Запасной. Глава X

*Джуин – проклятая печать.
*Субаращии – великолепно, чудесно и т. п.

- Отлично! – воскликнула шатенка, быстро записав что-то в блокноте. – Превосходный результат, Сакура.
- Недостаточно, - сухо ответила куноичи, разминая руку.
- На сегодняшний день нам удалось восстановить функциональность аж на 80%. Это впечатляет, - бодро проговорила Шизуне, неумело скрывая сожаление в голосе.
Харуно одарила женщину потухшим взглядом в ответ, заставляя ее поежиться. Разумеется, эта была всего лишь первая тренировка розововолосой после того неприятного инцидента. Она и не ожидала мгновенного выздоровления, но нынешние результаты ее только огорчили. Более того, Сакура злилась. На себя из-за того, что оказалась не способной противостоять врагу, на Тсунаде, потому что та не смогла полностью вылечить ее, на Сая, который каждый день в одно и то же время сидел у нее в палате и рисовал непонятно что, на Наруто, винившего во всем себя... В общем, на всех и каждого. Куноичи понимала, что не в ее силах что-либо изменить, но эта безысходность не давала девушке спать по ночам. Ей надоело видеть эти печальные взгляды, обращенные на нее, слышать всякие абсурдные подбадривающие слова, да и вообще быть пациентом.
Харуно, кивнув Шизуне на прощание, быстро зашагала по направлению к своей палате, которую за это время уже успела возненавидеть. Проходя мимо других пациентов, ученица Годайме едва заметно поморщилась. Раньше она этого не замечала, но с каждым днем пребывания в госпитале Конохи ей становилось всё очевиднее, что ее нервирует вид больных людей. Но еще больше коробило от ощущения, что сейчас она выглядит не лучше.

Открыв дверь в свою палату, Сакура закатила глаза, увидев посетителя.
- На твоем месте, я бы наслаждалась здоровыми конечностями, - холодно проговорила куноичи, садясь на кровать.
Послышался тяжелый вздох.
- Или вдохновение приходит к тебе только здесь? – спросила зеленоглазая, осматривая своего гостя.
- Возможно, - сухо ответил Сай, наконец. Брюнет как обычно сел на стул возле окна и достал альбом. Сегодня он, как и Сакура, был не в духе. А всё из-за этого высокомерного, эгоцентричного, самоуверенного…
- Что ты рисуешь? – без малейшего интереса в голосе вновь вопросила девушка.
Губ молчаливого художника коснулась легкая улыбка. Харуно, пусть и ненавидящая всё и вся, казалась ему милейшим созданием, и один взгляд на нее тот час же поднимал настроение.
- Ты первая это увидишь.
***

- Ты замечал, что природа каждый день выглядит по-разному?
Саске раздраженно выдохнул. Вот уже целый час он слушает глупую, совершенно бесполезную болтовню Джуго о природе. Убить бы его, да нельзя.
- Шизуне-сан сказала мне, что ты плохо себя ведешь, - резко сменив тему, проговорил рыжий.
Учиха, наконец, соизволил посмотреть на своего собеседника. Очевидно, носитель Джуин* сказал это из лучших побуждений, однако Саске не хотелось, чтобы кто-то лез, куда не надо. И ответом его не удостоил.
- Если ты продолжишь, то нас не смогут принять в деревню, - не обращая внимания на ауру смерти вокруг брюнета, спокойно продолжил Джуго. Парадоксально, но с каждым днем пребывания в Конохе он чувствовал себя всё меньше обязанным быть на стороне Саске. Разумеется, образ Кимимаро всегда стоял у него перед глазами, но авторитет обладателя шарингана больше не казался таким внушительным.
Мститель подавил желание закатить глаза. Подумаешь, всего лишь показал этому вшивому художнику, что значит перейти дорогу Учихе, а его уже снова записали в преступники.
- Что он тебе сделал? – не унимался рыжий.
- Не твое дело, - холодно ответил брюнет.
В помещение вошла Шизуне, прервав их беседу.
- О, Саске-кун, ты пришел проведать друга? Как мило, - забывшись, воскликнула помощница Пятой. Только потом до нее дошло, что говорить такие слова Учихе категорически нельзя. После произнесенных ею слов, девушка стыдливо опустила голову. Ее карие глаза так и пытались ускользнуть от интенсивного взора горе-мстителя, но было уже поздно. Это было последней каплей в чаше терпения потомка истребленного клана. Саске, не сказав ни слова, вышел из помещения, оглушительно хлопнув дверью, оставив перепуганную женщину наедине с его бывшим напарником.
Джуго, будучи парадоксально уравновешенным в последнее время, отметил про себя, что не один он потерпел метаморфозы - Учиха тоже приобрел несвойственные ему повадки.
- Саске-кун… я должна была осмотреть его, - пролепетала шатенка, не сводя взгляда с входной двери.
- Все хорошо, Шизуне-сан, - мягко произнес носитель проклятой метки. – Рано или поздно, он к этому обязательно привыкнет.
***

-А не то!.. А не то!.. – от переполняющего его возмущения, Наруто даже не мог закончить свое предложение. – Ты почему своей головой не думаешь, даттебайо?!
Сай, спокойно слушавший его тираду, равнодушно отвел взгляд. Стоило ему сказать их обожаемому Саске лишь одно слово поперек, так все его теперь считают врагом и предателем. Можно подумать, художник был не прав, когда «ненавязчиво» заметил, что Учиха деморализованный убийца. Разве это неправда? Сай ведь не со зла это сказал, а лишь срубил правду-матку. Кто виноват, что у последнего из великого клана нехилые проблемы с психикой и самооценкой. И полное отсутствие чувства юмора, к тому же.
Узумаки откровенно запарило мериться с закидонами своих друзей, ведь у него есть дела куда важнее… но, увы и ах, он просто не мог пройти мимо, когда узнал о возникшем конфликте. Гиперактивный блондин очень болезненно воспринимал каждую, пусть и косвенно связанную с Саске-тэмэ, плохую новость. И он очень жалел о том, что Сакура сейчас не может быть рядом с ним, чтобы как-то разрядить обстановку. Однако Узумаки даже не подозревал о том, что куноичи как раз-таки и является яблоком раздора. Разумеется, ни Сай, и уж тем более, ни Саске не желали принимать этого, но у каждого глубоко внутри тяжким грузом висела мысль о том, что если бы они приложили чуть больше усилий, то Харуно была бы здорова. Поэтому с того дня на миссиях никто из них не желал уступать друг другу, выкладываясь по максимуму. Справедливости ради стоит заметить, что юный художник делал это исключительно во благо деревни, а вот Учиха старался, дабы потешить свое раздутое донельзя самомнение. И, естественно, доказать самому себе, что даже без шарингана он на многое способен. В чем брюнет был не уверен, пока не осадил бывшего подчиненного Данзо.
- Я просто сказал ему правду, - невинно ответил Сай, улыбнувшись.
- Такая правда тэмэ не нужна, даттебайо! – воскликнул потомок Йондайме. – Когда ты уже возьмешь в толк, что твоя правда НИКОМУ не нужна, - эмоционально продолжил шиноби для убедительности начав трясти своего визави за плечи.
Сай отстранено посмотрел на окружающих их прогуливающихся пациентов. Некогда активные шиноби наслаждались хорошей погодой в компании учтивых медсестер, не показывая свое отчаянное желание вернуться в строй. Художник печально вздохнул. Сакура, в отличие от них, не собиралась и даже не хотела покидать свою палату. Без сомнений, девушка работала над собой, не теряя надежду на полное выздоровление, но неприятное чувство будто все труды напрасны уже пустили корни в ее душе. И Сай видел эту перемену в печальных глазах девушки.
Молодые люди стояли у входа в госпиталь Конохи, собираясь в сотый раз за день навестить свою напарницу. Точнее, шиноби из Корня собирался по обыкновению сам пойти к ней, но Наруто нагнал его у самого входа и принялся отчитывать.
Напускная суровость в глазах Узумаки резко сменилась, стоило ему заметить знакомый силуэт быстро выходящий из госпиталя.
- Ои, Саске-тэмэ!!! Сюда, сюда! – кричал блондин, размахивая руками.
Тот не утруждал себя ни обернуться, ни взглянуть, ни, тем более, поздороваться. Но после очередного выкрика Наруто, Учиха, прибывавший в не самом радужном расположении духа, остановился и холодно осмотрел товарищей.
- Сложно поверить, что ты ещё жив, - саркастически заметил холоднокровный брюнет, смерив художника гнетущим взглядом угольных глаз.
- Не думал, что встречу тебя так скоро. Огорчительно, - на этот раз даже не попытавшись завуалировать явную неприязнь, ответил Сай.
По его телу прошла эта странная волна чувства, когда ты не можешь удержаться, чтобы сделать человеку что-то плохое или сказать что-нибудь едкое. Но ведь Сай был совсем не таким человеком, он никогда не пытался кого-то сознательно задеть или третировать, у него была достаточно хорошая самооценка, но, тем не менее, именно этот человек вызывал такое желание.
Саске немного опешил от такого фамильярного обращения, но быстро взял себя в руки. Не может же он на глазах у стольких людей заставить это жалкое подобие на шиноби страдать - настучит еще кто-нибудь Хокаге. А после недавнего инцидента ему вообще светиться опасно. Для жизни, в частности.
- Мы пришли навестить Сакуру-чан. Она идет на поправку, даттебайо! – встав между ними, тем самым прерывая обмен ненавистными взглядами, весело произнес Узумаки.
Увы, его реплика не была как-то прокомментирована. А Саске, приняв свой обычный сдержанный и пофигистичный вид, направился по своим делам, полностью проигнорировав заклятого друга.
- Субаращии*, - язвительно произнес блондин. – Дурак ты, Сай…
***

Чёрное небо понемногу начало светлеть, приближаясь к светлым оттенкам синего, пробуждаясь от обыденного природного сна. Затухающие звёзды плавно исчезали, растворяясь в необъятном небосклоне. Задержавшиеся на нем еще со вчерашнего вечера лёгкие тучи также отчаливали, освобождая дорогу новому солнечному дню. Кому-то грядущий день принесет счастье и удачу, но только не скучающему брюнету, который в очередной раз встречал рассвет в полном одиночестве. Мститель утомленно не сводил глаз с горизонта, проклиная все живое за то, что он банально не мог уснуть. Саске прекрасно понимал, что еще несколько таких бессонных ночей, и он начнет сходить с ума, но обращаться за помощью гордец категорично не желал.
Учиха, раздраженно выдохнув, уверенной поступью направился прочь от родовой территории своего клана. Его уже тошнило от этой однообразной и мрачной обстановки. Еще неприятных ощущений добавляли воспоминания о том времени, когда здесь все было по-другому.
***

Сакура резко встала с койки, но легкое головокружение тут же заставило ее пожалеть об этом. Напичканная всевозможными медикаментами Харуно кое-как собрала свои мысли в кучу и выпрямилась. Окончательно оклемавшись, куноичи нервно взглянула в окно. Светало. От обиды ей хотелось разнести эту ненавистную палату по кирпичикам, а потом стереть их в порошок. Она снова провела ночь, не сомкнув глаз. Кошмары не переставали мучить девушку ни днем, ни ночью, превращая ее в параноика. Розововолосая знала, что окружающие и дорогие ей люди стали считать ее психически неуравновешенной и, безусловно, ее это обижало, но она не могла ничего с собой поделать. Стоило девушке хоть на секунду осмыслить свое положение, ей хотелось плакать навзрыд. Да, она прекрасно осознавала, что таким поведением лишь разочаровывает всех своих друзей и, в особенности, Тсунаде-шишоу, но это было выше ее сил. Мучительные вопросы, вроде «а что, если у меня не получится?» или «вдруг поток чакры не восстановится?» все чаще стали появляться в ее голове. И, что самое ужасное, никто не мог ответить на них. Все только и делали, что пытались всевозможными способами приободрить ее. И она была благодарна им, но этого мало. А жалость, сквозившая буквально в каждом предложении работников госпиталя и остальных ирьёнинов, вот-вот просто убьет ее. Она подобно яду для её гордости. Если таковая еще осталась...
Зеленоглазая, накинув теплую кофту, быстрым шагом вышла из палаты. К сожалению, из-за нахлынувших эмоций куноичи переоценила свои возможности. Сакура совершенно забыла, что в ее состоянии побег из больницы может закончиться весьма плачевно.
***

Учиха сам не заметил, как пришел к тренировочному полю. Похоже, ничего не изменилось. Чувство ностальгии его, на удивление, не настигло, но кое-что другое заставило потухший взгляд агатовых глаз вновь загореться. Саске немного прибавил шаг, дабы поближе рассмотреть заинтересовавший его «объект».
Брюнет в легком удивлении вскинул бровь. На первый взгляд, ему было сложно зарегистрировать в сознании то, что он видел. Саске как бы толком и не понял, что произошло. Само собой, в данный момент он видит свою экс-напарницу лежащей либо без сознания, либо мёртвой. Конечно, над такими вещами не тупо стоят и задумываются, но сначала Учихе подумалось, что из-за нехватки сна у него начались галлюцинации. Но сомнения растворились, стоило ему услышать прерывистое дыхание ученицы Годайме. Глаза Сакуры были плотно зажмурены, а ее руки судорожно сжимали траву.
Первой мыслью Саске было отнести ее обратно в госпиталь, но потом, подумав, он сообразил, что эта ситуация станет лишним поводом повесить на него всех собак. Поэтому, как бы абсурдно это ни звучало, Учиха решил перенести куноичи в свой дом.