Колокольчик

Взглянув своими белыми глазами на небо, Нейджи вздохнул. Миссии, миссии, никакого личного времени. Он вечно сдаёт отчёты, тратит чакру, нужен хотя бы один день отдохнуть, проведать друзей.
Поле, на котором остановился Нейджи, было покрыто цветами. Разные мать-и-мачехи, колокольчики, васильки. На полянке росла сакура, которая распустило свои розовые цветочки.
«Жизнь длится столько, сколько цветёт цветок сакуры», - подумал Нейджи, проводя рукой по стволу дерева.
Солнце своими нежными лучами ласкало лицо Нейджи, заставляя его улыбаться. Но он не улыбнулся, а только нахмурился.
Он слишком рано узнал, что такое боль, слишком рано стал взрослым, слишком рано понял, что такое безответная любовь.
Нейджи провёл рукой по лицу, и снова под пальцы попалась эта злосчастная повязка. Как же он ненавидел её! Как же ему хотелось родиться в другой семье, в другом клане, но такова его судьба - мучаться до конца своих дней, чтобы душу разъедало чувство ненужности той, которую он любил, боготворил.
Грустно вздохнув, Нейджи наклонился и сорвал цветок колокольчика.
Небо такое голубое, лазурное. Солнце такое яркое, цветы такие пышные и красивые. Любовь такая светлая, но такая гадкая.
Пройдя по полю, Нейджи смотрел только в одну точку. Он смотрел туда, откуда виднелись ворота Конохи. В руке он сжимал колокольчик для той, которую он любил.
И вот, подойдя к воротам, он увидел, как та, ради которой он был готов
отдать жизнь, обнимает другого с той нежностью и лаской, которой он не видел никогда. На глаза навернулись слезы, и он побежал, побежал обратно, побежал куда-нибудь, лишь бы больше не видеть её.
Снова это поле, снова цветы. Нейджи спотыкнулся об ветку и прокатился по земле, испачкав одежду. Никого не было. Поле было пустое.
Нейджи перевернулся на спину и стал смотреть на белые облака, которые неслись по небу. С севера дул холодный ветер, который холодил слёзы, которые самовольно текли по щекам.
«И почему я должен всегда страдать, почему?», - пронеслось в голове Нейджи. Он сжал руками землю и, перевернувшись набок, начал тихонько плакать. Вдруг он почувствовал, как капли дождя стали бить его по одежде, но у него не было сил подняться, не было сил…
Вдруг послышался знакомый голос:
- Нейджи, ты где?
«Тен-тен?», - подумал Нейджи и, смахнув рукавом слёзы, попытался приподняться, но тело не слушалось его, голос не поддавался.
- Нейджи! Где ты? – голос Тен-тен был сравнительно недалеко от лежащего на земле Нейджи.
«Надо что-то сделать, а, точно!» - пронеслось в голове Нейджи, и он поднял вверх колокольчик.
Рядом послышались шаги.
«Неужели она меня нашла?» - подумал Нейджи, вытягивая из последних сил цветок.
- Нейджи, что… с тобой? – спросила Тен-тен, переворачивая Нейджи на спину.
- Ничего, - тихо ответил Нейджи.
Тен-тен положила его голову себе на ногу и достала из рюкзака фляжку с водой.
- Пей, - сказала она, протягивая ему фляжку. Нейджи взял её слабыми руками и стал жадно глотать воду. Никогда он не испытывал такую жажду и радость воде.
- Аригато, Тен-тен, - ответил Нейджи, протянув ей флягу.
- Онэгай, ты же знаешь, что я всегда буду рядом, - ответила Тен-тен и слегка улыбнулась.
Дождь намочил её волосы. Она закашляла.
- Пойдём отсюда, - сказал Нейджи, приподнявшись с земли.
Тен-тен просто кивнула. И они пошли сквозь дождь и сильный ветер в сторону ворот Конохи. Ветер поддувал им в спину и только теперь Нейджи улыбнулся.
- Почему ты улыбаешься? – спросила Тен-тен.
- Просто я кое-что понял, - ответил Нейджи и взглянул Тен-тен в глаза.
- Что же? – спросила она.
- Похоже, что для счастья мне нужна только ты, - ответил он и легонько коснулся губами её щеки.