Вторжение. Глава первая: «Начало». Часть девятая

Какого лешего она тут делает?
Я напряг зрение. В руках женщина держала пистолет: тот был направлен в мою сторону. Волосы были завязаны в конский хвост.
Свободные шорты и спортивный топ — разумеется, всё чёрного цвета — смотрелись на Зейлине куда лучше офисного костюма. Надо отметить, образ спортсменки был ей ближе роли телохранителя.
Женщина приближалась. Быстро и уверенно.
— Не спеши, — сняв шлем, сказал мотоциклист. Узнаю голос. Фрим.
— Я тебя не спрашивала, — не оборачиваясь, ответила она.
— Постой, это же…
— Знаю. Упырь, — пробормотала Зейлина.
Три метра между мной и пушкой. С такого расстояния даже ребёнок не промажет. Уголки губ невольно поползли вверх.
Что же ты сделаешь? Выстрелишь? Или сохранишь мне жизнь?
— Дубину на землю. Быстро!
Хорошее развитие событий…
— Эй, ты что творишь? — Мужчина развернул напарницу к себе. — Он же наш!
— Не думаю, — отдернув руку, заметила Зейлина и вновь повернулась ко мне. — Взгляни на него, — громче продолжила она. — Поблизости ни лысого, ни блондина. Дубина расплавлена. И он один, хех. Выжил! Тебе не кажется это подозрительным? Ясное дело, он — враг.
— По-моему, ты опять переворачиваешь всё с ног на голову.
— А у тебя хватило мозгов снова сказать подобную хрень?
— Может, заткнёшься уже?
— После тебя, пуганый кролик.
— Я вообще-то одного завалил.
— Да кого вообще волнует, скольких ты грохнул? Тупо отсиживался и защищал толстуху с ребёнком.
— Тише-тише, — встрял в разговор третий мотоциклист. Лица незнакомца я не видел: он до сих пор не снял шлем. — Прямо перед нами человек, а вы так его приветствуете?
— Это не человек. Это игрушка Безумной. Лидер тебе об этом рассказывал, — пояснила Зейлина.
— Ах, вот вы о ком...
— Его надо прикончить. Вдруг он что-то вытворит?
— Уверена? — Мотоциклист перевёл на меня взгляд.
— А сам как думаешь? Я что, просто так держу пистолет наведенным?
— Возможно. Если бы парень представлял угрозу, ты бы давно его убила. Ведь так? — Короткая пауза. Женщина не ответила. — Ты же не знаешь наверняка, враг он нам или нет. Значит, сомневаешься?
Какое-то время Зейлина молча смотрела на меня. Чуть погодя она опустила оружие и не спеша положила в кобуру.
А затем резко вытащила нож и метнула.
Было близко: лезвие пролетело в сантиметрах тридцати от уха. От подобной выходки я выпустил дубину из рук и отошёл назад.
— Я никогда не сомневаюсь. Просто ненавижу, когда не выполняют моих требований. Блять! Теперь за ним ещё и переть!
— Не лучше ли тогда прогуляться? — предложил незнакомец. — А мы здесь всё уладим.
— Отрезать бы кому-то острый язык... — буркнула Зейлина.
Женщина взяла бинокль в багажнике и отправилась на поиски холодного оружия.
Тем временем Фрим и его спутник подошли ко мне.
— Я Дюк, один из тех, кто прибыл в лагерь сегодня утром, — сняв шлем, представился мужчина. Короткая стрижка, тёмные волосы, густые брови, мелкие глаза, широкие скулы, большие нос и губы, маленький подбородок — ничего примечательного. — А тебя вроде бы Михейм?
— Да, — негромко ответил я.
— Вижу, держишься за живот. Ранили?
— Ребро.
— Ясно. Пойдем, я тебя перебинтую.
Что? Он окажет мне первую помощь? Медик?
Выходит, эти трое — подкрепление?
Мы молча дошли до мотоцикла.
— Сними толстовку и рубашку, — велел Дюк.
— Расскажи нам, что случилось, — тревожно обратился Фрим. — Где Рёх и Фил? Они мертвы?
— Их убили.
Я положил одежду на сиденье.
Так начался рассказ. Каждый вдох сопровождался болью в груди, поэтому говорил медленно и часто задумывался над происходящим. К моменту, когда вернулась Зейлина, я уже был перебинтован и сидел в плаще-дождевике.
— А затем те твари напали с двух сторон. Озип и... Грен, кажется, встали у них на пути. А Безумная и её парень перекрикивали друг друга. Рёх хотел, чтобы она убежала и сообщила вам об опасности. Один качок умер оттого, что добил горящего битой. — Прикрыв рот, я чихнул. Чёрт, больно! — Ну, лава вылилась из головы и... всё такое. А второй погиб от дыхания. Огненного дыхания.
— Да, мы в этом сами убедились, — кивнул головой Дюк. — Они способны и на другие выкрутасы. Впрочем, неважно, продолжай.
— В общем, второй монстр побежал по склону за Безумной. Но Рёху удалось подстрелить горящего. А дальше... — события прошлого быстро прокручивались в голове, но один момент прочно засел в моём сознании: — ... дальше вмешались остальные враги. Вернее, четвёртый незнакомец, он... только дотронулся до говорившего... больше ничего не делал. Во всяком случае, пока я пребывал в сознании.
— Тебя вырубили? — удивлённо спросил Фрим.
— Д-да, убийца Томми начал... колдовать. Пламя собралось в центр между его руками, образовало... маленький такой... мячик. Багровый. А затем он врезался рядом с Филом. И взрыв. Мы отлетели. Потом я долгое время видел, как огонь пожирает мою одежду и тело. Это было... ужасно. Словно кошмар наяву. Очень долгий кошмар. Очнулся я уже вечером. Даже целым и невредимым. Ну, почти. Неподалеку лежал Фил. Вернее то, что от него осталось. Бой к тому моменту завершился. Никаких горящих поблизости не обнаружил. Зато нашёл Рёха. Его... Он... почти обратился. Дальше — разговор. Он сказал, что после взрыва с ним расправились. И заразили. Неизвестные вроде сожгли тела всех, кто умер. Кроме Фила.
— Безумная отметила, что бой начался после того, как их предводитель указал на тебя. Прокомментировать не хочешь? — прищурилась Зейлина.
— Тот тип... кажется, он увидел во мне... э... «слугу болот».
— Кого?
— Болот. Ну, среди них Шайя. По словам Рёха, он не заметил во мне признаков иных. Лишь какая-та аура. Белая вроде бы. И он ещё что-то говорил про ангелов, мол, сам Бог меня охраняет.
— Дай угадаю: ты его убил, — перешла к главному вопросу женщина.
— Он не желал быть среди горящих. Он сам попросил! — В моём голосе проступила отчетливая дрожь. — Правда не хотел... убивать... честно...
Да чего я трясусь?! Поступил же правильно!
— Как ты его убил?
Зейлина продолжала давить на меня. Да я будто на допросе!
— Горло... перерезал.
— Я осмотрела труп блондина, он здесь неподалеку, заражённый, — сообщила Зейлина. — Обнаружила небольшой порез, а вот предмет убийства — нет. Чем ты его укокошил?
Чёрт, только не это…
— Скальпелем.
— Хо-о-о-о, да ты у нас извращенец: таким инструментом-то убивать! Постой... у Безумной взял? Хотел грохнуть ее? Ва-ау! Да ты у нас не извращенец, а маньяк!
— Рёх знал, что у меня есть скальпель. Ему рассказала Миранда по пути сюда. Спросите её сами в лагере.
— Непременно, — недобро улыбнулась женщина.
— Ладно-ладно, прекрати терроризировать, — встрял Дюк. — Не вини себя, Михейм, любой бы на твоем месте и инструмент прихватил, и Рёха освободил от мучений. Вот скажи, Зейлина, как бы ты поступила?
Напарница цокнула, скрестила руки, приподняла голову, а затем плавно опустила. Задумалась, наверное.
— Я бы поступила так же, как и ты, извращенец, — тихо ответила она. — Разве что убила б без сожалений.
— Ха-а-а? — только и сумел вымолвить я.
— Да, я была не права. Ты счастлив, упырь?
— Постой... ты не осуждаешь его? — с раскрытыми от изумления глазами обратился Фрим.
— С чего бы вдруг? Ты тоже укокошил бы блондина, разве нет?
Мужчина перевёл взгляд на землю.
— Я бы не убил Рёха, если он не попросил бы об этом.
— Пф, как и думала. Все-таки мужики — слабый пол. Ладно, забудем. Какой у нас план? Если Безумная узнает о проделках упыря-извращенца, она прикончит его на месте.
— Скажем, что обнаружили его в отключке, а Рёха застали мёртвым, — решил Дюк.
— Не получится, — сказал я. — Во-первых, Миранда умна. И то, что она позволила «незаметно» подобрать скальпель, — прямое тому подтверждение. Во-вторых, Рёх просил передать ей лично одну вещь. Если бы вы нашли своего товарища мёртвым, вряд ли ценность была бы на виду, а рыскать по карманам — удел воров.
— Не будь лицемером, сам же вчера осматривал машины, — напомнила Зейлина. — Ещё какие-то послания?
Она дальновидна. И вечно метит в центр…
— Рёх сказал, что из Лурфока вышел первый отряд горящих. Вскоре он будет...
Женщина рывком схватила бинокль и уставилась в него, вглядываясь в линию горизонта.
— Можешь ничего не говорить, и так понятно, — оборвала она. — У нас гости. Один, два... пять, восемь, одиннадцать, четырнадцать... шестнадцать!
Дюк ошарашенно взглянул на напарницу, но счел разумным последовать её примеру.
— Заберите у меня аптечку и прочую хрень. Михейм поедет со мной, — отчеканил Дюк.
— А что с Рёхом? — спросил Фрим.
— Фотки уже сделаны, — ответила женщина, добавив: — Валим.
Я обернулся и напряг зрение.
Однако увидел лишь чёрную неразбериху.
Что ж, придётся поверить... Времени для разбора нет.




Я покрепче ухватился за багажник и прогнул спину вниз, чтобы лишний раз не вызывать болезненных спазмов в груди.
Двигатель испустил громкий рык: мы тронулись.
Перемещались по дороге колонной, не быстро и не медленно.
Дюк был направляющим, за ним следовал Фрим, Зейлина замыкала отряд. Она периодически останавливалась, следила за горизонтом, а затем нагоняла. Преследование за нами не велось, отрыв от горящих увеличивался.
Дождь прекратился на половине пути, но тучи расходиться не спешили. Темнело.
Мужчина включил фары, чтобы ненароком не наехать на труп или какие-то обломки.
С дороги съезжали три раза и дважды возвращались. В конце концов приняли решение ехать по траве.
Несколько раз я проваливался в сон, но из-за толчков глаза открывались снова и снова.
В голове крутилось множество вопросов. Сколько в лагере сейчас выживших? Скольких убили, заразили? На что ещё способны эти твари?
Рёх оказался прав насчет отряда. Я действительно не заражён. И мне не грозит опасность. Выходит, он не врал и про ауру? Неужели я подвергся новой аномалии? Или здесь действительно замешаны... кхм... ангелы? Неужели Бог существует? Раньше я скептически относился к религии, но сейчас мне всё больше казалось, что она могла помочь обрести некоторое спокойствие в душе...
Дюк снизил скорость, и я вновь обратил внимание на дорогу. Впереди виднелся красный огонек. Костёр.
— Приехали, — сообщил мужчина. — Дальше пойдем пешком.
Фрим последовал примеру напарника, а вот Зейлина добралась до лагеря на байке и громко объявила об угрозе. Люди зашевелились.
— Подожди тут, — велел Дюк.
— Мы попробуем всё объяснить Безумной, — следуя за мужчиной, заверил Фрим.
И я ждал. Сидел возле костра, наблюдал, как мучается напротив солдат. Обугленная ладонь деда периодически светилась красным. Трудно было представить, как он с такой раной пребывал в сознании. Надеюсь, дедуле вкололи обезболивающее. Хотя откуда ему здесь взяться?
Удивительно: тебя, старик, не прикончили. Как и меня. Неужели одноглазый изменил отношение к заражённым?
Неподалеку лежал труп молодого парня. Судя по огромному разрезу на груди, он скончался от потери крови.
На брёвнах устроились трое мирных. Одеты были обычно, но из-за оружия, которое носили, они не создавали впечатление обычных людей. Воины доедали перловую кашу и обсуждали приход горящих. Напряжение нарастало.
Вскоре вернулись Дюк и Фрим. Первый принес что-то в пакете, второй протянул мне кружку горячего чая и бутерброд с колбасой и сыром. Как всегда в своём духе.
— Мне удалось убедить Миранду в том, что у тебя не было выбора. И что ты исполнял последнюю просьбу Рёха, — сообщил медик.
— Ох, правда? Спасибо.
— Миранда сказала передать тебе вещи, — Дюк отдал пакет. — И попросила через двадцать минут зайти к ней вместе с Фримом.
— А я тут причем? — Объект обсуждения удивлённо уставился на мужчину.
— Не знаю, сказала «важно».
— А что насчет той ценности? — Я задал интересующий меня вопрос.
— С этим ты разберешься сам.
— А Дейв?
— Что Дейв? Сейчас с ним разговаривает Зейлина. Там же и наш капитан... э... Шорх.
— Новое имя?
— Эм, да. Откуда ты знаешь?
— Долгая история.
Дюк понимающе кивнул и удалился в одну из трёх палаток.
Я переоделся в потертые синие джинсы и чёрную майку-борцовку, а после принялся за еду.
— Давай пройдемся, есть разговор, — тихо предложил Фрим.
— А фдесь нельфя? — доедая бутерброд, устало спросил я.
— Он не для чужих ушей.
Я с недоумением взглянул на знакомого, но спорить не стал. Должно быть, что-то важное.
И мы пошли наверх по склону. К тому самому грузовику, в котором я успел проторчать и неслабо замерзнуть. И, хотя никакого чувства тревоги я не ощущал, всё-таки спросил:
— Надеюсь, меня не посадят в ту клетку опять?
— Да брось, нет, конечно. Всё нормально.
На крыше находился раскладной стул. Место пустовало.
Мы взобрались по лестнице.
Фрим подошёл к самому краю грузовика и какое-то время смотрел вдаль через бинокль. Я тем временем присел.
— Так зачем ты меня позвал? — озвучил я главный вопрос.
— Зейлина передаст Дейву информацию об этих... горящих. И о тебе в том числе. Думаю, ты будешь полноправным членом группы.
Ва-ау, как быстро меняются приоритеты.
Озвучить мысль вслух не решился.
— Это... приятно слышать, но... она теперь что, напрямую ему подчиняется?
— Эм, трудно сказать. Наверное, считает долгом всех предупредить — и как можно скорее. Она та ещё сапожница, да и характер не сказка, но в вопросах организации многим даст фору.
— Слушай, а почему мы не уезжаем?
— Огненные взорвали наш джип и маршрутку Шорха. А эта развалюха, — Фрим, повернувшись ко мне, топнул по крыше, — с места не сдвинется. Как и автобус. В мотоциклах почти пустые баки. Мы — в ловушке.
— Тогда... почему бы не найти новые автомобили? За эстакадой же их полным-полно.
— Я тоже не понимаю. После того, как вы ушли, мы быстро собрались и стали вас дожидаться. Вскоре прибыла Миранда и предупредила об опасности. Дейв приказал половине группы выдвигаться на помощь, но тут на нас неожиданно напали эти монстры. И напали они не со стороны Лурфока, а с выжженных полей. Их было шестеро.
Фрим подробно рассказал об их главаре. По описанию он сильно напоминал убийцу Томми, только вместо чёрного плаща новый враг носил зеленый, а руки были подобны не ветвям, а камню. Своим продолжительным ритуалом он заставил землю трястись, а после его ладонь отделилась от тела, став подобием ножа. Именно от этого орудия убийства и пал тот юноша.
Шамана удалось прикончить Дейву: ему удалось скрыться из виду на несколько секунд и подобраться достаточно близко, чтобы пуля попала нечисти прямо в голову. А вот с прочими верзилами возиться пришлось дольше. В ходе сражения лидер был вынужден использовать гранату, и часть лавы, выплеснувшаяся наружу из тела поверженного, попала на деда. Ему повезло, что он неслабо выпил до стычки, иначе от болевого шока тотчас скончался бы.
А чуть погодя раздались взрывы. Сразу после них двое горящих отступили к разрушенному мосту. Догнать их не удалось.
— После боя Миранда публично провела эксперимент, — продолжал рассказчик. — Она взяла синюю жидкость, ну, которую получила из твоей руки, и вколола в поджаренную ладонь старика. Совсем немного. Деду стало намного легче.
— Неужели ты хочешь сказать?.. — Догадка пришла незамедлительно, и я для верности переглянулся с Фримом.
— Да, слизь помогла ему не обратиться. Она замедлила процесс обращения. Возможно, даже остановила заражение!
— Теперь понятно, почему горящие так ненавидят болотных. Они как...
— Вода и огонь?
— Точно! — Я одобрительно кивнул.
— Если одна болезнь подавляет другую, то, скорее всего, человек сможет остаться собой.
— Вопрос лишь в пропорциях! — с нескрываемой заинтересованностью отметил я.
— Ну разумеется! — подхватил моё настроение Фрим и посмотрел в сторону лагеря. — О, Шорх вылез из палатки. Должно быть, Дейв принял решение. Давай спустимся.
Пока я спускался по склону, капитан солдат успел поднять шумиху. Все его подчинённые бурно обсуждали какой-то вопрос. И многие кричали.
Они были явно чем-то недовольны...
Когда мы с Фримом оказались рядом с остальными, из палатки вышел Дейв. А через несколько секунд показалась и Зейлина.
— У тебя совсем башка отсохла?!
— Надо принять бой, — повышенным тоном ответил одноглазый.
Что? Бой? Да они же в полчаса пути отсюда!
— Ты идиот или только прикидываешься им?
— Послушай, дамочка. — Мужчина развернулся к собеседнице. — Здесь командуешь не ты. Так что соизволь исполнять приказы.
— Я не собираюсь подыхать тут ради тебя!
— Так уходи, никто тебя здесь не держит. Но перед этим хорошенько подумай, не набросятся ли на тебя горящие сразу же после того, как ты покинешь лагерь.
— С чего ты взял, что они меня догонят?
— С чего взяла ты, что тебе позволят взять байк? Да и где гарантия, что под мостом не поджидают болотные?
Зейлина застыла на месте. Казалось, она задохнется от возмущения. В первый раз видел ее в подобном состоянии.
— Да чтоб ты сдох, старый урод! Пускай одна из этих тварей рано или поздно выжрет твой прогнивший мозг!
— Взаимно, а теперь возьми ружье и встань на пост! — рявкнул одноглазый.
— Так, ребята, — начал Шорх, — все по местам.
— Фрим, позови Миранду, пусть притащит свою задницу и повторно осмотрит старика, — велел Дейв.
— Л-ладно.
Командир направился обратно в палатку.
Они здесь в войнушку собрались поиграть?!
Напарник дернул меня за плечо, заставив прервать размышления.
— Идём, — сухо позвал Фрим.




Мысль о том, что Дейв вместо разумного отступления примет бой, до сих пор не укладывалась в моей голове. Но больше выводило другое: выжившие бездействовали. Безусловно, они не были довольны происходящим, но Шорх велел молчать. Странно, раньше он казался мне трусом. Трусом, зато разумным. Что же сейчас заставило его переметнуться? Неужели какой-то должок перед одноглазым?
Время стремительно истекало. Скоро дойдет до сражения, а я страдаю не пойми чем. Нужно скорее разобраться с делами и определиться с тем, как поступать дальше.
Из-за быстрых широких шагов напарника я отставал. Перейти на бег не решился и сохранил прежний темп ходьбы: сильная боль в груди не позволила мне догнать Фрима. Но вскоре и я добрался до автобуса. Дверь была отворена. Интересно, что бы это значило?
— Мы входим, — громко объявил Фрим. Несколько секунд он стоял в проеме, но ответа не последовало, и напарник молча прошёл внутрь. Немного погодя, я последовал за ним.
Помещение по-прежнему освещали свечи. Миранда сидела в конце автобуса и изучала какую-то вещь. Взгляд женщины не выражал ровным счетом ничего. Безразличие, возможно? Нет, даже не оно. Пустота.
Казалось, глаза Безумной потускнели, а лицо исхудало. Но это, вероятно, была игра света. Дочь Дейва не может грустить, она же стерва.
Мы молча присели на стулья, расположенные возле операционного стола. Повисла короткая пауза.
— А вы знаете, что в той банке с надписью «Стив» не голова оного? — как-то сухо произнесла Миранда.
Фрим с непониманием начал искать обозначенный «трофей» и тут же обомлел. Он здесь впервые?
Маленькая достопримечательность на сей раз не вызвала такого испуга, но отвращение я испытал в полной мере.
Она к чему-то клонит?
Фрим крепче схватился за подлокотники:
— Неужели?..
— Да, бывший член нашей группы. Умер в первую ночь, если помнишь. Первый заражённый. До того, как кто-то смог бы понять, что он инфицирован, отец облегчил его муки. Разумеется, о заражении папочка ничего не знал. Зато узнала я. Совсем скоро.
Женщина посмотрела на нас и что-то положила на соседнее кресло. Фотографии?
Между тем, Миранда продолжала говорить:
— Я изучала его. И позже столкнулась с первыми признаками горящего. Болезнь, к счастью, после смерти не развилась. И тогда я предположила, что, если человек живет, изменения внутри него продолжаются ежесекундно. Однако несерьезное ранение рано или поздно приведёт к полному обращению — не к гибели. У иных повышенная стойкость и, блин, чертовское рвение к жизни. Их регенеративные способности удивительны. Потому рана должна быть смертельной, иначе заражение не остановить.
Мужчина застыл в изумлении.
— Что ты так вылупил глаза? — грустно улыбнулась Безумная.
— Это… это безумие!
— Нет, Фрим, это наука. — Женщина повысила тон. — И любое явление в ней объяснимо. Признай: старика Мерха давно бы не осталось в живых, если б не мои эксперименты. Кстати, он ещё не умер?
— С ним всё в порядке. Да, признаю, но... зачем же оставлять голову?
— Это предосторожность. Возможно, болезнь добралась и до мозга. Я должна быть в курсе всех изменений, если таковые произойдут. Но... сейчас я не об этом. — Миранда сделала небольшую паузу. — Рёх умер быстро?
Э-э?
От неожиданности я не успел придумать ничего кроме короткого «Да».
— Что произошло там?
— А разве Дюк не?..
— Нет, — перебила Безумная. — Он передал только главное.
— Ладно.
Глаза Безумной загорались всё больше по мере того, как рассказ близился к концу. В основном её интересовали огненный шар и моя агония. А когда речь зашла о Рёхе, женщина заерзала и, как преданный пес, уставилась на меня. И слушала, внимательно слушала, вникая в каждое слово. Однако Миранда прервала меня на самом важном моменте — послании-ключе.
— Выходит, тот убийца указывал не на тебя.
— О чём ты? — непонимающе спросил я.
— В тот момент я стояла за тобой. И при себе я хранила капсулу с синей жидкостью.
— Капсула? Из моей руки? Подожди, то есть...
— Они посчитали тебя другом Шайи? — уставился на экспериментаторшу Фрим.
— Скорее всего. Именно за этим я и позвала вас сюда: чтобы прояснить ситуацию. И ещё по одной причине.
Но спросить, зачем ей понадобилась капсула в пути, я не успел.
Безумная грациозно прошла к тумбочке и выудила оттуда маленькую коробку. В ней лежали карты. Женщина встала по левую сторону от меня, загородив тем самым проход к двери.
— Не хотите сыграть?
— У нас нет на это времени, — заметил напарник.
— В самый раз развлечься перед боем. Каждому раздается всего по четыре карты.
Фриму достались все короли, мне — вальты.
— Я возьму дамы. Итак. Правила очень простые. Дейв наверняка откажется от идеи свернуть лагерь и двинуться в путь. Зейлина проиграет ему в споре. Что, они уже повздорили? Прекрасно. По словам Дюка, скоро здесь будут горящие, и я не собираюсь оставаться тут дольше положенного времени. Пора нам раствориться в ночи.
— Что?
Безумная хочет… бежать?! Невероятно.
Я нахмурился.
— Ты не ослышался, Михейм. Многие из нас не переживут следующего нападения. Так зачем же рисковать?
— Ты бросишь своего отца? — Фрим положил карты на стол и поднял взгляд на Миранду.
— Знаешь, мой папочка далеко не из тех, за кого люди охотно отдают жизни. Его решение — не моё. Если он хочет драться, пусть дерётся. А мы тем временем незаметно ускользнем.
— Мы?
— Да. Взгляните на карты. Каждая масть показывает ваше отношение к уходу из лагеря. Если вы считаете, что жизнь Дейва важнее вашей, положите карту масти пика. Закрытой стороной. На стол. Если вы поддерживаете мою позицию, положите черви.
— А для чего бубны и крести? — спросил я.
— Бубна скажет, что вы ближе к моей стороне, а крести — к Дейву. Если все мы захотим уйти, я расскажу о деталях плана. Но если найдется глупец... что ж... придётся драться с огненными. Итак. — Безумная положила свою карту на стол. — О моём решении вы знаете. Теперь ваша очередь.
— Подожди, — начал я. — Почему ты не позвала Зейлину или Дюка?
— Не уверена, что после встречи со мной они не раскроют планы Дейву. Кроме вас я могу доверять разве что Клэр.
Лицо Фрима побледнело после сказанного, но затем внезапно приняло выражение безразличия. Губы были сжаты в плотную полоску. Взгляд — безучастно устремлён в одну точку. Снова эта каменная маска.
Какое решение примешь ты? Нет, сейчас важно другое.
Что делать мне?






Миранда, барабаня пальцами по столу, наигрывала какую-то мелодию. Весьма пугающую. Наверняка пыталась накалить обстановку.
Её миловидная, подкупающая чужое доверие улыбка также дала мне понять, что с Безумной всё было в порядке. Именно это и настораживало.
— Послушай, — начал Фрим, — зачем использовать карты при голосовании, если можно просто поделиться мнением?
— Чтобы никто не зависел от чужого выбора, — игриво произнесла женщина.
— Но разве ты сама не оказала на нас влияния, когда сказала, что мы знаем о твоём решении? — продолжал давить напарник.
— Давай не сейчас.
— Ладно. Тогда для чего эта игра, если мы всё равно уйдем из лагеря?
А Фрим прав. Исход ясен уже сейчас, так к чему формальности?
— Я с большим удовольствием отвечу на все вопросы. Но сперва попрошу внести свой вклад.
— Ну, раз ты просишь...
Фрим спокойно вытянул из четырёх карт одну и положил на стол закрытой стороной.
Так, вроде пришла моя очередь.
Всё не так просто, как кажется. Здесь какой-то подвох...
Огласила о своём намерении сбежать... Но что ты реально задумала? Хочешь получить масть черви или бубны? А что если подкинуть крести или пику? Нет, тоже не вариант: меня могут неправильно понять. А-а, чёрт! Нет времени. Тут горящие на носу, а мы не пойми чем страдаем!
Быстро почесав макушку, я собрал все вальты в стопку и аккуратно положил поверх других карт.
Брови Миранды хмуро сошлись на переносице. Улыбка же по-прежнему не сходила с ее лица.
— Что ты делаешь?
В тот же момент я резко сгреб стопку, отчего женщина приоткрыла рот.
Посмотреть, что внизу, или чуть подождать?
— Ты нарушил правила, — холодно заметила экспериментаторша.
— Я не собирался играть.
Пора.
Самой нижней картой оказалась вовсе не дама.
— Разноцветный джокер? — с удивлением произнес Фрим. — Что ты хочешь этим сообщить, Миранда?
— Я ничего не скажу, — скрестив руки на груди, ответила она.
— Но ты дала обещание...
— О-о-о-о, ты ошибаешься. — Спокойный взгляд сменился надменным. — Михейм отказался от плана. Ничего не будет.
— Подумать только, ты проверяла нас. — Я, нахмурившись, поднял голову на Безумную. — Зачем? Ты же говорила, что доверяешь нам...
Она усмехнулась, а затем резко оперлась на стол. Несколько хирургических инструментов задребезжало. От подобной выходки я откинулся назад.
— Ха, серьезно? Ты действительно считаешь, что мне нужно ваше доверие для посвящения в какие-либо дела? Брось, дело в ином. Это простой... азарт.
— Азарт? — Фрим вопросительно уставился на Безумную. — То есть идея с побегом — ненастоящая?
— Хе-хе, — коротко прокомментировала женщина.
— Зачем ты тратишь наше время? — более настойчиво обратился напарник. — Что у тебя на уме?
— У меня-то?
Она залилась громким смехом. По всей видимости, останавливаться Миранда не собиралась.
— О-о-о-о-й, ну рассмешил, фу-у-ух. Неужели ты не понимаешь? Мне просто хотелось сыграть...
— Послушай, ты провела потрясающий розыгрыш, но у нас прямо перед носом возникла ма-аленькая проблема — горящие. Ты должна помочь лагерю. Дейв велел явиться к нему.
Да о чём ты?! Разве не ты хотел уйти?
Я, стараясь обратить на себя как можно меньше внимания, взглянул на предпоследнюю карту. Король. Масть — треф. Что всё это значит?
— Передай моему отцу: пусть катится к чёрту.
— Но...
— Разговор окончен. Идите и подыхайте ради какого-то старика.
Фрим демонстративно встал. Стул отъехал назад.
— Пойдем, нам больше незачем здесь оставаться.
Он хлопнул меня по плечу и, не дожидаясь, покинул автобус.
Повисла тишина.
Миранда отошла от стола и будто приготовилась к броску: голова подалась вперёд, руки согнулись в локтях, спина по-кошачьи прогнулась.
Взгляд, пронизанный нескрываемой ледяной злобой, был устремлён прямо на меня.
— Тебе нужно особое приглашение?
— Прежде чем я уйду, ответь на один вопрос. Чем я обязан таким отношением?
— Тебя это не касается, — огрызнулась Безумная.
— Вот как... — разочарованно прошептал я. — Ну, не буду интересоваться, чем ты займешься после нашего ухода. Просто оставлю это здесь...
Я потянулся в карман джинсов.
— Засунь тот скальпель себе в одно место.
Я раскрыл ладонь и увидел маленький ключик. И что за тайна сокрыта в тебе? Боюсь, уже не узнаю...
Я плавно положил холодный предмет на стол и сделал несколько шагов назад.
Сначала Миранда глазела на крохотный объект и не понимала, что происходит. А затем не сдержала своего изумления.
— Эту вещь просил передать тебе Рёх. Мне было жаль его.
Скупо извинившись перед Безумной, я развернулся и направился к выходу. Перед уходом память запечатлела момент пораженной и, казалось, совсем подавленной невинной девушки. Но это игра света. Миранде неведомо сострадание, нет.
Подувший в лицо прохладный ветер окончательно рассеял туман в голове, позволив тем самым трезво оценивать происходящее. Фрим поджидал меня у дерева в нескольких метрах от машины. Я не спеша зашагал.
— Всё в порядке? — идя мне навстречу, с серьезным видом обратился он.
Я обернулся. Миранда Безумная. У тебя и правда не все дома.
По коже пробежались мурашки.
Кто же ты на самом деле? Похоже, вопрос так и останется без ответа. Что-то подсказывало мне, что я её больше не увижу. Возможно, когда-нибудь наши пути вновь пересекутся. Но это произойдет нескоро...
— Да. Идём.
Фрим наращивал темп ходьбы, но, когда вспомнил, в каком я состоянии пребываю, приноровился к моему шагу.
— Почему ты положил масть крести? Мне казалось, ты так же хотел уйти, как и я.
— Знаешь, до некоторых пор я считал, что поступаю правильно. Но исчезнуть без предупреждения — не по мне. Среди группы есть недовольные, с ними следует поговорить и узнать их мнение касаемо нынешней ситуации.
— И кто же это?
— В первую очередь, надо найти Дюка и Зейлину. Возможно, они уговорят остальных уйти вместе с нами перед началом боя. Тогда, возможно, Дейв сам примкнёт к большинству, ибо в одиночку ему не справиться. Но если желающих свернуть лагерь окажется меньше половины, придётся остаться. Когда мы едины, у нас больше шансов на спасение. Мы словно винтики в одном большом механизме. Нужно держаться вместе.
— Расскажем Дейву о намерениях Миранды?
— Только если...
Но договорить Фрим не успел: вдалеке послышались звуки стрельбы. Неужели?!
— Они здесь?! — ошарашенно спросил я.
— Поспешим, надо скорее выяснить, что там стряслось.