За чертой здравого смысла. Глава X: Действие заключительное

How to be brave
How can I love when
I'm afraid to fall
But watching you stand alone
All of my doubt
Suddenly goes away somehow
One step closer

Как быть храброй?
Как любить, когда
Я так боюсь упасть?
Но я вижу, как ты стоишь один,
И все мои сомнения
Исчезают сами по себе.
Мы ближе ещё на один шаг.

Christina Perri – A Thousand Years

Она была уверена на все сто процентов, что он слышал её шаги. Хотя дыхание задержано, а биение сердца отсутствует, стук каблуков по бетонной поверхности лестничной площадки был слишком отчётливым. Конечно, Сакура не исключала тот вариант, что мобильный Саске мог просто спокойно лежать в этой квартире, пока его владелец шатался неизвестно где. Но что-то внутри трепетало от близости к тому месту, где мог находиться брюнет – наверное, интуиция любящей девушки её всё-таки не подводила.

Пока медик в нерешительности томилась под дверью, Учиха спокойно расхаживал по своей квартире. Иметь жильё в том же доме, где расположился его подпольный покерно-расстрелочный мини-клуб очень удобно: в любой момент можно прийти сюда и расслабиться, да и нет острой необходимости сразу же возвращаться в особняк. А сейчас, когда бледноликого выставили из его же дома, эта квартирка оказалась как раз кстати. Нет, естественно, темноволосый не обязан был прислушиваться к Харуно, но свои свобода и покой перевесили чашу с гордостью.

Вот только мысли молодого человека витали где-то очень далеко от этих обстоятельств. Он был рад, что сдержался и не сорвался на друзей в своём особняке, но то, что случилось с ним после… Это уже не подлежит никакому контролю. В глубине Саске боялся, что когда-нибудь его самочувствие дойдёт и до этой кондиции. Ведь именно факт психологической несостоятельности заставил черноглазого пойти на крайние меры: обманом и хитростью обратить своих друзей, чтобы ненароком не начать вымещать на них то, что давно гложет его изнутри. Новая сущность спасёт их от возможных последствий. Зато признаться товарищам в своих проблемах – это невозможно для человека, который любую просьбу о помощи воспринимает как слабость и унижение. Лучше продолжать всё отрицать, будто не замечать, чем согласиться и попробовать найти выход вместе с друзьями.

А ещё эти шаги за дверью…

Учиха обернулся на входную дверь и горько усмехнулся. Как-то же она нашла его? И за что только эта упрямая девчонка продолжает бороться? Зеленоглазая сама устраивала испытания своим чувствам, решив заменить Наруто после его подставной смерти. Однако это позволило Саске умело воспользоваться настойчивостью розоволосой и продолжить позволять ей вторгаться в беспокойную жизнь брюнета. Правда, один раз он всё же почти сорвался, но вовремя нашёл другой способ вымещение гнева на ней. И даже это Сакура умудрилась ему простить! Она до сих пор старается достучаться до замершего и ледяного сердца бледноликого, чем, если перестать обманывать самого себя, подкупает темноволосого. К тому же, когда он поддался слабости и принял её ласку, черноволосому заметно полегчало, а тяга к неконтролируемой ярости отступила на второй, а, может, и третий план.

Сомнения между тем, отказаться ли от своей напущенной холодности и приоткрыть своё сердце, и тем, оттолкнуть ли старую подругу снова, плотно засели в голове парня. Харуно вроде бы и доказала, что достойна подобного рода поощрения, но сорвать все свои маски вот так просто у Учихи не получится. Внутренние противоречия перемешивались с внезапно проснувшейся совестью: а не будет ли его терзать всё, что он сделал этой девушке? Зеленоглазая ведёт себя очень мужественно, находя в себе силы простить очередной плевок в её душу со стороны темноволосого. Саске провёл рукой по своим волосам, опять вспоминая о нежных прикосновениях Сакуры. Если она здесь, значит, он заслуживает чьего-то тепла и поддержки. И будет очень глупо отказываться от этого в который раз.

Розоволосая судорожно сжимала свои ручки в кулачки: она собирала всю свою смелось для одного движения – одного стука в дверь, который окончательно расставит все точки в её отношениях и связях с брюнетом. С одной стороны, это было слишком волнительно. А с другой, чего бояться, если ничего хуже того, что есть, уже и быть не может? Пора бы уже взять себя в руки и поговорить с возлюбленным начистоту.

Она не успела придумать, что скажет, когда увидит его. А он и вовсе не напрягал себя такими размышлениями. Пока черноглазый остановился на одном из вариантов дальнейших событий, он не собирался медлить, чтобы потерять то душевное равновесие, которое потихоньку согревало его измученное сердце. Если что-то хотя бы на секунду кажется правильным, нужно безотлагательно следовать этому решению.

Входная дверь резко распахнулась, заставая Харуно врасплох. Молодой человек выставил руку в сторону, приглашая её пройти в квартиру, и девушка послушно прошагала в помещение, улавливая звук закрывающегося замка за спиной.

Им обоим было невыносимо сложно найти нужные слова. Удостоверившись, что взор зелёных глаз слишком строг, бледноликий, как всегда, задумал скрыть свои истинные намерения. Дамы вперёд, как выражаются настоящие трусы и слабаки, коим сейчас парень и являлся. Он выжидающе смотрел на медика, отдавая ей право первой нарушить молчание.

– Помнишь, каково это было – впервые оказаться с кем-то, кто столь же силён, измучен и проклят, как и ты, – заговорчески прошептала девушка.

Она задумала безотлагательно перейти к самому главному.

– Да, и я был бы не прочь повторить, – лукаво подмигнул Саске своей собеседнице, подстраивая свою реакцию под ожидаемую и уместную.

– Посмотри мне в глаза, – неожиданно перешла она на серьёзный тон. – И скажи, что не думал о нас! – она сделала пару шагов к нему навстречу. – Хочешь знать, зачем я пришла? – она продолжила после сдержанного кивка от брюнета, используя эту паузу для того, чтобы привести все мысли в порядок. – Потому что после всех попыток забыть твои прикосновения, твой запах, вкус твоих губ… – оторвала розоволосая взгляд от его чёрных очей и перевела его к предмету своих слов. – Я здесь ради тебя! Ради этого…

Она, сделав пару шагов навстречу и медленно приподнявшись на цыпочках, поцеловала его. Не так, как это было несколько дней назад. Их губы соприкасались совершенно другим образом и в отличие от того, как единственный раз они сомкнулись в борделе, во время мимолётного порыва Учихи в виде укуса. Этот поцелуй был исполнен нежности. Тонкий аромат, исходивший от новой сущности Сакуры, уже не вызывал в брюнете приступы голода и жажды – он рождал где-то в глубине непривычные парню трепет, желание насладиться мягкостью и податливостью тела зеленоглазой. Аккуратные касания девичьего язычка посылали по его губам приятное тепло, доказывающее, что молодой человек ещё кому-то нужен, кому-то искреннему. Пропуская её ласково-настойчивый язык к себе в рот, темноволосый мигом закружил его в медленном вальсе со своим языком, плавно перебираясь в полуоткрытый ротик вампирши. Оба прикрыли глаза, чтобы не пересекаться взорами, передававшими все их настоящие чувства. На языке тела разговаривать им в данный момент было определённо проще.

Молодая особа и не ожидала, что он ответит на её бесцеремонное вторжение с тем же настроением. Нежный Учиха – правда?! Она не верила своим ощущениям, отчего страх случайно разорвать связь с этой иллюзией, неторопливо перетекавшей в реальность, всё возрастал, заражая волнением её слегка подрагивающие, пухлые уста. Этот факт не скрылся и от бледноликого: дрожь передалась тонким линиям его губ, распространяя по его существу импульсы отрезвления. Дымка спокойствия и непорочности их поцелуя стала рассеиваться, закрадываясь в разум черноглазого новой навязчивой мыслю, заставляя скрыться за свойственной ему стеной холода и безразличия, быстро прерывая слабость, давшую в этой самой стене внушительную такую трещину. И всё же он не мог так быстро сдаться открытому с другой стороны обаянию старой подруги. Он не мог так быстро забыть все обидные слова, что говорила медик ему ранее. Отчего-то именно в этот миг они всплыли в его голове, заставляя резко сменить направление его эмоций.

Саске в одну секунду отстранился от манящих его губ и припечатал хрупкую на внешность девушку к стене, до хруста костей ударяя её о кирпичную поверхность за обоями. Его выводила её переменчивость и отходчивость.

– Ты разве не помнишь, почему ушла от меня?

– Я отказываюсь от тебя не из-за этого. Я отворачиваюсь от тебя, потому что больше не люблю, – еле выдавила из себя эти слова розоволосая. – Я верила, что люблю тебя. Но у меня открылись глаза, и я вижу жесткое существо, недостойное ничьей любви. Особенно моей, – уже смелее изливала душу она, неспешно подходя к двери.

– А клялась, что никогда не разлюбишь и не оставишь, – как-то безразлично, пожимая плечами, реагировал темноволосый.

– Мы совершенно разные, и ты сам не раз об этом говорил, – прошептала Харуно, зная, что возлюбленный теперь-то уж точно её услышит, и бросилась бежать по тёмному коридору подвала.

– Помню, – едва шевелила губами розоволосая.

А её губы продолжали-таки манить парня к себе, соблазнительно шевелясь под напором произносимых звуков.

– Знаешь, а ты единственная ушла живой после подобных слов. Или ты забыла за своими выходками, с кем имеешь дело? – смаковал Саске каждое слово, отталкивая застилающее глаза наваждение и беря себя в руки.

– Да, это было жестоко с моей стороны, не правда ли? Можно даже сказать, несвойственно мне… – горько усмехнулась она сама себе.

– К чему ты клонишь? – требовательно спросил брюнет.

Несмотря на грубость, его голос всегда оставался самым притягательным для Сакуры. Эта его манера брать своё, то, что захочется… И её привычка всё ему прощать. Она никогда не пыталась себя обмануть, хотя постаралась провернуть это с ним. Ей нравилась зависимость от него. Ей нравилось его холодное обращение с ней. Ведь, получая так немного от человека, который обычно с тобой ледяной, в итоге становишься намного счастливее, когда приближается час взаимности, чем с тем, кто всегда дарит тебе свою любовь. Как говорится, чем труднее, тем победа слаще.

– Не молчи! – выдернул Учиха её из размышлений, держа за плечи и встряхивая, неизбежно ударяя об стену.

– К тому, что я врала тогда, в тот день, когда ты меня убил, – на выдохе призналась Харуно.

Их разговор зашёл в тупик, хотя он там и был изначально. Бледноликий с интересом изучал миловидное личико напротив, словно искал поддержки, толчка, который поможет приобрести храбрость и стереть существующие границы между ними. Нет, он пока не был готов к каким-либо отношениям, к какому-либо доверию, но испытать судьбу именно сейчас счёл обязательным. Для успокоения внтренних демонов ему нужны были её ласка и забота.

Неожиданно Сакура протянула свою руку к чёрным волосам, пропуская тоненькие пальчики между прядок. Сучка! Она будто знала об этом его слабом месте. Черноглазый решил не оставаться в долгу и проделал то же самое, зарываясь в нежно-розовых волосах. Вот только следующего порыва он и сам от себя не ожидал.

Он притянул девушку ближе и впился в податливые и мягкие губы. К чёрту всё! В пекло все запреты, все сомнения и все ограничения, которые он сам и установил. Темноволосый властно ворвался в небольшой ротик медика, исследуя свои новые владения. Они оба этого хотят, тогда зачем откладывать неизбежное? Неважно: какие у кого причины и надежды. Главное, что они больше не могут сдерживаться. А Саске вдобавок не может больше отрицать свою тягу к этой привлекательной, да, всё-таки привлекательной для него вампирше. Ведь приятное в качестве замечательного секса с симпатичной девушкой и полезное в виде сглаживания её заботой и лаской нервных срывов так удачно совмещаются в одной миниатюрной фигурке зеленоглазой. Пускай это не те чувства, которых она ждёт, но это уже что-то. А для него это и вовсе огромный шаг вперёд, шаг, возможно, к его выздоровлению.

Но Сакура понимала, что от этой близости, к которой она сама же подтолкнула молодого человека, не стоит ждать многого. Отвлекающий манёвр, способ расположить к себе, привязать, задобрить – называйте, как хотите, а суть от этого не изменится. Хотя предоставлять всё и сразу может стать непоправимой ошибкой, ведь никакого интереса не останется, так что с интимом лучше подождать. Харуно попыталась отстраниться от холодных и настойчивых губ черноглазого, но сзади находилась стена, мешающая ей это сделать. Выход девушка нашла только тогда, когда повернула голову в сторону, позволяя устам брюнета проскользить по её щеке к самому уху.

– Неужели ты против? – вкрадчиво прошептал Учиха, начиная изучать своим неугомонным языком все хрящики уха розоволосой.

По щеке и шее Сакуры мгновенно побежали мурашки, выдавая свою хозяйку с потрохами.

– Да, я против такого продолжения, – сбитым от волнения голосом проговорила она.

Брюнет отстранился на небольшое расстояние и развернул девушку за подбородок, чтобы поймать её взор. Склоняя голову в бок и, с застывшей полуулыбкой, всматриваясь в зелёные глаза напротив, словно ища подтверждения её словам, он наконец нарушил повисшее на полминуты молчание:

– Тогда почему твой голос дрожит, а во взгляде я не вижу уверенности?

Её ответ ему не требовался. Как опытный искуситель, Саске решительно перешёл к действиям. Дразняще облизав губы медика и не давая ей поймать себя в ловушку её небольшого рта, он переместился на шею, прикусив жилку, под которой больше не пульсировала её кровь. Вампирша уже протягивала руки к широкой груди парня, чтобы попытаться оттолкнуть его, но темноволосый оказался проворнее: он перехватил обе её руки и зажал их над её головой, пригвоздив к стене. Свободная рука притянула тоненькое женское тело к мускулистому мужскому, давая ощутить плотность желания черноглазого, а затем скользнула к упругим девичьим ягодицам, по линии между ними. Длинные пальцы остановились там, где предположительно было лоно, скрытое за непозволительно тонкой для этого времени года тканью брюк. Посасывая кожу на ключице, Учиха надавил пальцами через одежду, и влага тут же пропитала нижнее бельё зеленоглазой.

Отчего-то именно сейчас ему захотелось добиться прежней податливости от Сакуры, завоевать её тело, показать, что она не настолько невосприимчива к его ласкам. Порядком подзаебали все эти метания от одного к другому: пусть уже она определится, любит ли брюнета или же нет, готова ему помочь или откажется от него навсегда, а не маячит перед его глазами. И темноволосый поспособствует принятию верного решения.

Розоволосая же понимала, что в воспитательных целях будет правильнее постепенно и дозированно вносить спасительную близость в жизнь Саске. Ведь от того, что она сейчас на языке тела выразит ему все свои чувства, в его порывах гнева это может не подействовать. Но Харуно словно сгорала от внимательного взгляда чёрных глаз, а прикосновения умелых и напористых пальцев будто прошибали её током – остатки разума мигом выветрились из розоволосой головы.

Теперь уже сама девушка льнула к крепкому телу рядом с ней. Она расслабила свои руки, давая понять, что сопротивляться больше не будет. Брюнет воспользовался моментом и стянул с зеленоглазой водолазку. Это, конечно, прекрасно, что она была без куртки, потому что молодой человек мог отчётливо ощущать все изгибы её тела, но не стоило подвергать себя подозрениям со стороны людей, пусть ей и не было холодно из-за её сущности.

Со всей звериной страстью, что скопилась в нём за несколько дней, Учиха набросился на Харуно, разрывая одежду прямо на ней. Он хотел полностью заполнить её собой физически, и в то же время заполнить себя ей морально. Он хотел упиваться стонами, кричащими о наслаждении медика, что приносит ей черноглазый, как упивается кровью своих растерзанных жертв. Видимо, альтернатива вполне удачная.

Уже голые, кое-как они добрались до кровати, что стояла за перегородкой в квартирке-студии, снося на своём пути какое-то кресло. Синяки на ногах, которые по неосторожности зацепились за это самое кресло, тут же заживали, не отвлекая своей болью вампиров от главного. Сверху, естественно, оказался Саске: он ещё не был уверен, что переменчивость поступков его подруги не проснётся в ней снова. А вот зеленоглазой было далеко не до мыслей о правильности происходящего. Ледяные губы, скользящие по её коже и втягивающие в рот набухшие и до этого соски поочерёдно, возносили её на небеса удовольствия и нетерпения. Рука, поглаживающая чёрные мягкие волосы сама собой сжалась, рискуя поцарапать нежную кожу головы темноволосого.

С губ розоволосой слетел очередной стон, когда один из пальцев брюнета раздвинул манящие складки и прошёлся по скоплению нервных окончаний в её теле. Она и сама не поняла, как призывно выгнулась навстречу его руке, побуждая продолжить ласки. Но у Учихи на это уже не было сил, ведь член весь сочился смазкой, подрагивал и жаждал, когда его со всех сторон обхватит разгорячённое от трения лоно. Не просто так же темноволосый всё это время тёрся своим эрегированным половым органом о бедро девушки.

Властным жестом черноглазый закинул себе на плечи стройные ноги, ведь так проникновение будет глубже, что желательнее для его размеров, и ворвался грубым толчком внутрь зеленоглазой. Медик в ту же секунду прогнулась в спине и протяжно застонала от приятного чувства наполненности, словно иголками пронзившее низ живота. Этот звук, резавший слух вампира, окончательно опьянил парня. Схватившись за лежащие на его плечах ноги в районе щиколоток обеими руками, он развил абсолютно немыслимую скорость в своих движениях. Сакуре только оставалось полностью отдаться лидерству молодого человека и прорывать простынь под собой, сжимая её в своих кулачках.

Ноги зеленоглазой уже сводило сладкой судорогой, и удерживать их для брюнета стало проблематично. Он развёл их по сторонам согнувшись над девушкой. Взгляд чёрных очей сфокусировался на ярёмной впадинке, а уста припали к ней раньше, чем мозг успел подумать. Продолжая ритмично двигаться в подруге, темноволосый целовал и покусывал тонкую и нежную кожу лебединой шеи, увлечённо, точно боясь упустить хоть один миллиметр и оставить без своего внимания. Харуно же, задрав голову, жадно вдыхала запах тела возлюбленного, ведь обоняние её теперь было острее, и необходимость зарываться миниатюрным носиком в чёрные волосы, чтобы уловить родной запах, отпала. Да и Саске ей всё равно этого бы не позволил. Рискнув проверить свои догадки, Сакура попыталась склонить голову в сторону, но за волосы была в момент перехвачена и оттянута в нужное брюнету положение, а также в наказание её больно ущипнули за сосок, старательно прокрутив его.

Длинные ноги обвились вокруг поясницы черноглазого, не давая ему отстраниться. Харуно желала чувствовать возлюбленного каждой клеточкой своего тела. Её руки беспорядочно суетились по постели, пока Учиха не перехватил девичьи ладони и не сплёл их пальцы воедино, вдавливая в кровать и выполняя желание розоволосой. Постепенно то сбавляя, то опять набирая темп, чтобы не излиться в медика раньше времени, он всматривался в зелёные глаза. Что такого в лежащей и сладко стонущей под ним, что именно рядом с ней из его мыслей исчезает жажда выплеснуть свою ярость? Эта ярость совсем улетучивается, а в раздумьях сеется страх разочаровать своими действиями эту хрупкую и беззащитную девушку. Вместе с тем, как темноволосый вдалбливается в податливое тело, в его сердце глубоко вдалбливаются неведомые ранее чувства. Поддавшись потоку своих умозаключений, молодой человек совсем не заметил, как увлёкся до той степени, что практически сломал кости в запястьях Сакуры, но это даже не помешало ей достигнуть самого пика.

Мышцы завибрировали вокруг члена, сдавливая его всё сильнее. Саске не мог больше сдерживаться, поэтому расслабился и дёрнулся, когда оргазм вспышкой пролетел перед его глазами и разлился приятной истомой по всему телу. Он не торопился выходить из неё, а лишь повалился сверху зеленоглазой, срывая с её уст последние стоны и завлекая её проворный язычок в нежный, лёгкий и плавный поцелуй, отображающий всю усталость вампиров. Они оба выдохлись, и поэтому избегали резких движений.

Кто бы мог подумать ещё полдня назад, что эти двое будут мирно умещаться на одной кровати, удовлетворяя друг друга. Со стороны было чересчур непривычно и мило: растянув ноги вперёд и склонившись над парнем, сидела Харуно, поглаживая чёрные шёлковые волосы, а у неё на ногах, устремив свой взор на лицо медика, лежал Учиха. Их немые переглядывания вносили желанные гармонию и успокоение. И атмосфера полностью располагала к абсолютному доверию. Взаимопонимание, которое образовалось на телепатическом уровне, теперь смело можно было озвучить.

– Нужно было раньше подвергнуть тебя такой терапии, – вглядываясь в чёрную бездну, промолвила Сакура.

Брюнет не разрывал их зрительного контакта, восстанавливая своё дыхание, задержанное прежде, и вдыхая аромат женских соков, наверняка оставшийся где-то на бархатной коже розоволосой и въевшийся в простыни. Зеленоглазая заметила, как под одеялом, которым Саске прикрыл свою наготу, начал образовываться недвусмысленно намекающий на новую волну возбуждения бугорок.

– Знаешь, а эту терапию стоит продолжить, – рвано вдохнув, наконец изрёк темноволосый, привставая и сгребая медика в охапку.