Под звездным небом.

- Эй, Саске! - крикнула девушка лет двадцати вслед уходящему прочь парню.
- Чего тебе? – развернувшись, спросил брюнет.
Девушка улыбнулась и, подпрыгнув на месте, подбежала к нему, схватила за руку и потянула за собой. Брюнет не сопротивлялся, он лишь немного удивлённо спросил:
- Куда мы?
- Скоро увидишь, - смеясь, как ребенок, произнесла девушка.
Так она тянула Саске ещё час, и вскоре парень увидел на горизонте лес, а перед ним – огромное, чуть колыхавшееся при каждом дуновении ветра, поле. В темноте было плохо видно, поэтому создавалось впечатление, будто кто-то застелил его гигантским желтым одеялом, состоящим из перевитых друг с другом солнечных одуванчиков.
Добежав до середины импровизированной кровати, девушка остановилась и, отпустив брюнета, отошла на несколько метров от него. На губах все еще играла улыбка.
Она вскинула руки и развела их в разные стороны, будто бы собираясь обнять весь мир.
- Смотри! Это все для тебя! - воскликнула она, закрывая глаза и поднимая лицо к небу. - Это поле, этот лес и одуванчики... Эта свобода – оно всё твоё! Как это прекрасно, смотри! Наслаждайся!
- Сакура, ты ведешь себя, как ребенок... – чуть лениво, с тонким, как паутинка, сожалением произнёс брюнет.
Девушка опустила руки, с её губ сползла улыбка, глаза потемнели, как море перед штормом. Но это длилось всего секунды две, не больше. Вот улыбка снова растянула губы, чуть обнажая блеснувшие в полумраке белые зубки, а руки вновь поднялись к ночному небу.
- Смотри! Разве не прекрасно, это небо, эти звезды... Смотри, это все для нас!
Брюнет улыбнулся, и от девушки это не скрылось... Она громко и задорно засмеялась.
- Как в детстве, да? - обратился к ней парень.
- Да, Саске-кун.
- Хорошо, Сакура-тян, - казалось, он был готов согласиться со всем, что она скажет.
Парень подошел к девушке и, подхватив её на руки, закружил вокруг себя, поднимая целый вихрь из жёлтых цветков и их пыльцы. Ребята захохотали, а смех их разнёсся по всей поляне. Брюнет упал на мягкую траву – девушка приземлилась рядом.
- Сакура, ты совсем не изменилась, все такая же веселая и задорная, - отведя прядку нежно-розовых, блестевших в свете поднимавшейся луны, волос Саске поцеловал примостившуюся на его груди девушку.
Та лишь довольно и счастливо вздохнула, совершенно удовлетворённая жизнью.

Наступило молчание. Каждый думал о своем, но мысли их витали где-то далеко-далеко, там, в прошлом.
- Нет, Саске, - мелодичный, серьезный голос разорвал повисшую тишину.- Я изменилась, но осталась верна одному – своим чувствам. Я люблю тебя, как и раньше, - на лице девушки мелькнула горькая улыбка, но брюнет никогда её не увидит.
- Сакура-тян, я люблю тебя, - он оказался сверху и снова поцеловал её.
Поцелуй был нежным, мягким, но, как и всем остальным, ему было суждено закончиться. Зеленоглазая девушка встала и стала собираться уходить.
- Сакура, ты куда? – недоумевая, что он сделал не так, брюнет схватил её за руку.
Она развернулась, на щеках блестели прозрачные дорожки слёз.
- Саске, завтра я выхожу замуж…
Розоволосая, вырвавшись, побежала прочь, а ошарашенный брюнет остался на поле, обдумывая её слова.
"Я не могу её потерять", - крутилась в голове мысль.

- Согласен ли ты?
- Да.
- Согласна ли ты?
Девушка не успела ничего ответить, как двери с треском распахнулись и в церковь влетел черный ураган. Он, постепенно приобретая вид Саске, подбежал к застывшей паре.
- Сакура, я не могу тебя потерять! - выкрикнул он и протянул руку девушке.

Сакура подняла глаза сначала на жениха, а потом на любимого, колеблясь, но затем решительно посмотрела на брюнета и дала ему свою руку.
- Извини, Неджи, - прокричала девушка, выбегая из божьего дома вслед за своей единственной и настоящей любовью.

Два ребенка, мальчик и девочка, лет семи, стояли посреди поля под звездным небом и обнимали друг друга.
- Сакура-тян, я люблю тебя. И всегда буду любить! - сказал мальчик.
- Я тоже люблю тебя, Саске-кун, - прошептала девочка.
-Я никогда тебя не забуду.
-Я тоже…
Посреди поля стояли уже не два маленьких ребенка, а вполне взрослые молодые люди. Парень и девушка, они сжимали друг друга в объятиях и были счастливы, ведь они не забыли. Ни минуты. Ни секунды.