Вторжение. Глава первая: «Начало». Часть пятая

Как мы миновали эстакаду и вернулись к месту первой встречи, я помнил смутно. Знаю только, что очень сильно хотелось спать, что надо немножко потерпеть и тогда весь оставшийся день, вечер и ночь будут принадлежать исключительно мне. Фрим заверил меня, что старина Дейв вряд ли направит нас вперёд, если узнает о случившемся. После этой мысли я старался свести все размышления к минимуму и просто плестись за группой разведки.
Пару раз мы останавливались, чтобы Зейлина могла отметить новые странные вещи. И оба раза произошли до того, как мы успели добраться до разрушенного моста.
— Метят территорию, — фыркнула тогда она. — Такими темпами их следы заполнят всю округу.
В голове больше не было такого сумбура, как прежде. После встречи с волком Шайи навязчивый шёпот покинул меня, вернулась лёгкая неясность, все мысли будто дымкой заволокло.
Узоры по-прежнему оживали на руке, но теперь не так часто. Я не обращал на это внимания: сейчас меня волновали лишь горячий суп и мягкая постель.
Я сильно отстал от разведчиков. Те иногда оборачивались, но темп не сбавляли. Я доплёлся до ближайшей машины и медленно опустился на землю, чтобы дать себе передышку. Глаза закрылись сами по себе, и тело перестало принадлежать мне.
Меня будили, но попытки вскоре прекратились. Стихли и голоса. Наступила долгожданная тишина.
Из мрака, казавшегося сейчас таким приятным и надёжным, вырвала резкая боль. Я резко разомкнул глаза и увидел перед собой женщину с фиолетовыми глазами. Она с нескрываемым интересом изучала мою синюю руку и протыкала её иглой. Из ран сочилась слизь. Первой моей реакцией был испуг. Я вскрикнул и отпрянул от незнакомки, полагая, что она такая же, как и Шайя.
Женщина с длинными тёмно-красными волосами улыбнулась в ответ, выражая таким образом дружелюбие, и встала в полный рост. Красивая.
— Ну как? — Голос принадлежал Зейлине.
— Жить, думаю, будет, — ответила незнакомка. Её приятный голос успокаивал и настораживал одновременно. С виду она казалась беззащитной, но кто знает, какие тараканы живут в её голове?
— Безумная, — окликнул кто-то женщину.
— На носилки его. И привяжите покрепче, чтобы не сбежал ненароком.
— Эй, что происходит?
Двое мужчин взяли меня за руки и резко потянули на себя. Я ошарашенно посмотрел на незнакомку, сделал безуспешную попытку вырваться.
— Не сопротивляйся, а не то огребешь, — недвусмысленно предупредила Зейлина.
Меня поволокли по земле, колени терлись об асфальт через лёгкие джинсы. Буквально кинули на доску и повязали какими-то тряпками. Удар в солнечное сплетение мгновенно свёл любое сопротивление на нет. Прежде чем провалиться во тьму, я успел услышать её:
— Не волнуйся, мальчик, никто тебя не убьет. Ты слишком ценный экземпляр.




Массивные деревянные двери, украшенные резьбой, медленно отворились. Я увидел зал, множество сидений и огромный экран, который освещал помещение. Кто-то хлопнул меня по плечу.
— Давай, проходи, ты же так давно хотел посмотреть фильм без посторонних.
Узнаю этот голос. Томас.
Я обернулся.
Мой давний друг из Лурфока улыбчиво смотрел на меня.
— Чего же ты ждешь?
Он всунул в руки коробку попкорна и бутылку с колой, а затем подтолкнул.
Я не спеша сел на кресло самого верхнего ряда, положил еду на соседнее сидение, достал пластиковую карточку из внутреннего кармана куртки и протянул Томасу. Тот взял её не без удивления.
— Михаил Росс, да? — Друг вернул удостоверение. — Значит, под таким именем ты устраивался? И как прошло собеседование? Как добирался до города?
— Всё прошло спокойно, надо отдать должное твоим знакомым. — Я отпил немного колы. — Они мастера подделывать документы.
— Хех, ещё бы они не мастера. — Томас присел рядом.
— До города я добрался на велосипеде. Взял на прокат у Хейли.
— И что она получила взамен? Твоё классическое ничего?
— Чем ты слушаешь, когда я говорю? Если я сказал на прокат — значит, она получила деньги.
— Наверное, расстроил девчонку. Раньше брал у неё всё за просто так, а теперь бумажки какие-то отдал.
— Она поразилась увиденной сумме и обиделась. Сочла мой поступок оскорблением достоинства. Деньги пришлось отдавать её отцу Грегору. Втайне. Пусть их семья ненадолго забудет про голод. К тому же, я всё равно не собирался возвращаться в это захолустье. Там каждый знает друг друга с пеленок.
— А велосипед?
— Грегор разрешил забрать старую развалюху навсегда.
— П-погоди, ты серьезно? А как же родители?
— С первой зарплатой переедут в однокомнатную, а пока будем общаться по телефону.
В зале потемнело. Вскоре должны были запустить фильм.
— Как называется?
— Узнаешь, — ответил Томас.
— Зеленые человечки?
— Ты лучше смотри.
На экране высветился отчет. Цифры, расположенные внутри кругов, замигали.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
Длинная пауза, сопровождающаяся затемнением в зале и пугающей музыкой.
На экране высветилось название фильма.
Вторжение: начало.




— Вторжение? Должно быть, всё завязано на зеленых, — задумчиво сказал я Томасу.
Мальчик, придерживая мотоцикл, издалека наблюдал за тем, как множество алых шаров падали на пылающий город.
— Пацан на тебя похож, — негромко заметил друг.
Теперь под обстрел попала вся округа.
Парнишка пытался уйти подальше от эпицентра катаклизма на своих двоих. К счастью, ему удалось избежать неприятностей.
Повсюду крики, стоны, плач. Страх проник в душу каждого человека.
Возникла пробка на дороге. Люди грызлись друг с другом, чтобы проехать первым.
Эпизоды выглядели весьма правдоподобно. Хотя трудно сказать: не так много фантастических фильмов мне довелось посмотреть.
Автомобили, подброшенные вверх вихревым потоком, превращались в жалкий металлолом.
Бесполезное спасение полного мужчины из-под велосипеда. Свернул шею во время падения.
Дальше — ночь кошмаров. Сон, сплетенный из ужасов и боли мальчика. Парнишка был связан цепями внутри песочных часов, которые медленно, но верно приближали смерть героя. Мальчик залился слезами. Он кричал о помощи.
Таинственная женщина с неестественно вывернутой в другую сторону головой хохотала на пару с безглазым стариком.
Мальчик проснулся в поту под обломками, бывшими некогда транспортным средством. Встретил двух детей. Они не назвали имен — лишь прозвища.
Трио зашло в полуразрушенный магазин, но натолкнулось там на псов и огромного мясника. Дети бросили мальчика одного, и кровавый палач жестоко расправился с несчастным.
Зал погрузился в темноту.
— Страшновато, — признался я. — Не люблю ужасы, да и вообще конец странный.
— Уверен? — Томас хлопнул меня по плечу.
Экран загорелся вновь.
Что за?..
Я увидел самого себя. Но не такого, как сейчас. Другого.
Проступающие на бледной коже вены, горящие синим огнем глаза. И неживой взгляд.
— Конец прежней жизни — это начало новой, — прохрипел Томас.
Я повернулся к нему и вскрикнул. Друга было не узнать. За секунду Томас превратился из дружелюбного человека в… иного!
Я вскочил и побежал — подальше от говорящего мертвеца.
Чёрт!
Что здесь твориться?!
Дорогу заблокировала Шайя.
— От нас не спрятаться...
Основные пути отступления были перекрыты.
Чтобы как-то замедлить погоню, я начал перелезать через сиденья в надежде отыскать ещё выходы.
Слева приближалась Хейли.
— Не уходи! — кричала она.
Я вовремя пригнулся. Иная, стукнувшись об угол кресла, свалилась на пол.
— Ты примешь свою судьбу, — прохрипел Грегор.
Мужчина толкнул меня в спину, и я, потеряв равновесие, кубарем покатился вниз по ступенькам.
Кто-то схватил меня за шиворот, избавив от дальнейшего падения.
Казалось, я разучился дышать. Дикий страх овладел моим сознанием.
К счастью, спаситель отпустил рубаху и дал время прийти в себя. Я видел, как с верхних рядов на меня движется сотня иных во главе с Грегором.
Нужно бежать!
Я повернулся к своему герою. Томас…
— Ты примешь судьбу. Живым или мёртвым! — скрестил руки он.
Проклятье!
Бывший друг сделал шаг вперёд и протянул руку. Я не знал, как отреагировать на его предложение.
Из-за собственной нерешительности иные окружили нас с трех сторон.
Что же делать?!
— Э-э-э-й!
Громкий крик, донесшийся со сцены, заставил Томаса развернуться.
Кем бы это ни был — иной или человек — он привлёк внимание.
Такой шанс не следует упускать!
Я со всей силы пнул знакомого, и тот развалился подобно слепленному снеговику.
— Сюда!
Неизвестный мужчина спровоцировал иных сменить шаг на бег.
До сцены оставалось несколько метров.
Блондин был одет в грязный, местами порванный офисный костюм. За экраном я заметил двух людей. У одного в руках была длинная игла, отдаленно напоминающая шпагу, другой держал большую дубину.
— Скорее! — Мужчина помог взобраться мне на площадку, и мы воспользовались запасным выходом.
Двое людей оказались женщинами. Красноволосая, что со шпагой, выглядела развратно, брюнетка же придерживалась строгого стиля, как и блондин.
Мы бежали по коридорам, стены которых были покрыты отвратительной слизью. Пахло гнилью.
На пути всё чаще встречались иные.
Они вынуждали нас подниматься всё выше.
Мёртвым не было конца.
Нас окружили на крыше.
Навстречу вышли Томас, Хейли, Грегор и Шайя.
— Ответь мне, почему ты убегаешь? — со злостью прошипела мотоциклистка.
— Мне… хочется быть среди людей.
Я старался ответить уверенно, но дрожь в голосе выдала мой страх.
— Среди людей? — Шайя истерично засмеялась.
— А ты ничего не забыл? — заговорил Грегор.
— Как использовали тебя? — Томас сорвался на крик.
— Я вижу их впервые.
— Нет-нет… — Иная подавила смех и щелкнула пальцем. В мгновение ока мы очутились в зале неподалеку от сцены.
— К-как т-ты?
— Фрим, Зейлина, Безумная.
Через секунду слова, вылетевшие из уст мотоциклистки, неожиданно обрели смысл.
В сознании всплыли моменты, которые я желал позабыть. Знакомство с группой разведки, встреча с Шайей и, наконец, приказ шлюхи.
Я с недоверием повернулся к преследователям.
— Теперь ты вспомнил, — сказала иная. — Сделай правильный выбор.
— Не слушай её, — замахал руками Фрим.
— Взгляни на экран, — усмехнулась Зейлина. — Неужели ты хочешь превратиться в урода?
— Лучше быть уродом, чем делить кров и еду с предателями! — завопил Грегор.
— Мы сохранили человечность, в отличие от твоих дружков, — сплюнул Томас. — А как поступили они, а?!
— Если примешь новую жизнь сейчас, то сохранишь красоту и получишь безграничную мощь! — возбужденно произнесла Хейли.
— Останься с нами, мальчик, и мы тебя не тронем, — заверила Безумная.
Голова вот-вот разлетится на множество мелких кусочков.
Я упал на колени и, зажмурившись, закрыл уши руками, но, как ни старался, звуки всё равно били по перепонкам.
— Не слушай её!
— Взгляни на экран.
— Лучше быть…
— Мы сохранили…
— Если приме…
— Оста…
Сделай…
…правильный…
…выбор!






Слова Шайи в один момент заглушили все прочие голоса в зале. Наступила гробовая тишина. Я осмелился открыть глаза и, убрав руки от ушей, с некоторой опаской оценить ситуацию. Все присутствующие перестали говорить, дышать, двигаться. Они обратились в камень. Все, кроме одной. Мотоциклистка, усевшись в кресло, молча наблюдала за происходящим на сцене.
Шайя будто давала понять, что она не посланник иных, а некий судья, который ждёт ответа.
Я поднялся и перевёл взгляд с женщины на статуи, надеясь отыскать в них что-то важное.
Томас и Фрим умело изображали дипломатов.
Зейлина предпочитала доверию внешность, Грегор же порицал предательство.
А Безумная и Хейли олицетворяли подлинные желания каждой из сторон.
— Кто вы? — развернулся я к Шайи. — Зачем я вам нужен? Почему вы хотите нашей смерти?
— Если я дам ответы, то изменю твой выбор. Этого допустить нельзя. — Она подняла левую руку вверх. — А теперь освежи память.
Ноги под влиянием потусторонних сил сами понесли меня к сидению. Мотоциклистка желала, чтобы я пересмотрел «Вторжение», дабы наконец-то осознать противоречивую природу человека и отринуть её.
И снова мальчик убегает от огненного дождя, бессмысленно пытается помочь мёртвому мужчине, встречается лицом к лицу со своими страхами во сне. Затем знакомится с людьми и умирает по их вине. На экране вновь высветилось преображенное лицо парня, очень похожего на меня. Лицо, которое будет моим, если я приму проклятье.
— Первый этап закончен, — негромко заключила Шайя.
Я, склонив голову, вцепился в подлокотники. Мотоциклистка приближалась. Шаги были мягкими и бесшумными, но это не имело значения: я кожей ощущал исходящий от иной холод. А вот обоняние меня подвело: запаха болот и гнили так и не учуял.
Она склонилась надо мной и, почти нежно дотронувшись до подбородка пальцами и заставив посмотреть на нее, спросила:
— Каков твой выбор?
— М-мой ответ остается п-прежним, — дрожащим голосом сказал я. Было холодно. Жутко холодно. Её пальцы жгли морозом, леденя кожу.
— Объяснишь?
— Включив этот фильм, ты надеялась настроить меня против людей. Жалкая попытка. Твоя игра от третьей, незаинтересованной и якобы вышестоящей стороны была весьма убедительной, но ты по-прежнему иная. Я… представил с-себя на месте тех двух — это же ведь Фрим и Зейлина, верно? — и понял, что поступил бы так же. Мы в суровом мире, и здесь только самые сильные способны выжить.
— Хочешь сказать, в этой войне вы выйдете победителями? — поднявшись, усмехнулась женщина.
— Всё возможно.
— А что скажешь про Безумную? Для неё ты не больше подопытной крысы.
— Порой, чтобы победить, нужно чем-то жертвовать, не так ли?
— Значит, ты мученик? — Шайя повернулась ко мне спиной.
— В разумных пределах. Я не стану отдавать жизнь ради какой-то шлюхи.
— Хех, разумных, да? — Мотоциклистка щёлкнула пальцами, и каменные статуи рассыпались на бесчисленное множество пылинок. Я прикрыл лицо. — Я с удовольствием посмотрю, как помутнеет твой рассудок во имя добра. Прощай…
Шайя растворилась в тёмном угле зала.
Я остался один…