Никак

Первый осенний ливень настиг Коноху, безжалостно барабаня по крышам. Тёмные, отвратительные тучи возникли на небе, как появляется расстроенное и апатичное выражение на лице глубоко страдающего человека. Природа была недовольна. Дождь являлся её слезами. Крупные капли разбивались о землю, словно чьи-то мечты, коим никогда не суждено сбыться. Оглушительный гром криком отчаянья разносился по улицам. А молнии выражали неудержимую ярость. Ничего нельзя изменить, можно лишь безумно крушить всё вокруг, ненавидя судьбу.
Ветер присоединился к гневу неба. Лезвием ножа, он проносился по улицам на огромной скорости, безжалостно поднимая листья, заставляя кружиться их в танце осени.
Один желтоватый листок клёна отделился от своих собратьев и, ведомый ветром, метался по улицам, пока, наконец, не залетел в раскрытое окно.
Находящаяся в квартире девушка затуманенным взглядом посмотрела на нежданного гостя и, встав со стула, на шатающихся ногах подошла к нему, взяв в ладошки. Зелёные глаза, поддёрнутые дымкой, с интересом рассматривали погибающий листок. В нём ещё сохранилась летняя зелень, но осень беспощадно перекрашивала её в золотистый цвет.
Сакура усмехнулась. Осень. Она уничтожает всё, что с таким трудом создавали. Она везде, снаружи и внутри. За окном и в квартире. Холодит кожу и живёт в душе.
Осень окружила Харуно.
Спиртное не спасало. Лишь даровало спокойный сон и минуты бессознательной жизни, но потом приходилось просыпаться. И боль возвращалась. А осень всё так же подступала, окутывая в своих болезненных объятьях и обещая – зима будет долгой.
Пьяная девушка жалобно захныкала. Хотелось забыться, умереть. Она мечтала о тепле, о ярком солнышке, но эта пора прошла. Давно прошла.
Сакура подошла к окну. Дождь смывал её слёзы, не позволяя никому увидеть их. Крик полный боли тонул в раскатах грома, и никто не мог его услышать.
И иначе нельзя. Так хочется пройтись сейчас по мокрым улицам, найти Наруто, или Ино и поплакаться им. Но это невозможно, запретно. Никто не должен узнать. Игра продолжается. В пьесе маленький антракт, но актёрам не положено забывать свои роли. Маску можно снять только перед собой. Она шиноби, она должна. По-другому никак.
Никак…
Как же Харуно ненавидела это слово. Такое противное, без шанса найти лазейку. Никак и всё. Нужно смириться и поддаться привратнице-судьбе. Её деспотизм убивает, но выхода нет.
Хотя с другой стороны, если подумать, почему же так плохо? Ведь Сакура уверена – она поступает правильно.
Правильно…
Ещё одно ненавистное слово. Кто сказал, что следует поступать в согласие с правилами, когда собственная душа изнывает? Но так надо. Ведь это правильно. Обыденно, привычно, так поступают умные люди. И так должна поступить Сакура. Нельзя вечно жить в иллюзиях и мечтах, ходить тенью и оживать лишь в редкие моменты счастья. Нужно строить реальность. И Харуно будет её строить. Потому что иначе рано или поздно маленькие шалости выльются на свет, и осуждение не заставит себя ждать. Потому что уже мать, Цунаде-сама и близкие друзья в один голос убеждают её поступить именно так. «Это сделает девушку счастливой», - полагают они. Ах, какая глупость!
Сакура давно уже не живёт. Она - тень себя прежней и стала такой в тот самый день, когда все напротив радовались и улыбались. Она тоже притворялась счастливой, нацепив маску безупречности на лицо, и все верили, настолько Харуно умело играла. И лишь один человек, возможно, догадывался об истинных чувствах девушки. Но это было их тайной.
Она шиноби, она должна…
Странные слова. Словно приговор. И вновь рука тянется к бутылке. Лист клёна, так похожий на саму Сакуру, что увядает в осени подобно ему, бережно лежит на столе. Последний день одиночества, а завтра всё будет правильно. Девушка будет вести себя так, как полагается истинной куноичи. Завтра…
Стрелка часов медленно подползала к полуночи. Раньше Харуно ждала это время с замиранием сердца, потому что оно даровало надежду и возможность снять маску. Ради ночных часов Сакура жила. А теперь готова отдать всё, чтобы новый день никогда не начался. Но он обязательно начнётся…
- Харуно, поздравляю тебя, - насмешливо произнесла пьяным голосом девушка и сделала жадный глоток спиртного прямо из бутылки, - ещё пару часов, и ты станешь замужней дамой.
Жуткий, почти грязный смех вырвалась из горла Сакура. Она смеялась над собой - неудачницей и слабачкой - которая сделала столь правильный выбор.
Смех прекратился так же резко, как и появился.
- Дура, - с явным отвращением выплюнула девушка, плюхаясь в кресло.
Руки припали к лицу, а позже зарылись в волосах. Безысходность. Ложь, постоянная и невыносимая, завтра она усилится. Спектакль счастья никогда не закончится. Это проклятье.
До сего момента жизнь Сакуры была замкнутым кругом. От редко ночного счастья, через дневное враньё и сумеречные ожидания снова к ней, к ночи. Снова к успокоению. Порочный и ненавистный, этот круг даровал ей хоть какую-то надежду, иллюзию любви. Теперь же предстоит только постоянное притворство. Последний огонёк веры тухнет под струями обжигающего горло саке.
Очередное дуновение ветра сносит клён, унося его за собой. Сакура смотрит на это печальным взглядом. Этот листок подчиняется, потому что слишком мал, чтобы противиться. Так и Харуно. Она слишком слаба, и судьба, подобно ветру, несёт её в неизвестном направленье.
Фортуна никогда не была благосклонна к розоволосой девушке. А сейчас в особенности. Она, словно смеялась над Сакурой, втаптываю её в землю.
Беспомощная.
Раньше. Теперь. Всегда.
Слабая…
Саске всегда стремился подчеркнуть это. Но только сейчас Харуно начала полностью осознавать свою ужасающую несостоятельность. Она всегда была ведома чувствами, которые не могла заглушить в себе. Какой же из неё ниндзя? Какой вздор было считать, что она может стать сильным шиноби. Ничего она не может.
Сакура прикрыла глаза. Шум дождя успокаивал. Ночь - последняя иллюзия - а завтра начнётся совершенно новая жизнь. Та, в которой нет места мечтам и сомнения, та, в которой всё правильно и реалистично.
Стремительная молния ударила в землю, заставив сильно зажмурить глаза от ослепительного света. Раскат грома последовала спустя несколько секунд, оглушая на мгновение.
Силуэт в окне. Сакура удивлённо пытается рассмотреть незваного гостя. Погода помогла ему проникнуть сюда незаметно. Погода дала им последний шанс…
- Учиха, - Харуно медленно поднялась со стула и вразвалочку подошла ближе, желая рассмотреть гостя.
Это действительно был он. Холодные глаза с долей насмешки наблюдали за девушкой. С мокрых волос и одежды стекала вода.
- Девичник в одиночестве? – парень скептически обвёл глазами неубранную комнату.
Где-то за окном мелькнул лист клёна, всё так же гонимый ветром. Очередная молния ударила в землю, свет от неё позволил двум старым знакомым в комнате получше рассмотреть лица друг друга. Девушка плакала. Кто бы мог подумать, но на её лице застыли слёзы. А глаза Саске светились непонятным огнём.
- Зачем ты пришёл? – наконец, спросила Сакура. Её тело сотрясала дрожь. Больно. Душе было больно.
- А зачем я приходил сюда последние полтора года?
Сакура обняла себя руками и закусила губу, чтобы не заплакать. Дождь на улице, будто поняв её состояние, усилился.
Она помнила. Помнила всё. Как попала в этот ужас, что было причиной, а что оказалось следствием. И всё из-за него. Он – её проклятье. Любимый человек, который никогда не будет рядом.
За какие-то мгновения перед глазами Сакуры пронеслась вся её жизнь. Она видела себя маленькой девочкой, безумно влюблённой в такого красивого и умного Саске-куна. Помнила, как стала ниндзя и попала с ним в одну команду. Потом он ушёл, а Харуно ждала, всем своим маленьким, ещё детским сердечком надеясь, что Учиха вернётся, что признает её и никогда больше не покинет.
И он вернулся. Спустя не один год, но вернулся, осуществив свою месть. В тот день Сакура была по-настоящему счастлива, пока не узнала цену, которую заплатил Саске за полную реализацию своей мечты. Договор с сильным кланом другой деревни, и главное условие его…
Маленькая худенькая девушка с тёмными волосами и скромной улыбкой. Не шиноби, не боец, тихая и женственная. Младшая дочь главы клана - будущая жена Саске.
Мир Сакура тогда треснул. Разбился в тысячи осколков, подобно хрупкой вазе. И настала зима. Холодная, ужасающая, леденящая сердце. Морозы в душе не прекращались, слёзы на лице превращались в льдинки. Настоящая, суровая зима, она уничтожала весь свет, всё тепло. Никогда ранее Харуно не знала, что это время года может быть настолько беспощадным.
Но маска закрывала лицо. Никто не знал о душевных терзаниях. Все верили в то, что Сакуру давно не интересует Учиха. Но это было далеко не так, вот только что с того? Его жена – условие договора, выгодного как для Саске, который при поддержке клана смог отомстить, так и для деревни, получившей дополнительный гарант прочных отношений с другой страной.
Поэтому Харуно терпела. Терпела, когда его новоиспечённая жена пыталась подружиться с ней. Терпела, когда им с Саске давали общую миссию.
Терпела…
Ей приходилось очень сложно. Она старалась, как можно меньше говорить с бывшим другом, вела себя очень отстранено. Так продолжалось около года. Года, за который отношения с Саске ужасно испортились. Сакура была сильна и холодна, а ему это не нравилось.
А потом ей пришлось лично принимать роды у молодой Учихе. Это было сложно. Девушка и ребёнок были под угрозой смерти, и Сакура своими руками вытащила их из её уродливых лап. Харуно выполнила свой долг с честью и достоинством, как истинный шиноби заглушила в себе боль, обиду и зависть. Только потом, когда она держала на своих руках маленького наследника великого клана, девушка позволила себе немножко заплакать. Совсем чуть-чуть, пока никто не видит.
Это мог быть её ребёнок. Это мог быть их ребёнок.
В тот день она поняла, что лишь пешка в руках судьбы. Никому ненужная, несущественная на поле боя. Как отделившийся листок клёна, мотающийся из стороны в сторону под влиянием судьбоносного ветра.
Но спустя три дня мир смиловался над Сакурой. Тот момент девушка не забудет никогда, она будет хранить и оберегать его в своей памяти, как самое ценное и прекрасное. Человеку для существования в любых условиях нужно совсем немного – надежда. Если таковая имеется, можно прожить самые лютые зимы и любую другую непогоду. И Сакура получила свою искру для жизни.
Она хорошо помнит их ссору. Её холодные слова, роль в этом театре полнейшего абсурда; его чёткие фразы - режущие, прямолинейные, болезненные, они словно стрела поражали сердце. Две маски, два актёра. У каждого свои причины, у каждого свои обязательства. Но играть рядом с Саске сложно, поэтому Сакура тогда позорно убежала, но иначе было нельзя. Совершенно нельзя. Иначе она бы раскололась, показала себя настоящую.
Однако всё это было бессмысленно. Он сам пришёл к ней поздней ночью. И тогда всё началось, весь этот порочный круг замкнулся, заставляя Сакуру постоянно двигаться по нему. От счастья к несчастью, от реальности к иллюзии, от маски к правде, и наоборот. И лишь луна и дерево клёна были свидетелями того, о чём никто не знал. Той страсти, а может любви, что была скрыта ото всех остальных.
Кукла в театре - только в объятиях любимого она оживала, могла снова хоть немного радоваться жизни. Сакура не понимала Саске, не знала, что им движет, но всегда принимала его. Он приходил редко, хотя девушка ждала его каждую ночь. Он был её надеждой, тем, что удерживает на краю пропасти и не даёт упасть.
Сакура пыталась разобраться в себе, она пыталась понять его мотивы. Что ему нужно от неё, ведь дома его ждёт учтивая жена и сын? Это просто похоть? Харуно терялась в своих догадках, но никогда не спрашивала его. Она пыталась некоторое время порвать эту порочную связь, но ничего не выходило. Саске был её воздухом. Когда его не было рядом, она задыхалась в своей маске. Лишь его объятия, жаркие поцелуи и горячие касание будоражили кровь и заставляли лёд в душе таить.
Их маленькая тайна. Полтора года счастья, полтора года затмения. Любимая иллюзия, удерживающая на плаву. И обман. Приходилось всем врать. Никто не мог знать правду. Порой Сакура чувствовала себя грязной эгоисткой и падалью. Но ничего не могла с этим поделать. Она любила. Искренне и до невозможности. Она не пыталась противиться судьбе, не пыталась мешать семейному счастью Учих, но отказать себе в маленьком спасительном удовольствие было выше её сил.
И она смотрела в глаза его ни о чём неподозревающей жене. Смотрела, надев маску, хотя в душе девушку съедала совесть и, наверное, ревность. Но, несмотря на всё, Сакура нисколько не ненавидела эту милую женщину. Она тоже жертва. Её никто не спрашивал, хочет ли она выходить замуж за Учиху, её отдали ему, как какой-то товар. Харуно видела небывалую грусть в карих глазах. Она несчастна. Муж ведь не любит её, лишь принимает как необходимую супругу, наследницу могущественного клана, которая родит ему детей с благородной кровью. Не более.
По сравнению с этой девушкой, Сакуре повезло больше. Потому что Саске сам приходит к ней, потому что в какой-то степени нуждается в этих встречах, потому что дарит страсть и редкую грубоватую нежность.
Как всё запутанно. Круг ли, треугольник? А выхода всё равно нет. Обман и маска. И несчастье, полное, раздирающее душу в клочья, ужасающее своим величием.
Иллюзия весны, а после и лета. Всего лишь иллюзия, не больше и не меньше. И никак не найти лазейку, шанс на счастье. Всё неправильно. Сакура несчастна, жена Саске несчастна, а сам Учиха? Харуно видит скрытую грусть в его глазах. Смысл жизни осуществлён, и парень, словно потерян, не может побороть собственных демонов.
Сакура долго мучилась и не могла отказаться от этих наркотических встреч. Она нуждалась в Саске, в его присутствии и силе. В грубых и собственнических объятиях, в горячих губах и сильном теле. Во всём.
Разорвать это было практически невозможно. Но в какой-то момент Сакура поняла – дальше так нельзя. Лист клёна не может вечно летать, удерживаемый ветром, рано или поздно ему придётся опуститься на землю. Либо это произойдёт мягко и по доброй воле, либо он больно упадёт, сопротивляясь. А падать никому не хочется, лучше самому пока не поздно спуститься вниз, к реальности. И Харуно попыталась это сделать. Отказалась от Саске, нашла себе жениха. И сегодня эта связь будет окончательно разрушена.
Сегодня…
Но пока ещё есть время. Время для двоих, для их страсти, и кто знает, может быть, любви?
- Саске, у твоей жены сегодня День Рождения, а ты явился сюда, ко мне. Это верх неуважения к ней.
Учиха усмехнулся, подходя ближе. Белоснежная рубашка намокла и прилипла к телу, с мокрых волос стекала вода. Сакура ещё никогда не видела его таким. Может, это просто обман пьяного зрения, или Саске действительно выглядит уязвлённым?
- Завтра ты выходишь замуж, Сакура, а точнее, уже сегодня. Я пришёл к тебе.
- Уходи, Саске, – за окном небо вконец взбунтовалось. Дождь перерос в крупный град – слёзы оледеневшей души. - Прошу, уходи. Ничего не вернуть, не о чем говорить. Просто уйди.
Она отвернулась от него, глотая слёзы. Саске был желанен для неё, но что с того? Нельзя сорваться. Теперь всё правильно.
Лист клёна опускается на землю.
- Уходи.
Саске подскочил к ней, грубо схватил за руку, развернул и прижал к себе. Влажная ткань морозила кожу, но горячее дыхание, наоборот, опыляло. Сакура чувствовала, что не может противиться. Но должна. Она выбрала путь. Путь без него.
- Помолчи, - он ещё сильнее прижимает её к своему телу. Повелительный тон не терпит возражения. Его рука опускается к ней на талию, поглаживая, но не давая ни единого шанса ускользнуть. Саске впивается губами в её рот, безжалостно целует, даря боль и сладость. Только он может вызывать столь противоречивые чувства. Только он…
Её судьба и проклятье, любовь и ненависть. Её воздух.
У них есть ещё время. Совсем немного. Дождь занавесом прикроет их, гром не позволит никому ничего услышать, а молния ослепит глаза, не дав возможности подглядеть. Правда останется с ними.
Последняя ночь, последнее парение в облаках, последняя иллюзия.
Страсть, любовь, нежность – всё перемешалось. Никогда Сакуре не было так хорошо. Никогда Саске не дарил ей столько наслаждения. Их лучшая ночь. Пусть нет слов, но жесты и действия всё расскажут. Расскажут о её сожалениях и страдании, о его зависимости от неё и нежелании терять.

И буря за окном. Разгневанное небо, мечущее молнии, и ураганный ветер, сносящий всё на своём пути. И лишь ночь пытается утихомирить их, обнимает своими ласковыми руками, велит смириться.
Слишком поздно. И никак этого не изменить. Грядет рассвет.
Ничто не способно спасти от него. Ни сильные объятья, ни горячие губы, ни тихие слова. Они бессильны. Они должны идти дальше, и теперь, уже совершенно точно, не вместе. Но может быть где-то рядом…

Лист клёна аккуратно опустился на воду. Течение понесло его вдаль, в будущее. И кто знает, куда он попадёт?

Конец.
26.03.2009