Нельзя любить вампира. Глава 4.

Глава 4.

Дрожь мелкими дорожками пробежала по телу, сердце совершало сумасшедшие скачки в груди, а мозг напрочь отключился.
– Ты вампир? – тихий шёпот рассёк тишину, заставляя встрепенуться и понять, что это мой голос. Руки всё ещё дрожали, хоть я так старательно пыталась подавить свои эмоции - сейчас они не уместны. Я судорожно вдохнула прохладный воздух и, взяв себя в руки, продолжила разговор. Видимо, есть она меня не собирается. Пока.
Кохана спокойно усмехнулась и подняла на меня зелёные блестящие глаза:
– Да, Сакура, я вампир. Надеюсь, ты не будешь делать поспешные выводы.
– Если ты не собираешься при первом же удобном случае вцепиться мне в глотку, мне всё равно, кто ты! – я гордо вскинула голову, яростно сверкнув глазами. Кохана усмехнулась, покачав головой в знак протеста.
– Нет, не волнуйся, я не убиваю людей, – сказала мне она, поправляя сумку на плече. Это меня вполне устраивало. Несмотря на шок, меня нисколько не пугало само существование вампиров. Я с самого детства догадывалась, что что-то во всём этом не так, как надо. Не удивительно всё это. Ну вот, я сама себе противоречу.
Подняла голову, рассматривая звёздное небо. Когда успело стемнеть? Не важно. Важны лишь эти яркие звёздочки, напоминающие рассыпанный по небу золотой горох. Или кукурузу. Всё-таки кукурузу, она вкуснее. Интересно, а звёзды съедобные? Наверное, нет, это всё-таки звёзды. Но нет ничего прекраснее их. Рассеявшись по тёмному ночному небу, они освещают весь ночной мир. Иногда мне кажется, что от них исходит тепло, время от времени согревающее. Звёзды одинокие? Нет, что вы. Это заблуждение. Звёзды – это счастливые души наших покойных предков, которые наблюдают за нами. Мы обращаемся к ним за помощью. Если нам плохо, если нам не спится, мы почему-то всегда смотрим на них, и именно поэтому мы не одиноки. Никто не одинок.
– Какая ошибка природы, – я произнесла вслух свои мысли. Да уж, определение «ошибка природы» всегда хорошо подходило под слово «вампир». Как прозаично. – Так, ты говоришь, ты не убиваешь людей?
– Нет, но таких, как я, единицы. Вампиры есть вампиры, мы были созданы, чтобы убивать. Мы жуткие твари, призванные разрушать и сеять боль. Мы вовсе не милые существа, каковыми привыкло нас наделять современное общество.
– Кохана, а какое твое настоящее имя?
«Я разговариваю с вампиром. С вампиром. В голове не укладывается», – усмехнувшись свои мыслям, я принялась выслушивать простодушный ответ девушки.
– Адель Эннетт Кроуфорд. Став вампиром, я остановилась в развитии, замерла во времени. Смысла оставаться в Англии не имело смысла, и я покинула её, чтобы больше никогда не вернуться. Знаешь, Сакура, бывает, так случается, что от счастья тебя разделяет только ты сама и твоя собственная гордость. В Англию я не смогу вернуться, даже если захочу – меня там никто не ждёт. Там ждут только мою смерть.
Я поморщилась и, повернув голову в сторону, тяжело вздохнула:
– Что-то случилось?
– История слишком длинная и запутанная, чтобы посвящать тебя в неё. Она началась двести сорок четыре года назад, в день моего обращения. Я изначально не должна была стать вампиром, из-за меня произошло слишком много бед, за которые до сих пор расплачиваются ни в чём не повинные люди, – она говорила тихо, будто боясь произнести что-нибудь очень личное.
Я видела, что тогда произошло что-то действительно страшное, но ничем помочь не могла. Да и если бы у меня была такая возможность, использовала ли бы я её?
Медленно плелась по знакомым улицам, даже не смотря вперёд. Наш маленький городок я знала слишком хорошо и часто совершала ночные прогулки по тёмным улицам. Прохладный воздух успокаивал, помогал освежить разум. Я аккуратно ступала по чёрному неровному асфальту, потрескавшемуся от времени. Его уже давно не чинили, и я иногда удивлялась: как по нему ещё ездят машины? Линии разметки давно стёрлись, а вместо поребриков дорогу окаймляли кирпичи, обросшие мхом и травой.

«Вампиры очень независимы, это качество проявляется у нас в крайней степени. Так же вампиры собственники и жуткие эгоисты, и это только внутренние качества. Что касается внешних черт… Допустим, глаза у вампиров имеют свойство приобретать зелёный или красный цвет, – с этими словами она многозначительно посмотрела на меня. – Кожа у нас белая и прохладная, как ты уже поняла, наша температура гораздо ниже, чем у людей. Мы имеет возможность быстрее передвигаться, также органы слуха, обоняния и зрения у нас развиты лучше, чем у людей», – рассказывала мне Кохана, чуть улыбаясь куда-то во тьму.

«Интересно, почему они до сих пор себя не обнаружили? Ведь с таким запасом «подручных средств» они бы нас подчинили себе, будь у нас хоть сто атомных бомб на каждый город. Может, они готовят какую-нибудь пакость? Ну, конечно, Сакура, всемирный переворот, и готовят они его уже много сотен лет. Нет, ну а как объяснить тогда то, что никто даже не догадывается, что среди нас скрываются смертоносные монстры, которые при современном обществе умудрились сохранить собственную систему власти? Мне этого самой никак не понять», – с такими радужными мыслями я дошла до дома. Наше семейное гнёздышко возвышалось над соседними домами. Это немного угнетало. Интересно, а кто такой особняк купил? Дед что ли?
Я зашла в прихожую, попутно кидая сумку на пол. Посмотрев на себя в зеркало, решила, что неплохо бы мне подкрасится. Мой розовый цвет волос был слишком выделяющийся. Интересно, блондинистый оттенок мне подойдёт больше?
– Бабушка, я дома! – крикнув на весь дом, я повернула в сторону кухни.
– Золотце моё, ты… – бабуля замерла в нескольких шагах от меня. На её лице отображался ужас и недоверие.
– Бабушка, что с тобой? Тебе плохо? – я была крайне удивлена и обеспокоена, и, поняв, что всё-таки что-то не так, подошла к зеркалу. На меня смотрела обыкновенная девушка с алмазно-белой кожей, розовыми волосами, которые каскадом падали на её плечи, и большими алыми глазами. По телу пробежала дрожь, а в душе прыгали чёртики. Кохана была права: у меня красные глаза. Откуда? А главное – почему?!
Медленно проваливаясь в пучину небытия, я всё ещё улавливала страх потерять всё, я была напугана. А потом приглушённая боль и пустота.

***

Моё сознание начало проясняться, принося мне в тело тихое покалывание в районе затылка. Видимо, я сильно ударилась. Открыв глаза, я поняла, что лежу на роскошном бордовом диване, прикрытым бархатной тканью с вышитыми на ней лягушками. Я пересилила боль и ломоту во всём теле, и, встав, осмотрелась вокруг. Мебель представляла собой старинные шкафы, столики, кресла эпохи ренессанса. По углам висели торшеры с разноцветными стёклышками, а в многочисленных шкафах стояли «тонны» книг с неизвестными мне названиями и ручным переплётом. Подойдя к одному из таких шкафов, я, потянув за ручку дверки, заметила, что они совсем не скрепят, как подобает старой мебели, а наоборот, работают, как будто новенькие. Почему я раньше никогда не видела эту комнату? Если я всё ещё в своём доме, конечно.
Я прошлась рукой по запылённым обложкам книг. Что-то сказочно-волшебное было в этом месте, что-то очень родное. Я вдохнула в себя воздух, что бы получше запомнить атмосферу этой комнаты.
– Сакура, – тихий голос бабушки заставил меня встрепенуться. Я сунула обратно книгу, второпях закрыв шкаф, начала улыбаться.
– Я рада, что у тебя хорошее настроение, – немного поморщившись, улыбнулась она. Бабушка всегда мне верила, даже если я врала, не краснея. – Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она, проведя ладонью по моему лбу. От этого жеста я поморщилась в свою очередь: не маленькая я! - Я не хочу разговаривать со стеной! – расстроено воскликнула бабушка, резко всплеснув руками.
- Не волнуйся, бабуль, я хорошо себя чувствую, – заверила её, попутно подходя к окну, которое было исчеркано непонятными письменами. Я всмотрелась, одно мне было ясно точно: это не латынь. Латынь я знала довольно хорошо, всё-таки на врача учусь. Но и на какой-нибудь другой язык это не было похоже. И что это?
Нахмурившись, я повернулась к бабушке, взглядом спрашивая, что это всё значит. Бабушка подошла к светло-бурому шкафчику и со вздохом достала оттуда запылённый маленький томик. Она чему-то улыбнулась и, помахав им у моего носа, сказала:
– Тебе, живя в такой семье, давно надо было всё понять. Но нет! Ты будто слепая проходила мимо всякой чертовщины, не замечая её. Ты любила отца, не замечая, что он вовсе не человек. Как странно. Я с самого рождения оберегала тебя от своего мира, а теперь должна сама же тебя в него посвятить. Теперь, Сакура, слушай меня со всей внимательностью, на какую только ты способна. Это становится опасным, – бабуля лишь огорченно покачала головой и улыбнулась мне. Затем она быстро прошлась по комнате, постукивая рукой по стене, как великий Шерлок Холмс, которым я всегда восхищалась в детстве. Недолго размышляя, бабушка присела и приложилась ухом к полу. Все её действия вызывали у меня искреннее недоумение. В своей мысленной «таблице знакомых сумасшедших» я уже ставила галочку напротив графы «бабушка».
– Давай ты сначала объяснишь своё странное поведение, а потом уже будешь мне что-то там рассказывать, – скептически заметила я, чуть заметно усмехаясь.
– Да, милая, у тебя очень сложный характер, – вздохнула Акио и пригладила одной рукой поседевшие волосы. – Пожалуйста, Сакура, попробуй меня не перебивать. Твои способности не случайно проявились в такой критический для моего мира момент. Всё, что я сейчас скажу, перевернёт твоё представление о мире как таковом. Ты поняла?
Я сосредоточенно кивнула, садясь на диван. В душе меня терзали сомнения: а что, если я не хочу это знать? А что, если я боюсь услышать правду? Не скажу, что я трусиха, нет, напротив, несмотря на осторожность, разросшуюся до размеров слона из-за детского восприятия постоянной опасности, меня всегда подталкивало что-то вроде болезненного героизма и чрезмерной любопытности. Однако интуиция, сопровождающая меня всегда и везде, кричала, что до добра это не доведёт.
Несмотря на внутреннее негодование, я сидела с серьезным видом, поглядывая на бабушку. Руки были сжаты в кулачки, которые с гордостью покоились на коленях. Уж не знаю, с чего я вдруг стала серьёзно к этому относится, но та же самая интуиция подсказывала мне, что этот мир не совсем такой, каким его принято считать.
– Люди не единственный разумный народ на этой планете. Вернее даже сказать, что некоторые представители других существ в своём развитии продвинулись дальше, нежели человечество. Эти существа испокон веков скрывались среди людей, выдавая желаемое за действительное. Они тщательно скрывали своё существование, чтобы мир не обратился в хаос. Ведьмы, вампиры, вервольфы – те народы, о которых я говорила. Их осталось очень мало, всего десять процентов от населения планеты, но они всё же существуют, и мы с тобой имеем к ним непосредственное отношение. Даже, скорее, тебе это будет ближе. Дело в том, что наш род берёт начало от одного из народов ночи. Силы ведьм передаются через поколение, тем самым сохраняя их существование. И, как я уже говорила, в нашем роду тоже есть некоторые отклонения. Видишь ли, практически все женщины по моей линии – ведьмы. Моя бабка, прапрабабка – потомственные ведьмы. Наш род живёт в этом городе с самого его существования, оберегая его жителей от других детей тьмы. Ведьмы – единственный народ ночи, который охранят людей, и живет, не причиняя им никакого вреда. Несколько тысячелетий назад они вышли из «Ночного Альянса» – объединённым силам народов ночи – из-за возникших восстаний верфольфов в пользу уничтожения людской расы. Вампирам тогда было очень выгодно исключить ведьм из своих «друзей», чтобы стать господствующим народом тьмы. Эта вражда существует и в наши дни: ведьмы яро ненавидят вампиров, вампиры презирают и обходят стороной ведьм. Молодым вампирам мы можем принести много неприятностей, повлияв на его восприятие мира, мы можем вызвать у него апатию, заставить на время ненавидеть кровь, которая необходима им для существования. Но это лишь пакости на расстоянии. Мы можем лишь огрызаться друг другу, но войны не хочет никто. Не хотел никто.
– Что-то произошло? – тихо произнесла я, боясь перебить бабушку. Её рассказ внёс ясность в некоторые мои суждения, что ни могло меня не ободрить. Но всё же что-то мне подсказывало, что не всё так просто, что не зря бабуля решила рассказать мне это именно сейчас. Что-то определенно произошло: об этом мне говорили её дрожащие губы, напряжённое лицо и серьёзные, но всё же немного испуганные, глаза. И это что-то очень страшное.
– Нет-нет, милая, всё хорошо, – неуверенно сказала бабушка, пряча глаза. Видимо, бабуля считает нужным это «что-то» не раскрывать для меня. Что ж, может это и к лучшему. – Возвращаясь к нашему разговору. Как я уже сказала, некоторые из нашего рода становились ведьмами. Ей стала и я, ей станешь и ты. Мне кажется, что будущая ведьма – это ты. Получается очень логичная цепочка. И знаешь, ничего, что ты наполовину вампир, – улыбнулась мне бабушка.
– Так вот оно как, – недоверчиво покачала головой я. – Значит, наполовину вампир. Но разве такое бывает?
– Бывает, милая, бывает…