Самый драгоценный миг.

Ночь. Удивительно ясная и теплая ночь. В абсолютно чистом безоблачном небе причудливым узором рассыпаны яркие, сияющие мягким светом звёзды. Лёгкий, нежный ветерок резвится в густых кронах деревьев. Шелест листвы завораживает, увлекает, тихо ласкает слух. Среди блестящего сонма звёзд медленно и величественно плывёт полная луна, освещая ровным светом спящий безмятежный мир. Её серебристые лучи проникают в открытое окно, освещая сидящую за столом одинокую девушку с каштановыми волосами, собранными в две аккуратные гульки. В руках - фотография в рамке, на ней четверо – её команда. Но видит она сейчас только одного: красивого парня с серьёзным выражением лица, длинными чёрными волосами и удивительными глазами необычного, бледно–сиреневого цвета… На фотографию падает прозрачная капля и, оставляя на стекле мокрый след, медленно катится вниз. Дрожащей рукой девушка вытирает стекло, а потом мокрую щёку. В который раз. В который раз за последние дни… Мысли путаются в голове, но она даже не пытается привести их в порядок. Ей всё равно. Ей всё безразлично… Всё, кроме светло-сиреневых глаз. Только эти удивительные глаза, внимательно смотрящие с клочка бумаги, и существуют, и только они имеют значение – ведь это все, что у нее осталось… Опять прозрачная капля ползёт по стеклу… Опять ее смахивает дрожащая рука, но не исчезает: замирает на миг, потом нежно проводит по стеклу, лаская дорогое лицо… Изображение завораживает, манит, уводит в далёкий мир воспоминаний. Она не сопротивляется, ведь они - это все, что у нее осталось… И, закрыв мокрые от слез глаза, девушка покорно погружается в нахлынувший водоворот давно прошедших событий…

Она не помнила точно, когда это произошло… Да и не случилось это сразу… Чувства росли и созревали постепенно, день за днем, год за годом… Просто однажды она поймала себя на мысли о том, что смотрит на него в любой удобный момент – не может не смотреть, а в те редкие моменты, когда их взгляды встречались, сердце вдруг начинало бешено биться, и почему-то противно потели ладони. А потом… Потом они закончили академию, и потянулась бесконечная вереница миссий. Трудных, и не очень, успешных, и не совсем…

Тяжело и прерывисто вздохнув, девушка с усилием проглотила болезненный ком, подкативший к горлу. Из покрасневших затуманенных глаз новым потоком хлынули слёзы…

… Она вспоминала, как трусилась из-за каждого малейшего его пореза, внешне изо всех сил стараясь не обращать на них внимания; как не спала по ночам, до утра измеряла комнату шагами, или сидела на кровати, поджав колени, если он уходил на миссию без нее. Как приходила к нему в больницу, приносила цветы и фрукты и, изо всех сил корча беззаботное лицо, неестественно весёлым голосом говорила дежурные фразы, отчаянно борясь с диким желанием упасть на колени перед кроватью, обнять его и никуда не уходить, пока не выпишут. Но простояв пять минут, говорила: «Ну всё, пока, скоро увидимся», - и быстрым шагом уходила прочь. А потом, спрятавшись где-нибудь, долго ревела, ругая себя за малодушие и трусость… Она была сильна, а он - гением. Поэтому на тренировках она выкладывалась на полную, выжимала из себя всё, что можно было выжать – только лишь бы он был доволен, - и таяла от малейшей его похвалы. А когда во время миссий прикрывала его или обрабатывала раны, сердце ныло от беспокойства или жалости и в то же время пело от радости. Радости от того, что хоть чем-то может быть полезна ему. И только одного она хотела. Хотела, чтобы он ее заметил. Чтобы за маской простой дружбы увидел истинные чувства… Увидел ее любовь. Увидел и ответил тем же! Ни ничего не менялось. Даже когда он вытаскивал ее из самого пекла, даже когда тащил ее, полумертвую, на своих плечах в полном молчании, несмотря на собственные раны. Когда спасал ее, выхаживал, все равно не смотрел ей в глаза, не позволял себе ни одного лишнего касания, просто по-дружески поддерживал, ободрял… А ей так сильно хотелось большего. Но как она могла сказать ему об этом? Или даже просто намекнуть? И она смирилась. Ей было достаточно того, что он рядом, что она слышит его сильный голос, видит его улыбку, может его коснуться и улыбнуться в ответ… Это были маленькие, но такие необходимые, такие дорогие моменты… Моменты ее тайного счастья. Были. Когда-то… Но не теперь. Сейчас осталась только память и дикая боль, заполнявшая мраком душу и рвущая сердце на части. Зачем? Зачем так жестоко? За что это ей? Ну чем же она заслужила???

Фото бережно кладут на стол, мокрые ладони со всей силы сжимаются в кулаки… Снова отвратительный ком у горла, снова наружу рвутся рыдания. От дикой боли в душе с силой сводит челюсти. Под кожей играют скулы. Отчаяние накрывает с головой и беспощадно душит… Она не хочет этого помнить! Хочет забыть, навсегда изгнать из памяти самый жуткий кошмар! Но предательские чувства сильнее ее – и перед затуманенным слезами взором вновь встают ужасные картины…

…Это был страшный бой. Два отряда столкнулись на небольшом скалистом плато.
…Она металась в окружении врагов, она дралась изо всех сил, не чувствуя усталости и боли. Она не замечала на своём теле ран и, рискуя жизнью, периодически скользила взглядом по сторонам, ища среди хаоса, пыли и дыма его, любимого. А найдя, с новыми силами бросалась в бой. И вот она нашла его снова – взгляд замер на родном силуэте, и вдруг она вся похолодела, сердце сильно, болезненно сжалось – он отбивался от нескольких противников сразу, и когда у него под ногами разверзлась земля, просто не успел отскочить…
- Не-е-еджи-и-и!!! – ее дикий, отчаянный вопль перекрыл какофонию боя, даже гром от взрывов не смог его заглушить. Его услышали все. Включая Его.. Повернув голову, посмотрел ей прямо в глаза… И в тот момент прочитал в них все. Все, что она так долго скрывала и не решалась сказать. В тот момент ее взгляд был красноречивее всяких слов. И он понял. В его взгляде отразился такой же свет, а потом он исчез. Словно растаял в облаке дыма и пыли, умудрившись прихватить с собой еще двоих. И только грохот падающих камней обозначил их падение. Тогда ее тоже не стало. Что-то очень важное, жизненно необходимое разбилось внутри, исчезло, превратилось в пыль, оставив после себя лишь пустую оболочку, наполненную яростью и болью… Ее глаза налились кровью, из груди вырвался полный страдания стон и, забыв обо всем, она ринулась в бой. Враги вокруг умирали. Быстро и беспощадно. Она дралась с остервенением, не оглядываясь, забыв про осторожность, дралась так, словно этот бой мог его вернуть, дралась так, потому что ей было все равно, потому что больше нечего было терять… Самое важное она только что потеряла.
Противники были сильны, и их было намного больше, но они, шиноби Деревни Листа, все равно одержали победу. Вот только какой ценой? Они потеряли пятерых, и только двоих из них привезут в Коноху. Еще трое просто исчезли, поглощенные землей и огнем… И он был одним из них.

Она роняет голову на руки. Из-за рыданий тяжело дышать. Но ей и не хочется, единственное желание – попасть к нему. Всеми фибрами своей искалеченной души. Ей тяжело оставаться здесь, в этом пустом и жестоком мире без него. Она устала терпеть эту боль, грызущую сердце… Зачем судьба так издевается над ней? Зачем позволила узнать ответ на самый терзающий вопрос и тут же навсегда забрала того, кто этот ответ ей дал, сделав потерю еще невыносимее? Зачем смешала воедино самый счастливый и самый трагичный моменты в ее жизни, тем самым добивая ее, сводя с ума? Как же ей сейчас больно… Как же безумно больно…

Три дня после того рокового боя они зализывали раны. Три долгих, мучительных дня все, кто мог ходить, лазали по плато и обшаривали окрестности, до которых могли добраться, в поисках пропавших товарищей или хотя бы их останков, но все безуспешно. Никто не трогал ее эти три дня, не пытался утешать, даже с простыми просьбами обращались только по крайней необходимости, довольствуясь односложными ответами – все слишком хорошо ее понимали. И она была до глубины души благодарна им за это. Она ходила и молча, с маниакальным безумием ворочала огромные глыбы, разгребала завалы, обдирая в кровь свои руки, сдирая кожу с локтей и колен. Когда совсем темнело, ее силком забирали в лагерь, где она сидела до утра, обняв колени руками, и смотрела в одну точку немигающим взглядом. А на следующий день все повторялось снова. Ни слезинки она не проронила за эти дни. И только к концу третьих суток, когда решили, что искать бесполезно, решили возвращаться обратно. На следующий день пошел дождь. Шиноби молча сворачивали лагерь, а она, улучив момент, сбежала на поле боя. И со всем своим безумием, отчаянием, лихорадочно цепляясь за умирающую последней надежду, носилась по окрестностям, искала, звала… А ответом было молчание. Угрюмое, гнетущее молчание. Дождь все лил, превращая землю в грязь и смывая последние, возможно где-то оставшиеся следы. День подходил к концу, солнце спускалось за горизонт, окрашивая небо в теплые, желто-оранжевые цвета. Уже скоро за ней придут… С последним лучом мучительно умирала надежда. И она, насквозь промокшая, грязная, опустошенная, без сил упала на колени в мутную жижу, подняла к небу искаженное горем лицо и что есть сил закричала в пустоту. Вся боль, вся тоска, все отчаяние, вся безысходность слились воедино в этом надсадном вопле умирающего зверя!
Но вот звуки затихают, вопль переходит в стон, а стон сменяется рыданиями. Она впервые рыдает за эти четыре дня; рыдает, склонив голову к коленям и уперев в землю руки; рыдает, смешивая слезы с дождем, теряя последние силы, рыдает… Потому что не может иначе.

Она рывком отодвигает стул – она больше не может сидеть. Седьмой день, как его не стало. Они только недавно вернулись. Третью ночь она проводит дома, но родные стены не облегчают страданий. Эмоции переполняют ее, беспощадно терзают душу, изводят, выворачивают на изнанку… Словно дикий зверь в клетке, она нервно меряет комнату шагами; не знает, куда себя деть. Горькие чувства в ее душе перемешались в один кромешный ад, вызывая к жизни злость, слепую, безудержную злость…
Ниндзя. Ха! Это ж надо было выбрать самую опасную, самую тяжелую, самую неблагодарную профессию на свете! Дура! Так тебе и надо!!! Ниндзя… Воин, вечно ходящий по лезвию бритвы… Человек, вся жизнь которого – всего лишь путь к смерти. Человек, любой день которого может стать последним. Человек, удел которого лишь смерть и страдания, изредка - короткие мгновения счастья… Короткие, и от этого еще более ценные мгновенья…

Ладонь в бешенстве сжимается в кулак, ногти больно впиваются в кожу. Кулак яростно летит в стену, но в последний момент замирает, и на поверхность мягко ложится ладонь – она не должна никого разбудить… Мысль о счастливых мгновеньях напрочь сгоняет злость. Зато возвращает тоску, боль, безысходность и горе.
Ну сколько будет длиться эта пытка? Говорят, что время лечит. Но она, скорее всего, не дождется – умрет от разрыва сердца.

Ее вновь одолевают воспоминания. Боль вновь становится нестерпимой. На ходу расплетая волосы, механически топает в душ. Включает холодную воду. Ей холодно – сразу мерзнет. Стоит и дрожит; не действует, щемящая боль не проходит. В отчаянии опирается о холодную стенку, апатично сползает на пол: сил бороться больше нет. По телу стекают холодные струи, унося с собой ее слезы. Она плачет навзрыд – так легче, и в душе можно. Шум воды заглушает все звуки. Она дико, мертвецки устала, немигающий взгляд устремлен в одну точку, перед ним лишь одно: дорогое лицо и драгоценный, прощальный взгляд…

Она немного приходит в себя. Сколько она уже сидит в душе? Впрочем, это совсем неважно, ведь ночь, и никто не видит. Машинально закрыла воду, натянула халат. Пойти на кухню, заварить чай. Он ей не нужен, – ей все равно, - но тело еще живет, и надо его поддержать. Все-таки она воин, значит, должна хоть как-то бороться. И он бы хотел, чтобы она не сдавалась… Поэтому надо держаться, хоть как-то.
Налив себе чай, словно во сне, как робот тащится с кружкой в спальню. Открывает и закрывает дверь, делает пару шагов, поднимает от пола глаза… И кружка падает на пол, разлетаясь с глухим стуком на осколки и разливая горячую жидкость…
Напротив окна стоит Он. В грязной, изорванной, окровавленной одежде, с длинными спутанными волосами, мертвенно-бледный и крайне измученный. Стоит, слегка пошатываясь и опираясь рукой о стол, чтобы не упасть. Дрожащие пальцы касаются лежащей на столе фотографии… Стоит и смотрит на нее удивительными, бледно-сиреневыми глазами, и во взгляде сквозит все то, что она читала в них на том ненавистном поле боя. Еще секунда – и она рядом. Стремительно, со всей своей силой обняла, порывисто, всем телом к нему прижалась… Сердце забилось как бешеное, причиняя физическую боль. Тело пробила дрожь. А он не издал ни звука, несмотря на все свои раны. Только крепко обнял ее в ответ, еще сильнее прижимая к себе, тяжело дыша и зарываясь бледным лицом в ее длинные мокрые пряди. Она уткнулась в его плечо, вдыхая смешанный запах пота и запёкшейся крови, и разрыдалась! Громко, безудержно, выпуская наружу всю ту боль, что скопилась за эти дни, всю тоску, все страдания… Снова слезы ручьями текли из глаз, впитываясь в его пыльную одежду… А она с силой сжимала потрепанную ткань в своих руках и не могла успокоиться. Да и не хотела – впервые за последние дни. Ведь это был Он - выживший и добравшийся сюда! Как ему это удалось, было совсем не важно… Главное, что он здесь, с ней, ЖИВОЙ! А он только сильнее прижимал ее к себе, нежно перебирая мокрые каштановые пряди…
***
Ночь. Удивительно ясная и теплая ночь. В абсолютно чистом, безоблачном небе причудливым узором рассыпаны яркие, сияющие мягким светом звёзды. Лёгкий, нежный ветерок резвится в густых кронах деревьев. Шелест листвы завораживает, увлекает, тихо ласкает слух. Среди блестящего сонма звёзд медленно и величественно плывёт полная луна, освещая ровным светом спящий безмятежный мир. Её серебристые лучи проникают в открытое окно, освещая матовым светом два силуэта. Они стоят неподвижно, молча и крепко обнявшись. Им не нужны слова – сейчас за них говорят их сердца. «Я люблю тебя!» - бешено бьётся сердце. «Я люблю тебя!» - глухо стучит второе. «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!» - поют в унисон их души…
…Два ниндзя – шиноби и куноичи, два воина, вечно ступающие по лезвию бритвы… Два человека, вся жизнь которых – всего лишь путь к смерти. Два человека, каждый день которых может стать последним. Два человека, удел которых лишь смерть и страдания, изредка - короткие мгновения счастья… Короткие, и от этого еще более ценные мгновенья…
Но что бы дальше не случилось, как бы не сложились их жизни, с ними вечно будет этот миг – великий, удивительный, самый драгоценный миг счастья!!!