Колдовская крепость

- Я все отменяю.

В голосе, нарушившем вязкую тишину помещения, чувствовалось раздражение. Кабинет был огромным и просторным, но звук, превратившись в глухой звон, быстро затерялся где-то в бумагах, аккуратно разложенных по полкам. И этот звон буквально обрушился на обладателя грозного голоса, словно он только что разбудил в тишине беспощадного зверя, и теперь тот с едва уловимым, но устрашающим шумом подкрадывался к нему.

- Да плевать я хотел на всех. И на свою репутацию тоже.

Он не обернулся, чтобы проверить наличие монстра за своей спиной, потому что хорошо знал, что находится в своем кабинете один, как и то, что монстров не существует, даже не смотря на выключенный свет, который мог хорошенько возбудить фантазию.

- Да, еще один такой звонок, и ты уволена.

На этот раз голос прозвучал с жестоким безразличием, и вся его жестокость заключалась в том, что это не было пустой угрозой. Действительно, что стоит уволить некомпетентного секретаря, не понимающего приказ с первого раза? Да ничего. Всегда найдется какая-нибудь миловидная ответственная девчонка, готовая целовать ему задницу. Не дождавшись ответа, он бросил трубку и спрятал телефон в карман.

Развернувшись спиной к огромному окну, оказался лицом к лицу со своим неприветливым кабинетом. Даже в этом полумраке любой бы почувствовал то, как угнетающе давит властная и холодная атмосфера помещения. И мужчине всегда нравилось смотреть, как посетители начинают терять свою самоуверенность, добровольно приговаривая себя к подчинению. Он любил власть, разве в этом было что-то постыдное?

Темная фигура, словно сама превратившись в монстра, уверенно сдвинулась с места навстречу мраку, царившему в комнате. Как только тело слилось с обволакивающей темнотой, вся уверенность исчезла. Плечи, еще несколько мгновений назад рисовавшие идеальную осанку, устало поникли, превращая грациозного зверя в загнанного в угол.

Тело рухнуло в удобное кожаное кресло, но напряженная поза говорила лишь о том, что ему было неудобно. Было бы неудобно в любом положении, на любой поверхности. Будь то сырая земля или мягкая кровать.

Громкое чирканье зажигалки в неумолимом безмолвии кабинета, и через несколько мгновений красивое лицо мужчины оказалось освещено желтым светом трех небольших свечек.

- С днем рождения, Учиха. В качестве подарка – бесценный разговор с самим собой.

Желчная ирония, произнесенная ядовитым тоном, не имеющим ничего общего с жалостью к себе. Только беспощадное, суровое презрение в свой адрес.

Саске отложил зажигалку, взял стакан и сделал глоток крепкого напитка, все еще заворожено глядя на три веселых огонька, выбивающихся из унылой обстановки комнаты.

Что, собственно, побудило его к тому, чтобы так паршиво отмечать свой тридцатый день рождения? Было бы весьма разумно внушить себе, что это просто легкая хандра из-за возраста, а завтра все встанет на свои места. Всю свою жизнь он, кажется, только и убеждал себя в том, что мир принадлежит ему одному.

Учиха стал непревзойденным мастером игры, в которой выполнял роль непреступной крепости, стены которой постоянно осаждались остальными игроками – окружающими его люди.

Вот только сейчас он чувствовал, что является единственным игроком своей искусной забавы. А потому она разрушалась, медленно и болезненно, иссушая самообман, окружающий крепость глубоким рвом.

А ведь Саске всегда казалось, будто он может получить все что угодно. Достаточно протянуть руку и взять, не думая о том, что кому-то будет от этого плохо. Правила для неудачников, а проигрыш для слабаков. И это срабатывало всякий раз, стоило только чего-либо возжелать.

В итоге он победил, остался один, а все игроки выбыли, сбежали, как собаки поджав хвосты. Чушь. Здесь, в давящем мраке просторного кабинета, беспощадная правда медленно выползала из своей норы, обступая свою жертву со всех сторон. И мужчина устал ей сопротивляться. Только зарылся дрожащей рукой в непослушных волосах и с болезненным вздохом откинулся на спинку кресла.

На самом деле его коварная игра оказалась куда коварнее своего творца. Творцу же не хватило ума, чтобы понять: правила нужны не для того, чтобы их нарушать.

Фальшивая победа превратилась в безжалостную и мучительную казнь в тот самый момент, когда он несколько дней назад случайно встретил главного ветерана многолетней битвы за каменные стены пристанища его души.

Сакура переминалась с ноги на ногу, стоя в очереди на кассу, в каком-то захолустном магазинчике Богом забытого района Токио. Саске тихо наблюдал за тем, как одной дрожащей рукой девушка то убирала взлохмаченные волосы за ухо, то выправляла их обратно, а другой сжимала небольшую коробочку, словно в ее покупке было что-то постыдное. В тот момент Учиха не мог понять, как она позволила себе докатиться до такой жизни? С ним ей никогда бы не пришлось стоять в очереди круглосуточно супермаркета, одетой в домашнюю одежду, и покупать дешевый тест на беременность.

Харуно выглядела так же, как в детстве, когда была всего лишь одной из его назойливых фанаток. Может быть, чуть назойливее остальных, но не более. Она никогда не обладала ни красивой внешностью, ни даже какой-то харизмой. Просто девчонка по имени Харуно Сакура. Даже странный цвет волос, который всегда забавлял Саске, не стал причиной тому, что в итоге он выбрал ее. Учиха просто ткнул пальцем в первую попавшуюся, решив, что вступить в отношения с фанаткой будет самым подходящим для него вариантом. Она будет восхищаться и обожать, чего бы он ни сделал.

Он не прогадал. Девчонка превзошла все его ожидания. Ему было позволено все, что угодно. Саске намеренно мучил ее, срывал на ней любой стресс, издевался, надсмехался и манипулировал на протяжении восьми лет. Он любил власть не только в бизнесе, но и в личной жизни. Но Учиха всегда полагал, что ей было не на что жаловаться. Временами он был нежен, баловал подарками и походами в дорогие ресторана, возил на отдых. Короче говоря, его девушка практически ни в чем себе не отказывала, потому что он, в свою очередь, не слишком ограничивал ее свободу.

Она же полюбила его по-настоящему. Если поначалу все было исключительно глупым чувством, то через пару лет отношений все отчетливее становилось понятно, что любовь перерастает из детской во взрослую. Сакура быстро превратилась в женщину, искренне любящую, терпящую и приносящую себя в жертву ради того, кого полюбила. Саске не считал себя законченным ублюдком, потому старался ценить это. Но он не любил ее, продолжая невольно проминать под себя характер девушки, некогда поражавшей окружающих своей энергичностью и индивидуальностью. Учиха не вполне понимал, как и почему, но абсолютно был уверен в том, что каким-то образом поломал ее пестрые крылья, превратив свою любимую бабочку в опаленного лампой мотылька.

Может быть, именно поэтому она упорхнула от него? Так же тихо и незаметно, как обычно страдала, стоило Саске в очередной раз нанести ей удар в самое сердце. И разве он был в чем-то виноват? Просто выбрал ее наугад, а она добровольно оставалась с ним.

«Какой ты лицемер, Учиха Саске. Когда ты уже признаешься себе в том, что выбрал ее не наугад. Ты выбрал Сакуру потому, что ее желал Наруто».

Саске медленно открыл глаза и попытался вглядеться в окружающий его полумрак. Не смотря на то, что на столе горели три небольшие свечки, было по-прежнему сложно что-либо различить. Он знал, что реальных монстров не существуют, но они бывают внутренние. Куда страшнее, чем реальные.

Учиха ненавидел, когда внутренний монстр вмешивался в его дела. Хотя в этот раз скотина был чертовски прав.

Мужчина беззвучно рассмеялся, запрокидывая голову назад и снова закрывая глаза, словно пытался спрятаться от слабого, но веселого света, бесцеремонно дразнящего его нервы.

Конечно же, он выбрал Сакуру потому, что ее желал Наруто. Его лучший друг возился с девчонкой больше, чем с ним. Не то чтобы Саске очень любил, когда Узумаки приставал со своей нерушимой связью и вечной дружбой, просто на первый взгляд в ней не было ничего особенного. Поэтому он отнял Харуно прежде, чем его друг мог окончательно влюбиться. Учиха знал, что ему уступят так же, как уступали всегда.

Узумаки был так хорош в своей дружбе, что Саске долгое время даже не подозревал о том, что чувства друга настолько сильны. До того самого момента, как его глупый мотылек не упорхнул прямо в объятия Наруто. Мужчина был уверен, что сойдет с ума от ревности и будет изводить Сакуру до тех пор, пока она сама не приползет к нему на коленях.

Но этого не случилось. Она просто ушла, а он просто наплевал на это. Пожал плечами и вычеркнул из своей жизни Харуно Сакуру, девушку, прожившую с ним восемь лет и знавшую любую из его сторон, какими бы темными они ни были.

Конец истории.

Саске склонился над столом, глубоко вдохнул, а затем подул на две свечки. Одна из них мгновенно потухла, а вторая лишь на мгновение, после чего вновь вспыхнула еще более ярким пламенем.

Нет, это был не конец. Наруто не сдался. То ли был слишком глуп, то ли действительно продолжал считать Учиху своим другом. Последнему иногда казалось, что Узумаки давно возненавидел его, а теперь просто выжидает момента, когда можно было бы вцепиться ему прямо в шею. Впрочем, это была лишь паранойя, если бы он был так умен, то давно бы это уже сделал, так как шанс предоставлялся ни один раз. Нет, он действительно был наивным простачком, настолько доверял Сакуре, что не пытался всеми силами отгородить свою девушку, нет, уже жену от ее бывшего возлюбленного.

Саске фыркнул и яростно дунул на наглую свечку, задорно танцующую в полумраке. На этот раз она потухла. Мужчина заворожено смотрел на то, как с фитиль дымится белым дымом, словно это была какая-то вата.

Он до сих пор с трудом верил в то, что Наруто распрощался с ним раз и навсегда. Из-за какой-то девчонки с розовыми волосами. Неужели то, что Саске снова попытался прикарманить ее себе, разрушило эту самую нерушимую связь, о которой так любил разглагольствовать Узумаки?

Бесценный разговор с самим собой не состоялся. Мужчина так и не осмелился произнести ни слова, потому что знал: чем раньше услышит свой лживый голос, тем быстрее осознает страшную правду, уже дышащую ему в затылок.

Он чертовски прокололся. Изначально пошел не тем путем. Отбрасывал все, что нужно было беречь, и ненавидел то, что нужно было любить. Саске всегда думал, что был ведущим, но на самом деле всю свою жизнь висел на шее, принимая все то, что так бескорыстно ему предлагали близкие, а сам же ничего не сумел дать им. Неустанно оправдывая себя тем, что не хотел, не считал нужным, он просто пытался скрыть от себя истину, заключающуюся в том, что не был способен впустить в свое сердце любовь.

Ограниченный бессердечный ублюдок.

В гробовой тишине комнаты звук пришедшей СМС зазвучал так громко, что Саске даже вздрогнул от неожиданности.

«С Днем рождения, глупый маленький брат. Я сейчас в Токио. Захочешь встретиться, позвони».

Это был третий гость на его «веселом празднике». Любимый старший брат, что вечно обходил его во всем, отнимая даже любовь родителей. Итачи был уникальным и гениальным ребенком, и на фоне такого мальчика Саске превращался в посредственность. Он ненавидел это, как и то, что все равно обожал своего старшего брата. И тот был так же хорош в своей дружбе, как и Наруто. Рассорился с отцом после того, как выяснилось, что он сам создал фирму, а теперь хочет уйти в совершенно иной бизнес. Возможно, именно это и убило отца. Саске получил не только всю компанию, но и повод ненавидеть Итачи так сильно, что много лет пытался его уничтожить. Ни один год прошел, прежде чем младший Учиха наконец понял, что со стороны брата этот поступок оказался актом большой любви.

Как это мило было с его стороны, уступить место своему глупому маленькому брату!

А что глупый маленький брат? Он оказался не на той стороне. Как монах, оставшийся на левом берегу с двумя демонами, готовыми в любую минуту разорвать его в клочья.* Сакура и Наруто были счастливы, у них будет ребенок, и они бросили все свои попытки осадить колдовскую крепость Саске.

Но крепости больше не было. Ничтожные обломки теперь там, где когда-то красовался целый замок. Но даже теперь, даже теперь его кто-то пытался спасти. Итачи просто мечтал спасти его, вернуть к нормальной жизни, поставить на ноги. Называйте, как хотите. И пока старший Учиха протягивал Саске свою изящную спасательную руку, монстр в темноте презрительно ухмылялся и радостно бил хвостом, разбивая в пыль все еще красочные обломки прекрасного замка. И мужчина тяжело дышал этой пылью, которая проникала в его легкие и раздирала их изнутри. Холодные ладони легли на лоб, зарываясь пальцами в волосах, в надежде, что дикая головная боль пройдет. Черная липкая тьма наваливалась на него все сильнее и сильнее, заполняя все окружающее пространство, заглушая уже тусклый и неприветливый свет одинокой свечи.

Саске оторвал дрожащие руки от лица. Еще один медленный и мучительный вздох для того, чтобы вернуть спокойствие. Мужчина сжал в руках телефон и прикусил губу.

«Пошел к черту, мудила».

Короткий ответ. В очередной раз плевок в лицу тому, кто так отчаянно пытался его спасти.

Допив залпом обжигающий напиток и небрежно затушив жалкое пламя свечки, бросил телефон на стол и откинулся в кресле.

В конце концов, он снова выбирал тьму.

____________________________

*Старая головоломка, в которой три монаха и три демона находятся на левом берегу. Есть лодка, в которой поместятся лишь двое. Задача состоит в том, чтобы переправить их всех на правый берег. Но, если оставить на берегу демонов больше, чем монахов, они непременно их съедят.