что правильно, тебе жизнь покажет

Противный звон оповещает о начале пары. Ненавистный учитель. Звук все больше погружался в шум, издаваемый болтливыми учениками, стремящимися скорее занять каждый свой класс, смеясь, толкаясь и бросая в сторону друг друга свои нелепые шуточки. Идиоты.
Саске зашел в просторную аудиторию, освещенную парой нервно гудящих от напряжения ламп дневного света, тускло бьющих в глаза и оставляющих после себя в уставшем взоре еле заметный отпечаток. Ученики лениво рассаживались за невысокие, новые крашеные парты, небрежно раскидывая по ним свои помятые тетради, исчирканные синей пастой.
Саске прошел к концу третьего ряда и уселся за предпоследнюю парту рядом с бледным стройным парнишкой в черной, плотно обтягивающей тело водолазке, особенно выделявшей четкий рельеф мыщц.
- Доброе утро, Саске, - голос тихий и аккуратный, мягкий, но не нежный. Пара темно- серых глубоких глаз, излучающих осторожное внимание, остановилась на Учихе.
- Да, доброе, Сай, - Саске придвинулся ближе к парте и неторопливо разложил по ней необходимые для пары принадлежности.
Единственный, кого мог терпеть Учиха в этом, по его мнению, дурдоме, был Сай. Спокойный и молчаливый, он никогда не пытался влезть в чужую жизнь, выпотрошить все внутренние переживания и забить образовавшуюся пустоту до краев тупыми шуточками и бессмысленными признаниями. Наверное, понимал - Саске против, не нравится. Общение их дальше, чем "у тебя есть запасная ручка?", не заходило, было лишним рассказывать о себе, трепаться на уроках, перемывая кости учителям и сокурсникам, и просто болтать не по делу. Так считали оба и поэтому в пределах колледжа держались вместе, отталкивая от себя излишние попытки коммуникации со стороны других.
С передних парт раздался девчачий визг, а затем негромкий хохот ребят. Опять подложили Сакуре какую-то дрянь, не иначе...
Тощая девчонка с короткими бледно-розовыми волосами и смазливым личиком с неестественным ужасом отскочила от своего места.
- Придурки! Совсем не смешно! - Громкий грубоватый голос совершенно не гармонировал с ее хрупкой фигуркой. Она замахала длинными ручонками, все еще проклиная на чем свет стоит виновников содеянного, пока не заметила сидящего спокойно Саске. Началось.
Пара быстро сменяющих друг друга недовольных гримасс в сторону сокурсников, а потом, будто бы и не замечала до этого, приветливо заулыбалась, повернувшись в сторону Учихи.
Еще та зануда. Наверное, единственная во всем мире не может понять - Саске ни до кого дела нет. Вот есть он и его жизнь, и никто не имеет права в нее вмешиваться, разламывая прочную стенку между ним и остальным миром изящными пальчиками. Не доходит же, хотя звонить стала реже, что радует.
- Можно я спереди тебя сяду? - Уже прибежала, уселась, не дождавшись ответа. «Да пусть делает, что вздумается, не мне указывать другим людям».
- Ты такой милый, Саске-кун, спасибо, - легонько улыбнулась и отвернулась, раскрыв книгу на нужном параграфе.
- Да.
Сидящий рядом Сай вопросительно взглянул, но тут же взгляд отвел. Удивлен, да? Хм, иногда удивлять людей очень полезно, во всяком случае, не будут знать, чего от тебя ждать в следующую минуту.
Маленькая дверь скрипнула, отворяясь, запуская высокого мужчину средних лет, и сразу же захлопнулась, заглушая звук, издаваемый пыльными ботинками, соприкасающимися с бежевым линолиумом.
Явился, урод, еще и опаздывает. Лениво покачивая крепкими руками, с немного запрокинутой назад головой и легкой довольной улыбкой он прошел к учительскому столу. Сел, закинул ногу на ногу.
Со второй парты поднялась светловолосая девчушка и, взяв губку, старательно начала возить по темно-зеленой глади доски, оставляя мутные белые разводы.
- Итак, сегодня мы поговорим об одном из способов получения информации, - слегка наклонился к столу и подложил сильные пальцы под угловатый подбородок,
- речь пойдет о наблюдении и каком-либо воздействии с нашей стороны в процессе наблюдения. Запишем несколько основных терминов и рассмотрим типичные случаи влияния на события и действия во время наблюдения.
Саске лениво положил потяжелевшую голову за сцепленные в замке руки, вздохнул еле заметно, протяжно и сомкнул горячие от напряжения веки. Какие еще к черту наблюдения? Учиха пребывал далеко за пределами маленькой душной комнаты с занавешенными чистой тюлью окошками и широкими подоконниками.
Все же эта бессильная ярость не желала отступать ни на крохотный шаг, не отпускала, пыталась схватить крепче за сильную руку, зацепить металлическим крючком и обмотать тяжелой ледяной цепью вокруг себя, притягивая ближе к своему жуткому разгоряченному телу. Все еще пытаясь сопротивляться, отталкивая с нерассчитанной силой вперед, он пытался от нее сбежать и спрятаться, забыться. Забыть, что уже сорвался, не давать волю остальным пугающим злостным чувствам.
В виски недовольно била жгучая кровь, щедро посыпая сеть тоненьких нитей нервов крохотными острыми иголочками. Нездоровится.
Преподаватель, не останавливаясь, объяснял тему, но слова его звучали где-то вдали, по длинным красным и желтым проводам током бежали к оглушительному хриплому мегафону.
Толчок в бок. Что за? Не мешайте, не надо, черт вас дери! Еще толчок, более настойчивый. Саске поднял грузную голову, наполненную свинцовой проволокой, скребущей своими острыми концами о чувствительную пустоту, ту самую, ранее переполненную мыслями. Потряс слегка. Чуть не заснул, вот же, а...
Толкал Сай, и уже становилось понятно почему, препод - все он.
- Прием, Учиха. С добрым утром, - презрительная ирония, - что-то я ранее не замечал в тебе склонности ко сну на моем уроке.
Вот же козел, найдет к чему прицепиться. Досадно. В голове жадно пульсировало, с каждым толчком расцепляя боль на маленькие лезвия, мгновенно разметавшиеся по каждому сантиметру тела.
- Я не спал.
- А, ну да, у тебя глазки на макушке, прости, забыл, - опять насмешка, - если не спал, то что?
Грубо, серьезно, четко.
- Голова, знаете ли, разболелась, - презрением на презрение, усмешкой на усмешку. Так же грубо.
- На тон вежливей. Не забывай, с кем разговариваешь, - видно задело, исчезла с лица та ехидность, отчетливо пробились искорки раздражения в красноватых глазах.
Мужчина встал из-за стола, подошел к парте Саске вплотную, опустил неслабые руки на крашеное дерево, приблизил свое угловатое лицо максимально, чуть наклонив голову вправо, и нахально усмехнулся.
- Однажды, Учиха, ты со своим характером в такое вляпаешься, что страшно станет, уж поверь. А потом нахлебаешься погорло, тогда, может, остепенишься, поубавишь заносчивость. До тех пор можешь думать, какой ты неприкосновенный и неповторимый, потом самому тошно станет, увидишь сам.
Не понял. Что это сейчас было... Да он же меня посмешищем выставил, урод! Да как же так... Неприкосновенный, говоришь. Да, вот именно, неприкосновенный! Так убери свое лицо от моего подальше...
Полное оцепенение. Второй раз за день над ним нахально насмехались, открыто и навязчиво.
Может даже и неприкасаемый. Бесят жалкие попытки на сближение, даже незначительный короткий разговор. Но неповторимый... Нет такого, все равны, все мы мешки со стандартным набором нитей сосудов, не иначе. Все мы одинаковые, но в то же время разные, нет такого, чтобы один был неповторим. Нет этой неповторимости…
Углубляясь все дальше в дебри запутанных мыслей, вторит сам себе, впиваясь, цепляясь крепко за каждую идейку. Вокруг пусто, непроходимо пусто, но до того мерзко заполнено, что дрожащие ноги вязнут в пучине этой наполненности.
Всего лишь жалкая отговорка в оправдание собственному бескрайнему эгоизму. "А Нагато ведь прав, не такой уж он и бестолковый учитель. Прав... прав." Внутренний голос тихо вышептывал каждое слово, нарочито растягивая и, как будто, улыбаясь. Забавляет. "Неповторимый", - звонко проносилось в голове, цепляясь за малейшую нить сознания.
Да, неповторимый. Огромный бескрайний океан, широко раскинувший свои опасные синие воды. Абсолютно другой, неизвестность. Никто не способен пересечь этот океан, невозможно. Мальчишка с тяжелой судьбой, замкнутый, спокойный. Никто не пережил столько, сколько я. Плевать что где-то люди теряют абсолютно все, лишаются даже малейшего шанса на счастье, оставаясь без крыш над головой, на это плевать. Есть лишь я, посмотрите - я живу, удрученный своим неисчерпаемым горем, так ужасно, никому не понять, не постичь, не переплыть эти чернеющие воды...
Именно так было на самом деле. Саске старательно прятал эти эгоистичные понимания подальше, но ворвался он и напомнил: спрятанное - не утерянное. Все еще так считаешь, ты неповторим.
- Что, задело? - Из бурного потока с неистовой быстротой текущего по светившимся неоновым трубам мыслей вытолкнул погрубевший значительно ненавистный голос.
Пошел на хер, бесишь. Большие черные глаза с угнездившимися на самом их дне чувствами злобы, ярости и глухой сыпучей тревоги пробежали по лицу учителя, остановившись на слегка прищуренных ядовито-красных зрачках. Сволочь. Пошел…
- Пошел на хер, - сдавленно выплюнул, - пошел ты!
Убрав руки с парты ученика, преподаватель хмуро взглянул на юношу, свел в недоумении рыжеватые брови на переносице, образовав тонкую складку на ровной коже.
- Но-но, я же говорил, не забывайся. Совершенно не эстетичная фразочка для столь успешного ученика, - змеино улыбнулся, от чего по похолодевшей спине побежали огненные шершавые капельки пота.
- Быть отмороженным уродом с напрочь испорченной железками физиономией - совсем эстетично. Это при том-то, что вы преподаватель в элитном учебном заведении, - вывел, высказал.
"Нахлебаешься погорло"... Ну уж нет, это он нехило нахлебается, когда его в углу прижмут за странный видок. Он, не я. Козел.
Мужчина посмотрел недобро, губы сжались, махнул рукой в сторону двери:
- Вон отсюда.
Нарочито медленно собрал вещи и четкими шагами, распрямив спину, приподняв голову, вышел из класса, напоследок успев заметить удивленные лица одноклассников и услышать в след озлобленное "стервец глупый", хмыкнул и направился в сторону туалетов.

Плеснув в лицо водой из немного дрожащих от волнения ладоней, бессильно опустил голову над белоснежной раковиной так, что кончики глянцевых волос намокали и обвисали под собственной тяжестью.
Невольно перед глазами встала непрошеная картина: те самые кафельные плитки в больнице такие же ослепительно белые. Тошно, как тогда, и как тогда хочется закрасить невыносимо белый кафель чем-то своим, изнутри выплескиваясь...
Голова быстрыми мутными рывками закружилась, к горлу подступил соленый ком, тошнота. Домой, сейчас не до учебы, домой...

**_

-О, Химицу, я преклоняюсь перед твоими кулинарными способностями, гений ты мой, - блондин с довольной мордашкой уминал за обе щеки запеченую ранее в духовке морскую рыбину. Рядом, возле плиты, возилась хрупенькая девушка, воюя с закипавшим бульоном. Рыженькие, длиной до плеч волосы подхвачены зеленой заколкой, а на округлое тельце надет ситцевый фартук. Все это придавало ей вид закоренелой домохозяйки, заботливо готовившей обед для своей скромной семьи. Помешав напоследок содержимое кастрюльки она выключила газ.
- Не болтай с набитым ртом, подлиза, - ласково улыбнулась и села рядом за небольшой стол, притянув к себе тарелку с ароматным горячим блюдом.
День уже подходил к концу, и они страшно проголодались. Кажется, я с утра ничего не ела, а что касается Наруто, так он вообще последние полтора часа крутился рядом, жалобно поглядывая и пуская слюнки.
Химицу посмотрела на блондина, как всегда излучавшего только тепло, которым пропитана вся его солнечная натура. Жизнерадостный, трескает рыбу и даже забыл о том, что случилось утром. Случилось, кстати, по ее вине.
Она нежно провела рукой по виску, заклеенному квадратиком лейкопластыря. И как вообще этот псих черноглазый умудрился заехать именно в это место? А если б сотрясение, если б... Девушка невольно дернулась, пытаясь отогнать неприятные мысли. Слава Богу, все обошлось.
Проклиная встреченного с утра парня и в первую очередь себя саму она взглянула на блондина.
- Слушай, я ведь так и не извинилась...
Тот, изображая явное недовольство из-за прерванной разговором трапезы, но с легким весельем ответно поднял глаза на Химицу.
- Все нормально, ты же не виновата, что у него нервы не в порядке. В конце концов, мы постоянно играем на желания и выкидываем подобные штуковины, - глубокие, синие сейчас, глаза лукаво глянули на рыжую, - где наша не пропадала… И вообще, может у него проблемы свои, а мы... цветы ему, признания...
Короткий смешок, и он вновь принялся быстро поглощать мастерски приготовленный ужин. Ну, ударили его, и что? Парень был удручен, сразу было заметно, но куда там спорить с Химицу, сказала - делай, особенно если в желания ей продул.
Блондин вспомнил его глаза в тот момент, когда он протянул ему букет стройных хризантем. На глубоком морионе выступило изумление, на смену которому пришла ярость. Нет, парень явно не псих, это мы просто бесимся со скуки. Новый город, новая жизнь, а привычки-то старые. Интересно, о чем он тогда думал, когда я к нему со своими лжепризнаниями прикатил...
Парень положил в рот последний кусочек, прожевал, уже медленно, и лениво откинулся на спинку стула.
- Ох и наелся я... Хими, спасибо, дорогуша.
- Угу.

**_

Какаши не мог понять сегодняшнего поведения Саске. Придя домой, он застал своего сына сидящим на полу. Обхватив колени руками, плотно прижал их, смотрел как будто в потолок, но и как будто сквозь него, непроницаемым взглядом матовой черноты. Из-за вопроса "в чем дело?" вскочил с пушистого ковра и начал озлобленно повествовать, какая же у него дерьмовая судьба. Странно, так странно.
Обычно тихий, со своими принципами и секретами, он редко разговаривал на личные темы, а точнее сказать, в последнее время он вообще мало разговаривал, не то что не жаловался. Что у него с учебой, он всегда узнавал от классрука Саске, да и вообще необходимости в этом не было: Саске школу с медалью закончил, тут проблем не возникало. К скрытности и молчаливости юноши он относился нормально - взрослый парень вполне может сам разобраться в своих делах. Думал так и никуда не лез с тех самых дней, как забрал его к себе из больницы, уязвленного, пережившего кое-как сильнейшую для ребенка психическую травму - гибель близких. Давно, еще когда его родители и брат были живы, Саске был общительным мальчиком, правильным во всем и развитым не по годам. Хоть последнее и сейчас преобладает в его натуре, но зато все эти доброжелательность и общительность стерлись прочь из черных глаз, как только его выписали после изнурительно лечения.
Необычно, совсем не похоже на Учиху его поведение днем. Он был навязчиво откровенен, разъярен, подавленным голосом, иногда добавляя нотки сарказма, рассказывал об убогости своего колледжа, не забыв упомянуть ненавистного ему еще с первого курса учителя Нагато, преподавателя социологии, говорил, как ненавидит подобную погоду, как выводят из себя тупые люди со своими идиотическими идеями. Он даже сделал язвительное замечание по поводу моего пристрастия к Индии.
Мужчина молча слушал, все больше удивляясь необычной, неприсущей Учихе разговорчивости, пока Саске не ушел, заперевшись на замок в своей комнате. Странно, так странно.
Обдумав все еще раз, Какаши вздохнул и пошел в свою комнату разгребать кипы документов. Проблемы проблемами, а работу еще никто не отменял.

Саске услышал, как захлопнулась дверь в комнате опекуна, устало посмотрел на высокий потолок. Да что же это такое, что за день такой... Зачем он такой?
Сегодня все было перевернуто с ног на голову, вывернуты все чувства, непонятно и поразительно неправильно. Колыхнулось где-то в душе чувство отчаяния: зачем все это? Зачем сорвался, высказался? Теперь Какаши знает. Хоть он и понимает, даже поддержит, если будет нужно, он не должен был знать, что я такой слабый. Именно, я показал ему слабость.
Парня клонило в сон, утомленность легко и сладко гладила по лицу теплыми ладонями, просила забыться, но тревога находила свои аргументы и доводы, пугала, разгоняла пьянящее ощущение усталости.
Перед глазами невольно встал портрет Нагато, но уже вымотанный своим срывом, всплеском эмоций, он отбросил ненавистный образ подальше, лишь бы не мешал, разберусь потом.
Еще один. Светлый паренек с по-детски округлым лицом, с невероятно красивыми глазами смотрит непонимающе, и рыжая девчонка рядом с ним с обвиняющей луговой зеленью глаз.
Может, перестарался. Саске отлично понимал - рука у него тяжелая, а удары отточены до предела. Учитывая то, что он поддался гневным эмоциям, пареньку могло достаться. А вдруг? Нет... Что попросту волноваться за совершенно незнакомого человека, внесшего свою лепту в ужасный утренний срыв. Вот именно, и не надо вовсе.
Но погорячился, все же погорячился. За окном уже давно стемнело. Мягкая, мрачная синева опустилась на город с его улочками, обволокла легко собой каждый дом, каждый куст, скрывая в себе остатки почти исчезнувшего лилового тумана.
Саске прилег на расстеленную кровать, укутался в любимый темно-синий плед и окунулся с головой в воспоминания. Не о сегодняшнем кошмарном дне, а о тех далеких, забытых, беззаботных временах, которые пытался раньше чуть ли не каждый день вспомнить, судорожно напрягая измученную память, и которые так легко всплывали из глубин сейчас. Моменты из детства, самые, казалось бы, яркие - награда за пережитое. Вспомнить хоть что-то так хорошо...
Вот он с семьей идет по зеленой улочке, накрытой бережно тенью высоких деревьев и усеянной по бокам маленькими цветущими кустарниками шиповника, вдыхая свежую летнюю прохладу воздуха. Отец как всегда погружен в свои мысли, известные ему одному, но бережно держит в широкой своей ладони маленькую ладошку шумного мальчишки с задорной улыбкой и блестящим азартом в глазах. Рядом идет мать, нежная, красивая, укутанная в легкую ткань розовой блузы. Мама... Как всегда улыбается, такой неповторимой сладкой цветочной улыбкой, смеясь, что-то рассказывает брату. Он лишь еле заметно улыбается в ответ и кивает согласно, такой же серьезный как и отец. Ему тогда было столько же, сколько и Саске сейчас - семнадцать, но его уверенная, полная чуть небрежных движений, походка, твердый шаг, широкая спина - все это придавало его образу какую-то правильную завершенность, взрослость... Саске знал, что сейчас выглядит так же - настолько они стали схожи... В груди сладко защемило, разливая в теле непонятное тепло, но участившееся биение сердца откликнулось немой болью. Нету, их уже нету. Нет этой заботы, любви, тепла… Простого тепла так сейчас не хватает...

**_

Утро первого дня в новом колледже встретило Наруто радостно. Вчерашняя муть воздуха рассеялась под теплыми лучами апрельского солнца, грела приятно, прогнала прочь склизкую, противную дымку. Хотелось даже снять куртку и идти так вот, в одной легкой футболке, обдуваемый свежим влажным ветром. Наруто потянулся к замку, но его остановила аккуратная ухоженная рука Химицу.
- Заболеешь же, потом мне по аптекам бегать.
В ответ он лишь улыбнулся, сожмурил глаза от ласкового солнца, подставляя его лучам навстречу свою пряную кожу. Получилось очень забавно и мило, что заставило увидевшую это девушку невольно улыбаться.
- Какой ты у меня смешной.
Он схватил ее за руку и быстро потащил вдоль узкой улицы, залитой теплым светом. Быстрей в колледж, не терпится.

Они зашли в широкий холл, переполненный суетящимися студентами, копошащимися в помещении шумно, толкаясь и перекрикиваясь.
Химицу чмокнула его в щеку и смешалась с толпой учащихся, оставляя парня одного. Насколько он помнил, ей нужно было зайти в кабинет директора и уточнить разные мелочи касательно их позднего перевода. Сняв, наконец, куртку, он хотел было направиться к гардеробу, но... Выискивая глазами местонахождении этого самого гардероба, он натолкнулся взглядом на фигуру юноши, показавшуюся ему смутно знакомой. Всмотревшись повнимательней, он понял, где его видел. Тот самый парень с глубокими черными глазами, тот самый, заехавший вчера блондину по голове.
Наруто смущенно отвернулся и зашагал прочь. Бросило в жар. Кровь нервно забегала вперед-назад вдоль длинных сосудов, собранных в огромную сеть, расширяя, волнуя. В висках начало стучать под давлением. Казалось, маленькие гвозди медленно, удар за ударом, вбивают в мягкую желеобразную сейчас голову. Нервы, занервничал. Еще бы, вчера этот ненормальный с двух ударов свалил его в снег и разбил висок, и неизвестно, чего ему захочется сегодня при повторной встрече.
Сам не понимая, почему, он испугался. Инстинктивно ускоряя шаг, направился вдоль длинного коридора, выводящего из холла. Он не понимал, куда идет - здание было совершенно не знакомо, но чувство страха подталкивало, заставляло быстрей шевелить ногами, вызывая неприятное ощущение опасности. Хотелось быстрее скрыться, убежать от этого пронзающего взгляда сверлившего сейчас его спину, от которого сдавливало грудь тугим железным корсетом, не давая сделать ни глотка воздуха. Давился собственным волнением.
Пройдя немного вперед, он услышал отчетливый грубоватый голос:
- Стой.
Остановился, повинуясь. Не смеет даже шелохнуться. Пугающе зашлось сердце в бешенном ритме, сбиваясь, начиная заново скоростной забег крови по венкам и артериям, в ушах пронзительно зазвенело и медленно перекатилось в режущую боль. Приготовился к худшему, не задумываясь, что находится в колледже, переполненном людьми.
Парень подошел вплотную, и блондин уже второй раз неосознанно залюбовался гармоничным лицом и правильно сложенной фигурой, забыв даже о своем резком испуге.
Четкие линии скул и подбородка; угловатые, с залегшими на них едва заметными фиолетовыми тенями, притягательные миндалевидные глаза смотрят строго, внимательно, впиваясь своей бездной в каждую мелочь, замечая любое движение. Над ними расслабленные ровные линии бровей. Губы слегка пухлые, но с четким прямым рисунком, нижняя слегка закушена, обнажая часть белой полоски зубов. Глянец черных в тон глазам волос спадает ровными прядями по обе стороны лица, ловит частички света, блеснувшие в нем на секунду, и крадет, прячет в своей темноте. Чарующий. Крепкая фигура с четким рельефом мышц, очерченных сквозь обтягивающую футболку, широко развернуты плечи, от которых опускаются две сильные руки, идеально прямая спина, чуть приподнятая голова. Гибкий, видно сразу.
Наруто как завороженный смотрел бы на эту опасную красоту вечность, замирая в предвкушении чего-то ужасного, если бы не голос, моментально вышибший из мнимого транса.
- Доброе утро, - уже совсем не грубо, но холодно. Голос бархатный в тон внешности. Приятный.
- Да... доброе утро, - блондин мгновенно опомнился и с почти незаметным испугом направил взгляд в черную бездну глаз собеседника.
- Ты что так напрягся-то? - Ровные губы исказились в усмешке, - я всего лишь хотел спросить, с тобой в порядке все? - И кивнул головой на аккуратно залепленный пластырем висок.
- Ага, - растерялся. Чего-чего, а вопросов касательно его состояния Наруто ожидал меньше всего. Он ожидал криков, ударов, унижений или чего-то подобного, но никак уж не этого. Не знаю, почему. Слишком уж серьезное лицо, слишком уж уверенная походка.
- Прости за вчерашнее, я... не специально, - еле проговаривая, вырывая из себя каждое слово, вытягивая с языка раскаленными щипцами. Оцепенение, неожиданно, как-никак.
- Ну да, не специально всучил мне этот веник, случайно, - иронично поднятая бровь, - Хах, ладно, ты тоже прости, я кажется перестарался, - он еще раз кинул взгляд на разбитый ранее висок, - ну, я не злюсь, так что гуляй, - раскованно, убрав руки в карманы брюк, направился в сторону лестницы чуть дальше по коридору.
Наруто долго смотрел ему вслед, вдумываясь в суть произошедшего и в суть разговора, которая старательно ускользала сейчас от его ничего не понимающего сознания, но так и не смог найти нормальное объяснение произошедшему. С одной стороны все ясно - парень погорячился и надавал ему по морде, а потом осознал, что не прав, и решил извиниться при удобной возможности. Но тревога кусалась, вытягивая на поверхность и другое - слишком уж странный, слишком скрыты в черной пелене зрачки, не обычен, не мог он так из-за простого раскаяния сделать, не мог. "А откуда тебе знать?" - Проносился вопрос, разлетаясь эхом в голове, - "откуда?"
Попытался откинуть грузные мысли подальше, в конец, на потом, отложить надолго и не задавать самому себе глупые вопросы. И чего я вообще об этом думаю, обошлось все - и слава Богу! Сейчас вообще пара начнется, а я даже не в курсе, где кабинет.

**_

Занятия кончились раньше обычного, чему блондин был несказанно рад. Стремлений к знаниям, да и вообще стремлений, у него хватало, но неусидчивость и суматошность все время сбивали с нужного жизненного ритма. Вот и сейчас, так и не успев отсидеть нормально две пары, он понял, что учеба его очень утомила. Хотя здесь, несомненно, сыграла свою роль и обстановка: новые преподаватели, новые одногруппники, да и вообще все это, начиная от сравнительно небольшого городка, заканчивая деревянной партой под локтями, - все новое, непривычное.
Химицу он ждать не стал, у нее оставалась еще одна пара, да и ее классрук попросил ненадолго задержаться, так что, забрав одежду из гардероба, парень поспешил домой.
За утро погода разыгралась и стала еще лучше - пухлые облака редкими чайками пролетали плавно на ровной глади неба, ветер ласково теребил непослушные прядки светлых волос, рассыпая их по лицу. Солнце слепило золотым диском, заставляя жмуриться и нелепо улыбаться от этого приятного ощущения. Ну что ж, раз Хими не со мной, то и ругаться за снятую куртку некому.
Положив яркую ткань снятой одежды поверх сумки, накинутой через плечо, он бодро зашагал по лужицам сильно подтаявшего за утро снега, не обращая внимания на равномерное хлюпанье в ботинках. Приду домой - сразу же на батарею, а то она меня к стене пришьет, это точно.
Кстати, интересно, как ее первый день в новом окружении? Зная характер девушки, он мог ни о чем не беспокоиться. Всегда почти мягкая, дружелюбная, тепло улыбается - наверняка уже подружилась с какой-нибудь девчонкой. Он мягко улыбнулся, подчеркивая мысленно их внутреннее сходство, ведь он-то такой же, не особо навязчивый, но нос свой сунет везде, с очень развитым чувством справедливости и долга, и... да, до жути дружелюбный. Она, она точно такая же. Забавно.
Первый день в колледже для него прошел насыщенно: например, парни приняли его нормально, и после первой пары они вместе смеялись над выходкой Кибы, соседа по парте Наруто. Девушки так и норовили засыпать вопросами касательно его личного, да и жизни в целом, а некоторые даже откровенно оценивающе пялились, вгоняя беднягу в краску. Вспоминался его прежний коллектив: ребята тоже дружные, веселые, а вот девчонки полная противоположность этим. Не видят в тебе объект для своих, одним им известных целей, а относятся как к другу, нет, даже как к одной из своих, как к подружке, что ли. Как-то раз они решили устроить девишник, и пригласили туда Наруто, но, дабы не делать из сугубо женского коллектива обычную вечеринку, блондина переодели в розовое мини и напялили черную юбку на голову вместо волос.
Парень улыбался своим мыслям и сам не заметил, как подошел к подъезду. Кинул быстрый взгляд на то самое место, где вчера был подарен нервному брюнету букетик, и настроение сразу поменялось. Тот парень. Вчера была ужасная погода, эх.
Мысли, издеваясь, вырисовывали яркими красками его портрет. Глаза, волосы, контур лица... Красив, очень красив, но внешность абсолютно противоположная мне: что-то в нем манящее, притягательное, что Наруто смог разглядеть при второй встрече с ним. Все-таки не каждый день встречаешь человека с такими глазами...

**_

- Я дома! - Услышав голос, блондин слез с широкого дивана и прошел в коридор, где уже разувалась Химицу. Прошла в комнату и, сняв теплый свитер, она тяжко вздохнула.
- Ну что, рассказывай, как тебе?
Блондин на секунду задумался, с чего именно начать, и, придя к нужному решению, затараторил, рассказывая о веселых ребятах-одногруппниках, о маньячках-девчонках и о старой учительнице литературы, над которой всю пару издевался его сосед по парте. Дослушав до конца, девушка слегка рассмеялась и мило потрепала пушистые волосы Наруто.
- В общем, тебе тут понравилось?
Задумчиво закусив губу, он положительно кивнул и заулыбался широко.
- Слушай, а тебе как?
- Да так же, только вот... - Девушка не успела договорить, прерванная звуком удара ладошки по лбу - излюбленный жест Наруто.
- Забыл рассказать, - голос заметно поблек, стал серьезнее, и просачивались в нем нотки испуга, - тот парень, вчерашний, я его видел... И мы даже друг перед другом извинились...
Внезапно крепко охватившее девушку чувство волнения моментально сползло, оставляя от себя лишь сеть неясных шершавых мурашек под кожей, торопливо сбегавших вниз по гладкой спине. Она тоже его видела и не только видела...
Сильно перепугалась, услышав, что Наруто с ним виделся, мало ли что могло прийти в голову брюнету снова. Даже то, что они извинились друг перед другом не сильно успокаивало, хоть и обнадеживало.
- Вот как... Того самого, - ровный до этого голос задрожал, глубинно наполнился тревогой, плещущейся из уст, неясной, неопределенной.
- Ага, он по ходу с нами в колледже учится, а я бы и не сказал, что он еще ученик, слишком уж важный весь, больше тянет на рабочего фирмы какой-нибудь, как у отца, например.
Вспомнив моментально четко сложенную фигуру и спокойное серьезное лицо, Химицу не могла не согласиться - слишком уж взросло выглядел этот брюнет.
- Да, в нашем колледже, - голос снова выровнялся, приобрел даже непонятную иронию, хотя на лице четко видна неприязнь, - Учиха Саске, и, представь себе, - второй курс, экономика и право, студент с отличной успеваемостью. Мы в одной группе.
Наруто пару минут переваривал полученную информацию, стоял, оторопев, открыл рот, удивился. Надо же, всего второй курс...
- И как он?
- Ну, как сказать... Я у соседки по парте спрашивала про него. Она мне что-то в течение пары втирала, говорит не стоит вообще с ним связываться, что зря время потеряю, здесь все так, а он внимания даже не обращает. Короче, я поняла, что паренек не обделен женским вниманием, и что с характером он. А ты чего интересуешься, боишься его?
Блондин вспомнил их утреннюю встречу. Да, он сначала испугался, хоть и не понял этого. Но как только они заговорили, на смену страху пришло некое удивление вперемешку с восхищенностью.
- Да нет, просто странный он...

**_

Саске уже битый час сидел за компьютером, не отвлекаясь даже на язвительные придирки и замечания Какаши относительно порчи зрения. В группе новенькая, причем перешла сюда не одна, а с тем блондином, в середине апреля, а это - почти конец учебного года. Узумаки Химицу. Пялилась на меня весь день, не дай Бог, такая же как Сакура. Хотя тот блондин... Хм, кто он ей?
Любопытство одолело, влезло в голову и закопошилось там мелкими лапками. Учиха всерьез хотел узнать, что же их связывает, непонятно по каким причинам. Свалив все на банальный интерес, он решил поискать ее на том сайте, где был зарегистрирован.
Результат поиска выдал один единственный аккаунт, и, судя по фотографии, именно тот, который он искал.
Пробежал быстро глазами по информации, остановившись только на адресе - именно та улица, где они впервые увиделись, дошел до альбомов. На обложке одного из них были запечатлены рыженькая девушка и обнимающий ее за плечи блондин, тот самый. Именно то, что нужно. Открыв альбом он внимательно посмотрел все фотографии. Везде вместе - то хрупкие ручки обвивают крепкую шею, то треплют золотистые локоны…
Интересный. Красивый, не похожий внешне на других. Каждая черточка лица мягкая, плавная по–детски. Неудивительно, что я его за ребенка принял. Полная противоположность моим четким чертам. Слишком солнечный, слишком слепит глаза эта улыбка.
Он внутренне одернул себя: с каких пор его вообще стали интересовать другие люди?.. Был, конечно, один человек, но его пришлось забыть, выкинуть из головы, захлопнуть дверь в комнатку сердца, выставив ненужный более образ за дверь, сказав слабое "нет". Сейчас это уже неважно, все в прошлом, накрыто темным покрывалом, пыльным, старым. Все иначе.
Посмотрев последнее фото, он отметил, что у этой Химицу довольно неплохой вкус на парней, и облегченно подчеркнул себе, что раз у нее есть этот блондин, то она явно не станет Сакурой-2, да и вряд ли займет место в рядах его бесчисленных воздыхательниц. Не дура же она, в конце концов, менять такого мальчика на бессмысленную беготню за мной.
Он встал из-за стола, провел ослабшей рукой по волосам, пошатнулся - сказалось отсутствие приема пищи за последние два дня. Все, хватит