Проклятие любви

- Прижмись ко мне. Еще. Еще чуть-чуть.
- Саске…
- Ашш… не говори. Просто чувствуй.
- Но…
- Я буду осторожен. Подними голову, вот так. Еще. Я держу тебя. Расслабься.
- Сас… ке.
- Молчи. Сказано и так слишком много. Я с тобой, и я тебя не брошу. Ни за что. Ну же… дыши. Ты весь горишь. Тебе не хватает воздуха. Я осторожен. Нежен. Ласков.
- Нет.
- Да, - тихо. Шепотом. – Потерпи, лисенок, будет еще жарче. Еще горячее. Ну же. Выдох.
- Сас…
- Я здесь. Вдох. Тихо, тихо. Просто закрой глаза и расслабься.
- Мне больно.
- Чуть-чуть.
- И странно.
- Я знаю.
- Ты…
- Да? – склоняясь над его телом.
- А ты уверен, что именно так лечат простуду?
Саске прикрыл глаза, тяжело вздохнул и таки вытянул простыню из-под Наруто. Мокрая тряпка, зажатая во второй руке, шмякнулась лисенку на лоб. Идиот! Конечно, нет! Придурок.
Врач не будет сидеть рядом с больным в одних обтрепанных джинсах уже пятую ночь. Менять ему белье, обтирать водой, кормить, поить и при этом бережно и так крепко сжимать в объятьях. Нару, ты придурок!
- Саске. – Голос слаб.
Ангина, грипп, лихорадка. И даже Цунаде не знала, как все это лечить. Лекарства не помогали. Ниндзютсу не действовали. На нем поставили крест. Его прокляли, и теперь он умирает. Саске сжал зубы и уткнулся носом в его волосы. Нару замер, доверчиво прижимаясь к нему. Уже привык. Уже не вырывается с криком: «Уберите его, я лучше сам помру!». Уже чувствует, верит, доверяет. Но… не идет на поправку. Ослаб так, что почти не просыпается.
Как больно. Страшно. И больно. Будто тысячи лезвий разрывают грудь изнутри. Прижать еще крепче, так крепко, чтобы почувствовать бег его крови, звук его дыхания, затихающий стук сердца…
Нару.
- Саске.
- У?
- Я, правда, очень тронут, что у тебя ко мне такие сильные чувства.
Тяжелый вздох. Он и впрямь тронут, причем на всю голову.
- Я тоже ценю тебя как друга, но…
- Но.
- Но я уже не поправлюсь. Понимаешь? Так что, хорош переживать и… дай мне выйти из подвала!
Хмыкнув, Саске провел носом по шее лисенка. Стройное тело дрогнуло в его руках, а лисенок напрягся, сдерживая стон удовольствия.
- Нет.
- Почему?
- Мне хорошо с тобой.
- Проблема…. Ну… короче… не хотел тебе говорить…. Но ты извращенец.
Тихий хмык в темноте. Нару вдохновенно продолжил.
- Выкрал меня из больницы. Затащил к себе в подвал. Кормишь всякой дрянью, не выпускаешь наружу и постоянно интересуешься, как я тебя нахожу. Идиотом.
Улыбка черноволосого анбу стала шире.
- Либо добей, либо объясни, какого хрена!
- Я люблю тебя. Чудо в перьях.
Тихий вздох.
- Это мы уже проходили.
- Ты все еще не веришь.
- Ты себя в зеркало видел? Нет.
- А что со мной?
- Движения убийцы, на лице – холод, в улыбке – презрение, в глазах – смерть. Извини, но любви я там в упор не вижу. Хорош придуриваться, объясни, какого ты меня здесь держишь?
- Ты забавный.
- Я тебе не игрушка.
- Красивый.
- Сам такой.
- Спасибо.
- Не отвлекайся.
- Угу. Можно…. я тебя поцелую?
Гробовая тишина.
- Куда?
Судорожный вздох Саске, засовывающего свои фантазии куда подальше. И все же не удержался.
- А куда ты хочешь?
- В щечку.
Саске затрясло. Наивность лисенка убивала.
- Эй. Ты чего, плачешь?
- Нет. – С трудом успокаиваясь и с интересом глядя на это чудо, так уютно устроившееся в его объятьях.
- Хм… а зачем вообще меня целовать?
- Хочу кое-что доказать.
- Что?
- Что ты тоже от меня без ума.
- Демонстрируй. – Спокойно, взвешенно, безапелляционно. Нару явно ему не верил.
Хорошо…
Склониться на ним. Прижимаясь к горячему телу. Чувствуя его дрожь, сходя с ума от холода этих ледяных глаз. Нару.
Провести языком по его губам. Легко, бережно. Лишь пробуя их на вкус.
Хмурится, поджимает губы. Пытается остаться равнодушным.
Интересно… очень.
Рука берет за волосы. Резко, больно дернуть назад. Нару вскрикивает.
Поцеловать. Скользнуть языком в горячий рот. Сплестись с его. Почувствовать его вкус, обонять его запах, сжимать его тело.
Сумасшествие. Почти грань.
Его руки смыкаются за спиной. Ноги удерживают в захвате. Он хочет еще. Еще и много. Продолжать целовать, не отпуская ни на мгновенье. Чувствуя все более и более бурный ответ. И понимая… что вот-вот переступит черту. Не сможет остановиться.
Отпрянуть. Хватая губами воздух. Видеть боль и непонимание в его глазах. Наруто тянется к нему, сжимая ладонями лицо. Приближает свое. Что же ты делаешь со мной, Нару. Что творишь…
- Нет! – отталкивает. В глазах зарождается понимание.
Но уже поздно. Слишком поздно.
Он сам пересек черту.

---------------------------------------------------------------------------------

- Прости.
Тишина. Слезы в синих, как небо, глазах.
- Больно?
- Нет. – Тихо, будто выдох. Но он услышал, прижимая его голову к груди и обнимая второй рукой за плечи.
- Прости.
Где-то далеко капает вода. Тут тепло, темно и тихо. Свеча догорела, и теперь ее огарок лежит на столе.
- Саске.
- Что?
- Я ведь умираю, Саске.
- Я не позволю тебе так просто умереть.
Слезы капают на кожу. Больно. Это так больно. Что же ты делаешь со мной, лисенок?
- Не хочу умирать.
- Не умрешь. Верь мне.
- Саске…

----------------------------------------------------------------------

Наруто поднялся из подвала на первый этаж. Наконец-то! Свобода!!! Саске стоит за спиной. Готов подхватить в любой момент. Но упираться в стенку гораздо удобнее.
- Пойдем.
- Куда?
- На кухню. Приготовлю что-нибудь поесть. Ты весь исхудал.
- Конечно, травил меня всякой гадостью. – Понуро шагая следом. Но уже с интересом принюхиваясь.
- Это были травы.
- Я не кролик.
- Помню.
- Хочу рамен!
- Сейчас.
- И омлет.
- Хм… идешь на поправку?
- И виноград.
- У меня нет.
Слезы в этих небесной синевы глазах. Подозрительный хлюп носом. Саске закатил глаза:
- Ладно, принесу. Жди.
- Подожди. – Подозрительно робко, сжимая край его куртки в руке. Сердце брюнета екнуло. Что еще? Для тебя все, что угодно, малыш.
Последнее, оказывается, он произнес вслух. Малыш поднял лицо и радостно сверкнул глазами:
- Еще шоколад, морковь, три дыни, арбуз, орешков, варенья, свежих сот с медом и…
Рука врезала в стену прямо у правого виска Нару. Блондин стоял, прижимаясь спиной к стене, и с любопытством смотрел на Саске, с улыбкой до ушей.
- Рад, что ты сказал «да»!
Поймать момент, когда Саске начинает открывать рот для возражений. Скользнуть к нему. Обвить рукой шею, впиться в губы губами. Язык мечется в его рту, сплетаясь с его. Он открыт, руки опущены, глаза прикрыты. Дыхание становится все чаще, сбивается. Опустить вторую руку ему на талию. Прижаться бедрами и жарко шепнуть, оторвавшись от его губ:
- А еще курочки жареной… хочу…
И быстро выставить за дверь, сунув в одну руку корзину, а во вторую - соскользнувшую так просто куртку.
Дверь с грохотом закрылась. Нару прижался к ней и с удовольствием услышал ругань взбешенного анбу. Наконец-то… выпроводил.
Сползти на пол, трясясь и прижимая руки к голове.
Как же ему хреново. И температуры больше нет. Организм… сдался.

На карачках доползти до кухни, жадно выпить всю воду из чайника и вылить остатки себе на голову. Полегчало. Появились силы, чтобы встать. Кажется.
Подойти к окну и грустно посмотреть в зеркало у стены. Высокий, стройный, сильный и чересчур бледный. Золото волос будто обжигает высокие скулы. Красив, даже слишком. Знает, давно знает об этом.
Лишь бы хватило сил.
Выпрыгнуть из окна, сорваться на бег и уже через минуту скрыться в лесу. Сотня теневых клонов, и вот уже даже Саске вряд ли найдет его след.
Быстрее. Быстрее… быстрее!
Найти старуху, что прокляла. Попытаться… все исправить… если еще не поздно.

--------------------------------------------

Не… не простила. Ведьма…. Старая…
Сидеть на ветке, хрипя от боли в груди. Сжимать в руке кунай и тяжело дышать, пытаясь дышать хоть как-то. Сказала, что не прокляла, а помогла. Спасибо, бл..! За помощь. Сказала. Что выздоровеет, если найдет лекарство.
Где?!!
- Оно само тебя найдет, - хриплый голос и гноящиеся глаза.
Ксо! После или все же до похорон?
- Нару.
Выдох ветра. Его тело, опустившееся неподалеку. Одежда потрепана. Глаза горят бешеным огнем. Ведь не спал, не ел… искал.
- Привет. – Улыбнуться, не открывая глаз. Нет сил. Больше нет сил.
Руки бережно отрывают от ствола, прижимая к родной груди и обхватывая за грудь и живот. Сидеть между его ног, слышать его дыхание, чувствовать его пульс. Саске… ну почему я именно так на тебя реагирую?
- Заблудился?
- Нет.
- Пойдем домой?
- Нет.
- Останемся.
- Да.
- Я купил.
Лениво приоткрыть правый глаз. Все плывет. Но пока еще в сознании, и то хлеб.
- Что?
- Все.
- И где это все?
- Дома.
- Козел.
Тихий хмык, и губы на моей шее. Скольжение языка. Легкий укус. Тело отзывается само. Странно. Думал - уже труп.
- Ладно. Можешь нести меня. На руках. До дома.
- Спасибо, - и сколько значимости в голосе... и сколько силы в руках.
- Тебе не тяжело? – странно. Прихожу в себя. А только что умирал. Даже есть и вправду захотелось.
- Нет.
- Не урони.
- Ни за что.
- Молодец. Если донесешь бережно – позволю таскать себя чаще.
Удивленный взгляд агатовых глаз. Предательский румянец на моих щеках.
- Я буду о-очень бережен.
- Это раду… - ветка хлестнула по лицу так, что выбило челюсть из сустава. – Временно не могу высказать все то, что так наболело.
- Ты как?
Высказываюсь.
- Тебе явно легче.
Стоп. Удивление в его глазах. Мне и вправду легче. От чего? Ведь и двинуться не мог, а сейчас…
- «Лекарство само найдет тебя»
- Что?
- Так старуха сказала.
Удивление медленно сменяется пониманием. Мне страшно любопытно.
- Хм, вот оно как. – И знакомая ехидная усмешка на бледном изящном лице.
- Что? Саске! Что ты понял?!!

-----------------------------

Ем в три горла. Саске сидит напротив, о чем-то думает. Говорить временно не могу – занят.
- Нару.
- ..?
- Без меня ты сдохнешь в страшных муках.
Натужный кашель. Выпученные глаза. У меня острая реакция.
- Чего?!
Саске разглядывает заляпанную рубашку. Рычит. Рубашка комком летит к окну. Слежу за полетом, но тонкие пальцы берут меня за подбородок и с силой разворачивают лицо обратно. Заставляют смотреть в черную бездну его глаз.
- Я не шучу. Я – твое лекарство.
Шок.
- И всегда должен быть рядом.
- Кома.
- Особенно по ночам. И, конечно, ежедневно.
- В туалет тоже за мной будешь бегать, придерживая, чтобы не навернулся от слабости? Я иногда там перенапрягаюсь. – Что я несу?
- Если понадобится.
Застрелите меня.
- Гм, кхм, мгкхм!
Интерес в его глазах и такая знакомая сталь. Он все решил. Как всегда… как и тогда.
- Знаешь, я просто не могу пользоваться твоей добротой и дальше.
Ноль эмоций.
- Мне легче…
- Легче умереть, чем быть со мной? – спокойно и холодно. Но…напряжение его голоса достигло предела.
И вправду… любит? Саске? Меня? Почему… почему меня?
- Нет.
Расслабился. Разжимает пальцы. Рука слегка подрагивает. Не верю. Мой ответ был настолько важен?
- Я… Саске… почему ты…
- Влюбился в такого бездаря, как ты?
Щас ведь вмажу.
- Не знаю. Но… ты – мое лекарство, а я теперь стал твоим. Навсегда. И, - медленная нехорошая улыбка расплывается по его лицу. Мне жутко и зябко. Даже ноги занемели, - теперь ты никуда от меня не денешься.
Надо было убить старуху.
- Ааааааааааааа!!!! Куда ты меня тащишь?!
- В спальню.
- …!!!
- Буду лечить.
- Чего?!!!
- До утра! – и тихий смех раздирает покрывало ночи.
Спасите!!!!

Два часа спустя.

Халасо.
Лежу в его объятьях, уткнувшись носом в плечо, и сквозь сон чувствую, как его пальцы скользят сквозь пряди моих волос.
- Красиво. – Тихо, почти неслышно.
Но я все равно довольно улыбаюсь. И наконец-то засыпаю. Он мой. Навсегда. На всю жизнь. Но… даже без этого проклятья я бы все равно не смог жить без него.
Аригато. Старуха.

Эпилог.

- Милый, иди ко мне.
- Не приближайся.
- Нару, ну ты же не хочешь всю ночь провести на потолочной балке?
- Извращенец.
Прыжок. Он снова рядом. Щупает лоб.
- У тебя жар.
- Пошел на …
- Уже иду.
- Отвали!!!
- Вот. Ты уже на ногах не держишься. Упал.
- Саске, отвали, прошу по-хорошему.
- Скажи, а куда ты ползешь? – с любопытством.
- В другую спальню!
- Я с тобой.
- Нет! Мне нужно уединение!
- Когда ты шел в туалет, то говорил то же самое.
- Слушай, придурок, ты всего три дня был на миссии, неужели настолько соскучился?
- Да.
- Я спать хочу!
- Да.
- Что «да»?
- Все - да.
Руки обхватывают меня за пояс, падаю на пол. Пытаюсь отбиться, но его губы уже сводят с ума, скользя по телу.
- Сегодня я хочу слышать только «да», - шепчет он, опускаясь ниже.
И, уже выгибаясь в экстазе, шепчу то, что он так хочет услышать.

------------------------------------------------

- И все-таки ты козел. Уже рассвет!
- Спи.
- Я еще три дня не смогу сидеть.
- Тебя полечить?
- Иди в…
Поощрительная улыбка.
- На хрен!
Разочарованный вздох.
- Приготовь мне поесть. Пока тебя лечил – проголодался.
- Извращенец.
Улыбка.
- Придурок!
Смех.
- Козе… Саске!
- Ммм?
- Если не отпустишь…
- То что? – черные волосы скользят по щекам, руки уже сдергивают покрывало, а губы… нет, лучше не отпускай. Никогда.
- Как скажешь. Нару.
Я сказал это вслух? Я покойник.
Саске!!!!!

-----------------------------------------------------------

- Что это?
- Омлет.
- И все?
- Жри. Сволочь.
- Как ты себя чувствуешь? – неожиданно и очень серьезно.
Как раз пытаюсь сесть. Уже пятый раз. Не получается.
Долго и эмоционально описываю свое состояние. А он ест!
- Рад, что ты в порядке, лисенок.
- Да пошел ты.
- Пойду.
Сердце дрогнуло и сжалось в груди. А он и вправду встает и идет к двери, закидывая свою черную куртку за спину. Снова задание. Ксо. Снова. А мне разрешили выходить на них лишь через месяц. Не выдержу. Не смогу. Не…
Сам не заметил, как вскочил, оказался рядом с ним. Обхватить его за талию, крепко прижаться, чувствуя, как по щекам текут уже надоевшие порядком слезы.
- Что с тобой? – не оборачиваясь. Напряженно. Правая рука застыла на ручке двери. – Что, Нару?
- Люблю, - даже сам не услышал, а потому повторил, громко, почти крикнул. - Люблю тебя, сволочь!
Он замирает и резко оборачивается.
Держит мое лицо одной рукой, прижимая к себе второй, и смотрит так, будто… будто из последних сил пытается поверить. И… верит, верит моим глазам.

Черноволосый парень усмехнулся. Шепнул: «Бака». И крепко сжал в объятьях блондина, прижав его спиной к стене и опуская голову на его плечо. Высокие, стройные, красивые. Они были мечтой каждой девушки в конохе и далеко за ее пределами. Но сейчас весь этот мир сжался для них в один маленький полутемный коридор. И все, что они слышали – это прерывистый и частый ритм дыхания друг друга.
А потом брюнет просто поцеловал блондина. Порывисто, крепко. Сжимая его тело и глядя черным холодом глаз в тепло его синих, водя океана. Блондин вздрогнул, отвечая на поцелуй и сжимая рубашку на груди черноволосого. На губах его проступила кровь, а брюнет, оторвавшись от губ, скользнул щекой по его щеке и тихо шепнул на ушко:
- Теперь ты мой навсегда, Наруто. Навсегда.
И так и не увидел хитрой улыбки светловолосого Лиса. Лишь он один знал, кто здесь кого поймал и никогда и ни за что не отпустит…