Первый среди равных. Глава №7. Страстные поцелуи или Злись, малыш.

Глава №7. Страстные поцелуи или Злись, малыш.
Измученная девушка завалилась на кровать, и только по вздымающейся груди было понятно, что она еще жива. День был хорошим, но утомительным. Сначала странное поведение Неджи, а потом и издевательство Ино и Темари. Если Сакура еще сама могла себе подобрать одежду и только изредка советовалась с модницами, то Хинате, Такахаши и Матцури блондинки просто не доверяли выбор шмоток. Интересно, как они сами успевали находить себе одежду? И почему у них в старшей школе решили отменить единую для всех форму? Хочется обратно в средние классы…
Тен-тен вздохнула и перевернулась на живот. Взгляд упал на часы, стоящие на прикроватной тумбочке и являющиеся одновременно и будильником, который верно вытягивал из снов девушку ровно в половину седьмого утра каждый день. Цифры светились зеленым, так что напрягать зрение не пришлось – время было отчетливо видно.
– Половина седьмого, – пробубнила шатенка и призадумалась. Шестое чувство отчаянно пыталось достучаться до уставшего мозга Тен-тен, что она кое-что забыла. Такахаши привыкла доверять своей интуиции, поэтому старалась изо всех сил вспомнить это кое-что.
– Ну вот, забыла и даже не могу вспомнить. Это все из-за похода в магазин и… – недовольно сказала девушка и запнулась. – Точно! Неджи! Восемь вечера!
Такахаши так резко завертелась на кровати, что упала на пол. В завершении, на нее упало одеяло, выполняющее роль и покрывала. Шатенка начала барахтаться и выпутываться из этого «плена».
– Хух, выбралась. Я обещаю, что ты, Неджи, удивишься моему образу! – Воинственно воскликнула Тен-тен и, зацепившись ногой за то самое злосчастное покрывало, снова упала. Встав и злостно запихав его под кровать, она направилась в ванную, чтобы принять душ и привести себя в порядок.

После шопинга Сакура и Темари решили пройтись по парку, чтобы в последний раз в этом году насладится летом. Странное желание, особенно для реалистичной блондинки, но кто сказал, что все люди должны делиться на определенные типы и подчинятся всем стереотипам? Мы все совершенно разные, и нет двух одинаковых людей, как идентичных отпечатков пальцев или голосов. Да, мы все похожи, но в разных ситуациях мы проявляем себя по-разному. Кто-то пищит от одного вида мыши, а кто-то, презрительно хмыкнув, возьмет этого вредителя за хвост и посадит в клетку, в качестве домашнего питомца. Зато пугливые гости больше не будут к вам приходить и жаловаться. От всего всегда есть польза. Нужно лишь осознать это. Даже если все очень плохо, мы приобретаем бесценные опыт и мудрость.
– Сакура, – окликнула девушку Темари. – Меня, конечно, это не колышет ни капли, но, если хочешь, я могу тебе рассказать, кто же у нас тот новенький старенький в классе.
– Было бы… – хитро улыбнулась Харуно, но особой заинтересованности у себя не обнаружила. Может, она уже знает, кто это, и ей нужно лишь подтвердить свои загадки. Или же усталость отбивает всякий интерес к каким-то там новеньким стареньким.
– Так хочешь? – снова спросила совершенно равнодушным тоном блондинка.
– Нет. Инка-свининка говорила о Саске Учиха, я так думаю. Я просто сегодня весь день думала. Но когда Яманака начала цеплять на меня тряпье черного цвета – все сомнения отпали. С чего вы все взяли, что ему нравится черный? Саске любит темно-синий цвет. – Выдвинула речь розововолосая, но, заметив удивленный взгляд своей подруги, остановилась. Причем в прямом смысле этого слова – встала посреди аллеи. – Чего? У нас в третьем классе младшей школы проводили опрос. Вернее, давали анкету с вопросиками. Ну, вот я и подсмотрела, что у него да как. Я тогда столько всего про него узнала, не поверишь! Какие он жанры книг читать любит, что любит есть, какие напитки предпочитает. Правда, последний пункт из перечисленных сейчас мне кажется настолько идиотским, что просто не описать. Единственное, что мы пили в таком возрасте, так это чай, газировка и сок. Если меня память не подводит, Учиха написал, что ему нравится виноградный. Небось, сейчас на вина пере… – похоже, Сакура так увлеклась, что совсем не заметила сонный и равнодушный взгляд Собаку. Наконец-то осознав свою оплошность, девушка почти шепотом закончила последнее слово и умолкла. Неожиданно и вполне беспричинно, на взгляд Харуно, Темари изогнула свои тоненькие светлые бровки в удивлении. Сакура склонила голову вбок, отчего стала похожа на какого-то пса. Но, подруга смотрела не на розововолосую, а куда-то ей за спину.
– Ох, Сакура, Сакура. Почему ты постоянно находишь неприятности на свою пятую точку, даже их не ища? – слегка посмеиваясь, произнесла блондинка, смотря уже на обладательницу этой самой «злосчастной» пятой точки.
– Чего? – мозг зеленоглазой отказывался выдвигать всякие гипотезы и предположения на счет того, что же там такого увидела Темари. Свалив все на усталость, девушка повернулась, и… эти самые зеленые глаза полезли на лоб. Всего на расстоянии вытянутой руки стоял сам Учиха Саске, как всегда во всем черном, смотрящий равнодушно, и раскидывающий свои флюиды направо и налево, совершенно не имея понятия об этом.
« А еще жалуется, когда к нему лезут девушки. Правильно Инка его обозвала кабелем. Чтоб ему пусто было!», – моментально пронеслось в голове Харуно, но она тут же себя отдернула, – « а вдруг это все глюки? Да нет, его же и Теми видит. Или все-таки галлюцинации, причем массовые?».
Не задумываясь о последствиях, Сакура протянула левую руку и тыкнула указательным пальцем в солнечное сплетение Саске. Медленно убрав конечность обратно, розововолосая смогла выдавить из себя слова:
– Не глюки… Саске? – Харуно ляпнула, а потом дала себе мысленный увесистый пинок за то, что сейчас так тупит не по-детски. Быстренько собрав все свои мысли, она сосредоточилась на своих эмоциях, чтобы скопировать это каменное лицо и не допустить, чтобы Учиха понял, что она все та же невинная овечка. Мило улыбнувшись брюнету, Сакура посмотрела на него равнодушно, словно пытаясь показать, что улыбка – всего лишь её умелая актерская игра.
– Саку, пойдем уже, а? – если бы Темари не вмешалась, они бы и дальше равнодушно сверлили друг друга взглядами, ведь никто не хотел проиграть в этом поединке.
– Сейчас! – крикнула подруга, все так же смотря в ониксовые глаза Учиха. – Да, Саске-сан, я была о вас лучшего мнения. А тут полностью соответствует пословице: «Вспомни г…, вот и оно». До завтра, Саске.
«Боже, он меня завтра убьет! Я ему еще и ручкой помахала. Дурочка… Вот почему я сначала делаю, а потом думаю в таких ситуациях?», – отчаянно подумала Сакура, догоняя блондинку.

Хината, Матцури и Ино тоже решили пройтись. Вернее, они провожали друг друга домой. Хьюга жила ближе всех, поэтому, доведя её до поместья и попрощавшись, девушки остались вдвоем.
– Матцури… – начала блондинка, заметно медля, не задавая столь личный и каверзный вопрос.
– Да? – вырываясь из своих размышлений, весело откликнулась подруга.
– Тебе ведь нравится Гаара-сан? – Ино быстро протараторила и опасливо покосилась на Матцури. Яманака не стесняется задавать вот такие каверзные вопросики, но Йемо всего год в их бабской компании, поэтому они, хоть и порвут глотку любому друг за друга, но есть между ними еще какие-то пробелы, чего-то они еще не знают.
– Да… – В глазах шатенки промелькнула какая-то искра, услышав имя красноволосого, но это, словно мимолетное видение, исчезло. И девушка даже как-то поникла, опустила голову. Такое Ино уже видела. Такой же была Сакура, когда Учиха учился у них в школе.
«Надеюсь, она не будет вести себя так опять при Саске», – пронеслось в голове блондинки.
– Ну и чего ты так раскисла? Завоюем мы твоего Гаару, не боись, солдат. Просто научись себя вести, просто перестань быть его фанаткой.
– Фанаткой? – Переспросила девушка и нахмурила бровки, показывая свое недоумение.
– Да, фанаткой. Понимаешь, просто ты… ну как бы тебе объяснить… В общем, при виде Гаары-сана у тебя полностью пропадает самоконтроль и ты бежишь к нему и ведешь себя, как верная собачка. Где твое чувство гордости? Сколько можно бегать за парнем, это он должен песок целовать, по которому ты ходила*, ясно? – Ино разошлась не на шутку. Если сначала она подбирала слова, чтобы не обидеть подружку, то сейчас она безжалостно отрывала маску фальши с мясом, не оставляя надежды на оправдание. – Ты ведь женщина! Ты должна одним взглядом покорять, а не быть покоренной! Когда девушка становится фанаткой – это жалкое зрелище, а я не позволю моей подруге быть жалкой!
– Я знаю, Ино-чан. Я просто не могу с собой ничего поделать, когда он рядом. Его присутствие уже делает меня счастливой, от этого я становлюсь немного глупой и наивной. Ино-чан, я просто не могу сдерживать себя, меня переполняет глупая детская и наивная радость. Я совсем не хочу выглядеть его поклонницей, визжать и пищать от одного вида Гаары-сама. Но, эта любовь делает меня такой, а я совершенно не умею держать эмоции под контролем. Я не такая, как Темари-чан или Гаара-сама. Мне тетя уже много раз говорила, что я еще совсем ребенок, не умею себя нормально вести, мои манеры очень далеки от идеала. Но… я сама люблю себя такой, какая я есть, поэтому легко воспринимаю все упреки, направленные в мою сторону. Моя мама в детстве любила повторять, что Матцури - это Матцури, она всегда идет своей дорогой. В детстве надо мной смеялись, когда я разговаривала с кошками или собаками, напевала мелодии, известные только мне. Я всегда была какой-то не такой, подобно онигири** в корзине фруктов. – Матцури пригладила волосы, с которыми решил поиграть ветер. Ино с удивлением смотрела на шатенку, впервые видя ее такой. Все-таки далеко ей еще до своего отца, достаточно известного психоаналитика.
– Спасибо, – поблагодарила Яманака девушку и обняла ее. Йемо стояла фонарным столбом, не понимая, за что ее благодарят.
«За то, что проводила или за то, что сказала? Но я ведь не сказала что-то особенное, ведь так? Или не так?», – пока та терялась в догадках, Ино уже успела открыть калитку и обернуться.
– Дерзай, детка, дерзай, – напоследок напутствовала она и исчезла за дверью своего дома со скоростью света.
– О чем это она? – тихо спросила сама у себя Матцури и, пожав плечами, неторопливо пошла дальше. Рюкзак, под завязку набитый вещами, неприятно давил на плечи, натирая кожу. До дома еще минут двадцать ходу, но, учитывая усталость девушки сейчас – все сорок.
В кармане завибрировало, а потом и заиграло. Достав свой телефон-раскладушку, шатенка посмотрела на дисплей, чтобы узнать, какой такой наглец решился ее побеспокоить. Оказалось, что этим бессовестным человеком была Темари но Собаку, которая иногда вполне подходила под это описание.
– Алло, Темари-чан, что-то случилось? – немного сдавленно ответила на звонок Матцури.
– Ты где сейчас? – раздалось громким эхом в голове у Йемо, отчего та затрещала.
– Я? Недалеко от дома Ино-чан, а что?
– Я просила нас так не называть?! Дуй ко мне немедленно, чтобы через пять минут была здесь! – в этот момент девушка очень сильно пожалела свой телефонный аппарат, ибо тот должен был сносить такой крик. Видимо, кто-то очень сильно разозлил блондинку. Интересно, а опознание по трупику можно будет провести или этот смельчак полностью в кашу превратился?
– Все поняла, скоро буду, – быстренько протараторила шатенка и положила трубку. До обители семьи Собаку отсюда две минуты ходу, хоть и нужно пройти две улицы и перелезть через забор. К сожалению, преграда в виде заборчика далась с большим усилием, нежели ранее, – сказывалась усталость, ноги ужасно болели, да и голова не отставала от них.
Через три минуты она уже стучалась в двери, так как калитка была открыта. Дверь резко открылась, и женская рука схватила за рубашку шатенку, втягивая в дом. Рука принадлежала грозной и злой Темари, которая бегала глазами по коридору, ища, к чему бы приложить силу.
– Что-то случилось? – с опаской глядя на разбитую вазу и на подругу, Йемо снова задала вопрос, прозвучавший всего несколько минут назад, но оставленный безответным. На сей раз Темари все же решила удовлетворить любопытство девушки.
– Да он…. Да я…. Ну я ему…. Он у меня, – правда, пока получалось не очень, – Я им…. Я ему…. Все! Хана тебе, лентяй недоделанный!
Матцури быстро побежала в гостиную, где, по идее, должен находиться «лентяй недоделанный» по имени Шикамару Нара. Слава Ками-сама, что в такие моменты – моменты неописуемой ярости и злости – Темари двигалась очень медленно, походкой терминатора, грозно топая и уничтожая все на своем пути. Забежав в комнату, шатенка увидела Шикамару, сидящего в кресле, и Гаару, восседающего напротив в таком же самом кресле. Нара чуть ли не спал, от чего, видимо, хозяйка дома злилась еще больше.
– Темари, а у меня пирожное есть! – сказала очень тихо Йемо с хитрой моськой. Это была последняя надежда на спасение всех и вся в этом доме.
– Какое еще пирожное? – доля злости заменилась удивлением и непониманием, но это была всего лишь крошечная часть.
– Ну, такое вкусное-превкусное! Твое любимое! – сладко протянула девушка. Нет, Темари не была сладкоежкой и не продавала родину за сладости. Просто в моменты злости ее могло остановить только сладкое. Это была маленькая тайна подруг, которую держали в строжайшем секрете, чтобы никто не мог манипулировать блондинку. Образ Собаку – женщина без слабостей, а такая тайна могла поставить под удар ее репутацию железной леди. Полетела бы в Тартарары ее «неуязвимость». Канула бы в Лету стопудовой гирей. Это было рискованно, ведь даже братья не знали об этом.
– Где? – прищурившись, недоверчиво спросила девушка, все еще сверля глазами несносного парня.
– Вот, – подруга вытащила из рюкзака слегка помятое пирожное в прозрачной пластиковой коробочке и протянула его блондинке. Темари благосклонно приняла дар, но коробочка, оказавшись в ее руках, начала трещать, не выдерживая силы, с которой девушка сдавливала кисть. Шикамару, все время с огромным интересом наблюдавший за подругами, тихо хихикнул, попытавшись замаскировать свой смешок, но, увы, у него не вышло. Блондинка медленно повернула голову и вперилась взглядом в Нару. Коробка начала трещать громче, но внезапно стало тихо. Собаку с грацией кошки стала приближаться к брюнету, аккуратно ложа на столик пирожное, чтобы не мешало ей в экзекуции.
– Что-то не так? – она стала напротив него и нагнулась, открывая вид на свою грудь, куда по всем законам жанра и устремился взгляд парня. – Тебя что-то насмешило?
Голос был вкрадчивым и мягким, что быстро подсказало младшему брату, чтобы он брал ноги в руки и сматывался хотя бы из этой комнаты поскорее. Он решил это незамедлительно сделать и, не теряя времени, направился к дверному проему, в котором застыла столбом шатенка. Поняв, что у нее чувство приближающейся опасности еще не до конца сформировано, Гаара просто схватил девушку за талию, перебросил, словно легкую тряпичную куклу, через плечо, благо она ни обо что не ударилась, и понес на кухню – единственное безопасное место, так как там нейтральная территория. Еще в детстве Канкуро бегал на кухню, чтобы спастись от разъяренной старшей сестры. У них такое негласное и неписаное правило: на кухне ругаться и выяснять отношения нельзя, потому что портиться атмосфера и из-за этого пропадает аппетит.
Матцури, уже пришедшая в себя, попыталась как-то выкрутиться и слезть с плеча Гаары, но ей это пока не удавалось. Она была отчасти удивлена и возмущена, что с ней себя ведут, как захотят. Даже Гааре-сама не позволено себя так вести, ведь это уже полное ущемление прав и свободы человека.
– Отпусти. – Зло шикнула шатенка, но красноволосый пропустил ее слова мимо ушей. Ему вдруг не захотелось слушаться, ведь слова прозвучали в приказном тоне, что было просто непозволительно. Теперь это дело принципа – делать все наперекор ей. В этом была огромная доля детского упрямства, и парень это понимал. Но он никогда и никому не позволит разговаривать с собой в таком тоне. Даже его старшая сестра сперва анализирует ситуацию, размышляя можно ли ей так сказать, а потом уже говорит. Поэтому Йемо до сих пор висела на плече парня, вскипая с каждой секундой от вопиющей наглости.
«Не знала, что Гаара-сама может быть таким. Ну что ж, поскольку Его Величество не очень-то и хорошо ко мне относится, то нет причин добавлять к его имени какую-то приставку. Разве что «семпай», и то, только в школе», – вихрем пронеслось в голове Матцури, только раздувая огонь злости. Воздух от этого на кухне стал жарче. Скоро в доме будут две разъяренные девицы, крушащие все на своем пути. Еще никто и никогда не видел злую Матцури, но в этот вечер даже невозможное возможно.
Гаара же, со свойственным ему холодом, прошел к холодильнику (братку своему, ага – прим. автора) и спокойно взял из него пиво. Открывать его, правда, было ужас как неудобно, но красноволосый справился и с этим. Казалось, он совсем забыл про девушку, висящую у него на плече: Йемо была очень-очень легкой, словно пушинка. Парень направился в свою комнату, миновав «мертвую зону» – с гостиной не раздавалось и звука. Матцури хотела бы посмотреть, что там происходит, но чуть не полетела на пол, хорошо, что Гаара успел ее подхватить.
– Я могу идти сама. – Проговорила она, стараясь, чтобы голос получился ровным, не подрагивающим от злости и негодования.
Парню на такое заявление было глубоко фиолетово, его сейчас мало интересовали возможности состояния шатенки. Он целый день не мог согреться, чувствовал, что даже у Матцури от его холодных пальцев бегают целые табуны мурашек по коже. Но мурашки мурашками, а все же красноволосый получал немалое тепло от тела подруги своей сестры, чем был несказанно доволен. Вот поэтому отпускать никого и никуда он не собирался.
– Если не отпустишь, то я… я…
– Ты что? – наконец подал голос Гаара. Ему стало внезапно интересно, что же ему сделает эта малышка.
– Я тебя укушу! – В отчаянии заявила эта малышка, на что получила лишь смешок со стороны юноши. – Мне больно, отпусти, пожалуйста… – сдавленно выдавила Йемо, но парень лишь промолчал в ответ. И не отпустил. Ее слова что, пустой звук для него что ли? Ну, он у нее попляшет, ой как попляшет-то! Когда она, наконец, слезет с него – живот уже невыносимо болел, казалось, что все органы прямо вдавило в позвоночник.
Дверь с шумом открылась, и Гаара вошел внутрь.
«Довольно уютно», – бегло осмотрев комнату, вынесла свой вердикт шатенка. И тут же мысленно заругалась матом, так как ее буквально бросили на кровать. От такого девушка просто вышла из себя и, не успевая мыслить о том, что делает, прямо подлетела к парню. Звонкая пощечина нарушила относительную тишину в комнате и взбесила красноволосого.
– Я… Гаара-сама, я… – Матцури только что осознала, что наделала. Но второе «я» тихо нашептывало о правильности ее поступка, что ничего дурного в этом нет, мол, не нужно к честным девушкам приставать – цел и здоров будешь. Извинения, еще даже не успевшие начаться, сразу закончились. Тишина снова царила в этой комнате, только вот гневный взгляд парня не предвещал ничего хорошего.
«Интересно, а что делают Теми с Шикамару?», – внезапная и непрошенная мысль не кстати пронеслась в голове Йемо. Ей бы сейчас думать о своем спасении…
– Так и будем молчать? – Темари провела рукой по щеке брюнета, спускаясь к шее и царапая ее ногтем. Но Нара лишь молча взирал на нее. Хорошо хоть, что его взгляд не был сонным и скучающим, а то бы Собаку вообще взбесилась бы. – Я задала тебе вопрос, неужели ты боишься мне ответить? Скажи, ты меня боишься?
– Нет. – Голос Нары прозвучал немного глухо и сдавленно. Наверное, потому что блондинка уже успела занять довольно-таки пикантную позицию – руки упираются в спинку кресла, а ноги согнуты в коленях и размещены между быльцами и самим парнем. Получалось, что она чуть ли не сидит на Шикамару. Причем он был практически полностью в ее власти.
– Хороший мальчик, – девушка ласково провела по руке Нары, ощущая прекрасную мускулатуру молодого человека. От такого брюнет слегка дернулся, что не очень понравилось Темари. Она решила не скрывать своего разочарования от парня:
– Не нравится? – она даже как-то поникла слегка. Реакция всех парней была одинаковой, когда она обращала на них внимание, а здесь – ничего подобного, полное отсутствия контакта. Но ведь Темари не привыкла сдаваться! Играть, так до конца!
– Ну почему же. Продолжай. – Шикамару резко схватил блондинку за талию и придвинул ее ближе к себе, немного испугав, что та даже вздрогнула. Голос был на удивление ровным и спокойным.
Придя в себя и оправившись от легкого испуга, Темари продолжила свои манипуляции. Словно невзначай смахнула невидимую пылинку с плеча брюнета. Скосив взгляд за голову Нары, девушка увидела бокал с вином, который оставила сегодня утром. Привычка пить вино по утрам появилась совсем недавно, примерно месяц назад, но уже сейчас Собаку не может не выпить хотя бы чуть-чуть за завтраком. Недопитое вино манило к себе, во рту мигом пересохло. Повинуясь своим желаниям, блондинка потянулась за бокалом, тем самым еще сильнее прижимаясь к Шикамару. Брюнет прекрасно ощущал немаленькую грудь Темари, но старался держать себя в руках, иначе он проиграет. Эта минута, пока девушка прижималась к нему, показалась вечностью в Аду… или в Раю? Наконец Собаку отпрянула от него, и лентяй увидел в ее руке бокал красного вина.
– Хочешь? – мило предложила блондинка. Получив утвердительный кивок, она еще немного подумала, а потом выпила жидкость.
– Жадина, – Нара даже обиделся. Такое он принимал только от Чеджи. И то, тот всегда делился своей едой. А здесь на тебе. Сама предложила – сама все выпила. – Зачем тогда предлагала? Зачем вообще в… – Он не договорил – Темари приложила палец к его губам, призывая к тишине. Шикамару послушался. Девушка начала медленно приближаться к брюнету, нарочно отсрочивая поцелуй. Парню это не понравилось, и он ускорил этот процесс. Как только их губы соприкоснулись, Нара почувствовал вкус вина. Через мгновение в его рту оказалась эта самая жидкость, сладкая и вкусная. Темари медленно отстранилась.
– Ну как, вкусно? – склонив голову набок, поинтересовалась блондинка.
– Я не успел распробовать, – лукаво усмехнулся Шикамару.
– Нара, это не честно. – Приближаясь, упрекнула Собаку и почувствовала, как руки брюнета спускаются ниже спины.
– Правда? – Нара изогнул бровь. Темари хотела уже что-то ответить, но ее губы тут же попали в плен страстного поцелуя.

– Га… Гаара-сама… – девушка медленно отходила назад, стараясь увеличить расстояние между ней и красноволосым. Тот в свою очередь начал наступать, с каждым своим шагом уменьшая метры, разделяющие их.
«Кровать…. Ну почему же она стоит в таком неудобном месте!», – негодующе вспыхнула Матцури, голенями ног почувствовав холодное дерево кровати. А парень так и не останавливался, теперь до него можно было дотянуться рукой. И вот она уже даже ощущает его дыхание своей кожей.
– Гаара, я… – Йемо отклонилась назад, но, не удержав равновесие, начала падать. В попытке удержаться на ногах она ухватилась за рубашку Собаку. Ткань затрещала, и парень упал аккурат сверху на Матцури. В его глазах читалось искреннее удивление, быстро сменявшееся яростью. Разозлить Гаару было нелегко, но все же возможно. – Я… поступила так, как была должна!
Последние слова окончательно взбесили красноволосого. Злость и ярость достигли своего апогея. Девушка уже приготовилась к смерти, зажмурив глаза, но ничего не было. Она только хотела осторожно приоткрыть свои глазки, как в удивлении их распахнула. Рука… чья-то рука… мужская рука… лежала на ее груди!
– Ч… что ты себе позволяешь? – теперь даже Ино не смогла бы назвать Йемо поклонницей.
– Что ты себе позволяешь? – сделав ударение на слове «ты», Гаара легко сжал небольшую упругую грудь, вызывая легкий невольный вздох ее обладательницы.
«С Темари тоже такое же случилось…. Она была вне себя, а потом…. Потом она перестала буянить и была абсолютно спокойна. И начала заигрывать с Шикамару. Но им же можно, они ведь…. А кто они друг другу?», – осенило шатенку. Она посмотрела в бирюзовые глаза. Холодное спокойное море обволокло ее своими волнами, подчиняло своей воле. Такие чистые, пронзительные. Матцури просто не могла сопротивляться, да ей и не хотелось. Парень, бесспорно, имел над ней некую власть, легко подчиняя ее себе. Нет, она так просто не сдастся! Она еще покажет, на что способна! Этой игры ей не проиграть!
Схватив за рубашку снова, Йемо потянула на себя, заставляя Гаару быть к ней в опасной близости.
Ее глаза чистые и наивные, такие добрые и нежные. Его – пока еще легкое желание, океан и власть.
Ее губы мягкие и податливые, совершенно не умелые целоваться. Его – искусны и требовательны, обжигающие своим холодом.
Ее касания подобны легкому ветерку, а его – волнам холодного моря, оставляющие следы на нежной коже, незримые, но ощутимые.
Это был ее первый поцелуй. Такой неумелый и робкий. Ей обязательно нужно выиграть. Она не должна сдаваться, иначе Гаара ее просто не запомнит. Она утонет в числе других «просто девушек», ее имя сотрется с его памяти.
«Ну уж нет!» - зашипело второе я.
Удивление Гаары длилось не долго – сказывался прекрасный контроль над своими эмоциями. Впервые девушка поступает так необдуманно. Сначала приводит в ярость, что удается не каждому. Да что там, вообще никому не удается. А потом целует, еще и так неумело. Может, стоит ее научить, как это делается? Прекрасно, подумано – сделано. Только вот парень не учел, что Матцури целует его совершенно для другого. И как только тот начал отвечать ей на поцелуй и расслабился – девушка укусила его губу до крови. Боль яркой вспышкой затмила все остальные мысли. Но, к несчастью девушки, это продлилось всего секунду. А дальше – снова неописуемая ярость.
– И как это понимать? – Глаза Гаары сверкнули. Еще никто не вел себя так с ним. С одной стороны – его это злило, но с другой – это было даже интересно.
– Нечего руки распускать, – в рифму ответила шатенка, пытаясь не смотреть прямо в глаза парню.
– Ты плохая девочка. Придется тебя наказать, – Гаара внезапно решил повеселиться и посмотреть, каким образом она исправит свой поступок. А чтобы пресечь все «но» и «не», красноволосый просто сжал руку Матцури, на что та лишь шикнула.
– И что ты хочешь? – Слегка дрожащим голосом спросила Йемо. Еле уверенность и бесстрашие с каждой секундой уменьшались. Она знала, что если посмотрим ему в глаза – проиграет. Она и так чувствовала силу и власть, которые, казалось, исходили из каждой клеточки его тела. Было не страшно отдаться ему в его власть. Было страшно не сделать этого.
– Исправь то, что натворила, – парень слегка облизнул свою нижнюю губу, на которой уже хорошо виднелась кровь. Матцури проследила за движением его языка, что не укрылось от его обладателя. Гаара усмехнулся. Ему ужасно нравилась эта игра. Он ощущал себя дьяволом, искушающим запретным плодом ангела. Со стороны ангела это выглядело точно также, только ощущения были другие. Девушка чувствовала, что открыла дверь, которую ей не по силам закрыть. Это была уже не ее территория, где она могла делать все что угодно без последствий. Да еще и робость со смущением подливали масла в огонь, ведь шатенка уже знала, что ей нужно сделать. А выхода другого нет.
Гаара же терпеливо ждал, пока невинная овечка на что-то решиться. Ждал и сам удивлялся, откуда у него столько терпения. Еще его удивляла ее способность оставаться такой же невинной после своих поступков. Последней каплей было то, как именно Матцури исправила содеянное. Медленно, как бы еще обдумывая правильность своих действий, она стала приближаться к губам красноволосого. Так же медленно, словно в замедленной съемке, провела языком по маленькой ранке на губе парня, слизывая кровь.
– Вот так лучше? – шепотом спросила девушка и обратно легла на кровать.
– Не совсем, – Гаара заставил посмотреть ее в свои глаза. Это был короткий неравный бой, закончившийся очевидным полным поражением шатенки. Другой исход был просто невозможен. И, словно повторяя ее действия, приблизился к губам Матцури, все еще смотря в глаза, не давая и шанса на сопротивление. Замер всего в каких-то миллиметрах от желаемого. Гаара решил подождать, чтобы девушка сама отдалась ему. И она сделала это, ведь сил на сопротивление уже не было. Да и желания тоже.
В поцелуе не было нежности. Лишь неоспоримая власть и сила. И не существовало желания больше, чем растворится в этой силе, отдаться власти, забывая о том, как тебя зовут и кто ты на самом деле – человек или всего лишь марионетка в руках искусного кукловода. И Матцури растворялась в этом блаженстве, чувствуя, как знакомая рука снова легла ей на грудь и уже немного сжимает ее, словно показывая, кто тут главный. Сам же Гаара пребывал в непонятном ему состоянии. Он мог контролировать свои действия, но не мог остановиться. Казалось, будто он отравлен, а Матцури – единственное противоядие. Она была такой теплой, нежной, послушной, что мысли о том, чтобы остановиться, даже и не возникало. Лишь желание большего.
– Гаара… – Тяжело дыша, позвала юношу Йемо, прервав поцелуй. Когда тот открыл глаза, девушка увидела лишь животную страсть. В подтверждение увиденному, до слуха донесся тихий рык. Это немного напугало девушку, но чем дольше она смотрела в бирюзовые глаза, тем меньше могла думать трезво о происходящем. Страсть нахлынула новой волной бирюзового моря…. Хрясь! В гостиной что-то разбилось и это мигом отрезвило Матцури. Ей было действительно жаль прерываться, однако она понимала, что это и спасло ее. Ловко вывернувшись из ослабленной хватки парня, шатенка выбежала из комнаты и почти бесшумно спустилась вниз. Осторожно заглянув в проем двери, она увидела весьма интересную страстную картину. Темари и Шикамару, забыв обо всех приличиях, просто упивались друг другом, хотя это был всего лишь поцелуй. Их страсть сожгла весь кислород в комнате, отчего дышать было нечем. Матцури быстро отвернулась и увидела спускающегося Гаару. Тот был спокоен, хотя и дурак понял бы, что парень очень зол. Заметив, в каком состоянии находится его одежда, девушка преградила тому дорогу, выставив свою ладонь вперед, отчего касалась торса красноволосого. Йемо сглотнула, почувствовав, что желание провести рукой, слегка касаясь его кожи, становится все больше. Гаара сдерживал себя, чтобы не припереть к стенке эту наглую девку и закончить начатое. К счастью обоих, оцепенение длилось недолго, так как шатенка начала быстро приводить юношу в порядок. Она быстро застегнула пуговицы на рубашке, не помня, когда она успела их расстегнуть, оставив три верхние свободными. Поправила манжеты и воротник. Встав на цыпочки, взъерошила волосы, чтобы они выглядели привычнее. Железная хватка мужских рук тут же сомкнулась на ее талии, а девушка вздрогнула от неожиданности. Посмотрев на Гаару, Йемо покачала головой, мол, нельзя. Естественно, это не понравилось самому Гааре, и тот просто заткнул ей рот поцелуем. Возмущенная девушка отстранилась и сомкнула губы, упрямо и негодующе посмотрев на наглеца. Удивляя даже самого себя, парень решил покориться и отстрочить момент полного покорения. Отпустив свою жертву, он прошел в гостиную, отмечая, что одежда была поправлена так, будто он сам это делал. Подождав пару мгновений, пока парочка на кресле его заметит, Гаара сел на диван и взглядом приказал Матцури сесть рядом. Та, повинуясь, села на некотором расстоянии от парня, все еще находясь в неком напряжении. Темари же, словно ни в чем не бывало, поправила на себе порядком измятую одежду и пошла за веником – убирать несчастный бокал. Шикамару лишь усмехнулся и перевел свой взгляд на Йемо. Ее вид был действительно удивительным – раскрасневшаяся, одежда на ней была ужасно помята, а треть пуговиц на рубашке были расстегнуты. Но когда Нара посмотрел на Гаару, то вообще выпал в осадок. Аккуратный, с небрежно взъерошенными волосами, в общем, такой как всегда, вот только красный след на щеке от пощечины ну никак не клеился к образу. Понятливо взглянув на этих двоих, брюнет лениво проследил за Темари, убирающей осколки. Блондинка, после краткого осмотра своей подруги и ненамного младшего брата, вынесла вердикт:
– Матцури не совращать! – И удалилась обратно на кухню. Через полминуты красноволосый парень ответил ей.
– Могу сказать тоже самое. – Равнодушно протянул он и посмотрел на сестру.
– А я никого не совращаю! – После этой реплики сама Матцури закашлялась, видимо, вспоминая некие опровергающие это факты, а некая ленивая задница неумело скрывала смех. Собаку хмыкнула. – Ладно, тогда я буду совращать только Матцури и без вашей помощи.
– Хорошо, но мне пора домой, – быстро протараторила шатенка, помахала всем ручкой и попрощалась с Темари, поцеловав ту в щеку. Через минуту послышался хлопок двери.
– Ну вот, ушла. Это вы во всем виноваты. – Устало буркнула девушка с четырьмя хвостиками и направилась в свою комнату, оставив парней в полном недоумении.

В это время Тэн-Тэн, расчесывая свои шелковистые каштановые волосы средней длины, думала, куда бы им пойти. Не обращая внимания, на дикую усталость и боль в мышцах, девушка упорно перебирала варианты, не находя ничего стоящего.
– Кафе? Нет. Кино? Банально до скрежета зубов. Парк? А вдруг дождь пойдет? Это было бы романтично, но мои волосы завьются в ужасные кудряшки. Хотя… Я бы не прочь прогуляться. – Бормотала Такахаши себе под нос, не решаясь выбрать между туфлями и кедами. Оценив состояние своего организма, выбор склонился на пользу последних. Только-только взяв в руки выбранную обувь, в дверь постучали. С улыбкой на лице девушка ринулась открывать дверь. И как всегда, по закону жанра, когда у человека просто прекрасное настроение, случится какая-нибудь гадость, которая обязательно испортит планы. И на этот раз, Тэн-тэн не удалось избежать неприятности. Забывшись, она задела стеклянную статуэтку – сувенир из Киото – и та весьма звучно встретилась с полом. Осколки разлетелись во все стороны, царапая обои на стенах и впиваясь своими остриями в нежную кожу неосторожной девушки. Осколков было так много, что от боли Такахаши даже вскрикнула, почувствовав на заднем плане чувство дежавю. Весь пол был усеян блестящими частицами стекла, а на ноги шатенки было страшно взглянуть. Всего пара серьезных ран и множество мелких, хотя девушка терпела и не такое, она ведь пару раз умудрялась ломать себе руку и ребра. Но, видимо, один из осколков задел вену – из правой ноги Тэн-Тэн медленно и неизбежно вытекала темно-алая кровь. Кое-как поднявшись с помощью стоящего рядом маленького столика, шатенка дотянулась до двери и открыла ее. Сейчас она могла полагаться только на одного человека – Неджи, который стоял за дверью и все слышал. Как только щелкнул замок, тяжелая коричневая дверь тут же распахнулась. На парня нашло секундное оцепенение – его подруга детства, слегка бледная, сидела на журнальном столике, а из ног текла кровь. На полу куча разбитого стекла и лужица крови, стремительно увеличивающаяся. Придя в себя, Хьюга схватил девушку на руки и понес в ванну. Отыскав в аптечке пинцет, Неджи сделал все как учили: остановил кровь из самых серьезных ран – на правой ноге, вытащил маленькие осколки пинцетом и обработал ранки. Бережно обмотав ноги девушки бинтом, шатен закрепил повязки и, наконец, посмотрел на пострадавшую, все это время тихо сидящую напротив.
– И как ты только умудряешься? – не закончив вопроса, юноша нежно улыбнулся и покачал головой.
– Прости, - почти шепотом извинилась Тэн-Тэн. Закрыв глаза, она ждала ответной реакции, но лишь почувствовала, что ее куда-то понесли. Хьюга снова нес ее на руках, словно принцессу. Они оказались в гостиной – шатен бережно уложил девушку на диван и присел на корточки рядом.
– Теперь мы никуда пойти не сможем. Ну что ж, так даже и лучше – не хочу, чтобы тебя кто-то видел сейчас.
– С моей одеждой или прической что-то не так? – Слегка озабоченно вопросила шатенка, не замечая слегка лукавый взгляд друга. Парень осмотрел ее еще раз: короткие белые шорты, фиолетовая кофта с огромным количеством завязок и декольте, выгодно подчеркивающим все достоинства прекрасного пола, небольшая изящная цепочка с кулоном и шелковистые выпрямленные волосы средней длины. Неброский макияж. Неджи был уверен: если ее увидит в таком виде кто-то другой, то тут же распустит руки. Но Хьюга, будучи человеком с невероятной выдержкой, мог себя сдерживать, чтобы не уподобиться тем, кому потом сама Тэн все их шаловливые ручки оторвет.
– Да. Тебе этот образ ужасно не идет, – насмешливо ответил шатен, ожидая получить легкий толчок, и отрицания сей фразы. Но, не учтя, что он имеет дело с Такахаши, ошибся. Девушка отвернулась, чуть прикусив губу в разочаровании. Она так старалась в малые сроки измениться, даже волосы выпрямила. Вот так всегда. Юноша понял, что попал и ой как конкретно попал, если сейчас не исправится. Повернув лицо Тэн-Тэн к себе за подбородок, Хьюга слегка опешил – так невинно и беззащитно выглядела подруга. Сдавшись перед ее чарами, он сказал довольно непривычное для его персоны слово: «извини».
- Уйди, - Неджи не угадал. Нужно было превратить свои слова в шутку, а он только усугубил ситуацию.
- Да я же пошутил, не дуйся. – Поздно, уже поздно. Хрупкая девичья психика уже зафиксировала в своей памяти эту фразы. Видя, что ничего не действует, парень не на шутку разозлился. Он тут распинается, а она ни в какую! Хочет правды? Ну, сейчас шатен ей все по полочкам разложит! – Ладно, хорошо. Я приглашаю ее, чтобы извиниться за свое поведение, а она ранится, из-за своей неосторожности. Потом еще и обижается за то, что я просто пошутил!
- Тебя никто не просил так шутить! – В свою очередь взорвалась обиженная, и затихла. Ей были свойственны вот такие вспышки мимолетного гнева. Но вот Хьюга… Чем сложнее ввести в ярость, тем сложнее и вывести человека из этого состояния. – Хорошо. Ладно! Я поняла, я приняла, я посмеялась. Доволен?
- Нет. – Краткий и честный ответ в стиле Неджи. Такахаши с негодованием посмотрела на своего «оппонента» и внезапно сорвалась с места. Только через секунду гений своего клана понял, что лежит на полу, на мягком ковре, а сверху на нем восседает вроде как раненная девушка. Удивленный такими резкими изменениями, светлоглазый парень не сразу догнал, зачем это Тэн сводит его руки над головой. К несчастью самой Тэн-Тэн, удивление все же не помешало ее другу поменять их местами. Теперь Неджи был сверху и сделал то, что так и не успела сделать Такахаши – свел руки над головой и сжал в специальном захвате одной рукой. Хитро улыбнувшись, снова окинул свою пленницу взглядом. Кофта слегка задралась, словно предлагая прикоснуться к упругому натренированному животику. Пирсинг в пупке с сережкой в виде цветка, сверкал, словно граненный драгоценный камушек. Желание прикоснуться к нему перешло в действие. Не остановившись на достигнутом, Неджи продолжил скользить по нежной коже вверх. Создавалось ощущение, словно он прикасается к бархату. Знакомое чувство достигло его сознания. Желание. Желание большего. И Хьюга шел на поводу своих пока что небольших прихотей.
Тэн-Тэн же совершенно не сопротивлялась. Да и вообще зачем, если она сама хочет своего друга детства? И от его прикосновений внутри все полыхало разгорающимся пламенем страсти. Сердце бешено билось, словно загнанная пичужка в клетке. И это было приятно, несравнимо ни с чем другим. Хватка исчезла, и теперь наслаждение удвоилось. Казалось, будто Неджи хочет прикоснуться к каждому сантиметру ее тела, словно чуткий скульптор. Нагло притянув парня за затылок к себе, мимолетный взгляд глаза в глаза – и вот они уже слились в страстном поцелуе. Больше. Нежнее. Пылче. И вот кофта улетела куда-то за диван. Слышно, как трещит рубашка, когда пуговицы не пожелали послушаться девушку. Крепкие объятия. И неожиданно нежный, почти воздушный поцелуй. Боль, исходящая от ног, отдавалась далеким эхом, даже немного приятным фоном для других более сильных чувств. И в каждом прикосновении чувствовалась безграничная верность и преданность друг другу, словно эти двое – созданы специально друг для друга. Он принадлежит ей, а она – ему. Здесь и сейчас. И нет больше никого, кроме них и их чувств. Осталось только перешагнуть последнюю черту – остальные рамки правил уже давно позади. Но что-то не пускает это сделать. Пока что.
Почти одновременно отстранившись друг от друга, они так внимательно посмотрели друг другу в глаза. Тэн понимающе и обезоруживающе улыбнулась. Хьюга поцеловал ее в лоб и поднялся на ноги. Помог подняться своей… подруге? А друзья ли они теперь? Кем они стали друг другу с этого момента? Ну, по крайней мере, точно не просто знакомые.
- Помоги мне добраться до кровати, пожалуйста, - тихо, даже немного робко попросила шатенка. Неджи молчаливо взял ее на руки, уже в третий раз за сегодня, и понес в ее спальню. Уложив шикнувшую от боли Такахаши на постель, фантазия не до конца остывшего юноши услужливо подсказала, что, если бы они не остановились, то, возможно, парень поступил бы так же. Скажем так, один из вариантов. Видимо, девушка подумала так же, отчего старалась не встречаться с пронзительным взглядом Хьюги. Но ей сегодня не везло, поэтому Тэн наткнулась на его взор и, неожиданно для себя, засмеялась. Снова странное чувство дежавю. Помотав головой, словно вытряхивая из себя этот неуместный смех, она поудобнее улеглась, вспоминая, где делось ее одеяло. Гений своего клана заметил торчащий угол какой-то материи под кроватью. Нагнувшись и достав его, юноша встряхнул его от пыли и накрыл с головой Такахаши.
- Пока, - услышал длинноволосый. Усмехнувшись этому детскому голосу, которым и было сказано слово, парень попрощался до завтрашнего дня и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Нужно многое обдумать и проанализировать.

*Ага, особенно, если учитывать способности Гаары, то ему это сделать – как два пальца об асфальт… то есть песок. – Прим. Автора.
** Онигири – рисовый шарик.