикам, как и сигналам машин, было не пробиться сквозь визжащее на всю, как парень с придавленными яйцами, радио.

Два

Харуно жадно хватала воздух, заплетаясь в ебаных длинных ногах. Она чувствовала на инстинктивном уровне, как этот додик прожимает газ в БУшной третьей мазде две тысячи девятого года выпуска — блять! Но зеленоглазая почти у цели.

Один

Сакура уже выставила вперёд руку, чтобы постучать по багажнику, как…

Белый автомобиль тронулся, наполовину выехал на проезжую часть и не успел развернуться, как со стороны водительской двери в него въебалась фура на нехуёвой скорости. Крики. Слёзы. Звуки сирен. Ёбаный карась, и суток не прошло, а розовласка опять наблюдает за трагедией!

Никаких сопливых мыслей о том, выжил ли Наруто. Даже слезинку не выдавить. Барменша трезво оценивала ситуацию и смотрела перед собой, пока грузовик отъезжал в сторону, открывая взгляду въевшиеся в асфальт следы тормозного пути, а толпа выла, залипая в мобильники либо для звонка в службу спасения, либо для запечатления произошедшего на камеру.

Машину протащило нехило, зацепив припаркованные рядом автомобили, что, похоже, и прекратило дальнейшее движение. Не-в-рот-въебенная вмятина сбоку от водительского сидения. Харуно и не задумывалась, что металл под ударом умеет так выгибаться. Оконное стекло в крошку, а частично и лобовое. Окровавленные осколки усеили дорогу и ещё продолжали осыпаться с капота фуры. Зато подушка безопасности сработала — заебись плюс, да. Так выжил ли Наруто? Единственный возможный ответ — хуй там плавал! Вот только убедиться в своих предположениях Сакура не успела, так как какой-то ушлёпок начал трясти её за плечи.