Унисон наших сердец (глава 1)

Ужасная правда.

Ночь вступила в свои права, отчего лес стал наполняться всё новыми звуками. Кое-где запели ночные птицы, где-то пробежал хищник… В безмятежную картину не укладывались только путники, что шли через этот лес. Несколько чунинов Кумогакуре вели за собой связанную рыжеволосую девочку лет десяти-одиннадцати.
Кушина чувствовала себя ужасно, ведь прекрасно понимала, что никто не станет её искать, ведь она же в Конохе чужая. Никто не расстроится, если она просто исчезнет. Но всё же в её сердце теплилась маленькая, нерешительная надежда на то, что хоть кто-то, хоть тот же Минато, нашёл бы её, поэтому она вырывала волоски из своей шевелюры и бросала их на всём пути своего следования.
«Похоже, я так и осталась для них наглой чужачкой… — с грустью подумала Узумаки. — Хотя могли бы и отправить за мной, ведь меня выбрали в качестве сосуда для Кьюби… Хотя в Узушигакуре можно найти ещё много таких «сосудов»…»
Неожиданно группа остановилась, отчего куноичи, наткнувшись на спину одного из своих похитителей, упала на землю. Тем временем шиноби напряглись и стали осматриваться в поисках предполагаемой угрозы. Девочка с недоумением посмотрела на врагов, а затем по сторонам. Ничего тревожного не было, как вдруг первый шиноби Кумо упал замертво. Остальные тут же достали кунаи и стали искать того, кто бы мог это сделать, но всё было безуспешно, так как перед ними появилась странного вида фигура, которая была полна разного рода оружия. Миг, и чунинов осталось только двое.
— Если тебе нужна девчонка, — с этими словами темноволосый чунин развязал руки пленнице и толкнул к фигуре, — забирай!
Узумаки зажмурилась, приготовившись к неминуемой гибели, но ничего не произошло ни через миг, ни через минуту, поэтому она открыла глаза и обнаружила, что осталась совсем одна, не считая той странной штуки, что стояла неподалёку. Не обделённая любопытством, Кушина решила узнать, что это такое и подошла. Тут позади неё хрустнула ветка, отчего девочка вздрогнула и обернулась. На поляне появился невысокий рыжеволосый парень в форме Суны. Он достал какой-то лист бумаги и, пробежав по нему глазами, убрал в карман, после чего достал свиток и запечатал парочку её похитителей. Почувствовав, что на него смотрят, шиноби посмотрел на юную куноичи с безразличием.
Отчего-то Кушине стало не по себе от его взгляда, и она отвернулась, посмотрев в ту сторону, откуда она пришла. Возвращаться в Коноху совершенно не хотелось, ведь там её не ждало ничего другого, как стать сосудом для девятихвостого демона-лиса. Эта перспектива не прельщала, даже несмотря на заверения её предшественницы – Мито Сенджу. Юную куноичи и без того считали сущим дьяволом за её постоянные драки и необычный цвет волос. Даже тот, о ком она иногда думала, и кто единственный никогда её не трогал, не пришёл ей на помощь.
«Ну, уж нет! – решительно подумала куноичи. – Не достанется вам моя тушка! Я лучше вернусь домой, там меня точно искать не будут!»
Вновь покосившись на своего спасителя и убедившись, что он занят упаковкой трупов в свитки и не обращает на неё никакого внимания, Узумаки бросилась бежать в направлении своей деревни. В душе зажегся огонёк надежды, что она снова увидит родное селение, родной дом, родителей, старых друзей… В Конохе она была одинока и даже нормально поговорить, кроме как с Мито, ей было не с кем. Она, конечно, любила эти разговоры, но всё сводилось к одному — она должна стать сосудом для Кьюби и ничего больше. Это проклятье её совсем не привлекало.
Со своей командой она держалась нейтрально, да и они не горели желанием с ней общаться, что иногда затрудняло выполнение миссий и огорчало их сенсея, который относился к ней вполне дружелюбно. Но это ничего не меняло, ведь если Кровавая Хабанеро приняла решение, то она от него не отступит. Она не знала, что повлечёт за собой это решение.
Путь до Страны Водоворотов она преодолела довольно быстро, не встретив никаких вражеских ниндзя. Кушина восприняла это как хороший знак и ускорилась.
«Если повезёт, то сегодня я вновь наемся маминой лапши!» — с мечтательной улыбкой подумала Узумаки, вспомнив свою семью и их весёлые посиделки. Она была уверена, что родителей заставили отдать ее, и они были вынуждены подчиниться. Эта надежда согревала её сердце до тех пор, пока она, наконец, не оказалась на открытой местности. Её взору предстал густой чёрный дым, что шёл со стороны её деревни. Забеспокоившись, куноичи бросилась на откос, с которого хорошо было всё видно на мили вокруг. Деревни, в которой она родилась, больше не существовало… Всё лежало в руинах.
У потрясённой Кушины подкосились ноги, и она упала на колени не в силах поверить в то, что она увидела. Это просто не укладывалось в её голове, ведь их деревня была лучшей в обороне, которую невозможно было уничтожить.
— К-как такое могло произойти?.. — в отчаянии прошептала юная и возможно последняя Узумаки.
— Очень просто — их предали, — не ожидавшая ответа куноичи резко обернулась и увидела странного вида шиноби, покрытого швами. Его лицо было скрыто маской до самого носа. Его белки были чёрного цвета, а сами глаза зелёными. Он с интересом рассматривал маленькую куноичи, а девочка тем временем заметила в его руках окровавленные мешки, а на голове был протектор с перечёркнутым символом Таки но Куни. Теперь ей стало действительно не по себе, ведь этот человек внушал гораздо больше ужаса, чем её спаситель. Тот вроде не был настолько кровожаден.
— В-вы сказали — предали? — наконец смогла хоть что-то произнести Кушина. — Н-но кто? В-ведь Узушио одна большая семья!
— В семье не без урода, малышка, — хмыкнул незнакомец. — Коноха постаралась. Они давно хотели наложить лапы на техники твоего клана. Не советую туда сейчас соваться, ведь они ещё там. Так хоть будешь последней Узумаки…
— К-коноха?.. — куноичи запустила пальцы в волосы и дико посмотрела в сторону остатков Узушио.
— Может это ошибка? Да и как я могу вам верить?..
— Да никак, — просто ответил мужчина. — Хотя у меня есть отличный аргумент, — с этими словами он развязал мешок и вывалил на землю несколько предметов. При ближайшем рассмотрении это оказались головы нескольких мужчин, на лбу которых до сих пор красовались протекторы Конохи. Остекленевший взгляд одной из голов вызвал у девочки приступ тошноты. Довольный произведённым эффектом, отступник убрал свою добычу обратно в мешок. — Хороший аргумент, не так ли? Если не убедил, то посмотри, что происходит на острове, — незнакомец протянул ей подзорную трубу, которой Узумаки тут же воспользовалась. Она увидела, что на берегу несколько шиноби Конохогакуре беспощадно расправляются с одним из Узушигакуре. Кушина больше не могла выносить подобного зрелища и вернула вещь законному владельцу. Девочка была потрясена до глубины души.
Ей вспомнилась её мать — слегка пухленькая женщина с вечными косичками и добрыми голубыми глазами, её старший брат, такой добрый и мужественный, она любила его истории, младшая сестрёнку, что была всего на два года младше её, а так же отец, красивый мужчина с усами, в которых часто оставались крошки хлеба, что пекла мать…
И всё это только что было уничтожено огнём алчности и зависти людей Конохи. Улыбка Третьего Хокаге теперь казалась ей фальшивой, как и вежливое обращение с ней Сакумо-сенсея. В душе девочки начали появляться росточки ненависти, которые грозили разрастись в пожар, наподобие того, что сейчас открывался с утёса, о который плескалось море. — Не прощу! — в слезах прошептала Кушина. — Я отомщу им за моих родителей, брата и сестрёнку!
— Интересно как? — поинтересовался незнакомец. — Ты всего лишь маленькая девочка, которая даже себя защитить не сможет. Если бы я был одним из шиноби Конохи, то ты была бы уже мертва.
— Я хоть и маленькая девочка, но я Узумаки! — вскочила Кушина, достав кунай. — Я довольно сильна в тайдзуцу, а так же знаю несколько медицинских техник!
— Похвально, похвально, да ещё в придачу вспыльчивый характер, что может помочь в бою, — усмехнулся отступник Таки, уже с большим интересом осматривая куноичи. — Что ж, если хочешь стать сильнее, то я могу тебе помочь. Не бесплатно, конечно. Ты будешь выполнять для меня кое-какую работу, а деньги отдавать мне.
— Согласна! — без раздумий заявила Кушина, убрав кунай.
— Тогда идём, у нас много дел, — кивнул мужчина и пошёл ему известной дорогой. Кушина в последний раз бросила взгляд на Узушио. Все её мечты о счастливой жизни сейчас горели в огне. Единственное, что она сейчас хотела, так это стать сильнее и отомстить Конохе за свои слёзы и за смерти жителей деревни. Узумаки сняла с себя протектор и с отвращением посмотрела на его символ.
«Деревня чудовищ!» — пронеслось в её мыслях, после чего девочка просто перечеркнула символ листа и бросила на протектор на землю. Она больше не сожалела о том, что не вернулась.
— Кушина! — раздался до боли знакомый голос. Узумаки оглянулась и увидела Минато, что с большой скоростью бежал к ней. — Наконец-то я нашёл тебя! — обрадованно произнёс он, но тут его взгляд привлекли языки пламени со стороны острова. — Что тут произошло? Это он тебя похитил?
— Угомонись, Пушок, — холодно произнесла Узумаки, отчего Намикадзе поёжился. Он ещё никогда не слышал в её голосе столько стали. — Это развалины моей деревни, которую спалили шиноби твоей, — она выделила «твоей», - деревни. Меня спас один шиноби-отступник, а это другой шиноби-отступник, который сделает меня сильнее. Как видишь, отступники оказались намного благороднее, чем люди из Конохи. Поэтому туда я больше не вернусь. Прощай, Пушок.
— П-постой, К-кушина! Нужно же разобраться, быть может, он соврал насчёт твоей деревни! Я искал тебя, шёл по следу, что ты оставляла, а потом по следам твоей чакры… — Минато замолк, ожидая хоть какой-то реакции Кушины, но та смотрела на него всё так же холодно. — Мне нравятся твои волосы, как и ты сама… — куноичи подняла руку, заставляя его замолчать.
— Сказал бы ты мне это пару часов назад, я была бы твоей и вернулась в Коноху… Но сейчас всё изменилось.
— Кушина, я не хочу, чтобы мы стали врагами… — с болью в голосе произнёс Минато.
— Тогда пошли со мной. Что, не можешь? — усмехнулась она, когда генин отвёл глаза в сторону. — Ты слишком правильный, Пушок, поэтому ты обязательно станешь Хокаге, поэтому наши пути расходятся. Я не желаю больше мириться с тем, что должна была стать сосудом для Девятихвостого…
— Д-девятихвостого?.. — только и смог произнести поражённый Намикадзе, широко раскрыв глаза на свою подругу.
— Если ты хочешь у меня учиться, то тебе стоит оставить этого молокососа и следовать за мной! — подал голос недовольный сенсей-отступник. — Время деньги!
— Уже иду! — крикнула Кушина и в последний раз посмотрела на Минато, что не мог подобрать нужных слов, чтобы описать всё то, что он сейчас чувствовал. В его душе боролись противоречивые чувства: любовь к Кушине и желание её вернуть, и любовь к деревне и нежелание верить в то, что рассказала Узумаки, которая решила не дожидаться решения генина и побежала догонять отступника.
— Мы ещё встретимся, Кушина! — закричал Намикадзе в отчаянии, но отступница не обернулась. — Мы обязательно встретимся! Я стану Хокаге и изменю деревню в лучшую сторону и заново отстрою Узушигакуре! Ты слышишь, Кушина?!
«Какой же он дурак…» — с грустью подумала Узумаки, пытаясь сдержать слёзы. Всё же он тоже ей нравился, и это расставание было довольно тяжёлым, но иначе бы она просто не смогла уйти.
— У тебя ещё будет воз и маленькая тележка таких как он, так что не распускай нюни, — заметил её новый сенсей.
— Да, сенсей… Кстати, мы так и не познакомились… Кушина, — слегка улыбнулась она, вытирая предательские слёзы, что всё же появились на её глазах.
— Какузу. Больше тебе пока знать не обязательно, поэтому не спрашивай. Понятно?
— Да, Какузу-сенсей, — девочка посмотрела на горизонт, где уже начало светлеть, и улыбнулась новому дню. С этих пор её жизнь изменится. Единственное, что останется от прошлого — это её кличка. Крававая Хабанеро. Кто знает, может, она ещё её оправдает.