Игра со смертью, Часть I, сцены 9-13

9
Кин чувствовала себя остатками корабля, которые медленно прибивает к берегу волной. Кусок за куском, искореженные и разбитые. В какой-то момент ей даже послышался плеск воды…
Среди болезненного спокойствия что-то внезапно рвануло, вспыхнуло искрами, и Кин показалось, что с ее лица содрали кожу.
– Да тихо ты! Всю улицу разбудишь… – было ответом на ее пронзительный вскрик.
Девушка обнаружила себя сидящей на какой-то постели в полутемной комнате, но больше не в силах была ничего разглядеть, и рухнула обратно, прикрывая глаза.
– Мое лицоо… – простонала она. – Что с ним?.. Я хочу его видеть… Есть зеркало?..
– Вот бабы, – добродушно ворчал тот же голос, а чьи-то руки в это время протирали лоб и щеки девушки остро пахнущим мятой раствором. – Чуть дуба не дала, а сразу зеркало просит. – Тряпка бесцеремонно прошлась по ране, Кин дернулась, что бы отпихнуть, но была настойчиво остановлена. – Куда? Лежи. Лицо… На месте твое лицо, никуда не делось!
Глаза приоткрылись только со второй попытки, правый почти ничего не видел – все расплывалось.
– Стари-ик… – простонала Кин. – Что происходит?..
– Старик! – голос звучал обижено. – И ты туда же… Я тебе еще покажу старика!
Девушка не успела сообразить, что означала эта фраза, когда увидела приближающийся к ее лицу тонкий острый кинжал, раскаленный до красна.
– Э! Э, э, э! Ты что собираешься делать, полоумный?!
– Потише, потише… Гной вместе с ядом надо выпустить и прочистить рану, иначе толку от моего лечения не будет.
Кин схватила запястье мужчины и сказала по возможности твердо и вкрадчиво:
– Не смей меня уродовать, слышишь?.. Спасибо, один уже потрудился…
Он легко отцепил ее руку и прижал к подушке за головой.
– Знаешь что? Я вовсе не обязан с тобой возиться! Меня ждал потрясающий вечер!.. Тьфу… Так что лежи не рыпайся. Больно не будет – у тебя пол-лица уже омертвело.
– Ксо… – прошептала ошарашенная Кин, расслабляясь и прикрывая глаза. Она действительно ничего не почувствовала, кроме запахов паленой плоти и разложения. Потом с ее лицом еще долго возились, девушка даже задремала. Изредка до Кин доносилось бурчание, но в смысл слов она не вдумывалась. Потом раздалось громкое:
– А тебе повезло, что я тебе встретился!
– Мда?..
– Потому что только я смогу тебя спасти…
Кин приоткрыла глаза, обнаружив, что правый опять закрывает повязка. Чувствовался нежный запах каких-то трав. Видимо, под конец процедуры она хорошо отрубилась.
– Неужели?.. – голос был слаб, но полон сарказма.
– Э! Ты мне не веришь? Зря, зря… Я знаю этот яд. И, скорей всего, я единственный, кроме его изобретателя, кто знает противоядие. Ну… не единственный, но этого человека ты бы вряд ли отыскала.
Лицо, обрамленное белыми жесткими волосами, словно плавало в полутьме, губы шевелились, но слова долетали не сразу, как бы пробиваясь через стену. Кин заморгала. Стало только хуже – все заволокло белым туманом.
– Да и ты сильная, принцесса…
– Не называй меня так, – прошептала девушка. Ее губ коснулся край чашки, в нос ударил резкий запах.
– Потому что ты уже часов пять, как должна была быть мертва. Пей, не отвлекайся…
Кин сделала глоток, борясь с подступающей тошнотой.
– А у тебя даже лихорадки-то почти нет.
Девушка через силу выпила теплое варево и откинулась на подушку.
– Ничего, вот если переживешь эту ночь, значит справишься… Утром я уйду и вернусь только после захода. Есть ты все равно не сможешь, вода будет стоять рядом, – голос все отдалялся и отдалялся. – Когда я приду в следующий раз, тогда и поговорим, как следует. Сейчас от тебя все равно мало толку, принцесса…
– Не назы… – губы шевелились плохо, слова потонули в неразборчивом бурчании. Кин крепко заснула.

10
Змеи… Кругом были змеи…
Они обвивали тугими горячими кольцами, не давали дышать. Кин поправила бандану на голове и приготовилась к сражению. Она не должна проиграть! От этого боя зависит все…
Огромная змея, распрямившись, словно пружина, бросилась на нее, целясь в грудь. Девушка рванула в сторону, выбрасывая вперед руку с кунаем, но… оказалось, что она по-прежнему стоит и рука у нее опущена, и сама она даже не шелохнулась. Кунай выпал из непослушных пальцев, острые зубы впились куда-то под левую ключицу. Сердце забилось, как сумасшедшее.
«НЕТ! Я не могу проиграть…»
Шипение со всех сторон… Откуда-то из тьмы сверкают злобные глаза.
Скользя, извиваясь языком белесого застывшего пламени, приблизилась еще одна гадина.
Рывок – и вновь Кин стоит, как каменная…
Серебристо-белая лента летит прямо на нее…
…И впивается в лицо…
Крик…
«Ксо!.. Я не хочу, не хочу, не хочу… я не хочу быть уродливой… это не справедливо…»
Кин прямо физически ощущает, как яд фиолетовыми нитями тянется к сердцу… Вены потрескивают, съеживаясь. Жар наполняет тело, как сосуд.
«Но я хочу жить… Не смотря ни на что…»
Она поднимает непослушные руки и отрывает змею вместе с куском лица… Вторая тварь падает сама.
– Ну, да, – вдруг слышен голос. – Я тоже не хотел остаться инвалидом после той битвы.
– Заку? Какого…
Ее бывший напарник по команде стоит неподалеку, задумчиво разглядывая перебинтованные руки.
– Знаешь, – грустно говорит он. – А ведь она не прижилась… Я чувствовал. Обидно. Через пару дней она бы начала гнить…
– Заку! Что ты тут делаешь?!
– А хрен его знает… Ты-то что тут делаешь? Ты что, тоже мертва?..
– Н-надеюсь нет… А мы где?
– А хрен его…
Он поворачивается и удаляется в черноту. Доносится голос:
– Досу тут видел… Бедняга – выглядит еще хуже, чем ты. Только он ушел куда-то…
Кин пытается идти, но ноги не слушаются. Постепенно, она понимает, что лежит.
Светло. Страшно хочется пить.
Приоткрыв глаз, она видит пробивающийся сквозь пыльное стекло рыжий лучик…

11
– Опять смотришься в зеркало?
Голос Аяме вывел Кин из задумчивости.
– Нет. С чего ты взяла?
Девушка поспешно спрятала в карман гладкий кругляшек. Ее напарница рассмеялась, подошла и тоже облокотилась на перила балкона.
– Да, ладно тебе! Ничего страшного. Я бы на твоем месте вообще бы от него не отлипала. Да не переживай ты! Эти отметины побледнеют, а через пару месяцев вообще не будет ничего заметно.
Кин невольно дотронулась до правой щеки, где алели четыре полосы – след от когтей Орочимару.
– Я и не переживаю. Мне все равно, – она чувствовала себя, как ребенок, которого застали за невинной шалостью.
Аяме вновь, по-доброму, рассмеялась.
– Нет такой девушки, которая не переживала бы из-за своей внешности!
«Я не девушка, я – шиноби», – хотела огрызнуться Кин, но прикусила язык – здесь никто не знал о ее прошлом. Рука сама собой нащупала в кармане бандану, палец задумчиво погладил прохладный металл протектора, прошелся по четырем глубоким царапинам, наискось пересекающим его – таким же, как и на щеке. Зачем она хранила эту ненужную теперь вещицу?.. Может, потому, что перечеркнутый символ ее деревни означал, что с прошлым покончено, что она больше никогда не вернется домой…
– Джирайя-сама хорошо постарался! Я уверена, все заживет так, что видно ничего не будет! Потерпи, – Аяме рассуждала оптимистично, а вот на душе у Кин при упоминании этого имени, стало еще тяжелее.
«Джирайя-сама, блин», – она невольно поморщилась, вспоминая их беседу. Сразу исчезли и жара, и солнце, и гостиница, и привычно улыбающаяся Аяме, вернулись промозглая сырость, полутемная комнатушка, унылая, обреченная безысходность…

– …Ты сильная, раз сумела выжить.
– Что-то, судя по тону, ты или сильно сомневался в этом, или не особо рад.
Теперь он не казался стариком – высоченный, широкий в плечах беловолосый мужчина в вычурных одеждах, с неспокойным характером и замашками прожженного соблазнителя. Он уже успел под предлогом осмотра, деловито облапать ее, у Кин просто еще не было сил дать ему отпор, хотя, после всего, что было, это оказалось не так страшно, хотя прикосновения мужских рук вызывали в девушке дрожь отвращения.
– Да просто ты мне уже второй вечер срываешь… Я нацелился провести незабываемые моменты с какой-нибудь красоткой…
– Ага, а тут я нарисовалась, стервозная неблагодарная уродина… – Кин во всю уплетала принесенную похлебку, слегка остывшую, слегка пресную, но необычайно долгожданную.
Мужчина поцокал языком.
– Ну-ну, принцесса, самокритика в данный момент совсем неуместна.
– Не называй меня…
– Вот что, я пока закрою глаза на твою стервозность и неблагодарность, спишу это на последствия лихорадки. Завтра я отведу тебя в одно место, там поживешь какое-то время, правда, думаю, придется на этих людей поработать, но ничего страшного, они особо напрягать не будут.
– К-каких людей? Кем поработать? – Кин напряженно замерла.
– Да не пугайся ты так! Это обычная придорожная гостиница, недалеко от крупного города. Хозяева – мои хорошие знакомые, люди правильны, воспитанные. Тебя… хех… в обиду не дадут…
– Я сама способна о себе побеспокоиться, – проворчала Кин, возвращаясь к еде.
– Ну, да, я заметил… Так вот. Поживешь у них какое-то время, оклемаешься.
– А потом?
– А потом приду я, и решим, что с тобой делать…
Кин промолчала, с преувеличенным вниманием разглядывая содержимое миски.
– Есть у меня одна мыслишка… – мужчина сверкнул белозубой улыбкой и вздернул белые косматые брови.
– Ка-а-акая еще мыслишка?
– Использовать тебя по назначению…
– Ну, знаешь ли!.. – Кин, возмутившись до предела, запустила в него пустой миской. Мужчина без труда перехватил в полете посудину и хохотнул.
– Не по тому назначению, по которому ты подумала, – он помахал перед носом девушки ее же банданой.
– Отдай! – вскрикнула Кин, выхватывая ее из рук беловолосого. Тот только рассмеялся.
– Ну, и по тому назначению, о котором ты подумала, тоже, – он подмигнул.
– Слышь, старик, не смешно, – Кин вцепилась в бандану, словно это была ее защита, и ощетинилась, как кошка.
– Да я серьезен, как никогда! – он сменил тон. – На самом деле, можешь считать это платой. Вместо того, чтобы провести время в объятиях… ну, да, я уже говорил… с тобой, вот вожусь. Стало быть, ты мне это время компенсируешь.
Его бесстрастный взгляд встретился с ее – перепуганным и озлобленным.
– Я не шлюха, чтобы расплачиваться подобным образом!
Если бы сил у Кин было чуточку побольше, он давно показала бы наглецу, как с ней следует обращаться, но ей оставалось только скрипеть зубами… и молиться, чтобы ее спаситель не решил перейти к активным действиям немедля. Но тот, запрокинув голову, расхохотался.
– Дамы после ночи со мной еще сами доплачивают! Ведь я – Великий Джирайя, Жабий Отшельник с горы Мебоку!..
Произнесено это было с таким пафосным величием, что Кин стало даже как-то смешно бояться. Она позволила себе расслабиться и саркастически приподняла бровь.
– Да, неужели?.. Первый раз о таком слышу.
– Зато потом до смерти не забудешь! – беловолосый подмигнул, посмотрев на Кин так, что ту пробрала странная дрожь, и девушка почувствовала себя обнаженной. Она поняла, что краснеет, и натянула одеяло до самого подбородка.
– Успокойся, – его голос стал обычным, даже грустным. – В отличие от тех ублюдков, я не беру женщину силой. Они сами ко мне приходят!..
Кин закатила глаза.
– Мы еще поговорим на эту тему, – многообещающе заявил мужчина.

На следующее утро они действительно отправились в путь. Джирайя говорил что-то о каком-то человеке, которого ему нельзя долго оставлять без присмотра, поэтому они торопились. Двухдневный поход дался Кин очень тяжело – болезнь, хоть и не грозила смертью, выпивала все силы, но девушка шла самостоятельно, не позволяя себе помогать. Видения продолжали ее преследовать – змеи с горящими глазами, таящиеся за каждым камнем, за каждым деревом. Просто не обращать внимания было сложно – гадины шипели и извивались, Кин только крепче сжимала в руке бандану и шла дальше. Вечером второго дня, когда не горизонте уже показалась купающаяся в розово-рыжих лучах гостиница «Чистый Источник», девушка, в кои-то веки почувствовала себя лучше, змеи уже несколько часов не беспокоили ее своим присутствием. Она чуть обогнала шедшего впереди Джирайю и показала ему расцарапанный протектор банданы.
– Ты ведь знаешь, что это за знак, верно? Ты ведь знаешь лидера этой деревни?
Мужчина безразлично повел плечом. Кин нахмурилась.
– Можешь отрицать, сколько угодно, но ты сам сказал, что знаешь того, кто изобрел этот яд…
– Не буду отрицать. Да, он знатный изобретатель.
Кин сощурилась.
– Но я не собираюсь выдавать тебя ему, – продолжил Джирайя, – если боишься именно этого. Напротив, мне хотелось бы оградить тебя от его тлетворного влияния. Не делай такие большие глаза!.. Один.. глаз… Второго мне под повязкой не видно. Ты теперь под моей защитой, так что… Да-да-да!
Девушка засунула бандану обратно в карман безразмерных штанов, которые, вкупе с такой же огромной рубахой и сандалиями нужного, правда, размера, дал ей Джирайя, и с сомнением покачала головой.
– На кой черт тебе это нужно? Я утратила веру в людское благородство.
– А при чем тут благородство? Считай это сделкой. Я помог тебе, а ты поможешь мне.
– Чем? – Кин невесело усмехнулась. – Неужели, тебе так охота заполучить меня в качестве бесплатной шлюхи? Не верю. Если бабы, как ты говоришь…
– Ми-и-илая, ну зачем такие слова, а?.. Я говорю про деловые отношения! Понимаешь, тебе сейчас надо отсидеться и вылечиться. Ты ведь не представляешь, что будешь делать дальше, верно?.. На что жить?.. Позволь разъяснить ситуацию. Ты теперь фактически – беглый шиноби, и твоя деревня вполне может объявить тебя в розыск, как предателя.
Кин грязно выругалась. Об этом она как-то не думала, но ведь, по сути дела, так оно и есть…
– А я уже сейчас предлагаю тебе работу, – продолжал мужчина, и по голосу было слышно, что он не шутил. – Это оградит тебя от многих неприятностей. Но, тем не менее, еще больше может их принести. Так что выбор будет все равно за тобой.
– Что за… работа?
– Ты ведь из деревни Скрытого Звука?
– Ну.. да.
– У тамошних ваших жителей поразительные способности, верно?
– Я не модифицировала свое тело…
– Но на редкость тонкий слух у тебя есть, верно?.. Я заметил – ты сперва слышишь объект, а потом уже видишь, определяешь, что это и даже не удосуживаешься посмотреть, если он тебе не интересен.
Куноичи усмехнулась. Прав, ведь, старый развратник!
– Не сомневаюсь, у тебя немало сюрпризов, но не думаю, что сейчас есть смысл проверять твои возможности. Все это очень скоро мне пригодится…
– То есть, спать ты со мной уже не собираешься? – невольно в голосе проскользнула надежда.
Джирайя поцокал языком.
– Отнюдь! Мы говорили о деловых взаимоотношениях, а это уже личные.
У Кин отвисла челюсть.
– Знаешь, ли, принцесса, то время, которое я трачу на тебя, могло пройти несколько иначе!..
– Знаю, знаю!.. – замахала руками девушка. – Слышала уже неоднократно. Пень старый, – добавила они себе под нос.
– Таааааак.. Не у одной тебя тут ушки на макушке! Радуйся, что сейчас еле на ногах держишься, иначе, я бы тебе показал «старого пня»!..

12
И вот, она работает в «Чистом Источнике», ждет Джирайю с разрешением вопросов делового и… личного характера…
Рука в кармане еще раз прошлась по выщерблинам на металле и сжалась в кулак. Кин протерла глаза, они, как всегда слезились от яркого солнца и пыли. Местность, в которой расположилась гостиница, ей не нравилась – слишком много открытого пространства, а хотелось леса и тени. Но это выше – в горах. А здесь – низины и начинающиеся предгорья.
– О, смотри-ка! – вывел девушку из задумчивости возглас Аяме. – Путешественники! Интересно, пройдут мимо или заглянут.
– Зайдут, куда денутся… В такую-то жару… – Кин вгляделась в пыльную дорогу. По ней неспешно двигались две фигуры. – Ты иди их встреть, я сейчас…
Аяме заторопилась вниз, а Кин зашла в свою комнату в закутке под самой крышей – положить зеркальце, чтобы избежать соблазна регулярно в него посматривать.
И только когда Кин спускалась в кафе, до нее дошло, почему эти двое показались странными и подозрительными – она не слышала их приближения…

13
Кин, стоя на лестнице, наблюдала за двумя гостями. Не удержавшись, она шепнула примостившейся рядом Аяме, выражение лица которой было такое же прибалделое:
– Это что – секта какая-то?..
Девушка потрясла короткими светлыми кудряшками.
– Никогда о таком не слышала…
– Красные облака на черном фоне… – Кин задумчиво прислонилась к стене, без зазрения совести пялясь на новоприбывших – она привыкла, что на обслуживающий персонал обычно не обращают никакого внимания, что было очень удобно. – Я тоже с таким не сталкивалась… А ребята серьезные… Ты видела их лица?..
– Нет. Эти дурацкие висюльки на их шляпах – ни черта из-за них не разглядеть… Рожу того, что повыше, я, кажется, мельком заметила. Но у меня, наверное, галлюцинации от жары.
– А, что такое?
– Она серая!
– Вот это точно от жары…
– А дрын у него за спиной, а?.. Что им можно делать?
– По башке настучать, на большее у меня сейчас фантазии не хватает. Что, реально, морда серая?..
– Ага! Да еще странная какая-то…
– А второй?
– Не знаю, не удалось рассмотреть.
– Слушай, давай я у них деньги за обед возьму? – Кин разобрало любопытство. Дни в практически пустой гостинице тянулись скучно и однообразно. Необычные посетители – чем не повод как-то скрасить рутинность и скуку?.. – Может, мне удастся увидеть?..
– Хорошо, – Аяме пожала плечами. – Мне все равно что-то на кухне надо было сделать, пойду, кстати, узнаю у хозяйки, что именно.
Она скрылась за дверьми, а Кин заметила Рыжего – огромного кота соответствующей расцветки, гордость всего заведения, обладателя неправдоподобного для его рода размера и невероятно наглого и склочного характера. Котяра, с присущей ему нерасторопностью и свойской развязностью, продвигался прямо по стойке к кастрюле с рыбной похлебкой.
– А ну, брысь оттуда! – Кин сорвалась с места, прогоняя животное, по опыту зная, что просто так его не спровадить. Девушка подхватила откормленную рыжую тушу и выставила за порог. Проходя мимо гостей, она непроизвольно склонила голову, чтобы волосы прикрыли правую щеку, а сама искоса посмотрела в сторону странной парочки.
Маленькие бубенчики на саккате мелодично зазвенели, когда тот, что пониже, слегка повернулся в ее сторону. Кин поспешила отвести взгляд. Чего же они в такую погоду так вырядились?.. Не хотели, чтобы их кто-то узнал? Здесь? В этой дыре?..
Она зашла за стойку и от нечего делать принялась протирать полки. Находиться одном в помещении с этими странными типами было несколько неуютно. Девушка ждала, что они начнут разговаривать, но путники упорно молчали. Кто же это такие? Наемники?..
Душный тягучий полдень. Где-то снаружи поют цикады, легкий ветерок шелестит порезанными на полосы занавесями, отгораживающими заведение от внешнего мира, шорох одежды, звон бубенцов на саккатах пришельцев, стук поставленной на стол чашки. Кин через плечо обернулась – она возилась с уборкой добрых десять минут, но за это время мало что изменилось. Обстановка начала раздражать. Скорей бы они убрались! В их обществе как-то не по себе…
Тот, что был повыше и помощнее, жестом подозвал Кин, кладя на стол деньги. Девушка покосилась на страшного вида меч за его спиной, а затем заметила, что подзывающая ее рука была серо-голубой, с острыми ногтями. Куноичи внутренне напряглась и подошла к столу. Лица посетителей тонули в глубоких тенях под широкими шляпами, которые были вдобавок увешаны по краям узкими белыми лентами. Кин специально наклонилась пониже, когда тянулась за оставленными на столе деньгами, повернула голову, пытаясь разглядеть лицо посетителя. На нее хмуро глянули белесые рыбьи глаза, низ лица скрывал стоячий воротник плаща. Девушка застыла на пару секунд, недоуменно пялясь на странного незнакомца. Внезапно ее руку, которая уже сгребла со стола деньги, накрыла неестественно холодная для такого знойного дня ладонь. От неожиданности Кин вздрогнула и повернула голову…
…Что бы встретиться взглядом с совсем уж необычными глазами – красными, с тремя черными точками, расположенными по кругу. Лицо второго посетителя было худым, даже изможденным и на удивление знакомым! Но сам взгляд… Цепкий, прожигающий насквозь, заглядывающий в самые потаенные уголки души – от него Кин словно ударил электрический разряд, такого с ней раньше никогда не случалось. У девушки засосало под ложечкой и задрожали колени. На краткий миг все вокруг исчезло, осталось только ощущение леденящего касания худой ладони и завораживающие странные глаза… Незнакомец слегка повернул голову, указывая взглядом куда-то за спину девушки. Кин с трудом обернулась…
И увидела здоровенную рыжую хвостатую задницу, нагло торчащую из кастрюли.
Моментально забыв обо всем, она ринулась вытаскивать кота, ругая его, на чем свет стоит.
Когда Кин в охапку с весьма довольным усатым разбойником обернулась, помещение оказалось пустым. Поднявшийся ветер гонял по углам пыль и играл с занавесями, на столе среди грязной посуды лежала кучка денег. Девушку пробрала дрожь – она опять их не услышала!.. Кин, так и не выпустив из объятий Рыжего, выскочила наружу. Как и ожидалось, дорога была пуста в обоих направлениях. Девушка стиснула кота так, что тот сдавленно пискнул. В теле еще ощущалась странная дрожь, руку жгло ледяное прикосновение незнакомца, когда Кин внезапно поняла, кто это был.
...Так похожий на своего младшего брата, человек, уничтоживший свой клан – Учиха Итачи…