Принимая решения.

POV Сакура

Что я здесь делаю? Зачем пришла? В очередной раз задаю себе эти вопросы, но ответы так же далеки, как Сатурн. Тяжёлой поступью иду по сырому, еле освящённому туннелю. По своей глупости я теперь лишь послушная собака на привязи у Лидера. Не понимаю, что толкнуло меня на такой шаг - предать деревню, оставить Наруто и явиться сюда. Добровольно отдаться в руки человеку, который разрушил скрытый Лист? Но нужно отдать ему должное...он так и не смог умереть. Мир по-прежнему накрыт полами плаща Пейна.
Вхожу в кабинет, без стука, без предупреждения. Сегодня бумаг на его столе в разы больше, чем обычно. Множество старых свитков – это ключ к возвращению мёртвых с того света. Он смог вернуть их. Вернуть своих преступников, кроме бывшей напарницы. Я кисло улыбнулась, вспоминая о том, как Наруто рассказывал, что смог изменить Лидера. Чёрта с два! Он слишком сломлен духом, болен душевно...ничего нельзя изменить. Я думала, что смогу убить его, но попала в сети.
Он напряженно наблюдает, как я перебираю бумаги. С погодой не повезло. Промозглый дождь уныло проливался на улицы Амегакуре. В кабинете нет окон, но я слышу каждую каплю. Лидер сидит в кожаном кресле за столом. Его взгляд пробирает до костей, я стараюсь не отвлекаться. Каждый свиток пронумерован, и теперь можно со спокойной душой распихать всё это по полкам. Стопка очень тяжёлая, всё же я не намерена показывать, что от этой тяжести у меня сейчас руки отвалятся. Покрепче ухватив книги в тяжёлом переплёте и пару свитков, я медленно подошла к книжному стеллажу и стала тихонько раскладывать документы. Спиной чувствую его взгляд. Риннеган видит многое, если не всё. Не хочу оборачиваться, не хочу видеть бледное, словно сделанное из мрамора, лицо. Хладнокровное, бесстрастное, лишённое эмоций. Я здесь уже два месяца, а всё равно не привыкла, что он только злостно ухмыляется.
Страха нет, есть простое смирение, что, возможно, всё так и должно быть. Расплата за разбитые сердца родных и друзей, за то, что никогда не могла защитить то, ради чего жила, за то, что верила в сказки и жила так, словно одна из её героинь. И что теперь? Быть врагом всего мира? Воленс ни воленс, а пришла я к тому, с чего начинала. Пустая душа, ледяное сердце и боль. Боль во всём и одновременно ни в чём. Теперь это только имя моего напарника.
Я слишком глубоко ушла в себя, руки ослабли, и пара свитков упала на пол. На секунду оборачиваюсь, пробегая взглядом по Лидеру. Он как-то отстранёно посмотрел в мою сторону. Видно, отвлёкся от важных дел. Наши взгляды пересеклись. Я физически ощутила, что вот-вот сорвусь. Заплачу или кинусь на него, яростнее любого зверя, начну рвать плоть.
Не выдерживаю и отвожу взгляд. Присев на корточки, как-то судорожно собираю эти чёртовы свитки. Как то странно... бумага жжёт мне руки. Пропитаны чакрой защиты или ещё какой-то фигнёй. Я чуть повернулась, дабы подобрать последний свиток, но его не оказалось. В том месте, где он лежал, присев на корточки, находился Пейн. В обманчиво хрупкой ладони свиток смотрится слишком обременяющее. Молочно-фиолетовые глаза, такие не реальные, нарисованные тонкой кистью художника на белоснежном полотне. Рыжие, всклокоченные волосы придают обличью Лидера некую небрежность, заканчивая созданный поневоле образ. Даже не думала, что могу с такой жадностью рассматривать его, забыв про то, чем должна заниматься.
Он протянул свиток.
- Ты уронила. Этот свиток очень важен, – в голосе только усталость, а не стальные ноты. - Ты безнадёжна.
Лидер криво усмехнулся и уже более настойчивее вытянул руку.
- Да, Лидер.
К чёрту формальность. Он ненавидит, когда проявляют не уважение, только вот я не подчиняюсь установленным правилам. На секунду по его лицу пробежала тень. Не доволен? Возможно.
Из его горла вырвался тихий смешок. Я оскалилась. Мне наплевать, даже, если он захочет вогнать один из своих металлических прутьев мне в сердце. Захочет – сделает. Этому мужчине не привыкать идти по трупам. Пейн выпрямился и отошёл обратно к столу. Сделал он это как-то нервно, без той присущей ему грации.
- Возвращайся обратно к работе. Впереди у нас выход. В городе чужак.
Великолепно. Спихнул на меня всю грязную работу и доволен. А то, что я порой не сплю по несколько суток, разбирая документы и попутно изучая технику его покойной напарницы – так, пустяки. Пейну неважен процесс, его интересует только результат.

* * *
Сакура следовала за Лидером, изредка оглядываясь. Обиталище “Бога” – огромное и мрачное. Подойдя к глухой стене, Пейн коснулся её ладонью. Стена будто ожила, и в её глубине послушно расширился огромный проход. Они подошли к большому балкону, и Пейн вышел наружу.
- Как только остановлю дождь, начинай поиски.
И он вскинул руки вверх, пуская в облака свою чакру, перекрывая постоянный ливень. Стоило последней капле сорваться вниз, Сакура принялась за работу. Она уже довольно хорошо изучила технику Конан, и теперь была возможность опробовать её. Осторожно, её плащ стал разлетаться на бумажные стопки, вскоре куноичи совсем исчезла, только мириады белоснежных бабочек говорили о том, что она всё-таки существует. Улицы наполнились этими самыми бабочками, дав возможность Сакуре видеть всю деревню, как на ладони. Одно из бумажных насекомых засекло движение возле главного входа. Смазанная тень проскользнула меж труб и скрылась на глубине шахты. Сакура сосредоточилась, стараясь выхватить незнакомца из последождевого сумрака. Частично, Харуно собралась у входа в шахту и всмотрелась во тьму. Человек тихо чертыхнулся и, видимо, зажёг чакру на ладони. Его лицо охватило слабое свечение, но этого оказалось достаточно, чтобы распознать шиноби. Прикрытое маской лицо и протектором левый глаз, серебристые волосы и знак Конохагакуре на жилете. Сакура отшатнулась, закрыв рот ладонью, еле сдержав крик в горле. Пришёл тот, чья жизнь для неё была на третьем, но всё же значимом месте. Какаши. Он, как и когда-то Джирайя, пришёл в деревню, дабы избавить мир от безумного Лидера. Он пришёл и теперь не вернётся домой. Её “Бог” не позволит.
- Пейн.
Мужчина медленно обернулся к на половину "собранной", как пазл, Сакуре.
- Ну? - его глаза потемнели.
- Это... - она нарочно медлила, - это Копирующий из Листа.
Девушка судорожно выдохнула, смотря не мигающим взглядом, куда-то вперёд, поверх покатого плеча напарника.
- А, знаю. – Пейн отвернулся.
- Убьёшь его? – непонятно, на что она надеется? На то, что он сменит гнев на милость? Абсурд!
- Сакура...
Слишком быстро. Она даже не заметила, как Лидер молниеносно оказался прямо перед ней, ухватив за плечо. В том месте, где он касался её, Сакура чувствовала не боль, а холод. Промозглый, леденящий холод. Смешно, но этого не может быть. Физически. Его сердце бьётся, но кровь ледяная...
- Ты, кажется, забыла, что задаю вопросы здесь только я, – он наклонил голову к плечу, как любопытная птица, - и мои решения тебя волновать не должны.
- Решения? Это худшая вещь в мире. В своё время из за я них оступилась.
- Но ты всё же пришла ко мне. Сама. Никто не заставлял тебя. Ты сама решила. Я ведь прав?
Лидер сильнее сжал её плечо, отчего на автомате Сакуре пришлось полностью собраться, обрести форму. Девушка невзначай оглядела его, словно видела в первые. Несколько дёрганный, с всклокоченными волосами и залёгшими под глазами мешками от недосыпа. В общем, так казалось на первый взгляд. А потом замечалась царская осанка, хозяйские жесты, уверенный, спокойный голос и пробирающий до костей взгляд.
- Он уйдёт. - Сакуре стало душно и больно. Железная хватка на её плече стала сильнее тисков.
- О-о... - протянул Пейн. - Что случилось?
- В смысле? – удивилась девушка.
- Несколько секунд назад ты сама была готова убить меня, лишь бы я не добрался до твоего учителя, а сейчас беспокоишься, что, возможно, он выживет. Двойные стереотипы? – его губы расплылись в противной улыбке, от которой у Сакуры засосало под ложечкой.
- Вы ошибаетесь.
- Опять на "вы". Определилась бы уже.
Она мотнула головой и распалась на тысячи листов. Те сложились в оригами и, немного помедлив, снова разлетелись.
- Ксуциё но Джитсу!
Рядом с Пейном появился Мир Животных, которого когда-то убил Джирайя. Путь зверя поднял голову, неотрывно наблюдая за вихрем оригами.
- Веди.
Птицы ринулись вниз, следом Пейн и Мир Животных. Признаться, Сакура честно выполняла свою работу - вела их к Какаши. А что оставалось делать? Не подчинись она, Пейн, скорее всего, накажет непослушную. Жестоко накажет. Избиение и пытки – не самое страшное. Страшно то, что он мужчина. А, как известно, сильный пол не остановится, если чего-то захочет, если чем-то не доволен – накажет.
Время разбивается на куски, забирая с собой и жизнь, когда вот так указываешь Смерти дорогу. Когда слышишь её тихую поступь, отрывистое дыхание, леденящий душу смех. Определённо, Пейн и есть Смерть. Он забирает жизни, ломает психику и подстраивает под себя, даже самых строптивых. И это ему нравится, особенно теперь, когда появилась ещё одна непокорная душа, сломать которую будет интересно, забавно, так смешно в конце, когда она на коленях признает его господство, признает, что не может без него. Для чего это нужно? Привычка? А может, что-то более важное, заставляющее действовать наперекор судьбе, действовать жестоко, даже, если не хочешь.
Лидер взглянул на белоснежных птиц, летящих впереди, сзади, сверху, снизу. Так их много, а владелица всего одна. Притихшая, не сломленная и всё так же горделивая, не понимающая, что напарник не так ужасен, не так суров. Только ей уже это не объяснишь. И она выиграла. Определённо. Заставила ощущать презрение к самому себе и сочувствие к ней.
- Там, - птицы сложились в хрупкую фигуру, - в десяти метрах вниз.
Она даже не взглянула на Пейна. Он нахмурился. В душе шевелилось не понятное чувство, давящее на сердце, щемящее мысли. Немного удивлённая поведением напарника, Сакура обернулась, выжидающе глядя на него. Лучше бы она этого не делала. В полутьме риннеган светился ярче фонаря, пугая своим цветом и необычной формой. И снова этот взгляд, забирающий остатки сознания, поглощающий в себя чувства, эмоции. Да что же он делает?!
- Что? - не очень ласково поинтересовалась девушка.
- Ничего, - Пейн переменился в лице. Он злился. Но на кого, сам толком не понимает.
- Передумал? - спросила Сакура с издёвкой в голосе.
- Отнюдь.
Две мощные, мужские фигуры исчезли в черноте туннеля. Тут же послышались взрывы, призванные звери взревели, заметавшись вслед за Копирующим. Он выскочил из трубчатой шахты и сложил руки в печати.
- Ксуцие но Джитсу!
Когда дым рассеялся, появился гигантский пёс. Из его пасти по острым клыкам сочилась кровавая пена. Пёс кинулся на трёхголовую собаку Пейна, но чем больше он рвал и трепал соперника, тем больше множилась крылатая собака. Шесть рыжих мужчин молниями кинулись вслед за Хатаке. Он же действовал чётко, отвлекая своими клонами Пейна и заходя ему за спину. Не понятно - была ли это иллюзия или же стратегический ход Лидера, но Какаши очутился за его спиной и занёс кунай для удара. Прошло чуть меньше двух секунд, и стало ясно - реакция Пейна тоже не безупречна. Не помня себя, Харуно кинулась на учителя вихрем острых листьев.
- Проклятье! - матерясь, он оступился и свалился в тоннель.
Естественно, не убился, но в таком падении мало приятного.
- Что такое, Лидер? - девушка специально сделала ударения на слово "лидер", при этом добавив голосу дурашливые нотки. - Я постоянно должна следить, чтобы ты не вляпался в передрягу?
- Доиграешься, Сакура, - голос Пейна опасно огрубел.
В ответ Харуно презрительно фыркнула, рукой махнув куда-то в сторону.
- Сакура?! - напарники обернулись.
Какаши уже успел выбраться наружу и поражённо смотрел на то, как его Сакура, его самая маленькая, самая слабая и любимая ученица, стоит и как ни в чём не бывало огрызается с Лидером Акацки. На ней этот проклятый плащ, протектора деревни нет, и она слабо улыбается, глядя на него. Мужчина закрыл глаза, отказываясь верить. Он не верит, не будет верить. С отчаянием потерявшего силы путника, Какаши закричал. Он кричал, не сумев остановиться. Кричал, вопрошая, зачем она так поступила, но ответа так и не последовало. Сакура опустила голову, не в силах смотреть, как учитель, забыв обо всём, идёт к ней, как не взирая на стоящего вблизи Пейна, хватает её за тоненькие плечи, ловит взглядом взгляд. Сакура толкнула его в грудь, сдавленно бормотав себе под нос какие-то бессмысленные слова.
- Сакура!
Хатаке не успел или, может, не хотел отразить атаку. Чёрный штырь вошёл ему в спину, выйдя наружу где-то между вторым и третьим ребром. Смертельная рана. Он не выживет.
- Хватит, надоело. - Пейн кошмарно улыбнулся, такой жуткой ухмылки в его исполнении не видел, наверное, никто и никогда. Терять вторую напарницу он не намерен. Будет слишком больно. Смешно. Боль - это его сущность, но теперь, когда подле Сакура, Пейн не способен терпеть.

Сентиментальный баран...
Тряпка...
Она в этом виновата!
Лжец!..

Меж тем, уже мёртвый Какаши лежал в ногах Сакуры. Холодная, непроницаемая маска на застывшем лице девушки, чуть кривящиеся в намеке то ли на ухмылку, то ли на презрительную гримасу губы. И напряжение, предвкушение, опасность в каждом сдержанном жесте. Её одолевала ненависть, и мужчина это прекрасно видел и знал. Сейчас она хочет выть. Выть от безысходности, от отчаяния, от совершенно запутанного сознания, которое не даёт ощущать ту ноющую боль от потери учителя. Применив технику, девушка распалась на оригами, тут же разлетевшись по небу над Амегакуре.
- Бестолковая, - Пейн ухмыльнулся. - Вот увидишь, ты меня еще благодарить будешь, глупая девчонка!

Ей стоило подумать тысячу раз, прежде, чем в глупом порыве идти в прямом смысле в руки самой тьмы. Она не успеет подумать, уже будет некогда, когда в который раз она будет идти в его кабинет, чтобы убить, и в который раз, после жестокой драки, отдастся Лидеру прямо на этом чёртовом столе, на безумно важных бумагах. Будет шептать проклятья на ухо нукенина, с каждым его толчком будет со всей злостью царапать спину и сдерживать себя, чтобы не застонать. Он не дождётся от неё ласковых слов или элементарного поцелуя. Сакура просто оденется, напоследок запустит чуткие пальцы в рыжие волосы, а потом бесшумно уйдёт, чтобы дождаться завтрашнего дня и точно убить его... в тысячный раз.