Играя. 2 часть. Мы прыгали вместе.

2008 год.

- И я искренне надеюсь, что мы не вляпаемся в неприятности! – провозгласила Карин на весь вагон. Я понимающе закивал, а Сасори лишь пессимистично на нас посмотрел. Ему не нравилась эта идея – смотаться в город на выходные. Хоть интернат и не был против этого, единственное условие – не распространяться и быть предельно аккуратными. Всё-таки, особо долгое проживание в этих стенах давало некоторые преимущества. Инициатором была Карин, я лишь поддержал её и затащил Ино, а Сасори просто некуда было деться. Так мы и ехали сейчас на последней электричке до центра, чтобы завалиться в первый попавшийся паб. Или попробовать завалиться. Вообще было слишком много нюансов, которые нам надо было бы учитывать при подобной поездке, но мы понадеялись лишь на случай.
- Если всё будет совсем плохо, то мой друг живёт на главной улице. Думаю, он нас выручит, - монотонно изрёк Сасори, как можно крепче завязывая шарф.
Карин суетилась. Она вообще была излишне возбужденной в этот момент, и практически пустой вагон развязывал ей руки для многочисленных восхищённых криков.
Я бы тоже не прочь… но на моих коленях лежала Ино, которая первой своей задачей поставила выспаться. Это было таким странным успокоительным, что заставляло меня лишь в полуха слушать и наблюдать за происходящим, а всё внимание обращать на случайные пряди её волос, на её вдохи и выдохи. Я чувствовал странную защищённость, хотя сам её сейчас оберегал от шума поезда, от неудобства сидений… от всего, что ей могло мешать.
- Нам скоро выходить, - напомнил Сасори, кивая в сторону спящей девушки. Я лишь аккуратно встряхнул её за плечи.
- Твоё любимое занятие – опускать людей на землю, - пробубнила она, открывая глаза. – И что бы мы делали без твоего цинизма.
Сасори улыбаясь, пожал плечами, а Ино начала собираться на выход.
Через пять минут мы вышли на одной из главных станций города. Было прохладно и Ино ухватилась за мою руку, пытаясь вернуть тепло, что тогда так случайно образовалось в вагоне, в то время как Карин наворачивала круги, пытаясь согреться.
Осень только начиналась, и в городе завис терпкий запах прелой листвы и уже прошедшего дождя.
Мы завалились в первый попавшийся паб, в котором громче всех гремела музыка. Стоило Ино перейти порог этого здания, как она определённо взбодрилась и тут же подбежала к бару. Изучив меню вместе с Карин и выбрав коктейли с наиболее благозвучными названиями, они протянули все имеющиеся деньги Сасори.
Мы расположились в конце зала на диванчиках, выпивая один напиток за другим. Музыка и духота, смешиваясь с алкоголем, образовывали ядерную смесь, из-за которой девушки хотели танцевать, я – на них смотреть, а Сасори – блуждать в поисках сигареты.
- Де-е-ей! – протянула Ино и взяла меня за руку, призывая к ним присоединиться.
Музыка то становилась оглушительно-громкой, то казалось, шла откуда-то извне. Ино постоянно смеялась и её белоснежные локоны в разноцветном свете казались чем-то особенно притягательным. У меня кружилась голова, и её образ казался всё более и более расплывчатым.
За пару шагов преодолев расстояние до нашего диванчика я расположился рядом с Сасори.
Он опрокидывал одну стопку за другой и вальяжно откидывался, в то время как Карин не переставая тянула его танцевать.
Они с Ино стояли посреди толпы и как-то по-особенному от неё отличались. Их жесты, казалось, были настолько различны с жестами всех остальных, что не любоваться ими было невозможно.
Мы не пытались друг другу хоть что-то сказать – было слишком шумно. Сасори лишь изредка подавал мне стопку чего-то слишком крепкого и периодически указывал на девушек. Я начинал задыхаться.
Сестра вновь потащила меня в самую гущу толпы, её движения начинали сводить с ума. Из-за бушующей толпы мы оказались практически у стены, она повернулась, чтобы наорать на парня, который раз за разом уничтожал между нами расстояние.
Он на неё не реагировал,и Ино, посмотрев на его полупьяную улыбку, засмеялась, взяв меня за руку. Как только она очередной раз чуть подалась вперёд из-за многочисленных толчков, я, почти взбешенный, повернул её к стене.
Оперевшись спиной, она выжидающе на меня смотрела, излучая улыбку.
Музыка била с особенной жесткостью, а Ино почти падала, так что мне приходилось держать её за плечи. Она была пьяна.
Она приблизилась, чтобы что-то сказать. Я не мог её расслышать и мне в какой-то момент осточертел этот непрерывный гул. Всё что я мог – смотреть в её глаза. Их оттенок никогда не становился туманнее или светлее… или темнее. Её глаза всегда оставались той неизменчивостью и той нитью, что навсегда связывала нас. Всякий раз, вглядываясь в эту всепоглощающую синеву, я с усмешкой понимал, что она видит тоже самое. Эдакое зеркало на пару мгновений.
Она засмеялась, что-то прошептав и поцеловав меня чуть ниже губ. Как будто это что-то объясняло.
Я чувствовал её улыбку, и на пару секунд, казалось, услышал тишину, рушимую лишь её смехом. Ино устало заправила длинную чёлку за ухо и, взглянув на меня, сделала тоже самое. В тот момент я отчётливо осознал, что мы - брат и сестра. Или отражения. Или просто нещадно разделённое на две части одно целое.
Я не знал точно, что из этого.

***

Сасори вышел из телефонной будки, снимая со своей шеи шарф и отдавая его Ино. Девушки дрожали, а он дозванивался до своего знакомого, в то время как я не мог избавиться от головокружения.
- Его дом примерно в пяти минутах отсюда, так что потерпите.
Мы потерянно шли за Сасори, который, казалось, разбирался в городе гораздо лучше, чем может показаться на первый взгляд. Было около пяти утра, и мы хотели хоть где-то немного поспать. Холод пробирался под одежду и паром выходил изо рта; я, порядком уставший, растирал руки и пытался поддерживать темп соседа. Как он и обещал, пришли мы через пять минут.
Другом оказался довольно взрослый парень, который тут же постелил девушкам на диване и отдал нам один из матрасов, выпинывая в кухню. Не прошло и пять минут, как я завернулся в одеяло, старательно пытаясь отогреться и как можно быстрее уснуть.
Ночь была сумасшедшей, но утомляющей. Я на какое-то мгновение задумался, где пропадает Сасори, но сон брал вверх.
Скрип окна и внезапно подкравшийся ветер за секунды прогнал состояние опьянения.
Сасори, всё ещё в одежде, сел рядом. Кажется, он даже не ложился спать.
- Какого чёрта… - прошипел я.
- Если ты настолько пьян, тогда тебе необходим свежий воздух.
Я изумлённо на него посмотрел, чуть различая его профиль в темноте.
- Понятие «старший брат» подразумевает совершенно не то, что придумал ты. Дей, она – девчонка. Ты должен быть хоть чуть-чуть поответственней и не доводить всё до крайностей.
- Господи… это была чушь. Шутка. Ты про поцелуй? Считай, это был элемент танца. И ради этого ты будишь меня посреди ночи?..
Я, наверное, злился. Мне не нравилось обсуждать это. Тем более – обсуждать с Сасори. Всё это казалось… настолько странной гранью жизни и сюрреалистичности, что сходило на обрывки пьяного сна. Я не был уверен ни в ней, ни в себе. Я ощущал лишь странное головокружение и не желал, изо всех сил не желал, чтобы кто-то пытался понять это.
Вначале я должен был понять это сам.
- Одного взгляда на вас достаточно, чтобы понять, что вы - родственники. И это ещё больше бросается в глаза. Я уверен, тогда не только я обратил на это внимание. Вы слишком выделяетесь.
Я повернулся к стене, ещё больше закутываясь в одеяло и желая заткнуть уши. Не слышать, не слушать.
- Идиот.
Сасори не пожелал закрывать окно.

***

- Тебе не показалось лицо этого парня смутно знакомым? Ну, друга Сасори?
- Да, кого-то напоминает… - протянула я, растягиваясь на несколько сидений.
Мы второй раз за сутки ехали в полупустой электричке.
- Вообще, это странно, что у него есть друзья вне интерната. Хотя нет. Вообще странно, что у Сасори есть друзья, - Карин была полна сил и энергии, несмотря на еле подползающую к восьми стрелку часов.
- Это Сасори, - констатировала я, будто это что-то объясняло.
- Они, наверное, к обеду приедут.
- Я буду весь день спать, так что мне всё равно, когда они приедут, - я уткнулась головой в её колени, а Карин монотонно проводила пальцами по моим волосам.
Застывшее молчание усыпляло.
- Что между вами вчера произошло?
Я наткнулась на выжидающий взгляд Карин, стоило мне открыть глаза.
- О чём ты?
- Тот поцелуй не был похож на часть вашей связи.
- Нет, он как раз ею и являлся.
Я со странным опьянением смотрела в чуть мутные окна вагоны. Там усыпляющее мелькали деревья и заброшенные дома. Сейчас я больше всего хотела бы оказаться в каком-нибудь таком богом забытом месте.
Из-за тишины.
- Это странно. Дей – единственный твой родственник и ты не желаешь оставлять его родственником. Ты превращаешь его в чёрти кого.
- Может, в том и вся суть, - я наблюдала за её сосредоточенным лицом и не рассчитывала даже на каплю понимания. Странно было надеяться на понимание, когда сам не понимаешь…
Парадокс.
- Меняешь нерушимое на мимолётность. Какая глупость.
Я встала. Она тут же отпустила мои локоны и замолчала.
- Это была шутка. Ты просто не так всё поняла.
Я вновь смотрела в уносящиеся за мгновения вдаль пожелтевшие деревья и старые домишки. Мне было странно так много не понимать.

***

- Где они?
- Чёрт его знает, - я рассматривал её волосы, шею и глаза. Она лежала на коленях и взглядом, полным безумия, тоже рассматривала меня. Я наклонился, еле ощутимо целуя в губы. Это казалось необходимостью. Смутной потребностью, которая особенно явно проявляется, стоит ей быть чуть ближе. Я терпел. До этой чёртовой секунды…
- Они не оценят, - она засмеялась, отвечая.
Всего пара секунд и мы касаемся подушек.
Наша комната – слишком привычная – сейчас вызывала совершенно иные эмоции.
Это была необходимость – касаться её. В конце концов, меня всегда не отпускало чувство, будто она и есть та превозмогающая часть меня, которая была нещадно оторвана. И выброшена. Отброшена далеко от меня, и каждый раз, чтобы вновь почувствовать себя полноценным, мне приходилось искать её.
В коридорах, между этажами, лестничными пролётами и корпусами.
- Ты должна будешь ненавидеть меня за это. Ты обязана.
- Какая к чёрту разница, - она забралась ко мне на колени, не отрываясь.
Мы творили глупости. Они вдовеем – Сасори и Карин – изо всех сил старались это предотвратить уже около месяца. Но у нас не было сил останавливаться.
Да и был ли смысл?
Это было странное ощущение – касаться Ино. Столько лет близости духовной наконец будто перепрыгнули на иной уровень - в близость физическую.
Каждоё её движение теперь имело другой смысл. Казалось, мир перевернулся. То, что раньше уже сходило за обыденность, сейчас казалось чем-то настолько новым, неиспробованным… по-особенному завлекающим.
Ино слишком быстро теряла голову. И я вслед за ней. Я не мог точно определить, кто из нас больше тянул другого в пропасть.
Возможно, мы прыгали вместе.
Она с жадностью впивалась в губы, зарываясь пальцами в волосы. Я лишь неразборчиво касался её тела.
Ещё чуть-чуть и нам не за что будет уцепиться – всё осознание будет потеряно. Всё полетит к чертям, и тогда уж точно надо будет искать объяснения.
Я путался в её и своих волосах, целуя ключицы и порывался снять одежду.
До бездны оставались считанные миллиметры.
Она чуть оттолкнула меня, пытаясь привести нещадно сбившееся дыхание.
- Это… ошибка. , и я видел своё отражение. Наша похожесть даже для родственников была парадоксальной. Наша связь, построенная на цинизме, была слишком крепкой.
Ино смотрела мне прямо в глаза
Было так забавно смотреть, во что мы превратились.
Из избалованных детишек, которые разыгрывают самые чувственные сцены на собравшуюся толпу, в тех, кто впервые чувствуя, вынужден это скрывать.
- Наверное.
Я сомневался, что когда-то смогу забыть наше детство, настолько пропитанное этой забавной игрой. Я настолько ярко помнил все сцены наших выступлений, что мне становилось не по себе.
Но я изо всех сил не мог понять, когда же, в какую секунду у меня появилась к ней эта тяга. Слишком сильная, вызывающая.
- Дей, - я посмотрел на неё. – Мы тянем друг друга в пропасть.
По телу за секунды пробежала дрожь то ли от её ясного взгляда, то ли от слов.
Мы были слишком похожи.

***

Мне иногда казалось, что нам с ней быть братом и сестрой – слишком недосягаемо и нереально. Скорее, это было той обязанностью, той ролью, которую мы безупречно отыгрывали всю свою жизнь.
Я просто слишком много думал о ней, она – обо мне. Всё прочее время казалось воздержанием, пыткой.
Всё, что на публике – игрой.
Такой идеальной и очень-очень реальной. Сасори смотрел на меня странно, он осуждал. Он пытался менять нас, как бы между прочим и не наверняка.
Мы по вечерам собирались у неё или у меня. Выбирали редкие моменты для поцелуев и жили на касаниях, смутно сходящих за близость. Пытались не переусердствовать и заводили каких-то других партнёров. Иногда флиртовали, словно между прочим. Ненавидели друг друга за это, но продолжали.
Но разницы не было – мы всё равно одинаково сумасшедшее запирались по комнатам и пытались сохранить минуты, что казались вечностью.
Я просто надеялся, что она простит меня за это – Ино простит и поймёт. Смириться с тем, что в осуждающих взглядах нам придётся прожить всю оставшуюся жизнь, если мы хотели быть такими, как хотим.
Или попытаться быть.

***

Со всей странностью положения я обнаружила в комнате только Сасори.
- При-вет, - запинаясь, сказала я, и была удивлена, будто бы он вовсе и не жил в этой комнате.
Он ничего не ответил, лишь вопросительно изогнул бровь и продолжил заниматься своими делами. Я растянулась на кровати Дейдары и не отводила взгляда от его соседа.
- Почему ты здесь, а Дея нет?
- У него так какие-то пересдачи… да чёрт его знает.
Я кивнула и продолжила считать искусно замаскированные трещины на потолке.
- Тебе что-то нужно было? – разорвал тишину Сасори, из-за чего я с ещё большим удивлением на него посмотрела.
- Ничего, просто хотела повидаться с ним, - я подошла к парню и уселась на его кровати, за что получила выжидающий взгляд в ответ. - Эх, Сасори, оказались же мы тут.
Он лишь кивнул и чуть потянулся.
- Ты счастлива?
- Ну… надо ценить то, что имеешь. Кто знает, кем бы мы стали в стенах того дома, - я блуждала взглядом по комнате и вновь в сознании всплывали мутные картины детства.
- Почему ты никогда не рассказывал о своём детстве?
- Наверное, потому что не считаю это важным, - монотонно изрёк он.
- Ну же, это ведь я, - будто повторяя слова, так пугающие меня в детстве, изрекла я.
Он лишь испытующе на меня посмотрел, чуть усмехнувшись. Глаза у Сасори были слишком внимательными и, казалось, улавливали каждую мелкую деталь не только тебя, но и твоей души, из-за чего становилось не по себе.
- Вы чертовски похожи. Даже для брата и сестры вы слишком одинаковые, - внезапно перевёл тему он, отчего я порядком напряглась. Меня тоже постоянно удивляло наше поразительное сходство. Дейдара с детства собирал мне волосы в высокий хвост как у себя. Этим он постоянно лишь подчеркивал наше сходство. А может, просто не умел ничего больше заплетать.
Я стянула резинку, и локоны волной упали, золотой сеткой окутывая плечи.
- Даже так похожи? Должны же мы хоть немного отличаться... – чуть хриплым голосом сказала я, умоляюще глядя на Сасори. Я годами наблюдала за его по-настоящему красивыми, но неизменными чертами лица. Казалось, весь его образ был задуман на лишении эмоций. Мне становилось не по себе, когда он смотрел на меня.
Сасори был слишком взрослым даже для тех, у кого и детства-то не было.
- Кажется, в этом ваше проклятье, - еле различимая улыбка осветила лицо. – Жаль, что теперь не перед кем разыгрывать виртуозные выступления.
Я не знаю, кто из нас первым начал.
Просто внезапно я оказалась у него на коленях, будто не увидев разницы, с тем же нетерпением что и к Дейдаре, впиваясь в губы.
Какой-то частью сознания я понимала, что что-то идёт не так, но Сасори, казалось, проникал в мысли и шанса остановиться не было.
Я не знаю, что это было. Может, глупая несдержанность, желание или же неисправимая ошибка.
Я пыталась понять, что же всё-таки делаю, в то время как мы только углублялись в поцелуй без шанса на спасение.
В Сасори было что-то холодное, отрезвляющее. Казалось, он видел больше остальных и именно это меня всегда и пугало. В его глазах всегда отражалось гораздо больше понимания, и с каждым мгновением я чувствовала себя лишь очередной героиней просчитанного им плана.
Эта мысль была настолько впечатляющей и яркой, что я слишком сильно зацепилась за ускользающую реальность и удивлённо посмотрела на его абсолютно спокойное лицо.
- Какого чёрта… - всё, что смогла выдавить из себя, чувствуя странное ощущение дрожи всем телом.
Он молча смотрел на меня без попыток переубедить меня.
Его спокойствие убивало во мне равновесие и заставляло быть той, кого я отчаянно пыталась в себе скрыть.
Быть слишком чувственной.
Без слов я пыталась привести дыхание в норму и поспешно скрылась за дверью.
Я не столь была напугана, сколько возмущенна и обижена.
- Дей, - одними губами произнесла я, пытаясь в бесконечных лабиринтах коридоров найти знакомый силуэт.
Ещё пара секунду и я закричу.
Он потрясённо на меня смотрел, пытаясь понять толи свои, толи мои действия, когда я тащила его к одной из запасных лестниц.
Губы всё ещё неслышно шептали его имя, словно спасительную молитву или ещё что-то, что чудом должно было помочь убить зародившуюся в грудной клетке жуткую панику.
Я беспомощно впилась ему в губы, словно в попытке смыть этот странный и холодный поцелуй, пытаясь отчистить себя и по возможности выпросить прощения.
Он снова касался моих волос, я без сил цеплялась за ускользающую реальность. Мы снова умирали, падали в бездну, тащили друг друга за собой или пытались спасти…
Как же это странно - разрушать собственную жизнь.

***

- Ты когда-нибудь видел испуганную Ино? – спросил я сквозь темноту. Время уже перевалило за два часа ночи, но я знал, что никто из нас не спит. Хотя бы потому, что Сасори слишком громко возился с сигаретами и теперь абсолютно расслабленно забрался на подоконник, взирая на меня с явным безразличием.
О да, у этого парня была просто куча эмоций.
- Нет, не видел, - чуть помолчав, ответил он, и пламя зажигалки с характерным звуком разорвало темноту.
- Она сегодня была такой странной…
- Объясни, какого чёрта ты творишь?! – внезапно яростно спросил Сасори, делая нервную затяжку и поспешно открывая окно.
Я изумлённо на него смотрел, скинув ненужное одеяло.
- Чего ты так взбесился?
- Ничего, - нервно кинул он, чуть дрогнув от прохладного осеннего воздуха. – Я задал тебе вопрос.
Я с минуту помолчал, абсолютно не понимая, что он имеет в виду. Точнее, не понимая, откуда он мог что-то знать.
- Не понимаю о чём ты,- парировал я его привычку уходить от ответа. Сасори лишь ещё больше раздражился, и он махнул на меня рукой.
- Прекрасно ты всё понимаешь, - монотонно изрёк он, закрывая окно. – И ты полный идиот, если думаешь, что ваши отношения остаются незамеченными.
- О боже, неужели ты опять про тот чёртов пьяный поцелуй! – театрально сокрушился я, судорожно соображая, какого хрена у этого парня так много уверенности.
Сасори сел ко мне на кровать, прочищая горло и не отводя от меня взгляда.
- Я сегодня поцеловал её.
Теперь была моя очередь всматриваться в его движения и пытаться понять, шутит он или говорит в серьёз.
Но по этой безразличной физиономии ровным счётом ничего нельзя было понять, и я чувствовал, как стремительно ярость подступает к каждой клетке.
- Из-за твоей молчаливости мне приходится использовать свои методы, чтобы добывать информацию, - спокойно изрек он.
- Чёрт, Сасори… если это твоя дурацкая обида, что ты ничего не узнал, то ты перегнул палку.
- О нет, тут далеко не обида. Я просто сделал то, что считал нужным.
- Иди к чёрту, - всё, что я смог из себя выдавить, нервно тряхнув головой. – Дурацкие у тебя шутки.
Сасори лишь пожал плечами и вернулся в свою постель.

***

2009 год. Начало весны.

- Странное везение, - монотонно изрёк Сасори, рассматривая бумагу об отмене опекунства и документов на получение квартиры в соседнем городе. – Они, наверное, не успели найти тебе семью. Целая квартира…
Сасори хмыкнул и отдал мне папку с личными данными.
- Что у тебя? – я никак не мог оторваться от каких-то бумаг, которые он не выпускал из рук, разрываясь от интереса. С самого утра каждому из нас принесли по папке с решением нашей будущей жизни.
- Перевод в семью. Через три дня они приедут за мной, там какая-то квартира в пригороде… - он вальяжно растянулся на кровати. – Очередная сделка Северного с очередной семейкой. Ничего особенного. И всё же странно, что тебе не поскупились на квартиру. Может, и Ино с собой возьмёшь?
Я удивлённо взглянул на него, внезапно не противостоящего нашим отношениям.
- Нельзя, у меня нет постоянного места работы и прочего… они написали целую тучу правил, как вообще находятся подходящие семьи?
- Чего ты ожидал от одного из самых престижных интернатов? Не могу представить, как ты будешь говорить ей, что уезжаешь. Через неделю, да?
Я нервно сглотнул, сам не очень представляя, как буду говорить это.
- В конце концов, ей тоже скоро исполнится восемнадцать, - пытался приободрить себя я.
Сасори скептично приподнял бровь.
- Не понимаю, какого хрена вы так друг за друга цепляетесь, - он ещё раз пробежался по своим и моим документам. - Кажется, на этом наше совместное проживание наконец-то заканчивается, - дьявольская улыбка тронула его губы.
- Иди к чёрту, - буркнул я, забирая у него документы и терпеливо нарезая круги по маленькой комнате.
Как ей это сказать?..

***

- Последний раз ты тут куришь, - пытался разогнать я нависшую над нами тёмную тучу.
- Оптимист хренов, - шепнул Сасори, старательно втаптывая окурок в землю.
- Оставишь у администрации новый телефон?
Сасори артистично изогнул брови, всем видом показывая насколько всё это его обременяет.
- Ты чертовски сильно привязываешься к людям, - констатировал он, тыкнув меня в грудь. – А это паршивое качество, когда ты живёшь в интернате.
Мы стояли прямо за главным корпусом, которое вопреки всему было самым тихим и спокойным местом. Вокруг какие-то деревья, под ногами истоптанная мокрая трава и странное оцепенение воздуха. Через пару часов должны были приехать его новые опекуны.
- Я знаю. Но телефон ты всё равно оставь.
- Лучше бы тебе найти работу, позаботиться о «постоянном доходе» и вытащить Ино отсюда, а не предаваться ностальгии.
- Что-то ты слишком волнуешься за неё.
- Она просто загнётся тут без тебя, и ты как никто другой должен это понимать.
Резкость его слов чрезвычайно контрастировала с безразличием жестов. Сегодня Сасори был особенно нервным, и я физически чувствовал, что он не терпел столь радикальные изменения.
- У неё есть Карин.
Сасори лишь махнул рукой, и я ощутил болезненный укол из-за того, что он считал, что разбирается в моей Ино лучше, чем я сам.
- И собственничество своё тоже засунь куда подальше, - монотонно изрёк он, философски посматривая на полупустую пачку сигарет и, наконец, сунув её обратно в карман, пошёл к главному входу.
- Ты что, решил мне сегодня всё самое лучшее высказать?
- Конечно, кто ещё так форменно разберёт тебя по полочкам.
Мне ничего не оставалось, кроме как глубоко вздохнуть и поплестись за Сасори.
Вопреки всему, что он делал, я чувствовал, насколько ему не нравится идея о какой-то новой семье.
Кстати, а была ли у него когда-нибудь семья?..
- Я же о тебе так ничего и не узнал, - я внезапно озвучил собственные мысли.
- Очухался, - усмехнулся он, заходя в здание администрации, - Ты просто слишком помешался на Ино, чтобы заметить ещё что-то.
Я лишь пожал плечами и старался поспевать за ним.

В просторном коридоре главного корпуса сидели вот уже несколько дней потерянная Ино и слишком нервная Карин. Сасори дружно послал всех прочих своих знакомых, будто пытался сам себе доказать, что тут его ничего не держит.
- Вот и кончились наши парни, детка, - изрекла Карин, глубоко вздыхая. - И будем мы теперь с тобой старыми девами.
Ино как-то невесело рассмеялась и, чуть ли не плача, обняла Сасори.
Что-то ревностное просочилось в мысли, но я тут же начал перебирать все сказанные в столь нервной манере фразы.
Они о чём-то говорили. Как ни странно – очень долго и шёпотом, так что я не смог расслышать их слова, и нам с Карин оставалось только ожидать.
Я не ожидал этого. Ино почти плакала, что само по себе сравнимо с сумасшествием, и ни на секунду не отпускала задумчивого Сасори.
Что, чёрт побери, происходит?
Потом я пытался успокоить её, сидящую на скамейке, и абсолютно ничего не желающую объяснять.
Она просто держала меня за руку и периодически набирала в грудь побольше воздуха, чтобы не задохнуться.
- Я пойду заполнять бумаги и прочее,- спокойно сказал Сасори, протягивая мне руку для рукопожатия.
- Оставь телефон, не лишай меня законной ностальгии, - прошипел я, крепко пожимая его руку.
- Хорошо. Потом тебе всё скажут в администрации. Мне, наверное, надо сказать спасибо, что был моим соседом?
Он выжидающе на меня посмотрел.
- Ну, наверное, стоит, - в замешательстве произнёс я.
- Ладно, могло быть гораздо хуже, - усмехнулся он, крепко сжимая мою руку и отдавая полупустую пачку сигарет. – Думаю, будет слишком нагло в первый день прокурить всю квартиру.
Я чуть сдавленно засмеялся и, хлопнув его по плечу, толкнул в сторону лестницы.
Сасори на прощание махнул рукой и скрылся в лабиринте коридоров и лестниц, а мне оставалось только вздрогнуть, смотря на будто потерянную в этой реальности Ино.

***

- Вот и все твои документы, Ватанабэ, машина ждёт около главного входа. Надеюсь, ты хорошо устроишься, - с явным раздражением сказала директриса, передавая мне увесистую папку.
- Я хотел бы сообщить Ино свои координаты, передадите, как только я обживусь?
Немолодая женщина внимательно на меня посмотрела.
- Да, точно, вы же родственники, - внезапное озарение накатило на женщину, и она быстро записала на бумажке номер телефона.
- Позвонишь, как только у тебя появится телефон, - она передала мне номер, и указала на дверь.
- Всё, время не ждёт.
Я, глубоко вздохнув, вышел из просторного кабинета.
Ино вымучивала из себя улыбку целый день, и мне оставалось только взять её за руку и как можно медленней идти по разбитой брусчатке до главного входа.
- Я честно не знаю, что из этого выйдет, - начал я, издалека увидев ожидающую меня машину, - но постараюсь как можно быстрее тебя отсюда забрать.
Ино кивнула и крепко обняла меня.
Мы простояли так минут пять, но она не выдавила из себя ни одной слезинки, лишь её руки чуть дрожали.
- Приезжай, если будет возможность, - она улыбнулась и пошла прочь, на прощание махнув рукой.
Я, практически полностью разбитый и явно обиженный столь коротким прощанием, сел в машину.
- Ватанабэ, правильно?
Я положительно кивнул.
- Что-то долго ты прощался со своей сестрёнкой, - прокуренным голосом сказал мужчина, не самой приятной наружности.
Долго? О нет, это было самое мгновенное прощание, которое только можно придумать.
- Мы жили вместе шестнадцать лет, - слишком грубо ответил я, из-за чего мужчина замолчал на всю оставшуюся дорогу.
А мне просто было странно и страшно смотреть на растворяющийся силуэт интерната, в котором я провёл большую часть своей жизни.
Квартира, работа, телефон? Новая жизнь?
Я не понимал, зачем мне всё это надо.
И искренне не знал, что делать дальше.