Жизнь, как два варианта. Эпилог 3

http://narutoclan.ru/blog/2009-7-3-6648-0-1 эпилог1
http://narutoclan.ru/blog/2009-07-13-6930эпилог2.1
http://narutoclan.ru/blog/2009-07-15-6974эпилог2.2
Эпилог 3. (именно такой конец был задуман еще со времен пролога))))
Нарумо
– Ррр,– я зарычала, так как то, что я увидела, меня просто взбесило. Впрочем, в последнее время меня раздражало буквально все.
Прошло четыре года с тех памятных событий, когда Коноха была едва не сровнена с землей, но благодаря отважным защитникам (гордо выпячиваю грудь) этого удалось избежать.
Коротко о случившихся событиях. Начнем по возрастающей: советников и Данзо вежливо попросили покинуть правящие верхи и скромненько разойтись по своим тюремным камерам, иначе же Хокаге закрывала глаза на все покушения Учиха, которых за один-то день насчитывалось не менее десятка. Там они и проведут остаток дней своих (условия зверские, хотя это все равно слишком мягкое наказание для тех, кто одним своим словом уничтожил столько людей).
Цунаде наконец смогла разобраться в проклятой печати и полностью избавила Дзюго от ее воздействия. Вместе с Карин они возглавили защитный рубеж деревни. И как я и предполагала, Суйгетсу теперь первый помощник и заместитель Морино Ибики.
Уж не знаю, что случилось с Карин, но эта девушка оставила свои попытки на правообладание Саске и теперь с завидным упорством домогалась до заместителя допросной группы. Тот, к слову, ничего не имел против.
Ино, смирившись с поражение, встречалась с Саем, но почему-то каждая их встреча заканчивалась новым синяком на физиономии художника, хотя прекращать встречаться они так и не перестали (Ино определенно садистка, а Сай – мазохист).
Сакура и Саске – это вообще было что-то с чем-то. Уж не знаю, что делала эта девушка, но Учиха младший наконец-то начал проявлять человеческие эмоции! Они ссорились, расходились, случайно встречались с другими пассиями со свой «бывшей пассией» и закатывали скандалы, мол, я знал/знала, что ты мне изменяешь. В такие моменты «пары» этой парочки закрывали головы руками, чтобы им не досталось, и спешно линяли от семейной ссоры (скажу по секрету, те, кто сбегал от Саске и Сакуры, потом сходились, только тссс!). А после ссоры было бурное примирение, опять же с выяснением отношений. В общем, они друг друга любили до чертиков. Кстати, через месяц у них свадьба. А через два Учиха станет больше. Мне даже интересно, малыш пойдет в маму или в папу. И уж лучше в папу, потому как если характер будет мамин… Бррр, не будем о грустном.
Хината теперь Узумаки. Они как-то смогли урегулировать вопрос с Хьюга и теперь девушка жила спокойно. Ханаби заняла место старшей наследницы и, в принципе, все были довольны.
Неджи, избавившись от печати, сделал то, что раньше для его выбора было категорически закрыто – стал встречаться с той, которую любил. Хиаши почему-то не нравилась Тен-Тен, но теперь он, лишь зло сцепив зубы, терпел. Ставить печать повторно он не мог – кусок пергамента с той техникой пропал после той знаменитой свадьбы Наруто. Самое смешное, практически из рук главы клана исчез, и хваленный бьякуган не помог (только тихо, он у меня под кроватью валяется, причем с той самой пропажи ^_~)
О моей аллергии на Кибу, точнее на его клан и всех лающих блохастиков теперь знали все! Это случилось не так давно. Киба почему-то решил подарить щенка малышке Миате, вот только никак не мог понять, почему же я так остервенело чихаю и «незаметно» кидаюсь в него кунаями. Потом пришел Итачи и всем торжественно объявил о моей слабости. После этого Инудзука старается держаться от меня подальше, я, кстати, от него тоже…
Цунаде настолько замотала бумажная волокита и не возможность выкроить минутку на себя, что она все предыдущие два года усиленно готовила Узумаки к высокой должности. Тот вешался от обилия информации и ее усвоения, потому не раз прибегал к своей фирменной техники клонирования. Довольно успешно, надо заметить, но после ее использования был похож на труп (его с ним иногда даже путали))). Хотя полгода назад Наруто все же назначили Хокаге, и теперь он возглавлял деревню, очень часто сбегая из того пыточного кабинета, который с утра и до поздней ночи был завален различного рода документами. Для приличия он все же оставлял клона (хех… замечали подделку лишь к вечеру), а сам выкрадывал любимую из дому, оставляя полугодовалую белокурую девочку с одной полосочкой по щекам и со светло-голубыми глазами без зрачков на меня (я никогда раньше не видела голубой бьякуган, это было необычно и завораживающе). Хочется сказать, что я терпеть не могла, когда на меня ее без предупреждения оставляли, но не буду. Зачем лгать? Миата была ангелом… когда спала, но вот в другое время… это было что-то! Легче сверхсекретная миссия ранга S, чем посидеть с этим дьяволенком. Но, не знаю почему, я бы ни за что не променяла быстро пролетающие часы со своей крестницей ни на какие прелести жизни куноичи.
Ну вот пожалуй и все. Это наиболее заметные события в жизни моих друзей и родственников.
Сегодня же был просто отвратный день. Наруто не только завалил меня работой, он завалил меня наискучнейшей работой! Этот…этот Хокаге сегодня принимал делегации из разных стран, а так как у главы деревни были какие-то дела, он подло спихнул прием всех этих делегаций на меня! Мало того, что я целый день ждала этих людей, так мне же было поручено размещение всех Каге из стран Ветра, Молнии, Воды, Земли и Дождя по гостиницам и проследить, чтобы все было сделано на высшем уровне. Самой первой прибыла группа из Амегакуре во главе с Конан. Она представляла свою страну Дождя как Каге. К слову, именно из-за нее был этот весь сыр бор. Наруто четыре года назад пообещал ей что-то, а так как он обычно держал свои обещания, то пришло время их исполнять.
Сегодня был трудный день, потому как только я покончила с делегациями, отправилась в особняк Учиха (его хозяева 4 года назад любезно разрешили нам там жить с племянником, но впоследствии, мы стали очень наглыми гостями и прочно там обосновались, проживая там до сих пор). Никто не возражал, потому как главный особняк был огромный… и слишком пустой… даже для семи человек.
Каждый раз я возвращалась домой другим путем, но все равно неизменно встречала во всех направлениях засаду… на Итачи. Так как Саске был уже занят, да и одного взгляда разъяренной Сакуры хватало, чтобы отбить желание ухлестывать за чужим женихом, оставался Итачи. Я не умела строить предупреждающие физиономии, как Харуно, да и не хотела. А так как я не выказывала никакой агрессии по поводу фанаток, они и меня в расчет не брали, считая, что не представляю никакой опасности и спокойно клеились к Учиха старшему. Хотя, как они могли меня считать конкуренткой, когда нас с Итачи видели лишь единицы? Да и то люди, не интересующиеся нашими отношениями.
Хоть я и закрывала на это глаза, но последнее время это стало очень сильно раздражать. Вот и сейчас, я чуть ли не применила «Ураган Тысячи Лезвий», заметив длинноногую жгучую брюнетку в вызывающе-открытом платье ярко-алого цвета. Один из любимых цветов Учиха….
– Рррр,– я еще раз глухо зарычала, но сдержалась.
Фух!.. спокойней, Нарумо, спокойней. А то твоя раздражительность уже становится слишком подозрительной. Ксооооооо! И о чем я тогда думала?!

Итачи.
Ну блин, Наруто! Цукиоми на тебя не хватает! Применил бы, если б мог! И о чем я думал, когда передавал силу своего старого шарингана этому обалдую? А, точно, я не думал, я знал, что умру (не получилось). Теперь вот на Узумаки ни одна из техник доджицу не действует (я не раз ловил злобный взгляд своего младшего брата, когда его Цукиоми не давало нужного эффекта в боях между ними)…
Это ж надо! Приказал мне возиться с сопровождением Каге!
Хотя, если подумать, ему и Нарумо вполне хватит. Сейчас она сама занята и разбирается с Каге, но вот завтра… Надеюсь, Седьмого Хокаге мы еще не скоро увидим.
Я управился на диво быстро и все потому, что мне помогли двое из делегации Дождя. Конан встретила меня на диво тепло и приветливо, хотя я ожидал более холодного приема. В Акацке она была сдержанней… Бррр! Нехорошее воспоминание, никак не стирающееся из моей памяти.
А помогали паренек и девушка. Уж не знаю как, но они прекрасно ориентировались в деревне и помогли с размещением сопровождающих.
Закончив, я с облегчением поплелся домой. Может быть, хоть сегодня мне удастся поговорить с Нарумо. Последний месяц я видел ее лишь мельком. То у нее затяжные миссии, то у меня, поэтому даже короткие пятиминутки, что мы виделись, не могли заполнить ту пустоту, что образовывалась в результате долгой разлуки. И уж тем более серьезно поговорить.
Саске насмешливо посматривал на мою нерешительность, но открыто насмехаться не стал. То ли понимал мое состояние, то ли еще помнил, что бардовый шаринган с пятью золотыми запятыми ни к чему хорошему не приводит.
– Итачи-кун! – понесся звонкий женский голос мне вслед.
Я сделал вид, что оглох. В последнее время приходится очень часто таковым прикидываться. Надоели! Мне и обидеть их жаль, и сбегать не прилично. Нарумо же терпеливо закрывала на все засады глаза, но было видно, каких усилий ей стоит не сорваться. А если учесть, что последние три месяца она невероятно раздражительная, то надо избегать ее встреч с этими «фанатками». Мало ли чего. И чего это она такой стала?
– Итачи-кун! Подожди! – не унимался голос.
С мученическим вздохом я останавливаюсь и оборачиваюсь. Хм…Брюнетка, в открытом красном платье. И почему обязательно во всем красном? Ее, например, этот цвет делает отталкивающей.
Я критически осмотрел особу с ног до головы и, не найдя ничего особенного, посмотрел в глаза. Та терпеливо ждала окончания осмотра, поэтому в глазах горела надежда, но увидев безразличие, надежда сгорела окончательно, не оставив даже пепла.
– Рррр,– до боли знакомый рык послышался откуда-то сзади.
Обернувшись на звук, увидел взбешенную Намиказе, которая уговаривала (это видно) себя успокоиться.
– Нарумо! – тихо позвал я, тепло ей улыбаясь. Ее лицо смягчилось, но из разряда «сейчас взорвусь» было еще далеко.
– А ты кто? – надменно спросила брюнетка, с презрением осматривая блондинку. Видимо посчитала, что девушка в оранжевом не может представлять конкуренции ей, в ярко-алом.
– Тебе какая разница? – устало спросила Нарумо, подходя ближе и стараясь не смотреть на платье, которое таковым называлось лишь условно.
– Предупреждаю, Итачи-кун мой! – уверенно заявила она.
– Что!? Ты что швабра кривоногая сказала!? – из кустов выпорхнули еще несколько воздыхательниц.
В общем, через минуту мы могли с наслаждением наблюдать кучу из десятка различно одетых девушек с остервенением рвущих платья конкуренток, ломающих каблуки и треплющих изысканные прически.
Нарумо оценивающе посмотрела на свои короткие шорты, сандалии шиноби, блинную свободную куртку, прикрывающую живот (кстати, она совсем недавно сменила свою обтягивающую короткую), и нахмурила брови. Похоже, ей не понравилось то, что она увидела.
– И зачем я тебе? – тихо спросила она, странно посматривая на наряды дерущихся.
– Потому что ты, это ты,– она так доверчиво и благодарно посмотрела на меня, что я не удержался и притянул ее к себе. Маленький и теплый котенок, который при случае может превратиться в бешеного тигра.
– Итачи-куун! – хором начали девушки, заметив нас. – Да она же страшная! Я лучше нее! Я красивее ее! У меня ноги длиннее! Да она же вешалка толстая!
Ой. Зря ты вообще это сказала.
Нарумо прищурилась и повернулась к той брюнетке, что первоначально встретила меня.
– Запомни раз и навсегда,– Намиказе подошла к ней ближе. Брюнетка высокомерно смотрела ей в глаза. – Никогда не оскорбляй куноичи! – и просто схватив ее за остатки прически, переместилась на верхушку дерева, после чего там ее и оставила.
– Вопросы или высказывания еще есть? Ну вот и хорошо. И наперед, не злите меня,– девушек как ветром сдуло. Никому не хотелось связываться с разъяренной куноичи, и это при том, что они таковыми не были. После, она повернулась ко мне и сделала такое умиленно-слащавое выражение, что стало страшно. Сейчас что-то будет.
– Итачи, дорогуша,– в это мгновение она размахнулась и что есть силы понесла сжатый кулак к моему лицу.
При всей моей быстроте этот удар нельзя было остановить, поэтому я покорно зажмурился. Но даже спустя мгновение удара не последовало. Приоткрыв один глаз, я увидел сжатый кулак в каком-то сантиметре от себя. Сама же Нарумо наклонила голову и быстро-быстро дышала.
Кап!.. О дорогу ударилась капля воды. Удар отозвался звучным эхом в моей голове.
Как-кап!.. Лишь опустив голову вниз, я понял, что это плачет Нарумо.
С ней действительно что-то не то, раз она плачет. Ее слезы были чем-то из разряда «снег летом», то есть никогда не увидишь, но сейчас…. Она плакала, причем беззвучно, стараясь не привлекать внимание.
– Прости, но… но я…
Я так и не узнал, что она хотела сказать, потому как Нарумо закрыла лицо ладонями и быстро побежала к особняку Учиха. Отлично. Если она чем-то расстроена, а она расстроена, то непременно придет туда… Почему знаю? Она всегда туда приходит…

Нарумо
Ксоооо! Я опять не смогла ему сказать! И о чем я тогда думала? В мои планы не входила такая ситуация еще как минимум года три.
Закат… нежно-розовый закат с кровавыми вкраплениями и ярко-желтой полоской на горизонте. Такое редко увидишь, обычно так выглядит рассвет. Наоборот. Все смешалось и спуталось. Все так, как не представлял никто даже в самой невероятной фантазии. Странно. Непонятно. Невероятно. До сих пор я не понимаю, почему он со мной. Ведь я на фоне его фанаток какая-то посредственность. Какой-то уродец с неуравновешенной психикой. А он – это что-то невероятно прекрасное. Он – один из Учиха. А Учиха – это всегда было, есть и будет идеал красоты. Своеобразная, непонятная, завораживающая, доступная лишь избранным красота…. Что я по сравнению с ним? Вспыльчивая блондинка с невинными голубыми глазами? Так таких куча…
Может, хватит? Что он сделает, когда узнает, что я натворила? Что сделает, когда правда вырвется наружу? Я боюсь. Может, попросить Наруто отпустить меня на несколько лет? Уеду в страну Дождя и буду жить как жила со своими найденышами. Итачи ничего не узнает, а когда пройдет время, и не догадается, что он тут тоже причастен. Намиказе всегда останутся Намиказе, и никакие Учиха не в силах этого изменить. Доказательство – Наруто. Даже его дочка, Миата, прирожденная Намиказе, она взяла от матери лишь бьякуган и то не полностью. Цвет-то глаз голубой… Все! Решено! Хватит себя мучить! Сегодня же поговорю с племянником, как только тот придет из резиденции.
– Ты что-то хотела мне сказать, но сбежала. Что именно? – он как всегда подкрался незаметно, и, мягко обняв за плечи, сел рядом.
Это место знали многие, но не многие отваживались сюда приходить, так как боялись попросту навернуться с тридцатиметровой высоты. Мы сидели на шпиле крыши, которая была очень-очень скользкой, даже для шиноби, но моя стихия не давала мне свалиться. Итачи же подло пользовался моими возможностями.
– Да так. Ничего серьезного. Просто день выдался напряженный.
– О, да! Ну и заставил же меня твой племянник побегать.
Я тихонько засмеялась, неотрывно глядя на закат. Желтая полоска уже давно скрылась, оставив после себя кровавые разводы. Вот теперь это было похоже на закат.
Итачи неудобно было держать меня за плечи, поэтому его руки стали искать более комфортное положение. После многих встреч, он выяснил, что лучше всего останавливать их на талии. И мне хорошо и ему удобно.
– Тебя долго не было,– грустно сказал он, прижимая меня ближе.
– Две недели, не такой уж и большой срок,– ответила я, положив голову на его плечо.
– Обычно ты быстрее. Есть меньше не пробовала?
Итачи шутливо похлопал меня по животику. Я досадливо цыкнула, признавая его правоту. Он уже стал заметно выпирать, именно поэтому месяц назад мне пришлось забыть о коротких обтягивающих куртках.
– Это все нервы… Твои… твои фанатки кого хочешь заставят беситься.
Итачи тихо и очень мелодично засмеялся и сказал, чтобы я не обращала на них внимание. Мол, ему кроме меня никто не нужен. Мда… А так ли ты заговоришь, когда узнаешь правду?
Нет! Я твердо решила, что ухожу. Пусть этот вечер будет прощальным. Пусть будет так, как будто во сне. В мечте, в счастливой мечте. Пусть этот день запомнится всем и оставит для него самые лучшие воспоминания.
Я поворачиваюсь лицом к Итачи и нежно провожу рукой по его щеке, откидывая за ухо непослушную длинную прядь черных, как смоль, волос. Такой растрепанный вид мне особенно нравился, так необычно…
– Нарумо, мне надо с тобой поговорить? – улыбаясь и целуясь, сказал он. У меня так не получалось делать, поэтому я лишь настойчивее притянула Учиха ближе и углубила поцелуй. Никаких разговоров сегодня! Хватит! У нас и так всего лишь этот вечер!
Он не стал спорить и отступил.
Когда же я стала немного уставать, снизила напор и игриво куснула Итачи за губу. Он улыбнулся и провел своим языком по моим губам. Приятно… и щекотно. Мне понравилось.
– Ты…,– мой поцелуй прервал его речь. – Дашь мне,– вот ведь настырный! Но и я не промах. – Стоп! – категорично заявил Учиха, решительно отодвигая меня.
– Тебе не нравится? – разочарованно спросила я, мрачнее от этой мысли. Видимо, мой уход не лишен смысла.
– Нравится. Именно поэтому я и хочу поговорить.
Зато я не хочу разговаривать! Но противостоять Учиха в такие моменты, когда он спокойно может применить свой шаринган, не взирая ни на что, было невозможно, поэтому я покорно опустила голову и поближе прижалась к Итачи.
– Нарумо, я долго думал, да и Саске уже откровенно надо мной смеется, поэтому…

Наруто
Ураааа! Мое внутреннее ликование вырвалось наружу и выразилось в победной улыбке. Еще один день благополучно пройден, и я остался жив и вроде бы в добром здравии, в смысле не свихнулся. Как бабуля Цунаде такое выдерживала? Ах, да… Ей же Шизуне помогала, выполняя большую половину работы. Пятая лишь свою подпись в необходимых документах ставила. Может, я сглупил? Может и мне нанять секретаршу? Но вот кого? Это должен быть тот, у кого психика более уравновешенная. Такие как Саске и Нарумо отпадают сразу… боюсь, что после них мне не только документы восстанавливать придется, но и всю резиденцию. Сакура? Нет, она скоро будет, как и Хината, недоступная на ближайший год. Может быть Сай? Он спокоен, умен, действует по приказу, в большинстве случае не раздумывая, вот только немного на личной теме больной, но если он будет смотреть все эти документы, что мне подкидывают, я согласен терпеть даже это! Но он отличный шиноби… На крайний случай попрошу Шизуне, если она откажется, придется искать кого-то из малознакомых мне людей.
Во время моих размышлений я незаметно, совершенно на автомате, подошел к воротам квартала Учиха. Теперь здесь было более многолюдно, потому как его хозяева милостиво разрешили занять многочисленные средних размеров дома тем, кто этого желал. Но в главный трехэтажный особняк (он был как двадцать средних домов) не пускали никого из посторонних. Мне повезло. Я входил в разряд «свой», поэтому нам троим разрешили жить там, занимая все левое крыло второго этажа. Саске и Сакура жили здесь же, но только в правом крыле. Нарумо и Итачи… они вообще не жили вместе. Любимая тетушка любила высоту и свободу, тогда как старший брат Саске предпочитал находиться на земле. Они так и делили особняк, она – третий этаж, он – первый.
– ДАААААААА! – раздался просто душераздирающей ор откуда-то сверху.
Я даже подскочил от неожиданности и больно ударился о символический (но сделанный добротно) навес над дверью.
– Ита-та! – Почесывая больно ударенную макушку, я все-таки зашел.
Первое, что бросилось в глаза, когда я вошел в гостиную это развалившийся в кресле Саске. Вид его был донельзя озлобленный.
– Йо! – поздоровался я, устало плюхнувшись на диван.
– Урусей, усоротонкачи! – Саске был как всегда в своем репертуаре.
– Теме, давай, выкладывай, что там у тебя! – все закидоны Учиха я умел распознавать за раз, за четыре-то года!
– Достало! У тебя совесть есть? Полгода ни отдыха, ни продыха! Постоянные миссии в различные страны с целью налаживания дипломатических отношений. Нет, я что, похож на человека, который много говорит? Вот именно! К тому же, у меня скоро свадьба, в конце концов! – взорвался он, снизойдя аж до жестикуляции.
– Да друг, сейчас ты сама тишина! – кивнув, подтвердил я. До моего закипания осталось еще меньше, чем до его, потому как день в том «аду» сожрет все намеки на сдержанность.
Саске от возмущения и гнева начал задыхаться, но поток его яростной речи прервал чей-то ожесточенный спор, слышимый даже здесь.
– Намиказе!.. Учиха!.. Намиказе!.. Учиха!.. – один сплошной гул не давал разобрать, кто и почему спорит, но почему-то я догадывался, кто это может быть.
– А я говорю Намиказе! – Нарумо умела быть убедительной, но и Учиха были твердолобы.
– Учиха!
– Намиказе!
– А мож вы оба заткнетесь? – не сговариваясь, прорычали мы одновременно с Саске.
– Заткнись! – слаженно рявкнула эта парочка, вперившись в нас донельзя злобными взглядами, от которых мороз по коже прошелся. Мы с Саске (!!?), не сговариваясь, мгновенно перекатились через диван и там с облегчением прислонились к его спинке, радуясь, что дальше их многообещающих взглядов не пошло. Ведь полыхающая огнем кожа Итачи в купе с сильным ветром, исходящим от Нарумо – это серьезно.
– Учиха и точка! Ты согласилась!
– Я согласилась, но не на Учиха! – я никак не мог понять, о чем они вообще спорят. – Я никогда не стану Учиха!
Ага, понятно. Итачи все же «родил». Я уж думал, что он этого никогда не сделает.
– Саске! Сакура ведь сменит свою фамилию после свадьбы? – обратился старший к младшему. Саске меееедленно высунул голову из-за дивана.
– Собираюсь, а что? – Сакура спускалась со второго этажа и бережно придерживала уже весьма заметный животик. Кажется, месяц седьмой или восьмой. Мальчик. Внешностью в папу, характером в маму. К сожалению – это неизбежно… я видел его. Все-таки эту способность нашей семьи видеть будущее пора уже и изучать. Ведь должен же быть способ это контролировать?
– Вот! Видишь! Это будет ненормально, если ты будешь Намиказе! – сокрушался Итачи, покрывшись красными от негодования пятнами.
– Это будет правильно. Вас двое, я же одна,– с грустью сказала она, прикасаясь к катане над камином (Саске их коллекционирует).
– Что? – не понял Учиха старший.
– Она права. Вас два брата. У обоих есть клановая фамилия. После смерти, вы оставите своим детям свою фамилию. Нарумо одна. Женщина. Что останется после нее? Клан Намиказе. Он исчезнет. Наруто же Узумаки и никак не может этого изменить, хоть происходит от Намиказе. Итачи-сан, ты хочешь быть причастен к исчезновению этого клана? – Хината как всегда смотрела в глубь проблемы, поэтому говорила тихо, но пронзительно. Ее было слышно везде, ее голос заставлял успокоиться и подумать. Мне кажется, что именно за это чувство (помимо невероятной красоты) я и полюбил ее.
– Я не подумал,– тихо пробурчал Итачи, опуская глаза.
– А я поняла это, как только вернулась в Коноху,– еще тише ответила Нарумо.
Тишина затянулась. Каждый понимал, в чем состоит проблема, но и отказываться от своей точки зрения не желал. Ксо! Сошлись два упрямых осла! Даже по нам с Саске видно, что уживаемся мы лишь по какой-то невероятной случайности, и то, как друзья. А они?.. И что теперь делать?
Затянувшуюся тишину прервал стук в дверь.

Нарумо.
Мне хотелось выть. От досады, обиды, несправедливости, безысходности и сожаления…
К счастью, когда я уже собралась это сделать, к нам наведались гости. Саске ближе всех был к двери, поэтому он и пошел открывать.
– Добрый вечер. Можно ли увидеть Наруто-сама? У нас сообщение для него,– голос был до безумия знаком, но понять, кому он принадлежал, я не могла.
– Отлично! Добе, к тебе пришли! – окликнул Саске Узумаки, пропуская гостей внутрь.
– Сам теме! – по привычке огрызнулся Наруто. – Заводи их сюда.
Даже здесь было слышно, как Саске скрипнул зубами. )
– Наруто-сам…– путники не договорили, потому как увидели всех здесь присутствующих. – Нарумо-сенсеееей! – радостно заверещали гости, на всех парах полетев ко мне.
– Юли? Санару? – я в ступоре смотрела на сероглазых, русоволосых подростков, которые почти не изменились с нашей последней встречи пять лет назад.
Не успела я это сказать, как брат и сестра обвились вокруг меня, стиснув в счастливых объятиях.
– Нарумо-сенсей! Какая же вы неаккуратная! – осуждающе сказала Юли, недовольно глядя на содранную кожу на руке (мое взбешенное поведение на выходе с крыши). Ооо. Я помню этот тон. Именно так я говорила им, когда находила очередную рану на их теле. – Надо исправить!
Санару отлип от меня и пошел исполнять свои прямые обязанности – передать сообщение Хокаге. Юли же навела руку на рану и пустила чакру. Зеленоватый свет окутал мою руку. Но, закончив с раной, девушка не остановилась. Ей что-то не понравилось в предварительном осмотре. Поэтому она начала водить руками по всему моему телу, прислушиваясь к своим ощущениям. Мне стало интересно, что же такое она найдет, поэтому не стала препятствовать.
– Иииии! – закричала она, когда добралась до определенного места, да так что все вздрогнули. Я слишком поздно поняла, что она нашла. – Класс! А можно нам остаться на некоторое время, Хокаге-сама?
– Что? А разве вы не с Конан? Сомневаюсь, что она захочет вас отпустить! – напустив строгую маску на свое лицо, ответил Наруто.
– Конан-сама добрая! Она согласиться, к тому же, мы же всего на пару месяцев! Ведь потом поздно будет!
– В каком смысле поздно? – напугался Итачи.
– Ну, слишком поздно! Момент упущен! Такое нельзя пропускать! Все нужно сделать, как полагается! Омовение, молитва Ками, ну будто вы сами не знаете!? – нетерпеливо разъяснила Юли, еще больше запутав. Ее склонности к традициям всегда меня удивляли.
– Омовение? Молитва? Неужели ты… поэтому ты была не своя все эти три месяца? – Итачи побелел как полотно.
– Да! Неужели вы не знали!? Какая вы нехорошая девочка, Нарумо-сенсей! – я была в офигеи от ее болтовни и то, что Итачи так отреагировал. Видимо, идея покинуть Коноху, не была такой уж несуразной. Но о чем он думал, когда делал мне предложение? Он ведь знал, что такое случится рано или поздно!
– Юли? – позвал Санару сестру. – Тебе не кажется, что ты немного… хм… переборщила? Здесь, похоже, об этом не знали.
– Но узнали же! И почему такие грустные физиономии? Где, кстати, виновник? – Юли обвела всех пристальным взглядом, но, увидев, что все разбрелись по парам Наруто-Хината, Саске-Сакура, остановила шкодливый взгляд на Итачи.
– Ага! Итачи-сан так вы тут живете…
– Так! Все, хватит! – не выдержал Наруто. – Чем болеет Нарумо и сколько у нас времени!
Я выпала в каплю, но для остальных это не было такой уж неожиданной фразой.
– Ну, я бы не назвала это болезнью, а вот времени, ну месяцев пять… с половиной, у вас есть,– Юли уже не так уверенно посматривала на мою настоящую и будущую семью.
– Юли, они вообще не в теме,– заметил Санару, осматривая всех пристальным взглядом. – И говорите вы явно о других вещах.
– Что, Нарумо не умирает? – племянник высказал вопрос, что читался во всех взглядах.
– Что!? С ума сошли, что ли! Я, конечно, понимаю, что будет трудно, но вроде бы беременность еще никого не убивала! Идиоты! – взорвалась я, поворачиваясь к двери. Никому я здесь не нужна! Ни любимому человеку! Ни подругам! Ни родственникам!
На глаза непроизвольно навернулись слезы. Почему так?
Я уже покинула особняк, когда кто-то схватил меня за запястье.
– Нарумо, да стой же ты! – Итачи ласково, но требовательно, практически насильно, заключил меня в объятия.
– Что ты от меня хочешь!? Не лги! Не говори, что тебе не противно! Не больно! Что не сожалеешь! Все ложь! Я видела лишь жалость в твоих глазах!
– Глупая…
– Дура, что всегда тебе верила!
– Нет. Ты самая умная и прекрасная девушка на свете! Девушка, которую я безумно люблю.
– Ложь!
– Тебе надо было сразу сказать все то, что есть на самом деле, а не давать нам поводов для размышления. Когда твоя ученица сказала про омовения, я подумал, что она говорит об омовении мертвых.
– О, Ками! – тихо прошептала я, поняв ход размышлений моей семьи.
– Вот именно…
Итачи недолго думая, подцепил пальцами мой подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Любовь, забота, радость, восторг, счастье, желание исполнить любой мой каприз…
– Предупреждая все дальнейшие споры… Ты – Намиказе, я – Учиха и никакой брак этого не изменит. А малыш… пусть будет как в рулетки. Чьи гены сильнее – тот и победил, идет?
Я удовлетворенно кивнула и, приподнявшись на цыпочки, словила самый чудесный, самый запоминающийся в жизни поцелуй. Но его одного было мало. Немного напрягшись, я переместилась к себе в комнату на третьем этаже.
– Видимо, я должен извиниться за свою тупоголовость? – протянул Итачи, расстегивая молнию на моей куртке.
– Я надеюсь на это,– в свою очередь, я снимала с него майку. Руки коснулись горячего и рельефного тела любимого, после чего изучающе по нему забегали.
– А…
– Можно. Пока еще можно,– предупреждая его вопрос, ответила я.
После этого, Итачи как с цепи сорвался! Требовательный, но аккуратный. Властный, но мягкий. Спокойный, но горячий! Я еще ни разу не знала его таким… таким притягательным и нереальным. Я будто спала и видела сон, самый прекрасный в мире сон…
…
Проснулась лежащей совсем близко возле Итачи, точнее, практически полностью на нем. Нога закинута на него, а сама полулежу на его груди. Для парня это не вызывало никакого дискомфорта, потому как он безмятежно посапывал, отвернувшись от меня, ведь моя макушка очень точно упиралась ему в нос.
Хм… два месяца. Нужно подождать два месяца, и ты официально будешь мой! И больше никуда не денешься, потому что, во-первых, сам не захочешь, во-вторых, тебя никто и не отпустит! И кстати, можешь и не надеяться на первенца, с кланом Учиха. Его не будет. А появится мальчик, с пронзительно голубыми глазами, пшеничного цвета волосами и тремя полосочками на щеках, нижние из которых будут не видны и спрячутся под скулы. Но это ты узнаешь не скоро... вот такая я противная =^_^=
Любимый человек повернулся и открыл глаза, почувствовав, что я не сплю.
– Как на счет повторить? – сонно, но лукаво спросил он, проводя свободной рукой по боковой линии моего обнаженного тела.
– А справишься?
– Обижаешь! Для любимой девушки себя не пожалею!
Я хохотнула и приняла его выражающий желание поцелуй. Не знаю почему, но мои сомнения развеялись. И я уверена, что сделала правильный выбор!

П.С. Ой, блиииин. А ведь хотела сделать мааааленький рассказик с основной идеей, что Нарумо похожа на Наруто в Хенге, и то, что Итачи каким-то образом оправдали, Саске вернулся и плюс заключительная сцена в гостиной, когда старшие родственники лучших друзей выясняли, какая будет фамилия у девушки. Мол, Наруто и Саске встряли в спор и огребли по полной… вместо этого почти 200 страниц Word. Жизнь, действительно, как два варианта. Хочешь сделать одно, а получается совершенно другое!
2П.С. А вот теперь, действительно все!