Воля ночного гостя.

Музыка, начавшая уже раздражать, настойчиво долбила по ушам. Саке плохо делало своё дело, слишком медленно затуманивая мозг. Слишком медленно для того, чтобы найти способ расслабиться уже наконец, забыть всё ненужное и надоевшее, и просто начать веселиться, и праздновать со всеми от всей души. Саске глотнул еще крепкого напитка и раздраженно огляделся.
Шла вторая неделя его пребывания в Конохе. Война выиграна, мир установлен. Злодеи поражены — герои счастливы.
Да, подумал Саске, глядя на смеющегося Наруто, уж этот герой точно счастлив, в этом можно даже не сомневаться.
Слишком много событий произошло за последнее время. Смерти, поражения. Война унесла множество жизней, Саске думал, что и его постигнет эта участь — он даже смирился с ней и какой-то мере был готов к смерти, ведь она должна была принести вечный покой, ведь так? Но покоя, которого глубоко в душе желал Учиха, ему было не видать. И всему виной вот этот смеющийся блондин, сидящий напротив него и рассказывающий что-то, активно жестикулируя. Сакура, живо кинувшаяся к ним не смотря ни на что, быстро оказывая первую помощь. Деревня, которая сняла все обвинения, принимая его назад, в родной дом. Кто бы мог подумать, что в конечном итоге он вновь вернётся туда, откуда всё и начиналось?
— Эй, Саске, — окликнул юношу голос, вырывая его сознание из потока мыслей, — Сакура собралась домой, а уже темно и поздно, может ты проводишь её?
Саске посмотрел на длинноволосую блондинку, сидевшую под руку с Саем, которая довольно улыбалась, отпихивая от себя разъяренную Харуно, на лице которой была паника, смешанная с ужасом.
— И-ино! Хватит, я могу дойти и сама, не беспокой Саске-куна!
Яманака лишь рассмеялась и начала болтать что-то о мрачных переулках и личностях, поджидающих там юных девушек.
— Я провожу тебя, Сакура, подожди — поставив бокал с недопитым саке, Саске вышел из-за стола, втайне радуясь подвернувшейся удаче. Праздники его не особо трогали, как в принципе, и большие компании. Слишком уж много шума. А проводив Сакуру до дома, Учиха не сломается, тем более это вроде как недалеко.
Распрощавшись с веселящейся компанией, и выслушав шуточки с пошлым подтекстом, Саске и Сакура наконец вышли на улицу.
После шумной компашки тишина ночной улицы была немного напрягающей, но ненавязчивое сверчание цикад и свежий воздух быстро сделали своё дело, как-то даже расслабляя и успокаивая.
Половина пути уже была за спиной, а идущая в свете фонарей парочка так и не проронила ни единого слова. Сакура шла, потупив взгляд в дорогу под ногами, а Саске предавался собственным мыслям, как всегда почти не замечая идущую рядом девушку.
— Ну, вот и пришли, Саске-кун.
Учиха остановился. Сакура жила всё в том же доме, что и в детстве. Небольшой домик, с аккуратными клумбами возле него. Света в окнах не было. Может быть, Сакура уже живет одна?
Саске встряхнул головой, прогоняя ненужные мысли. Какое ему дело до её родителей?
— Спасибо, Саске-кун. Извини, если уж напрягла…
— Всё нормально, — Учиха взглянул на Сакуру.
Всё такие же розовые волосы до плеч, только челка убрана не как обычно, большие зеленые глаза, румянец на щеках… Неужели она всё так же смущается, находясь рядом с ним? Или это действие выпитого алкоголя? Юноша окинул взглядом хрупкую фигурку девушки, отметив про себя, что она стала более женственной, и пожал плечами:
— Да ладно тебе, мне было не в тягость. Спокойной ночи.
Развернувшись, и подумав, что ночевать придется либо у Наруто, либо в заброшенной резиденции Учих, Саске направился в сторону территории своего клана.
— Постой, Саске! — раздался за спиной звонкий голос Сакуры.
— М? — Учиха остановился и оглянулся, — что ещё?
Сакура все так же стояла возле дверей собственного дома, глядя в спину Учихи.
— Ты ведь… — Замялась девушка, — ты ведь только вышел из госпиталя, и не разобрался с жильем. Ты можешь остаться у меня на ночь, если конечно за захочешь…
На пару секунд Саске задумался. А что, это ведь мысль. Ночевать в холодной, мрачной резиденции заброшенного клана, где на него, конечно же, накатит куча воспоминаний минувшего прошлого, не особо хотелось. Ну, а Наруто… Этот блондин любит гульнуть на славу, потому можно не сомневаться в том, что вечеринка в честь победы и выписки героев из госпиталя, продлится до самого утра. Так что…
— Хм, а как же твои родители? Или они привыкли к соседству с парнями их дочери? — Слишком уж прямо задал вопрос Учиха.
Даже в полутьме, в тускловатом свете фонаря Саске увидел, как стремительно вспыхнули румянцем щёки Сакуры.
— Что?! — Вспылила девушка, и тут же осеклась, — я не приводила домой парней, Саске-кун! К тому же, мои родители уже давно переехали, так что ты никого не побеспокоишь, но если ты не хочешь…
— Ладно, — не дал закончить фразу юноша, — пойдём.
Саске развернулся и пошел вслед за куноичи, которая уже открывала ключом дверь.
— Ну вот, — сказала Сакура, проходя в дом и включая свет, — проходи, не стесняйся. Я постелю тебе в гостиной.
Сакура скрылась в комнате, а Саске огляделся.
Небольшой коридор, в котором стоял шкаф, вешалка, полочки для обуви и большое зеркало. Прямо кухня, а справа проём, ведущий в комнату, из которой доносилась возня Сакуры.
Разувшись, Саске направился прямиком туда. Небольшая, уютно обставленная комната с довольно большим окном. Девушка принесла подушку, убрала с дивана лежащие на нём книги, и пытаясь не встречаться со взглядом Учихи, достала тёплый плед.
— Вот, дома тепло, так что, я думаю, ты не замерзнешь — всё так же пряча взгляд и мило улыбаясь, произнесла она, — может, хочешь чего-нибудь?
Саске отрицательно мотнул головой.
— Ну, тогда спокойной ночи, Саске-кун — пожелала Харуно, и выключив свет, скрылась из виду в комнате по соседству, прикрыв за собой дверь.
Взглянув в окно, и ещё раз оглядевшись, юноша присел на диван. Ситуация была непривычной и какой-то… неправильной? Только что Харуно Сакура пригласила его к себе, обустроила для его ночлега диван и… И просто убежала? Хм… Саске закинул ноги на постель и откинулся на подушку, прикрыв глаза.
Нет, всё именно так, как и должно быть. С этой девушкой у него не может быть даже намёков на какие-либо отношения. Слишком много уж раз он намеренно отталкивал её своей холодностью, убивал все её чувства, втаптывая их в грязь. Учиха вздохнул и попытался отогнать все мысли, пытаясь уснуть.
Но сон не шёл. То ли саке начало запоздало действовать, лишая его сна, и наводя на ненужные мысли, то ли запах Сакуры, которым было пропитано всё в этом доме… Саске то и дело ловил себя на том, что прислушивается к тому, что происходит в соседней комнате, пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук.
Раздражённо вздохнув, он сел, оставив попытки уснуть. Бесит, оставаться в этом доме было не лучшей идеей, хмуро подумал Учиха, как вдруг услышал тихий скрип. Дверь тихонько приоткрылась, и Сакура почти неслышно вошла в комнату и замерла, думая, спит ли уже её ночной гость.
Саске недвижно сидел, скрытый темнотой ночи, продолжая ждать, что предпримет Сакура.
— Саске? — наконец произнесла куноичи после нескольких минут напряженной тишины, — ты не спишь?
Юноша отрицательно покачал головой, но вспомнив, что Сакура не видит его в темноте, ответил:
— Нет.
Покопавшись где-то около стены, девушка зажгла ночник, который приглушенным мягким светом осветил комнату. Сакура даже не переоделась, всё в той же белой блузке и юбке, выше колена. Присев на другую сторону дивана, она всё так же мило улыбнулась, и произнесла:
— И мне не спится что-то… Наверное, это всё из-за саке.
Саске согласно кивнул, разглядывая девушку, которая начала размышлять о том, что было и будет дальше. Что-то о Наруто, о Цунаде, и о том, что команда номер семь снова вместе. Учиха слушал её в пол-уха, лишь изредка почти незаметно кивая. Непослушные розовые пряди, к которым вдруг захотелось прикоснуться, выглядели персиковыми в свете ночника, обрамляя лицо девушки. Все тот же румянец на щеках и чётко очерченные губы. Белая блузка, прекрасно подчеркивающая талию куноичи, сбилась, открывая взору Саске изящную шею, тоненькие ключицы и маленькую впадинку чуть ниже их. Желание пройтись по ним языком, ощутить вкус кожи этой девушки, вдруг явно всколыхнулось в сознании Учихи. Он отвел взгляд, спихнул всё происходящее с ним на саке, и прикрыл глаза.
— Ладно, Саске-кун. Я всё равно спать не буду уже, наверное, так что уединюсь на кухне с книжкой, а ты ложись, а то я совсем разболталась, — Сакура встала и повернулась к юноше спиной, — доброй ночи тебе.
Саске вновь обвел взглядом Сакуру. Она сейчас уйдет, хоть и недалеко. Почему не забыть на одну ночь всё, что происходило ранее? Дать расслабиться вам обоим, раствориться в темноте ночи…
Сакура направилась из комнаты.
— Сакура, — окликнул девушку Саске, как только та сделала пару шагов.
Харуно замерла, неужто ей удалось его разговорить?
— Что, Саске-кун?
— Опустись на колени, Сакура, и закрой глаза, — не поведя даже и бровью, прямо заявил Учиха. Ну и что, что он тут гость, а она, возможно, ждала этого момента всю свою жизнь, начиная с их встречи. Если она хочет этого, она подчинится и будет следовать правилам, которые диктует он. Иначе и быть не может.
Сакура медлила, а Саске ждал. Как она поведет себя? От этого зависит их дальнейшие отношения. Может, они немного потеплеют и сблизятся, а может наоборот, Сакура сочтет его ублюдком-диктатором и отдалится от него, охладев.
Может, требовательный тон Саске, не терпящий возражений подействовал на Сакуру, а может, выпитое за вечер саке, но девушка медленно прикрыла глаза и опустилась на колени, подчиняясь воле своего ночного гостя.
Она вздрогнула от неожиданности, когда рука Саске коснулась её шеи, аккуратно заставляя запрокинуть голову. Нежную кожу обдало горячее дыхание юноши:
— Я покажу тебе, что значит не спать, Сакура, — прошептал Учиха и победно ухмыльнулся.
Первый шаг был сделан. Девушка беспрекословно подчинилась, а значит, сегодняшней ночью она полностью в его руках.
Одной рукой убирая непослушные розовые пряди, а второй, не особо нежничая, Саске оттянул воротник блузки Сакуры, оголяя хрупкое плечо девушки, тем самым открывая себе доступ к такой желанной сейчас шее. Дотронувшись языком до предплечья девушки, Учиха скользнул им вверх, до самого уха, обводя его по краю и прикусывая мочку, срывая с губ Харуно тихий стон. Аромат кожи куноичи сладко туманил голову, отдаляя все насущные проблемы куда-то за грань реальности, растворяя ненужные мысли и оставляя лишь желание, которое жаркой волной накрывало всё чаще и чаще, заставляя хотеть побыстрее завладеть всем этим хрупким телом, которое так отзывчиво на любое, пусть даже малейшее прикосновение его рук. Он хочет покорности, исполнений его желаний. Он хочет её всю именно сейчас, а о том, что случится дальше, можно будет подумать и завтра.
Мужская ладонь забирается под блузку, поглаживая тонкую талию, плоский живот, ловко забирается под бюстгальтер, приподнимая его, и накрывая собой небольшую, но упругую грудь. Ткань тонкой блузки буквально трещит по швам, мешает, сковывает движения. Второй рукой Учиха расстегивает и без того уже почти выскочившие из петель пуговицы, немного ослабляя скованность движений, которая теперь ограничивается лишь тонким бюстгальтером.
Дыхание над самым ухом, уверенные движения рук, осознание такой близости мужского тела, доводили Сакуру до дрожи, открывая для самой себя доселе неизведанные ощущения, заставляя её постыдно постанывать, выгибаться навстречу рукам, умело ласкающим её тело. Пока одна рука занята грудью, вторая скользит по животу, и тянется туда, к самому сокровенному. Мужские пальцы ловко проникают под пояс юбки и касаются тонкого кружевного белья. Сердце куноичи словно останавливается, тяжело бухнув в груди, здравый смысл, погруженный до сего момента в пелену желания, начинает буквально кричать о том, что границы дозволенного давно покинуты, и Сакура протестует, перехватывая руку Саске, лишая его возможности проникнуть за запретные рамки, сопротивляясь ему:
— Нет, Саске…
Горячее дыхание и влажные поцелуи исчезают с шеи девушки, и в мгновение ока юноша оказывается прямо перед ней. Толчок, и вот, не успев даже толком что-либо предпринять, Харуно оказывается на полу, подмятая телом Саске. Рука Учихи быстро хватает её за запястье и заводит его над её головой, почти лишая Сакуру возможности сопротивляться. Губы юноши жадно целуют девушку, пока вторая рука протискивается между полом и спиной Сакуры, находя, и ловко расстегивая нехитрую застежку, освобождая грудь куноичи от светлого кружевного лифчика. Мгновение, и мешающая деталь одежды уже не столь сильно отвлекает, позволяя Саске свободно мять и ласкать грудь девушки.
Желание, так нестерпимо рвущееся наружу, мешало обдумывать действия, требовало скорейшего выхода, поднимаясь теплой волной из паха, напрягая все мышца тела в ожидании скорейшего удовольствия. Ещё немного, совсем немного поиграть, растянуть эту сладкую пытку, чтобы потом погрузиться в водоворот невообразимого удовольствия…
Учиха поднялся, одним движением оказавшись на коленях, увлекая за собой Сакуру. Секунда, и по велению руки Саске, под своими тонкими пальцами девушка чувствует матовую кожу и холодную застежку ремня брюк юноши.
— Расстегни его, — бархатистый голос Учихи не предлагает, а требует от неё этого действия. Девушка невольно пытается отстраниться, вызывая в глазах Саске удивление — ведь всё шло так гладко!
Попытка Сакуры убрать свою руку от ремня её партнёра вдруг на мгновение отрезвляет его, и он видит её смущение, осевшее ярким румянцем на щеках, приоткрытые губы, чуть припухшие от страстных поцелуев, зелёные глаза блестят от желания, но так же в них виден… Страх? Недоверие? Учиха непонимающе глядит на Сакуру, ведь он явственно ощущает её желание отдаться ему. Она хочет этого ничуть не меньше, чем он сам.
— Сакура? — юноша отпускает её руку, и девушка стыдливо прикрывается, сдвигает ноги, подтягивая их к себе, отводит взгляд.
Вопросительно выгибая бровь, он тянется к ней, берет за подбородок и легко разворачивает раскрасневшееся личико к себе, заглядывая в глаза. Сакура мнётся, и кажется, краснеет еще больше, крепко сжимая край блузки, которой прикрывает свою, почти освобожденную от бюстгальтера, грудь.
— Я… — голос куноичи дрожит, глаза пытаются не смотреть на Саске, хоть он и крепко держит её за подбородок — У меня…
Саске усмехается, и отпускает лицо Сакуры, немного отстраняясь:
— Только не говори, что у тебя ни разу не было мужчины, Сакура.
Девушка отворачивается и обиженно бурчит себе под нос, хотя смысл фразы юноша всё равно улавливает:
— Вообще-то нет.
Дело принимает неожиданный для Саске поворот, ведь он-то был уверен, что первым у неё точно не будет, вспомнить хотя бы Наруто, который так яро рвался к сердцу Сакуры, частенько находясь на затянувшихся миссиях с ней наедине. Странно, что у него не получилось однажды воспользоваться одной из подходящих ситуаций.
Чуть склонив голову набок, Учиха рассматривал растерявшуюся девушку, размышляя, как поступить. Можно просто всё свернуть и быстро ретироваться, а можно завершить начатое дело, тем более желание скопившееся внизу живота, которое невозможно было не заметить, требовало выхода, перевешивая решение Саске в сторону «остаться». Да и помимо этого какое-то ещё чувство всколыхнулось в душе Учихи. Желание показать Сакуре, научить, раскрыть рамки запретного так, чтобы она запомнила это надолго. Чтобы хотела ещё и ещё. И только с ним. Его одного.
Вновь потянувшись к девушке, и оказавшись рядом с ней достаточно близко, Учиха взял её руку и медленно положил на свою грудь, так, чтобы под её пальцами оказались пуговицы его рубашки.
— Расстегни, Сакура, — вновь этот, не терпящий возражений, шёпот обволакивает Сакуру, заставляя медленно, но подчиниться. Начать расстегивать пуговицы рубашки, одну за другой, дрожащими, непослушными пальцами.
Как только последняя пуговица была расстегнута, Учиха скинул с себя не нужную сейчас деталь одежды, представляя взору Сакуры свой обнаженный торс.
Сколько лет в глубине души куноичи мечтала об этом моменте? Представляя в своих грёзах обнаженного Учиху, принадлежащего только ей. Заливаясь румянцем и стыдясь своих фантазий перед самой собой. Мечты воплощаются в реальность, Сакура. Вот он, объект твоих мечтаний, стоит на коленях в твоей комнате, полуобнаженный, с учащенным дыханием, с чуть затуманенным, от желания, взглядом. Его рука отпускает твою, не удерживая больше, и ты сама дотрагиваешься до него. Чувствуешь под пальцами теплую кожу, витиеватые рубцы от шрамов, полученные в той или иной битве. Проводишь рукой от широкого плеча к ключице, к ямочке на шее, спускаясь на твёрдую, рельефную, мужскую грудь. Очерчиваешь пальцами небольшой сосок, вызывая у юноши вздох, чувствуя, как под рукой напрягается его тело. Гладишь упругий, мускулистый пресс, и вот Учиха тянется к тебе. Касается руками твоих ног, проводит по ним вверх, склоняется, и едва уловимо целует аккуратную коленку.
Девушка закусывает губу, когда руки Саске пытаются развести в стороны её ноги. Она напряжена, малахитовые глаза светятся неуверенностью. Учиха нависает над ней, приблизившись к её лицу. Медленно целует губы Сакуры, проводя по ним языком, рукой, которая лежит на её колене, настойчиво тянет в сторону и куноичи поддаётся, неуверенно размыкая ноги, подпуская Саске к своему телу ещё ближе.
Разрывая поцелуй, юноша опускает голову и дотрагивается языком до нервно трепещущей жилки на шее Сакуры. Кусает её, тут же лаская языком место укуса. Оставляет на шее отметины, которые, через мгновение, становятся ярко-красными, алея на светлой коже Харуно.
Чувствуя руку, которая поглаживает бедро, пальцы ласкающие её грудь, язык, выводящий неизвестные узоры на её шее, Сакура медленно теряла связь со своим здравым смыслом, за который цеплялась все последние минуты. Желание податься навстречу мужскому естеству вытиснуло все сомнения в голове девушки, она ловко прогнулась в спине, дотрагиваясь до ремня, на ощупь отыскивая застежку, нетерпеливо дёргая за неё, пытаясь скорее избавить Саске от этой преграды непослушными пальцами.
Девушка вздрагивает, когда чувствует, как рука Саске быстро забирается под её юбку и цепляет пальцами резинку кружевного белья. Она приподнимается, и Учиха беспрепятственно стаскивает мешающий кусочек ткани. Тело куноичи податливо, оно отзывается на каждую ласку, выгибаясь ему навстречу… Саске крепко хватает Сакуру за талию, усаживая девушку на свои бёдра, она обнимает его за шею, и Учиха поднимается вместе с ней с пола, делая пару шагов и падая, вдавливая её своим телом в диван.
Руки быстро расстегивают застежку ремня, помогая Сакуре освободить его от брюк, в которых стало нестерпимо тесно последние несколько минут. Невозможно было больше ждать, вместо мыслей в голове – шум, рёв собственной крови, которая, казалось, уже кипит. Так близко, горячо, влажно…
Облокачиваясь одной рукой о спинку дивана, Учиха не сдерживается, и разведя ноги Сакуры немного шире — подаётся вперед. Стремительно, резко, словно совсем позабыв о том, что подобный опыт у Сакуры впервые. Острая боль врезается в сознание Сакуры, она ойкает и вцепляется в плечи юноши, расцарапывая их, разрывая его кожу ногтями. Но Саске и не думает останавливаться, лишь сдавленный стон срывается с его губ, когда он начинает ощущать саднящую боль в плечах. Ощущения Сакуры сменяются. Боль понемногу стихает, её сменяет постепенно нарастающее наслаждение, которое накрывает её яркими волнами снова и снова. Она задыхается от желания и накатившего удовольствия, цепляется за Саске, утыкается носом в его предплечье, обхватывая ногами его поясницу.
Саске двигается быстрыми, упругими движениями, и Сакура спешит вместе с ним, быстро подстраиваясь по его ритм, помогая ему довести их до наивысшей точки наслаждения. Почти на ощупь, в полутьме, постанывая от резких толчков, Сакура тянется к таким желанным сейчас губам Учихи. Юноша отвечает на её поцелуй, и он окончательно объединяет их этой ночью.
Не в силах сдерживаться больше, Сакура кричит в голос, достигнув наивысшего пика удовольствия. Её словно лихорадит, наслаждение волнами проходится по её телу, словно разряд электрического тока, отдаваясь в каждом уголке её сознания, ноготки вновь с силой впиваются в спину юноши, который, чувствуя агонию удовольствия Сакуры, и то, как она сжимает его внутри, сделал пару сильных движений, и зашелся в сладкой судороге, выдыхая её имя и дрожа всем телом, стискивая в пальцах талию куноичи, оставляя на ней пятна, которые позже станут фиолетовыми.
Тяжело дыша, обессиленная пара упала на сбившуюся подушку дивана. Сакура расслабленно прикрыла глаза, когда Саске вышел из неё и растянулся рядом, обнимая, и пытаясь унять колотящееся в бешеном темпе, сердце. Приятное тепло, которое будто разлилось внизу её живота, постепенно затопило собой всё её тело, порождая тягучую лень, от которой смертельно захотелось спать. Спать рядом с тем, кого ты ждала всю свою жизнь…
Перевернувшись на бок, и уткнувшись в грудь юноши, Сакура безмятежно заснула в объятиях Учихи, который лишь крепче прижал её к себе, и ухмыльнувшись, прошептал:
— Вот и дождалась…
Юноша закрыл глаза, и последовав примеру своей подруги, мирно уснул, зарывшись носом в розовые волосы той, кого так крепко обнимал.