Влюбленные в смерть. Пролог.

Нагоняя бесконечность, не боишься ли ты потерять короткое мгновение счастья?..

Пролог.
Начало конца.

27 июля

Впервые мне страшно. Я не смогла спасти человека. Видимо, была слишком самоуверенной, когда так нагло цеплялась за исполнение мечты. Я просто хотела спасать людей. Я хотела дарить жизнь. Дарить, но не отнимать. Сколько себя помню, это всегда было моей мечтой. Единственной мечтой, которая имела право на жизнь. Но теперь, когда уже не чувствуешь той уверенности под ногами, не видишь высокого неба над головой, не ощущаешь тепло, которое раньше трепетно грело изнутри, постепенно ломаешься. Как марионетка в руках убийцы. Падаешь, умираешь, не в силах возродиться. Начать все заново. Как тряпичная кукла. Навсегда.
Боже, что теперь делать?..
Эта боль. Она уничтожает меня изнутри, я понимаю, что мне уже долго не продержаться. Страшно. Я не могла допустить такой ошибки. Почему все случилось именно так?..
Внутри пусто…
Теперь там нет ничего. Что-то сломалось, разбилось на тысячи осколков потерянных надежд. Сломалось о кровавые выступы наплаканных слез. Навсегда. Теперь уже навсегда останусь одна. В этой пустоте.
Одна.
Навсегда.
Прости меня…

Сакура медленно потягивала из чашки терпкий напиток, мрачно вглядываясь в потускневшее небо. Наблюдая за догорающими огоньками большого города, она снова тяжело вздохнула и попыталась отвлечься. От безысходности некуда было деваться. Снова стресс на работе. Снова приняла судьбу пациента близко к сердцу. Настолько, что это лицо, скорее всего, навечно останется в ее памяти, терзая время от времени изнутри, разрывая грани реальности и навсегда лишая покоя. Да, скорее всего, так будет всегда. Кто сможет забыть маленькое заплаканное лицо девочки, в надежде сжимающей в дрожащих ручках подол белого халата человека, который уже поставил ей диагноз. Она умрет. Слишком поздно что-либо предпринять. И теперь Сакура не может снова быть обычным человеком, спокойно спящим по ночам. Вместо этого жалеет себя, превращаясь в ничтожество, теряя свой уровень признанного коллегами профессионала. Врача, который так и не сможет спасти робкий огонек жизни, все еще теплящийся в этом маленьком тельце. Боже, как же больно.
- Это сердце скоро не выдержит, - Харуно поставила кружку с кофе на стол, вцепилась в края дорогой мебели, раздирая нежную кожу ладони. Больно. Убиться. Скрыться. Потерять память.
- Не говори глупостей.
Кто-то притянул к себе, невесомо обхватывая сильными руками талию, нежно дотронулся до шеи, поцеловал в губы, которые хранили вкус черного кофе. Харуно невольно улыбнулась, развернувшись к парню, который обхватил раненые руки и прижал к своей груди. В этом был весь он. Самый лучший человек. Ее личный врач, хоть по профессии и не являлся таковым.
- Наруто, почему ты не спишь?
- После таких слов вряд ли кто уснет.
- Прости.
- Снова тяжелый день на работе?
- Слишком…
Он понимающе обнял ее, даря ту защиту, от которой она была зависима больше всего на свете. Единственный человек, которому она могла доверять. Но не понимала, любит ли?
Такие короткие мгновения счастья были слишком дороги для девушки, чтобы лишать себя этого. Именно поэтому не выдержала и потянулась к нему, как маленький ребенок, прося о защите и понимании. И пусть это будет временно.
Но хотя бы ты сможешь принять настоящую меня, Наруто?.. Пусть слабую и плаксивую, но настоящую. Только с тобой. Только сейчас. А с началом нового дня опять начнется взрослая игра в профессионалов. Поэтому так нужна эта короткая минута близости и тепла. Ведь Наруто никуда не исчезнет. Никуда. Он рядом.
- Сакура, - он тихо шептал ее имя, убаюкивал в своих объятиях, нежно успокаивая, защищал от внешнего мира. Теперь так сложно достигнуть полной гармонии с этой девушкой, как раньше. Слишком сложно, чтобы сейчас вот так все испортить. Харуно еще крепче впилась дрожащими руками в его плечи, притягивая к себе, в долю секунды становясь собственницей.
- Только мой, - она выпустила свои чувства наружу, даря жизнь другой ее натуре, которая по своей сущности, может быть, была дикой и неукротимой.
Наруто попытался выдавить хоть какое-то подобие улыбки, но у него это не получилось. Внутри тоже что-то нервно дернулось, предостерегая о какой-то опасности. Но он не обратил внимания на эти дикие инстинкты, только крепче прижал к себе девушку, грея дрожащее тело своим теплом, делясь своей любовью. Детской, наивной, искренней. Именно поэтому такой волшебной и редкой. Так что не надо ни о чем жалеть.

Прощай, боль вчерашнего дня…

Наруто нервно дернулся, чувствуя, как девушка пытается вырваться из его объятий.
- В чем дело, Сакура? – он озадачено зевнул, отдергивая руку с плеча девушки и наблюдая, как она быстро собирается.
- Мне нужно идти, ты же знаешь, - она натянула серый плащ на все еще дрожащие плечи и, схватив по пути сумку, устремилась к выходу.
- Мне ждать тебя вечером? – он улыбнулся, открывая девушке дверь. Давно осознал, что не стоит насильно держать ее в клетке, когда она готова – вернется. Каждому нужна свобода, свое пространство. И пусть в этом огромном мире кто-то делает ей больно, но Сакура всегда возвращается.
- А ты как думаешь? – она улыбнулась в ответ, целуя парня в губы. Что-то кольнуло в груди, опять заныло, старые раны раскрылись и начинали кровоточить. Никуда от этого чувства не деться, нужно только привыкнуть.

Харуно скрылась в темноте подъезда, покидая такое родное и по-настоящему теплое место, в который раз оставляя все позади. Но она обещала вернуться. Именно поэтому на душе почти спокойно, в том месте ее сердца, где жила любовь к Наруто, было действительно спокойно.
Сакура быстрым шагом пересекала пустые улицы, не обращая внимания на редкие сигналы проезжающих машин - ей снова нужно в это место. К человеку, которого она тоже любила. Уверенным шагом она зашла в огромное белоснежное здание и подбежала к окошку.
- Сакура-сан, - молодая девушка озадаченно зевнула, посмотрев на часы. – Еще слишком рано.
- Для меня вы можете сделать исключение, Сайори-сан, - она протянула мятую купюру и невольно выдохнула, - мне правда нужно ее увидеть.
- Вы знаете, куда идти.
Сакура улыбнулась, устремившись вперед по коридору.

Надеюсь, сейчас ты будешь хоть чуть-чуть живее, моя дорогая…

Дверь в палату отворилась, и Сакура почувствовала холод, исходящий от этих стен. Они хранили тайны сотен людей, и у каждого была своя катастрофа, которая привела их сюда. Теперь Ино – одна из них. Вот она, сидит в углу в тонкой сорочке и, обняв колени, кусает изодранные пухлые губы, содрогаясь в безмолвном крике. Да слова и не нужны – нет в мире таких фраз, которыми можно было бы выразить едкую всепоглощающую боль потери.
Яманака подняла голову и их взгляды столкнулись: растерянность, но понимание в зеленых глазах и мука, усталость в синих. Первой не выдержала Сакура, она посмотрела в сторону, убегая от той давящей безысходности, которую только что увидела в Ино. Труднее всего смотреть, как человек ломается под тяжестью своего бремени, как все вокруг него меркнет. Да она и сама уже на краю: еще чуть-чуть, и рука, украдкой стирающая слезы, дрогнет. Но пока все еще улыбается, чтобы людям вокруг стало хоть немного легче. У нее ведь есть Наруто, который всегда убережет от падения вниз.
- Я тебе поесть принесла, - неловко говорит гостья, ожидая хоть какой-нибудь реакции. В ответ лишь звенящая тишина.
Она подходит к Ино и осторожно кладет руки на худощавые изгибы плеч.
- Послушай… Есть люди, судьба которых уже предрешена. Тогда мы не в силах ничего поделать, понимаешь?
Конечно, она об этом знает не понаслышке. Но почему её душа трепещет от боли? В голове просто хаос, и среди всего этого ее собственный голос просит прощения за то, что не смогла подарить еще один шанс своему пациенту. Ино даже готова отдать свою жизнь, лишь бы его сердце вновь забилось, лишь бы не слышать это дурацкое «ты сделала всё, что смогла». Ничего уже не поделать, поздно. Она уже не будет тем, кем была; она будет нести эту горечь в себе до конца.
- Он так хотел жить… - прошептала Яманака, и плечи ее затряслись, слезы оросили щеки.
Сакура прижалась к ней, зная, что слова сделают лишь хуже. Пустыми стертыми фразами здесь не помочь. Ей просто надо выплакаться.
И сейчас всхлипы разрывали тишину палаты.
Она не может спокойно на это смотреть.
- Попробуй уснуть, - заботливо произнесла Харуно, помогая подняться. Та еле держалась, казалось, силы покидали её вместе со слезами. Накрыв озябшее тело одеялом, Сакура взяла ее холодную худощавую руку, пытаясь согреть. Так Ино и уснула, на какое-то время отдавшись ровному дыханию обманчивого спокойствия.
Она не могла больше здесь находиться.
Обстановка давила. Хотелось пронзительно закричать, что такого не может быть, всё это сон. Но ничего бы не изменилось, и правда была в том, что душевные раны никаким лекарством не излечить.

Иногда так хочется верить, что все будет хорошо…

Сакура продолжала нежно гладить руку лучшей подруги. Она так исхудала, побледнела, взгляд ярких сапфиров медленно померк, заключая в себе всю боль потери прошлого. На ней была огромная ответственность, но она сломалась, не выдержала. Такой дорогой человек медленно тлеет на твоих глазах. Это просто невыносимо. Сакура тяжело всхлипнула, пытаясь убить нагнетающий страх за Ино в самом зародыше, но не получилось. Подобно змеиному яду он медленно вонзился в сердце, распространяясь по всему телу, лишая здравого смысла. Хотелось кричать, рвать, метать… Но больше всего на свете хотелось спасти. Прекратить эти мучения.
- Моя глупая Ино, - Харуно нежно дотронулась до прекрасного лица девушки, вытирая рукавом плаща слезы на щеках. Она так страдает, ей так больно. Хотелось утешить, разбудить. Но она знала, что за этим последует. Бесконечные истерики и снова боль. Теперь она - лучшая подруга Ино. Она, а не Сакура. Харуно медленно встала с кровати, на прощание сжав руку фарфоровой куколки, которая все еще дрожала всем телом во сне. Пора идти. Ведь у каждой из них своя жизнь, свой мир. Но она вернется. Просто стоит чуть-чуть потерпеть. А Сакуре только остается верить. Только верить.

Беспощадно вскрывал сердце немой крик потери…

Ино медленно открыла глаза, озадаченно смотря на привычные голые стены ее «камеры». Почему-то стало так горячо, казалось, что сам воздух накалился. Невозможно было дышать. Яманака медленно встала с кровати, опускаясь на холодный пол. Сама того не осознавая, она снова вцепилась в изуродованную следами от ногтей шею. Она себя наказывала. Металлический запах. Капельки слез скатились по щекам.
- Этот запах, - она зажмурилась в немом крике, широко открывая рот, пытаясь отдышаться. Но как выброшенная роком судьбы на берег рыба, не могла найти в себе силы бороться дальше. Господи! Кто-нибудь!
- Все хорошо, - жесткий голос, в котором было столько грусти и понимания, заставил девушку успокоиться. Хотя бы на короткую долю секунды. Она не одна. Здесь есть еще кто-то. Но тут ее надежда разбилась. Перед ней туманной дымкой виднелся неотчетливый силуэт молодого парня.
- Я здесь. Я пришел за тобой, Ино.
Крик. По венам. По вискам. До судорог в теле. До разрывания грани реальности в сердце. До обморока. До потери сознания. Кричать, спастись, умереть, успокоиться. Этот голос. Эти глаза. Этот взгляд. Никогда не забудет.
- Тише…
Все тело бьется в конвульсиях, что-то мешает дышать, сковывая горло. Это все просто больное воображение. Он мертв. Он не может быть здесь. Не может. Но прямо на глазах простыня поднимается еле отчетливой дымкой руки и накрывает Ино.
- Успокойся, все хорошо.
Странное создание. Лицо внезапно обдало холодом, чем-то скользким, не имеющим запаха. Чем-то невесомым… и…
- Нереальным… Это все моя фантазия… Это все…
- Твоя боль. – Голос перебил, неотчетливый силуэт постепенно исчез, сводя девушку с ума.

Ино внезапно вскочила, пытаясь восстановить дыхание. Она в облегчении заплакала, пряча лицо в дрожащих ладонях.
- Это просто сон. Просто сон…
И снова металлический запах. Страх проник в ее душу, сковывая движения, оставляя на лице гримасу боли. Кровь. Ее руки были в крови, а на лице чувствовалось ровное дыхание постороннего человека.
- Проснулась.
Крик. Протяжный визг взорвал ушные перепонки, устремляя свою молниеносную силу звука в самые сокровенные уголки человеческого сердца. Ее сердца, которое прогнило в маленьких нарывах сумасшествия.

Даже в сумраке ночи ты не убежишь от меня, моя дорогая…

Жар охватил ее тело адским пламенем, стало тяжело дышать, будто грудь сжали стальные цепи. Боль рвалась наружу из кошмарных лабиринтов ее сознания, сметая всё на своем пути.
- Уходи! – закричала Ино, но порождение пустоты и мрака продолжало звать ее из сердцевины ниоткуда, пробуждая в ней неведанный страх, хватавшийся за нежную шею цепкими когтистыми лапами. Снова…
Казалось, всё, что произошло с ней во сне, сбывалось наяву, но только во сто крат отчетливее и ярче, будто бы поедая изнутри. И этот голос… Он был настолько реальным, что она невольно оборачивалась на источник звука, хотя чужие слова будто лились из неё самой. И все же становилось только хуже: каждая тень могла скрывать в себе его.
- Тише… - раздалось за спиной, и Ино замерла в немом крике, не в силах обернуться. Паника накатывала на неё волнами, в забвении она не заметила, как все картинки и звуки слились воедино.
«Нет, хоть бы мне показалось, хоть бы его там не было…»
Легкий порыв ветра из окна всколыхнул белокурые волосы на плечах, и она вновь почувствовала холод чужого прикосновения, от него веяло липким чувством ужаса. Руки задрожали.
На миг даже показалось, что её просто читают как открытую книгу, видят насквозь. Ничего в ней не могло укрыться от цепкого взгляда синих глаз, спокойно наблюдающих сквозь мутноватую пелену тумана.

Твоё сердце навеки потеряло покой…

Тело не слушалась, будто всё это происходило с другим человеком, а она могла лишь наблюдать со стороны, видя чужие полные отчаянья глаза, мелко дрожащие руки с длинными ровными пальцами, бурыми от крови, и разодранные губы.
…Снова это чувство замогильного холода прямо перед ней.
- Не трогай меня!
Резкое движение руки, и через миг Ино обнаружила на полу лишь осколки хрупкой вазы с невинными белыми ромашками, отныне похороненными под фарфором. Она упала на колени, взяла осколок в руку и сжала, чувствуя, как он впивается в ладонь острыми углами. Но физическую боль она почти не ощущала, полностью погрязнув в тягучем болоте мучительных воспоминаний
Однако этот призрак… Он усилил метания её души в тысячи раз, заставляя чувствовать себя абсолютно пустой и никчемной. Хотел ли он отомстить?
- Ты ведь сделала всё, что было в твоих силах.
Снова крик, до разрыва связок, до дрожи стекол. Крик, стирающий все границы, обнажающий изъеденную ранами душу.
Как долго это будет продолжаться? Возможно, ее жизнь уже испита до дна. Должна ли она сдаваться?
- Ты… хочешь забрать меня? – шепчет Яманака в порыве отчаянья, трепеща от переполняющих её эмоций.

Ты сама довела себя до такого состояния, слышишь?

- Ино-сан! – дверь открывается, и в комнате уже стоит запыхавшаяся молодая медсестра, растерянно оглядывая палату и поправляя очки, будто уверяя себя, что все это происходит наяву. – Что произошло? – не обращая внимания на осколки под ногами, она подбегает к девушке и, подхватывая её под руки, сажает на кровать.
«Нужно проверить, не остались ли в ее ладони осколки», - суетливо подумала Карин, открывая аптечку.
Через несколько минут раны были обеззаражены и перевязаны, и теперь девушка безвольно свесила с кровати руку, затянутую бинтами. Силы покинули многострадальное тело, и Ино могла лишь тяжело и прерывисто дышать, с долей паники оглядывая палату – вдруг он еще здесь?
Карин же задумчиво смотрела куда-то вдаль, в темноту, находившуюся за решеткой окна.
«Как так? Ей было суждено стать успешным врачом, а теперь… Во что она превратилась?»
Медсестра с долей жалости посмотрела на девушку, находившуюся в некой прострации, и убрала ей за ухо спутавшуюся белокурую прядь, прилипшую к усталому, измученному лицу. Что же она такого увидела?
«Её нельзя оставлять в одиночестве, иначе она наложит на себя руки».

Тебя уже ничто не спасет, потеряна… Навсегда.

Эта тьма стала моим вторым домом. Постепенно я тону в луже собственной крови. Этот кошмар повторяется каждую ночь. Он будто играет со мной, жестко притягивая к себе, не давая мне утонуть в этом океане безнадежности и одиночества. Каждый раз спасает меня, прикасаясь ледяными руками мертвеца к озябшей коже. А мне надоело бороться, ведь я уже утратила смысл своего существования. И кто же знал, что окажусь такой слабой и жалкой? Он медленно приближается ко мне, а я так хочу закончить этот ужас. Но в этот раз все происходит по-другому. От него больше не исходит жуткий запах сгнаивающегося трупа, тонкие нити волос уже не спадают ужасными лохмами на подобие человеческого лица. Теперь его образ гранями красок играет в моих глазах. Я не знала, что у него такие теплые солнечные волосы, ясные небесные глаза.
Он протянул вперед руки, схватил за дрожащие плечи и притянул к себе. Тогда я почувствовала тепло тысячи людей, оно обдало все мое дрожащее тело волной спокойствия, впервые мне захотелось заплакать уже от счастья. Но вместо этого я просто улыбнулась. В ту же секунду веки будто отяжелели, виски дико запульсировали. Захотелось спать, моя ошибка прошлого медленно убаюкивала меня, даря на столь короткий промежуток времени спокойствие и… счастье. Наверное, именно тогда я стала понимать, что больше не смогу без него… Без человека, которого убила собственными руками…

Так началось моё падение ко дну.