Про Принцессу-жабу к 14 февраля. Часть 3.

Кушина проснулась первой из-за того, что было слишком мало места. Девушка чувствовала себя зажатой. Хотя, нет, прижатой к чьему-то горячему телу. Она лежала на боку, лицом к спинке дивана, и чьи-то руки держали крепко ее за талию. Настенные часы в тишине громко отдавались в висках, тактом пульсу. Затаив дыхание, девушка обнаружила, что блондин уткнулся носом ей в шею. Ровное дыхание щекотало прохладой приятно кожу.

Тут же, от осознания происходящего, Кушина залилась бордовым цветом, под стать своих волос.
«Мы проспали так всю ночь... И он, черт возьми, заставил меня обнимать его! Господи, вот что значит, наверное, по-настоящему безвинно переспать», — смущаясь, рассуждала девушка.
Аккуратно повернувшись, так, чтоб очутиться лицом к старосте, Узумаки решила воспользоваться удобным моментом — посмотреть украдкой на Намиказе.

Волосы раскидались беспорядочно на подушке, одна прядь соблазнительно легла на нос. У девушки зачесались руки, чтобы смахнуть ее. Прикусив язык, набрав побольше воздуха в легкие, она смахнула ее. Но на этом желание прикоснуться к нему, не испарилось.
Пальцы заскользили непроизвольно по его губам, и воспоминания жаром нахлынули о тех трех поцелуях. Об одном в нос и в макушку.

«Я его, ко всему еще, и оставила у себя... ты роковая женщина, Кушина!» — усмехнулась она про себя. Конечно, смущению имело место присутствовать, но самолюбие играло на струнах гордости. Значит, она все же имеет над Минато какую-то власть. Не все же ему только контролировать ситуацию!

— М, такие мягкие руки, — раздался стон внезапно.

Узумаки, где-то потерявшись в своих раздумьях, и думать забыла, что по сей момент, непроизвольно, гладит парня совсем не скромно.

Сникнув на секунду, девушка съежилась, судорожно стараясь найти, что ответить. Однако ничто не шло толковое для объяснения ее поведения.

— Спасибо, Минато, с тобой спать — тоже ничего, — тихо прошептала она.

Не открывая глаз, Намиказе сгреб ее в охапку, притягивая к себе. Девушка хотела было запротестовать, по поцелуй в висок успокоил на какое-то мгновение. Он увлек ее к себе, укладывая на грудь.

— Так говоришь, словно тебе приходилось много спать с парнями, — тихо засмеялся староста.
— А тебе лишь бы утвердить свои потребности самца! — выпалила она, упираясь кулачками в него.
— Конечно, прут ивовый первенства, куда ж без него, — нежный голос тихо, казалось, коснулся ее выбившихся из прически прядей. — А ты еще ничего не поняла?
— Что я должна была понять, кроме того, что и так ясно? Ты воспользовался моим недугом, завладевая доверием, — и опять под щекой был слышен стук его сердца.
Минато резко перевернулся, и девушка оказалась под ним. Широко раскрыв глаза, Кушина приготовилась обороняться, но Минато лишь взял ее за ладонь, прижимая кисть к своим губам.
— Я мог бы. Мне бы не составило труда, сделать с тобой все, чтоб мне пришло в голову. Тебя бы даже не пришлось насиловать, ведь заводишься с полуоборота, когда тебе бросают вызов, ведь так, Принцесса? — серьезность в его глазах заставила девушку сжаться — он опять был прав. В который раз!

Немного возвышаясь над ней, удерживая положение на одном локте, парень взял кончик ее косы.
Верхняя часть домашнего костюма, кофта на молнии, раскрылась, давая немножко взглянуть на округлости девушки. Она дышала с трудом, и грудь то поднималась, то опускалась, заставляя у парня сжиматься всему внутри. Острое желание вцепилось в него железными клешнями, сдавливая все. Приятная дрожь заключила в свои скобы, и теперь он любовался возлюбленной. Как неведомая пучина соблазнов, опасных и желанных, она лежала перед ним, затаив дыхание. Приоткрытые губы манили, хотелось соприкоснуться с ними. Серо-зеленые водовороты блестели, приглашая к чему-то большему, чем физическое удовольствие. Сейчас в них был виден страх, искушение, любопытство и... доверие. Взгляд просто искрился, заманивая и призывая.

— Ты даже представить не можешь, как я хочу тебя, Кушина, — простонал парень.

Она лишь закрыла глаза, ничего не отвечая: неизвестные и неизбежные ощущения бурей сковывали тело. После этих слов, она лишь обняла его, выгибаясь.
— Минато, — ее тихий шепот был призывающим.

Они оказывали на друг друга противоречивое влияние — то притяжение, ощущение конкуренции, запал... Это становилось очевидным. Влечение к друг другу резко обрушивалось на молодых людей, затуманивая сознание. Безумная пелена страсти заставляла желать близости, касаний, ощущения тесноты. Хотелось обнять, начать целовать шею, поглаживать ноги. Хотелось просто прижиматься к ней. Но он, конечно же, не мог позволить себе сорваться во все тяжкие. Можно, можно было бы сейчас спалить шкурку Принцессы. Однако он помнил, что все еще проходит испытание на доверие.

Но парень не мог себе отказать в удовольствии поиграть с ней чуть-чуть. Почему лишь только он должен мучиться в этим бешенством в венах? Страсть ртутью отравляла кровь, заражая огненным желанием слиться в одно целое. Слишком эгоистично, надо бы поделиться.

— Так вот, Кушина, зачем мне домогаться тебя, если ты не в силах устоять передо мной, и сама в один прекрасный день, например, четырнадцатого февраля, бросишься мне на шею, — теперь Кушина просто потеряла дар речи от такого заявления. Она, конечно, все понимала, но, чтоб он дошел до такой наглости изощренной — это было слишком.
— Минато, а вот и нет. Я обещала и проведу этот вечер с другим, — гордо бросив ему, девушка усмехнулась.
— Ты хочешь поспорить? — спрашивая это, Минато начал водить кончиком косы по шее Узумаки. Такой фамильярный жест, ко всему и приятный, заставил ее сглотнуть. Кушина понимала, что он затевает очередную хитрость. Но как же отвлекали эти искрящиеся два озера, эти пальцы, что водили ее же волосами по щеке, иногда прикасаясь к коже. А губы изогнулись в соблазнительной усмешке. Все это было опасным и соблазнительным. Внезапно захотелось его поцеловать, и девушка вспомнила о том, что пришло ей на ум, когда блондин еще спал. Не только он имеет над ней власть. Приличная часть была и в ее руках. И, если судить по тем поцелуям, Минато далеко не так независим от нее. А сейчас он признался в своем желании к ней.
— Да, я хочу, — лукавая улыбка заиграла на ее лице.

Однако Минато уже знал исход вызова, поэтому не удивился такому повороту событий. Просто, было интересно, на что готова Кушина. Поэтому парень рас стянулся в улыбке — это будет забавно.

— Если выиграешь ты — чего попросишь? — накаляя вызов, поинтересовался он. Было приятно отвлекать ее от мыслей про готовящееся к заключению пари. Такими невинными действиями он вызывал в ней неосознанное желание.
— Ты отстанешь от меня, Минато, — сказала она, старясь принять серьезный вид, однако получилось как-то выдохнуть слова.
— Нет, ты же знаешь, что это не возможно, — кончик хвоста спустился под подбородок.
— Хитро, Минато, отвлекать меня так, — прошептала она, ведь дыхание совсем перехватывало.
— Как? Так ты все же отвлекаешься? — приятно было осознавать, что Принцесса сейчас полностью в зависимости от него. Пару движений, и можно получить больше. Еще чуть-чуть, и можно отстраниться, оставляя с холодным воздухом и спутанными мыслями. — Ты признаешь, что попала в зависимость ко мне и заранее сдаешься? — бесовство в его взгляде просто будоражило.
— А не слишком ли ты скоротечен и заранее говоришь о победе? — прищурившись, Кушина приподняла уголки губ, показывая ровные белые зубы.

«Прям, хищный оскал у нее», — любуясь ее видом, заметил для себя Минато.

И тут, сверкнув взглядом, она приподнялась, да так, что грудь коснулась его. Губы теперь дотрагивались до шеи парня.

— Ну, что ты делаешь, — тихо засмеялся он, намереваясь отстраниться, но ее руки цепко схватили за плечи, притягивая к себе.
— Ты признаешь, что ты подвластен мне, Минато? — губы касались нежно, и язык слегка оставлял влагу на коже. Выгнувшись под ним, Кушина услышала, как молния расходится еще больше. Теперь грудь не была прикрыта ничем.
— Перестань, — подняв взгляд в потолок, спокойно сказал блондин, игнорируя ее действия. — Если уж на то пошло, то провокациям склона ты вестись.
— Да что ты, — быстро убрав руки с его шеи, она запустила их под майку парня, прикасаясь к животу, ногтями, а потом пальцами. Теперь она гладила его тело, все еще целуя шею, надключичную впадину. Задрав майку, девушка соприкоснулась своей обнаженной грудью с его. Сжимая свои бедра от ноющего желания, она заерзала. — И после этого, Минато, ты останешься таким скучным и... нудным? — прошептала Узумаки. Сама себе поражаясь такой наглости и смелости, краснея, то ли от смущения, то ли от страсти, которые вызывал в ее душе и теле Намиказе. — Да, я тебя заколдую, и ты ничего не сможешь сделать. Ты проиграл, Минато, — смешок слетел с ее губ.

Однако он и не думал смотреть на нее и как-то реагировать на манипуляции искусительницы. Конечно, он и не мечтал о таком утре, но просто не мог себе позволить дотронуться до любимой, которая просто не понимала, что творит.

— Ты уже проиграла, Кушина, — в голосе холодность зашкаливала, в отличие от дрожащего Кушины. — Ты сейчас сама кидаешься на шею мне, как я и предполагал. Но я оставлю то, второе условие — ты проведешь со мной четырнадцатое февраля.

Поняв, что она и вправду сглупила и повелась, и он опять ее спровоцировал, Узумаки затрясло от бешенства.

— Хорошо, Минато, — оставалась одна последняя хитрость. Самая важная, та, что могла бы его поставить на место и успокоить. Она не знала, до чего сейчас может дойти. Но, если ей удастся сейчас провернуть задуманное, староста заткнется, и она поставит его на место. — Только я хочу кое-что, как утешающую компенсацию.
— И что же? — Минато вздохнул, но не от усталости, как могло бы показаться ей, а из-за сдерживания всего потока эмоций и желаний.
— Поцелуй меня, — прошептала красноволосая, проводя ногтями легонько по бокам блондина.
— И не подумаю, я сказал тебе, что не трону до того момента, пока ты сама меня не захочешь. Действительно, Кушина, захочешь. Сейчас ты лишь играешь с огнем, и мы потом будем сожалеть, чего я не хочу.
— Да, Фугаку Учиха был лучше тебя, — засмеялась она, ложась на спину. Убрав руки с его тела, красноволосая подложила их себе под голову. — Тот был более услужливый и чуткий, а как он целовалс... — но договорить она не успела.
Минато так резко склонился над ней, что Узумаки вздрогнула.
— Так ты хочешь сравнения и доказательств, Кушина? — губы его касались ее, и это была очень опасная и дерзкая близость. — Ну, смотри, не пожалей об этом, Принцесса, — затуманенные дикостью глаза парня закрылись.

Она уже приготовилась что-то сказать, как Минато начал целовать ее шею. Все это время он завидовал кончику косы, жадно смотря на то, как тот выводит незамысловатые узоры на теле красноволосой.

— Принимай доказательства, — прошептал Намиказе, и дыхание легким ветерком проскользнуло по коже Кушины.

Одним рывков он оказался между ее ног, разводя их своими коленями, касаясь ягодиц своими ладонями. Искусительница хотела было что-то возразить, и Минато лег на нее, давая ощутить тяжесть своего тела.

— Вот так покорная женщина лежит под своим мужчиной. Смотрите-ка, я еще ничего не сделал, а ты уже и по пояс почти обнажена, да хочешь меня, да Узумаки? — руки сжали сильнее зад, он начал ласкать ее мочку легонько зубами, отчего у Кушины все закружилось перед глазами. — Ну же, ты так и будешь лежать бревном, зародышем Пинноккио дорогая? Надо бы тебя расшевелить, — засмеялся парень, и девушка хотела было сказать, что, мол, нет, не надо, как губы их слились.

Ощущая тело Минато, то, что он сжимает ее, вдавливая в матрац, целует — заставило девушку ответить на поцелуй так же резко, как и Минато.
Одна его рука протиснулась между телами, добираясь до груди.

— Нет, пожалуйста, Минато, — но это скорее звучало согласием, нежели отказом. Развернув ее затылком к спинке дивана, он чуть приспустился.
— Как же, нет уж, теперь я возьму все, что захочу, давая тебе сравнить, дорогуша, — не желая говорить, Намиказе прикоснулся к розовой горошине губами. Это получилось довольно-таки жадно и жестоко. Вторая грудь тоже не осталась без внимания — зажав сосок между средним и указательным пальцем, парень начал медленно сжимать его, и Кушина лишь простонала, обнимая его за шею и притягивая к себе.

Запуская свои пальцы в его волосы, она одну ногу закинула на бедро парня, прижимаясь всем туловищем. Ощутив возбужденное состояние Минато своим пахом, что почувствовалось сразу же после соприкосновения, она невольно улыбнулась, ведь добилась своего. Но это «свое» вело ее к такому понятному, но незнакомому исходу.

Приподнявшись на локте, он посмотрел на ее лицо. Парень был готов увидеть страх, отвращение, ненависть, но не интерес и удовольствие.

— Кушина, давай остановимся. Надо остановится, — отстранился Намиказе, однако она, ухватив его за майку, потянула к себе.
— Я сама теперь решу что и как, — усмехнулась девушка.
— Не играй со мной, — гнев сверкнул в его тоне.
— А то что? — лучше бы она ему отвесила пощечину, нежели глазами, полными вожделения, смотрела, притягивая к себе. — А иди ты к черту, Намиказе, — смешок, и Кушина выскользну из-под него. Минато вздохнул облегченно, ложась на спину и переводя дыхание, но тут же ощутил, что Кушина забирается на него.
— Ну, перестань, Узумаки, — протянул он.

Но ответом стал поцелуй. Кушина, села так, что ее колени прижали руки блондина. Теперь в глазах горело зеленое пламя, опаляя все внутри у Минато. Приятная ловушка-капкан. Нагнувшись девушка поддалась вперед, скользя грудью по его губам. Минато чувствовал ее дрожь желания. Сейчас, как никогда, Кушина была готова сгореть с ним в этом жаре неистового вожделения плоти, стать одним целым. Сама того не замечая, девушка ерзала задом по его бедрам, лишь обостряя и накаляя ситуацию.
— Ками, я же сказал, что хочу тебя, может, успокоишься? — его хрипловатый голос сообщал о скорой капитуляции.
— Не-а, я тебе покажу, староста, ты более зависим мной, чем я тобой, — выпрямившись, она дала увидеть парню округлую грудь с немного темноватыми ореолами. — Ну же, посмотри на меня, Намиказе. Пока я позволяю это делать, — усмехнулась она, и издевка явно просачивалась в этих словах.
— Да конечно, — провокация сработала.

Быстро поднимаясь, одним рывком, почти сбрасывая ее с себя, но так, чтобы сесть, устраивая зачинщицу на себе и упереться затылком в спинку дивана, Минато стал целовать разгоряченное тело Кушины. Сидя на нем, ее грудь оказалась перед губами блондина. Обнимая ее одной рукой крепко и прижимая к себе, вторая провела по спине. Вобрав нежную горошину в рот, легонько щекоча языком, прикусывая зубами несильно, второй рукой начал совершать манипуляции над второй грудью. Жадно, чуть грубовато, неистово. Теперь бешенство желания лилось в венах обоих, заставляя отдаваться друг другу самозабвенно. Девушка поддалась на такие ласки, простонав его имя и прижимая сильнее его к себе.

— Ты даже не представляешь, каково это — слышать тебя стонущей, призывая меня, — на секунду Намиказе убрал руку с ее груди, чтобы снять чертову резинку с волос, которая мешала огненно-красному каскаду заструиться свободно. Продолжив покрывать поцелуями ее кожу, Минато расплетал наскоро эту гриву, наслаждаясь ее прохладе и шелковистости. Наконец волосы заскользили по плечам, груди, доходя до ягодиц и дальше. Схватив ее за запястья, он отстранил Кушину от себя, чтобы насладиться и запомнить Узумаки в момент страсти и желания.
— Заколдовала, — горящие глаза парня излучали желание, и она не могла не признаться себе, что такой взгляд просто дурманит, заражая ответной страстью. — Снежная королева... — шептал он, — питаешься кровью юнош, поэтому у тебя такие красные волосы? — усмешка, хрипловатый голос, локоны падают на лоб, и все в ней готово разорваться. Понимание того, что она его хочет всего и до конца, колко набрасывается на затуманенный рассудок. — Отведав глоток вина и не отравившись, ты готова допить до конца? — и опять вызов и провокация.
— Я уже тобой отравилась, Намиказе Минато, будь ты не ладен, — стон срывается с губ, что закусывают зубы.
— Наверное, это действительно неизбежно, — какая-то горечь почувствовалась в его голосе, было это каким-то слишком сдавленным и обреченным.

Все в одну минуту оборвалось. Минато отпустил ее запястья. Однако Кушина все еще смотрела горящими глазами. Застегнув ее кофту, парень прижал Узумаки к себе, перебирая ее роскошные волосы.

— Ты такая наивная, Принцесса, — поцелуй в висок, нежные прикосновения, потихоньку остужали ее.
— Почему? — она обняла Минато, положив голову ему на плече. Спокойствие вдруг охватило всю душу.
— Потому что, если бы мы дошли до конца сейчас, то испортили бы все. Если ты действительно хочешь такой близости со мной, то чуть позже, — хоть и говорил он немного холодно, однако желание никуда не делось, заставляя отдаваться болью по всему телу.
— Прям, какой-то недосекс, — тихонько засмеялась она.
— Типа, это петинг. Да не знаю я, Кушина, но не сейчас, это точно, — невозможно было не ответить и не засмеяться.
— Интересная фикция, — отстранившись, Узумаки проницательно глянула на старосту. — И что мы будем делать?
— Ну, в школе мы являемся парой, а такие вот близости между нами нормальны. Меня тянет к тебе.

Голубой поток нежности и искренности во взгляде заставил ее сердце сжаться и бежать быстрее. Уютно и защищено ощущая себя в его руках, захотелось смеяться и радоваться. Он все-таки прошел испытание, доказав свои благие намерения
Первое, он пришел к ней вчера и остался, несмотря на все колкости.
Второе, Минато о ней позаботился так, как может только человек, который действительно готов быть рядом, помогать и держать крепко за руку.
Третье, даже оставаясь у нее, парень не воспользовался ее недугом и своими преимуществами. И сегодня, утром, Минато боролся с собой, как мог, не давая им двоим сорваться с этого обрыва разумности в бездну похоти. Кушина чувствовала, что при этом недовольство железными кнопками колет все внутри. Неудовлетворенная, но счастливая. Почти сгоревшая. Желавшая воспламениться.

— Забавное знакомство ближе... Минато, — начала она, запинаясь, — я не могу тебе обещать что-либо, потому что не понимаю происходящее. Еще вчера ты меня раздражал, бесил, и, казалось, я тебя ненавидела. А сегодня я просыпаюсь с тобой в обнимку, потом мы целуемся, ты ведешь себя со мной так, как этого хочется тебе, и я ничего не делаю, чтобы остановить тебя.

Посмотрев на любимую, у старосты все сжалось внутри — была видна смута. Все душевные переживания сейчас выступали на лицо. Сказать, что он любит ее? Это сейчас не лучший вариант.
— Кушина, ты торопишься куда-то? Или боишься опоздать? Нам же не нужно быть скоротечными, разве нет? — успокоить, это все, что он хотел сейчас. — Я не меньше тебя удивлен, что... могу касаться тебя, обнимать и целовать. Ощущать твой особый запах, сладкий с цитрусовой горчинкой. Мне нравится с тобой просто находиться рядом.
— Ты ненавидел меня раньше, — серьезный тон девушки заставил нахмуриться.
— Нет. Я просто беспокоился за тебя. Однако, видя твою грубость, мне приходилось становиться резким в ответ, чтобы ты могла услышать меня.
— А мне ты казался скучным и предсказуемым, не живым, снобом и брюзгой, а тут такое...
— Я... - радость просто сковывала все внутри, заставляя трепетать в его руках. Оказывается, он ее не ненавидит. — Так ты все же отважился вызволить Принцессу из замка Грубости? Ты видишь меня, Минато?
Закрыв глаза, парень взял ее руки в свои, переплетаясь пальцами.
— Ранимая, отпугивающая намеренно, но ты старалась обратить на себя внимание. Ты сделала из себя куш, Принцесса. Однако любой, кто бы отнесся к тебе так, был бы возненавиден тобой. Я замечал, что ты одна. Это невозможно было не заметить. Иногда мне хотелось к тебе подойти и просто положить ладонь на плечо, подмигнуть. Это желание настолько остро двигало мной... Но сколько бы я к тебе не подходил — каждый раз был встречен в штыки. Ты, неприступной крепостью, держала оборону железобетоном. А вчера... мне так захотелось заткнуть твой рот, извергающий поток колкостей. Мне так захотелось, чтобы ты прикусила свой язык раз и навсегда... Но стоило лишь ощутить твою близость, как понял, что не хочу куша. Я хочу тебя, Кушина... Я...
— Достаточно, ты видишь меня, — ее палец коснулся губ парня, останавливая объяснения. — Ты проиграл мне, а я тебе, Минато, — смеясь, она констатировала факт. — Но что мне делать со своим другом в интернете? Я обещала ему, что проведу этот праздник с ним.
— У нас будут устраивать в школе что-то вроде дискотеки. Пригласи его, — лукавая улыбка тронула губы парня, ведь он знал намного большее ее.
— Но... а ты пойдешь?
— Хуже, мне придется пойти. Ино-Шика-Чо ведут и микшируют вечер, а мне досталась цветомузыка. И мне придется уехать в столицу, чтобы привезти аппаратуру. Буду к пятнице как раз.
Досадно закусив губу, Кушина сжала пальцами плечи блондина.
— Так тебя не будет почти неделю? — не скрывая разочарования, прижалась она так доверчиво.
— Ты будешь скучать? Хотя, нет, не тот вопрос: ты будешь себя хорошо вести, Принцесса?
Но вместо ответа красноволосая лишь прильнула к нему для поцелуя.
Нежный, боязливый, почти не осязаемый — таков был их первый поцелуй без провокаций. Прикусывая немножко его, Кушина сама попыталась приоткрыть горячие соблазнительные губы Намиказе. Язык провел по нижней губе, и он сдался, отвечая взаимной нежностью.

Февральский ветер перестал выть, нагоняя метель на людей. Снег теперь сыпал пушистыми хлопьями, заботливо все покрывая вокруг. А двое молодых людей наслаждались друг другом, не желая терять ни одной минуты перед отъездом Минато.
Мороз не был страшен двум сердцам, что горели пламенем одного цвета.
Гиацинт на окне испускал свои грустные нотки аромата, жадно наслаждаясь тающим льдом.
Как и блондин, что нежился в объятьях любимой Принцессы.