Расцепить руки. Часть 1. Глава 1

1.

Саске проснулся оттого, что кто-то легонько тряс его за плечо.

- Саске? Что ты делаешь в моей комнате посреди ночи?

Мальчик сонно приоткрыл глаза и увидел над собой лицо старшего брата.

- Ммм… Нии-сан… Я тебя ждал, - он поднял голову со свернутого футона, на который облокачивался, и сел, потирая глаза, - Ты должен был вернуться еще днем… Я хотел тебя дождаться, но мама с папой сказали идти спать… Я пробрался сюда и, кажется, заснул, - он зевнул.

Итачи вздохнул и только устало покачал головой.

В последнее время положение в их семье было далеко от спокойного. Отношения между отцом и Итачи с каждым днем становились все более и более натянутыми, а сам Итачи стал еще более отстраненным и нелюдимым. Между ним и родителями словно выросла стена из толстого стекла, и только Саске еще удавалось каким-то образом пробиться сквозь нее.

А потом, словно гром среди ясного неба, прозвучало страшное известие: Итачи подозревался в убийстве своего лучшего друга. Его вину так и не доказали, но слова, вырвавшиеся у него тогда, и кунай, разбивший герб клана, окончательно пошатнули доверие родственников к Итачи. Один Саске вел себя как прежде, да и он выглядел все более растерянным и испуганным. Отец начал уделять ему больше времени, показал ему новую технику… Со стороны это выглядело так, как будто он пытается заменить старшего сына младшим. Саске не видел, какой нежностью наполнен взгляд Фугаку, когда тот смотрит ему в спину, но Итачи – Итачи видел. А еще он знал, что никто из родичей никогда не смотрел так на него.

Итачи – гордость семьи, ее наследник.

Саске – радость своих родителей, их ребенок.

Учиха Фугаку упорно пытается сотворить из Саске подобие его брата – но в глубине души безумно боится, что однажды заглянет в глаза младшего сына и вместо жизнерадостности и доверчивого дружелюбия увидит непроницаемое зеркало глаз Итачи. Впрочем, в этом страхе он не признается даже самому себе, ведь его старший сын – совершенство, гений, образец для подражания…

- Как твоя миссия? – Саске зачарованно смотрел на его одежду. Итачи отвлекся от своих размышлений, проследил его взгляд и обнаружил, что белая ткань вся покрыта бурыми пятнами засохшей крови. Мальчик все с той же смесью страха и возбуждения на лице потянулся к нему и осторожно дотронулся до кровавых следов.

Итачи перехватил его руку.

- Саске, я устал и хочу спать. Давай поговорим завтра, хорошо?

Младший надулся.

- Ты всегда говоришь: «Завтра, завтра»… А сам никогда не выполняешь обещания!

Итачи ничего не ответил на это заявление, а только поднялся на ноги и направился к двери.

- Я в ванную. Чтобы, когда я вернусь, ты уже спал.

- Хорошо, - по-прежнему дуясь, буркнул Саске.

И в самом деле, когда Итачи, переодевшись в чистое и на ходу вытирая голову, вошел в свою комнату, Саске уже спал. На его футоне.

Старший мальчик только обреченно опустил голову. Ну что ты будешь с ним делать?

- Подвинься, - прошептал Итачи, забираясь под одеяло рядом с братом. Саске, не открывая глаз, расплылся в счастливой улыбке и обнял его, придвигаясь как можно ближе. Похоже, не так уж он и спал. Опять ждал, когда Итачи вернется.

Зачем Саске всегда его ждет? Знает же, что его Нии-сан вряд ли с ним поговорит.

Итачи покосился на брата, уютно устроившегося у него на груди. Саске всегда почему-то ищет его общества. Зачем? Итачи знал, что является не самым приятным в общении человеком. Да, окружающие восхищались и гордились им, но всегда старались держать дистанцию. Итачи чувствовал их страх – даже в собственных родителях, даже в лучшем друге. Страх перед непонятным. Губы Итачи сами собой скривились. Людям свойственно бояться и ненавидеть то, что им чуждо. Его не смущало такое отношение к себе – Итачи привык к нему, да и сам он не горел желанием сойтись с кем-нибудь поближе. Но Саске… С ним все было по-другому.

Никто и никогда не был с Итачи таким… открытым. Таким мягким. Таким доверчивым. Чтобы вызвать радостную улыбку на лице у младшего брата, Итачи не нужно блестяще завершить очередное задание или получить повышение. Ему достаточно лишь дотронуться до Саске, взглянуть на него, заговорить с ним. Может быть, поэтому Итачи улыбался Саске чаще и искреннее, чем кому-либо другому.

Это было странно. Странно и – почему-то – приятно. Настолько приятно, что при мысли о том, что он может потерять это теплое отношение, что-то внутри болезненно сжималось.

Итачи это не нравилось. Он привык считать себя самодостаточным, независимым. Он чувствовал в Саске некий потенциал, и это интересовало его, но не предполагалось, что его с братом может связывать что-то большее.

- Саске? – тихо позвал Итачи.

- Мммм? – Мальчик приоткрыл глаза и снизу вверх взглянул на брата.

- Скажи, Саске, ты… боишься меня?

Большие темные глаза Саске полностью раскрылись, и последние остатки сна из них резко улетучились.

- Нет! – почти выкрикнул он, но тут же спохватился и продолжил уже тише: - Конечно, нет! Я люблю тебя, Нии-сан, и я вовсе тебя не боюсь, ни капельки! – он переполз повыше и обнял Итачи за шею, заглядывая тому в глаза, - И я не верю, что ты убил Шисуи-сана, даже не думай, я никогда в это не верил! Они все говорят, что ты это сделал, а папа на тебя ругается, но я тебя всегда-всегда буду любить, и я не боюсь тебя, Нии-сан, только… – Саске запнулся. – Только ты всегда так далеко… Ты ведешь себя так… Иногда мне кажется, что я для тебя… обуза, - Саске покраснел и замолчал, глядя куда-то в сторону.

Он вздрогнул, когда Итачи неожиданно опустил руку ему на спину в неумелом подобии ласки.

- Ты не обуза.

Саске неуверенно поднял голову, но, встретив спокойный и серьезный взгляд брата, просиял и со счастливым «Нии-сан!» кинулся его обнимать. Усталость, волнение и поздний час сказались на нем, и вскоре Саске уже спал, убаюканный теплом, исходящим от Итачи, и его мерным дыханием. Сам Итачи же еще долго не мог заснуть – путаные, смятенные мысли о Саске не оставляли его.

Для своих тринадцати лет Итачи был очень зрелым и рассудительным, но в том, что касалось человеческих отношений, его отличала совершеннейшая неопытность. Большая часть его представлений об этой сфере жизни основывалась на наблюдениях - самому Итачи это было не нужно. Родители, девушки, друг (ныне покойный Шисуи), – никому из них не удавалось вызвать в нем настолько сильные чувства, чтобы по-настоящему привязать его к себе. Никому… кроме Саске. Итачи был вынужден это признать. Это выделяло его младшего брата из безликой массы, делало его чем-то особенным, чем-то важным. Итачи это пугало. И смущало.

Привязанности – это слабость. Чтобы стать сильным, от них нужно избавляться. Он выучил это, глядя на окружающих и сравнивая их с собой. Мнение других людей не должно ничего значить для того, кто поставил себе цель подняться на вершину.

Но, почему-то, мнение этого глупого, наивного, беспомощного мальчика, сейчас мирно спящего у него на груди, значило для него очень много.

* * *

Громкие голоса, доносившиеся из гостиной, ввинчивались в уши сплошным неразборчивым шумом, и Саске ворочался в постели, пытаясь заснуть. Простыня и пододеяльник перекрутились, подушка смялась, а сон все не приходил.

«Когда же они закончат?! - в который раз подумал Саске, переворачиваясь на живот и в отчаянии утыкаясь лицом в подушку. – Сколько можно ругаться? Мне вообще завтра в Академию с утра… Надоели. Пожалуйста, перестаньте! Ну почему они ссорятся… Я не хочу, чтобы мама с папой и Нии-сан ругались. Я не хочу, чтобы мама с папой и Нии-сан ругались...»

Он начал мысленно повторять эту фразу, словно мантру, измученный усталостью, отчаянием и раздражением от невозможности заснуть. Захотелось заплакать, но мальчик только стиснул зубы и зарычал в подушку.

В последнее время Саске все меньше хотелось возвращаться домой после занятий в Академии. Дома воздух словно был гуще, постоянно висело напряженное молчание, лишь изредка прерываемое осторожными ничего не значащими фразами родителей. И сосредоточием этого напряжения был Итачи – драгоценный, обожаемый Итачи, еще более холодный и непонятный, чем всегда. И Саске, умом не способный охватить всех причин происходящего, внутренне трепетал от смутной тревоги.

Вряд ли можно было назвать момент, когда все внезапно так резко изменилось. Хрупкое равновесие, ранее каким-то образом державшееся в семействе Учиха, пошатнулось, а вместе с ним пошатнулся и весь мир Саске.

«Не следуй по тому пути, что избрал твой брат», - сказал ему отец после того, как мальчик продемонстрировал успешно выученное Гокакью но Дзюцу. Для Саске это было крушением одного из главных столпов, на котором держался его мир. Не быть как Итачи? После того, как он всю жизнь считал старшего брата идеалом, к которому надо стремиться?

После того, как отец убедил Саске в том, что для того, чтобы считаться его сыном, нужно по крайней мере сравняться с Итачи?

Саске решительно не понимал, что происходит в его семье. Но что бы то ни было, он отчаянно мечтал вернуть все назад.

Снизу послышался особо резкий выкрик, и Саске не выдержал. Он встал с постели, вышел из комнаты и направился к лестнице, полный решимости сделать вид, что его разбудили, изобразить сонно-несчастное лицо и тем самым пристыдить родителей. После этого они обязаны будут перестать ругаться, а утром все уже будет хорошо! Обязательно будет, Саске был уверен.

Он уже начал спускаться по лестнице, когда внезапно раздался какой-то грохот, а потом – неожиданно ясно и отчетливо – голос отца:

- Ты больше не мой сын!

Саске замер, словно громом пораженный. В этой короткой фразе был заключен непонятный ужас - то ли в ее содержании, то ли в резком, каком-то жутко беспрекословном тоне, которым она была брошена. Саске пискнул и со всех ног кинулся обратно в свою спальню, забрался в кровать, закутался в одеяло, накрыл голову подушкой и зажмурился. Его колотило, костяшки пальцев, судорожно вцепившихся в простыню, побелели. Тучи, сгущавшиеся над их домом в последнее время, казалось, заполнили все небо, в воздухе висело звонкое напряжение, будто перед грозой.

«Неправда неправда неправда неправда... Папа не мог сказать такое Нии-сану, не мог… Папа гордится Нии-саном, папа его любит… Это все просто страшный сон, завтра я проснусь и все будет в порядке…»

Но самоубеждение не помогало. Холод липкими пальцами скользил по спине, сердце быстро колотилось, причиняя почти физическую боль, страх скручивал все внутри, сводя с ума, а проклятая фраза оглушительно стучала в ушах.

«Ты больше не мой сын».

* * *

Саске открыл глаза и неуверенно сел на кровати. Солнце ярко светило в окно, снизу доносился аромат готовящегося завтрака. Все было как всегда, и произошедшее ночью и вправду казалось просто страшным сном.

«Может… Может, ничего и не было?» - с надеждой подумал Саске, нерешительно открывая дверь в коридор. Обычная утренняя тишина, никаких криков или ссор. С усилием отмахнувшись от крутившейся в мыслях пугающей фразы («Ты больше не мой сын!»), Саске направился в ванную.

Когда он спустился на первый этаж и вошел на кухню, мама тут же повернулась и мягко, хоть и несколько натянуто, улыбнулась ему.

- Доброе утро, Саске.

Она была бледная и с заплаканными глазами.

Отец отвлекся от газеты и коротко кивнул ему; челюсть его была плотно сжата, морщины у глаз стали еще более заметны.

Сердце Саске сжалось от дурного предчувствия, не оставляющего его с самого утра, к горлу подкатил комок. Бросив случайный взгляд на стол, Саске внезапно обнаружил, что на столе стоит только три прибора.

Нии-сан обычно завтракал с ними, даже после ухудшения его отношений с семьей.

- А где… - Саске прочистил горло. – А где Итачи? – его голос дрожал и звучал тоньше, чем обычно.

Микото опустила глаза и сжала в руках фартук. Фугаку медленно взглянул на сына.

- Он… Тут больше не живет, - это прозвучало сурово и отрывисто, точно мужчина сдерживал что-то изо всех сил. – Теперь ты – наследник клана Учиха. Я ожидаю, что ты достойно будешь нести эту ответственность и оправдаешь все ожидания, которые на тебя возлагают. От тебя будет зависеть честь клана и его…

Дальше Саске его не слушал. Понимание того, что значили эти слова, медленно вырисовывалось в сознании. На глаза навернулись слезы; Саске не хотел, не мог верить в то, что говорил его отец.

- Итачи… Нии-сан!!! – выкрикнул мальчик, прерывая Фугаку на полуслове, и выбежал из кухни, захлебываясь плачем. – Нии-сан! Где ты?!

Он подбежал к спальне Итачи и резко распахнул дверь, чего никогда не осмеливался делать раньше.

Комната была пуста. Постель убрана – похоже, на ней сегодня вообще не спали, - оружие, несколько книг и кое-какие мелочи со стола исчезли. Сердце Саске упало, ноги подогнулись. Он с трудом добрел до угла, где ждал Итачи несколько ночей назад, рухнул на пол, спрятал лицо в коленях и разрыдался.

* * *

Саске медленно брел по улице, уставясь безразличным взглядом в пыльную землю. Родители настояли на том, чтобы он шел в Академию, - как сказала мама, «чтобы немного отвлечься», - и сейчас ноги сами несли его по знакомому пути. На первый урок он уже опоздал, но ко второму должен был успеть. Впрочем, в данный момент учеба была последним, что его волновало.

Саске уже не плакал – нарыдался на руках у мамы, когда она вошла в (теперь уже бывшую) комнату Итачи и нежно прижала его к себе, успокаивая, - но чувствовал, что слезы в любой момент готовы вновь выступить на глазах. Почему так случилось? Почему?! Руки сами собой сжали ремень сумки. Не плакать, только не плакать… Настоящие шиноби не плачут, так сказал отец. Это недостойно наследника клана Учиха…

Впереди показались ворота Академии. Саске поднял голову, усилием воли пытаясь принять более-менее спокойный вид, и внезапно увидел, как от боковой стены, скрытой в тени, отделилась знакомая фигура.

Саске почувствовал, как долго сдерживаемые слезы брызнули из глаз, но ему уже было все равно.

- Нии-сан!!! – закричал мальчик и кинулся к брату. Он налетел на него, чуть не сбив с ног, изо всех сил вцепился в рубашку, спрятал лицо у старшего на груди и разревелся. Итачи осторожно присел, обнимая Саске и гладя его по взъерошенным волосам.

- Тише, тише… Все хорошо, успокойся.

Саске поднял на брата заплаканное лицо.

- Нии-сан, папа и мама, они… Они сказали, что ты больше с нами не живешь! Папа сказал, что ты больше не мой брат, и что я теперь наследник… Но я не хочу быть наследником, не хочу! Я хочу, чтобы вы с папой не злились друг на друга, чтобы все было как раньше! Это… Это же временно, правда? Правда?

- Саске, - Итачи мягко отцепил брата от себя и поднялся на ноги, - Давай отойдем куда-нибудь. Не стоит разговаривать посреди улицы. Тут недалеко есть тихий дворик, пойдем.

Саске взволнованно кивнул и позволил Итачи взять себя за руку.

Дворик и вправду оказался тихим и окруженным со всех сторон домами и буйными зарослями какого-то кустарника; в этот час здесь не было ни души. Итачи опустился на скамейку и усадил Саске себе на колени. Тот поерзал, устраиваясь поудобнее, и выжидательно посмотрел на брата.

Итачи несколько мгновений помолчал, собираясь с мыслями, а потом произнес:

- Саске, вчера ночью… Вчера ночью отец сказал, что отказывается от меня. Через полтора часа у меня с ними назначена встреча у Хокаге-сама, где мы подпишем документы, после чего я официально не буду считаться членом клана Учиха и твоим братом. Соответственно, ты становишься его наследником вместо меня – впрочем, он уже сказал тебе, верно?

Саске кивнул; его губы дрожали, по щекам снова были готовы покатиться слезы.

- Кроме того, отец запретил нам с тобой видеться.

Саске вздрогнул, его глаза расширились.

- За… Запретил? – сдавленно прошептал он. – Но… Нии-сан, я… Я не хочу… не могу без тебя! Я не могу не видеться с тобой, я…

Итачи притянул его к себе.

- Мы будем встречаться, если хочешь, но только тайком. Никто не должен знать, понимаешь? – он слегка отстранил Саске и серьезно посмотрел ему в глаза. Мальчик снова кивнул с не менее серьезным выражением лица.

- Я понимаю, - тихо ответил он. – Я так рад… Я люблю тебя, Нии-сан. Что бы ни случилось!

- Да… - пробормотал Итачи, глядя куда-то в сторону. – Я помню…

Так они сидели в молчании еще несколько минут.

- Нии-сан? – Саске приподнял голову и неуверенно взглянул в лицо брату. – Почему папа это сделал? Почему ты… Почему вы вообще начали ссориться? Это из-за истории с Шисуи-саном, да? Но ведь ты не виновен, ничего не доказали!

- Саске… - Итачи устало прикрыл глаза. – История с Шисуи – не главное. Можно сказать, что мы с твоим отцом не сошлись во мнениях, - Саске дернулся при словах «твоим отцом», - Я не могу быть тем наследником, которого он хотел. Я не подхожу под имя Учиха… не подхожу под узкие рамки этого бесполезного клана, - Итачи говорил все более отстраненно, словно сам себе, и Саске испуганно съежился – это напомнило ему того, пугающего, чужого Итачи, который разбил кунаем герб Учиха. Но тут его брат словно пришел в себя, слегка тряхнул головой и улыбнулся ему.

- А впрочем, это неважно. Может быть, ты сам поймешь, потом, когда вырастешь. Да… Когда вырастешь… - Итачи снова задумался. Саске шумно вздохнул, поудобнее устроился на коленях у брата, нежно прижавшись щекой к его плечу, и закрыл глаза. Погруженный в сладкую полудрему, он не видел странного, задумчивого взгляда, каким тот смотрел на него.

- Саске? – внезапно спросил Итачи. – Ты любишь своих родителей?

- Да, - уверенно ответил несколько удивленный неожиданным вопросом мальчик, - Очень люблю.

- Вот как… - Итачи слегка прикрыл глаза, словно раздумывая над чем-то, а затем вновь посмотрел на Саске – внимательно, оценивающе, будто проводя в голове сложные расчеты. – Ясно… Что ж, - он внезапно окончательно пришел в себя и мягко улыбнулся Саске, - Боюсь, нам пора. Мне нужно к Хокаге-сама, а потом еще позаботиться об аренде квартиры. А тебе неплохо бы появиться в Академии – второй урок ты тоже пропустил, значит, придешь на третий. Помни, родители не должны даже заподозрить, что ты со мной встречался.

- Угу, - пробормотал Саске, сползая с колен брата. – Не волнуйся, Нии-сан, я все понял! А ты… - он взволнованно взглянул на Итачи. – Когда мы сможем увидеться снова?

- Не знаю, Саске, - ответил Итачи, беря его за руку, - Я капитан АНБУ, не забывай. У меня много миссий. Когда я буду свободен, я сам найду тебя, - они вышли из-за угла и оказались перед зданием Академии – на взгляд Саске, быстро, слишком быстро!

- Нии-сан! – нервы младшего мальчика не выдержали, и он вцепился в рукав Итачи. – Не надо, не уходи! Я не хочу туда, я хочу остаться с тобой! – он вновь был готов заплакать.

Итачи присел рядом с ним и аккуратно разжал пальцы, отчаянно хватающиеся за ткань рубашки.

- Саске, не плачь. Нам обоим нужно идти. Если ты хочешь увидеться еще раз, нам надо каждому следовать своей роли. Ты ведь уже достаточно взрослый, чтобы я мог на тебя положиться?

Саске в последний раз всхлипнул, отпустил рукав брата и решительно вытер слезы.

- Да! – уверенно произнес он, - Конечно, ты можешь на меня положиться! Прости… Я не подведу тебя, Нии-сан! – Саске выдавил слабую улыбку.

- Вот и славно. До встречи, Саске, - Итачи махнул рукой на прощание и с негромким хлопком исчез. Саске еще раз вытер лицо, шмыгнул носом и направился к воротам Академии.

Третий урок только что начался, когда он вошел в класс. Все взгляды тут же обратились на него, раздались возбужденные перешептывания – еще бы, первый ученик курса, прилежный Учиха Саске опоздал на два часа, да еще и пришел заплаканный. Саске, старательно пытаясь не обращать на шум внимания, подошел к Ируке и молча протянул ему записку, написанную мамой. Тот проглядел ее и кивнул.

- Хорошо, Саске, иди на свое место.

«По семейным обстоятельствам»? Интересно, что у них случилось…» - обеспокоенно подумал Ирука, провожая мальчика взглядом.