Важнее.

- Наруто.
Названный парень споткнулся на ступеньке, ошеломленный внезапным голосом. Сразу же прекратилось тихое пение мотива какой-то попсовой песни. В подъезде вдруг стало неестественно тихо. Наруто даже показалось на секунду, что его голова моментом протрезвела, но тут же немного расплылись очертания реалистичной картины и он кивнул сам себе, обреченно вздохнул, подумав, мол, глюки.
- Эй, Узумаки! Ты глухой?
Судорожно вцепились в перила дрожащие пальцы, всё тело напряглось до такой степени, что казалось, под такой накаленностью обстановки оно лопнет, словно до предела натянутая струна.
- Поднимайся.
- Да какого… - Узумаки вскинул голову вверх, на свет.
И замер, испуганный, озадаченный.
Ступор, к крайнему удивлению блондина, продлился всего с минуту. На смену ему Наруто заново медленно, волна за волной покрывала пьяная уверенная горечь. Горечь зашипевшей раны или горечь отменного ликера, Наруто не определил, но он знал точно, что человека, сидящего на корточках подле перил, он вряд ли бы захотел встретить когда-нибудь в своей жизни снова. Вряд ли. Наверное. Узумаки вздохнул, поняв, что снова соврал себе.
- А-а… чего это мы тут забыли? – парень закусил губу: язык заплетался.
Не дождавшись ответа, Наруто миновал ступеньки, прошел в противоположную сторону от Саске к дверям своей квартиры, краем глаза уловив движение. С досадой и даже долей тоски обвел взглядом только что поднявшегося с корточек парня, констатировав про себя обреченно, что даже в таких позах Саске умел выглядеть шикарно.
- Новость мне тут сообщили.
- Какую новость? – прикинулся дурачком Узумаки.
- Знаешь, я никогда бы не подумал, что ты…
- Ты это о чем сейчас?
- Договорить дай. Выслушай и ответь. Правда, что…
- Да что за новость-то?!
Учиха точно знал, что Узумаки сейчас искусно прикидывается, но терпения это ему не прибавляло.
- Заткнись. Правда, что вчера ты себе…?
- Я себе что? – не понял блондин.
Саске, не выдержав, быстро преодолел расстояние в пять шагов от Наруто, резко схватил загорелые запястья, поднял рукава толстовки и посмотрел - внимательно, долго, прошипел злобно:
- Правда. – Перебинтованные запястья предстали взору Учихи, доказывая слова Сакуры о попытке самоубийства. - Что ж ты делаешь-то, а...
Покрытые еле заметной дымкой, чуть блестящие в тусклом свете подъезда синие глаза прикрылись. Саске сжимал крепко, но Наруто и не пытался вырываться. Не потому что пьяный вдупель, думал он, и не потому, что хотел, чтобы Саске увидел следы от прошедших глупостей. Просто ведь... ну вот он. Стоит так близко, в глаза смотрит, взгляд такой тревожно-гневный, губы в полоску. И пальцы сжимали, длинные, бледные, и такие теплые-теплые. Честно, Узумаки бы не хотел, чтобы эти пальцы куда-то девались, отстранялись. Честно... Да, Наруто, в отличие от многих людей, всегда был честен сам с собой.
- Жизнью не дорожишь, Узумаки? Как на тебя не похоже, - хватка на запястьях чуть усилилась, Саске сжал зубы, не выдержал, добавил: - недоумок хренов.
Наруто устало приоткрыл глаза:
- Ну ты-то чё? Мог бы и промолчать. Обязательно надо, чтобы совестно стало, да? Ага. Совестно пусть твоему щенку, или может, котенку, как ты там его называешь... Вот, пусть ему будет. Меня не трогай, понял? Сам же говорил, я сам по себе, ты сам по себе.
- Что за тупость, Наруто, - Саске легонько тряханул парня, - совсем рехнулся? Ты зачем это сделал, придурок?!
Узумаки освободил запястье, шлепком хлопнул по рукам Саске. Отстранился на два шага - усталость как ветром сдуло.
- Ты, черт возьми, тоже! И ты вены себе резал, ублюдок! Из-за кого, а? Напомнить? Я ж везде тут крайний был! А ты у нас такой весь... невинный. Страдающий. Позер, сука. И что в итоге?!
Учиха едва удержался оттого, чтобы закатить глаза. Детский сад...
- В итоге имеем то, что в итоге, - убийственно холодным тоном сказал Саске.
Он не ожидал, что Наруто замолчит, да и не особо был этому рад. Забыл просто, что обычно пьяным он редко когда буянит: наоборот, становится даже каким-то смиренным.
Молчали.
Узумаки стоял, потирая запястья. Сейчас его просто разрывало на части. Первым желанием было отойти еще на два шага назад и зайти в собственную квартиру, плюхнуться в одежде на диван, там и отоспаться перед выходом на работу. Вторым было не отпускать Саске. Да, именно, не отпускать Саске. Ведь кто знает, когда еще предвидится шанс увидеть его, как сейчас, спустя целый год, и предвидится ли он вообще? Третье желание Наруто бы озвучивать не стал, но будь он трижды проклят, если подойдет к Саске, обнимет его, попросит не уходить и вообще навсегда остаться, шепча на ухо какой-нибудь там тихий пьяный бред.
Молчали… Молчали, потому что так много было чего сказать.
…Например, что скучал очень. По редким ласкам, по шуршащему, вкрадчивому голосу, по умеренно и спокойно бьющемся сердце, по ворчаниям с утра, завтраку на двоих, даже по нередким дракам за какие-либо мелочи, даже по тому, как дымил в присутствии Наруто, зная, что тот ненавидел запах дыма.
Первым тишину решился разорвать Саске.
- Обычно все так и делают. Уйти красиво хотят. Звонят перед псевдосмертью кому-нибудь из друзей, прощаются. Трубку бросают, не дав договорить. Потом все равно инстинкт срабатывает. Жить-то хочется. В итоге всё коту под хвост. В итоге вообще всё это для показухи.
Узумаки понимал. И себя понимал, и Саске. Доходило до него только именно после его слов, а не после бешеных тирад волнующихся друзей. Или делающих вид, что волнуются. Понимал, до чего может довести жалость к себе. Саске так же себя жалел, получается? Так же про лезвия думал, так же глаза закрывал, и борт ванной царапал?
«…Так же думал обо мне, как и я о нем?»
- Почему?
Наруто внезапно показалось, где-то глубоко в подвале стукнули ложкой по бокалу: настолько была звенящей тишина после его вопроса.
- Что почему? – по тону и не скажешь, что голос чуть настороженный. Однако Наруто просто хорошо знал Саске.
- Ты, говорю, почему, - он цыкнул, засунув руки в карманы, - ко мне заявился? Да еще в три ночи.
- Я тебя с двенадцати жду, - заметил Учиха.
Наруто отмахнулся:
- Какая разница? Чего ночью-то приперся? Тогда тебе либо Киба, либо Сакура настучали про выходку вчерашнюю. Так? Только они знали, что сегодня бухой приду. Черт, бля… - неожиданно поник парень, - и тебя ко мне послали… вот же…
- Я работаю. – Саске вздохнул, скрестил руки, прислонился плечом к стене. – Смена дневная. Вечером пришел. Из твоих дружков мне никто ничего не нашептывал.
- Чего тогда вечером не пришел, м?
- Не отпускали, - спокойно ответил Саске, нутром ощутив, как напрягся Наруто. Да, не отпускал… Часа четыре держал.
- Ммм. Понял. Славно. – Узумаки повернулся к двери в квартиру, достал внезапно задрожавшими пальцами ключи, спиной чувствуя пристальный взгляд. – Я уж было подумал, что ты спецом так. Ну, знаешь, как бывает… Герой такой, пьяный в стельку, домой тащится, бывшего видит. А тот оказывается, за него волновался. Позлится для виду. Рассорятся, соседей перебудят. – Узумаки вставил ключ в скважину, повернул один раз. – И потом показушно всё станется. Что дальше, знаешь? Да как в дешевых дамских романчиках, в общем… Домой ворвутся, переломают все к черту, и в кровать запрыгнут, дабы оттрахать друг друга нахер до посинения.
Наруто с тоской посмотрел на неподдающийся ключ в руке. Правильно, при таких-то трясущихся пальцах…
Парень отсчитал три удара сердца, прежде чем Саске наконец-то вымолвил:
- А я и не знал, что ты дамские романчики читаешь, Наруто.
Блондин подавил облегченный вздох, лишь плечи слегка опустились. И неважно так было открытое издевательство, неважен был так и ключ в скважине, как неспешно приближающиеся шаги позади. Узумаки усилием своей железной воли заставил себя не обернуться, а только лишь пожать плечами, с легкостью повернув ключ еще раз, снова же почувствовав, как потеют пальцы.
- Это из разряда «то, чего никогда не произойдет», - сказал он бесцветным тоном.
Шаги стихли.
Наруто сглотнул, медленно поворачивая ручку.
- Уходи, ладно?
Хотелось добавить «не приходи больше никогда», «мне плохо с тобой», «мне больно с тобой», «я ж и так всего натерпелся, чего еще надо?», но Наруто молчал, зная, что на такие фразы язык просто не повернется.
- Я бы и сам не подумал о тебе такое, - вдруг сказал Учиха. По слышимости голоса Узумаки примерно определил, что он стоит на расстоянии вытянутой ладони от него самого. – Не знал тебя хорошо, наверное. А может, просто ты изменился, хотя я б не сказал. Или это маска твоя? Хорошенький, добрый, светлый мальчик. А сам что? Жалости захотелось? – Саске практически шипел. – Важно не то, кем тебя считают, ты, идиот. Важно, кто ты на самом деле – дойдет до тебя это когда-нибудь или нет? Реши сначала для себя, - и добавил, подумав, - эгоист.
Наруто медленно повернулся. Слабая улыбка немного смягчила черты лица.
- Я знаю. До меня давно дошло, просто, Саске, я не заморачиваюсь особо по этому поводу. Никогда не считался с мнением людей. - Он согнул руку в локте, лениво взъерошил волосы на затылке. - Я есть я. Я для себя. Ты прав, ага... Эгоист я. Делаю, что хочу, с кем хочу и когда захочу. Поэтому вчера чуть не умер от своих же рук. Поэтому я постоянно веселый, ты наверно бы так сказал. Поэтому… Поэтому мы расстались. Ты ведь больше не мог терпеть меня. Но это ведь значит...
Преодолено расстояние между телами, смешалось еле сдерживаемое в ровном ритме дыхание.
- Мы же ведь стоим друг друга... да, Саске?
Уверенные темно-синие глаза и черные, матовые с бликом настороженности и… едва ли заметного интереса. Немыслимый контраст. Совсем не гармоничный, слишком разный. Вообще не смотрятся вместе, подумали бы вы. Знали бы, через что пришлось пройти, ответил бы вам Наруто, как всегда, улыбаясь.
- Наверное, поэтому на этой встрече я тут еле удерживаюсь на месте, чтобы не сорвать с тебя нахрен эту одежду. Настолько вызывающий вид, так и хочется облизать тебя всего. – Узумаки встретился взглядом с глазами потерявшего дар речи Саске, наигранно смущенно прикусил губу, мол, ляпнул лишнего. И тут же улыбнулся глазами, вкрадчиво, с каким-то даже любопытством. Так улыбаются обычно при знакомстве, когда два человека симпатизируют друг другу. – Извини, не сдержался.
Саске в ответ склонил голову, скептически приподнял брови одновременно с краешком губ. Проделал он это в своем неизменном учиховском варианте, и Наруто просто не мог не залюбоваться.
- Пока я еще не решился, лучше уйди, - предупредил он, точно зная, что черта с два Учиха послушается.
- Может, я хочу вспомнить, как, где и в какой степени проявлялась твоя эгоистичность, - Саске говорил это с усмешкой на лице: Наруто был таким глупым. Считал себя эгоистом… Ну это ж надо до таких мыслей докатиться. Хотя вряд ли бы Саске удивился и этому фактору, учитывая последнюю выходку блондина, о которой вчера же и сообщила ему Сакура. И сейчас он мог вспомнить, что отчетливо почувствовал в тот момент, как упало сердце. Но знать об этом Узумаки было необязательно.
- Са-а-аске, развратник, - Наруто коротко и весело рассмеялся, уткнувшись в плечо Учихе. Оба резко вдохнули воздух в легкие от этого движения, но не подали виду.
Саске неслышно сглотнул, положив руку на плечо Узумаки с целью отстранить от себя.
- Слушай. Просто пообещай мне, что больше никогда этого не сделаешь, - тихо произнес он.
Наруто снова рассмеялся:
- А ты тогда пообещай, что в следующий раз, заволновавшись за меня, снова придешь в мою квартиру мозги промывать.
Саске фыркнул. Ну вот что за придурок.
- Я серьезно, идиот.
- Ага, я тоже. Да понял, понял. Ну все, ладно, топай уже к своему. Заждался небось. – Учиха никогда бы не признался себе в том, что ему больно видеть, когда Наруто улыбался так, как после этих слов. Но он внутренне выдохнул от облегчения, увидев, как тот закусил нижнюю губу. Кстати, так и стоит же, к плечу виском прижимается.
- Не удастся сегодня доказать, какой я на самом деле. В следующий раз, ок?
Учиха закатил глаза. Дважды придурок.
- Я просто надеюсь, что ты своему об этой встрече ничего не сказал. Удар бы хватил.
- Да дурак ты, - вздохнул Саске. – Дурак…
Узумаки улыбнулся, повернул голову так, чтобы соприкасались их щеки. Не изменился ты, Саске. Все такие же слова… с контекстом наоборот.
И если бы зритель отвлекся хоть на секунду, то упустил бы момент, когда две пары рук метнулись навстречу друг другу: загорелые - обхватывая лицо, бледные - толкая уже приоткрытую дверь в стены квартиры бывшего.
Неважно, кто и что о нем думает, решил Узумаки. Неважно даже то, кем считает он себя сам.
«Просто, Саске…»
Просто, Саске, то, кем считаешь его ты, ему важнее.