The single chance. Глава 9 часть 2

9 глава «У нас не было выбора», 2 часть
Проснувшись, первое, что сделала Тен-тен - соскочила с кровати и бросилась к двери. И к огромному удивлению девушки, дверь с лёгкостью открылась.
Тен-тен пребывала в самом настоящем шоке. Непонимание охватило девушку. Она с открытым ртом и широко раскрытыми глазами внимательно осмотрела чёрную дверь. Около ручки, действительно была замочная скважина.
Тен-тен почувствовала такое облегчение, как будто с плеч сняли стокилограммовый груз.
Зевнув и потянувшись, девушка оглядела комнату, которая сейчас была вся освещена солнечным светом, и казалась такой уютной и приятной. Шатенка посмотрела на сестру, Каяма уже просыпалась, сонно открывая глаза и ворочаясь с бока на бок.
Тен-тен повеселела. На душе было так легко, словно она начала жизнь с чистого листа и не знала тех бед и неприятностей, что произошли совсем недавно.
Шатенка подошла к своей кровати, и тут её взгляд упал на окно. Её рот медленно открылся, а глаза округлились. Она подошла к окну и, повернув ручку, легко открыла его, точно так же, как и дверь.
На подоконнике не было ни каких следов от гвоздей, да и само окно выглядело вполне «чистым».
Теперь удивлению и радости девушки не было предела. Хотя Тен-тен казалось это очень странным, но она спихнула всё на вчерашнюю усталость и депрессивность. Видимо от этого она стала нести бред, и видеть галлюцинации.
Достав сотку, Тен-тен посмотрела на время, - полдевятого, - и очень обрадовалась тому, что вчера они легли так рано. Обычно две сестры спали до одиннадцати утра, а сегодня показалось вполне нужным встать так рано.
За окном было голубое чистое небо, с сияющим, ярким солнцем. Свежий прохладный ветерок нахлынул в комнату через открытое окно.
Тен-тен с удовольствием насладилась запахом горных цветов и свежести после дождя.
Невольно поежившись, она оглянулась на Каяму, которая уже успела встать и, что-то бурча себе под нос, делала зарядку.
- Доброе утро! – сказала Тен-тен.
- Ага, доброе. – Мрачно ответила Каяма.
- А ты чего не в настроении? Плохо спалось?
- Да. Всю ночь что-то где-то завывало, то мыши шуршали, то какой-то топот слышала. В общем, здесь невозможно спать спокойно.
- Правда? А я ничего не слышала. Спала, как убитая! – Тен-тен рассмеялась, но потом поняла, что сравнение не очень удачное и перевела тему. – Ты себе представить не можешь! Дверь и окна открылись!
- Я видела.
- Что на это скажешь? Думаешь, у нас были глюки, тогда вечером?
- Навряд ли. Скорее всего, это Какудзу-сан нас отпер.
- Ну, возможно. А что тогда с окнами? Ведь не вытаскивал же он гвозди! И мы бы услышали и проснулись!
- Мда…Где твоя логика? Ты же мне сама говорила, что он шпион! И отсюда следует, что он мог запросто провернуть эту несложную операцию пока мы спали.
- То есть, он действительно вытаскивал гвозди? – Тен-тен поняла, что сейчас совершенно не может отгадать к чему клонит сестра.
- Да нет же! Он просто поменял эти доски подоконника. Заменил с гвоздями на чистую. Тем более, я это сама видела.
- Что!?
- Да. Правда, ничего не помню. Я проснулась ночью от какого-то стука (видимо он прибивал новую доску от подоконника). Я его огромную спину видела; он около меня стоял. Но мне так хотелось спать, что я и продолжила спать дальше, даже толком не осмыслив, что около меня стоит это бугай, в нашей комнате, ночью, и ещё что-то там делает! Глаза просто слиплись и всё.
- Не могу в это поверить, - задумавшись, сказала Тен-тен. – По-моему, это глупо. Зачем было заколачивать окна, а потом расколачивать?
- Это смахивает на то, что мы как бы его заложники. Или он боялся, что мы сбежим, а теперь передумал. – Пустячно ответила Каяма и принялась разминать ноги.
Тен-тен с ужасом на лице замерла от слов сестры, но потом, отогнав непрошенные мысли, которые были не самыми приятными, пожала плечами и стала разбирать вещи с кровати.
- Сегодня надо здесь всё вымыть и прибрать, и добыть нормальное пастельное бельё.
- Да? А ты уверена, что у дядюшки есть такие простые человеческие вещи? Нет, ну конечно, помимо заварочного чайника, - Каяма закатила глаза.
- Посмотрим.
- А ты не забыла какой сегодня день?
Тен-тен замерла и прищурившись посмотрела на сестру.
- Какой? – спросила она.
- Ах, я так и знала, что ты наврала! Сегодня ты объясняешь мне ВСЁ! Всё, что связано с нашими вечными переездами и возможно с твоим странным поведением. Я от тебя не отстану! – крикнула девочка, грозно сверкнув глазами.
Тен-тен тяжело вздохнула. Рассказать Каяме всё - это задача не из простых. Неизвестно, как она отреагирует; неизвестно, что сделает; неизвестно, как после этого будет относиться к ней, родной сестре.
Вообще-то младшая Фукаи по характеру очень стойкая. Прожив с ней не мало лет вместе, Тен-тен неплохо знала принципы поведения сестры. Каяму редко можно было удивить чем-нибудь таким, что обычно ужасает. Так же она хорошо переносит различные тяготы жизни, которые им уже пришлось испытать. Смерть родителей на девочке отразилась одними лишь мрачными днями и неделями. Даже со слезами на глазах её можно было увидеть только в младенческом возрасте. А если Каяма и переживала и нервничала, то редко показывала это своим видом. Все эти факторы очень обнадёживали старшую Фукаи, что её сестра отнесётся к правде без осложнений.
Переодевшись в одежду «полегче», т.к. погода говорила, что денёк будет не из холодных, а спали девушки в тёплой одежде, они спустились на кухню.
- Тен-тен, я хочу в туалет. – Сказала Каяма, когда две сестры уже были на веранде.
- Ну, я даже не знаю, - Тен-тен почесала затылок. – Давай ты подождёшь. Пообедаем и вместе пойдём, хорошо?
- Хорошо, - на удивление без возражений согласилась Каяма.
Смело зайдя в кухню, которая теперь была залита солнечным светом и выглядела так же уютно, как и комната Тен-тен и Каяма (правда можно заметить, что весь дом «светился» уютом и даже красотой), сёстры застыли на месте и едва удержались от улыбок.
Какудзу-сан сидел за столом с кружкой чая и с самым спокойным и довольным лицом просматривал газету. Одет он был в махровый коричневый халат, но к всеобщему ужасу на халате были вышиты яркие красные розочки, что не мешало им смотреться очень эффектно. Ну как от такого не улыбнуться? Вдобавок, на выбритом подбородке был заметен кусочек не смытой пены, а на носу были очки половинки. Да и весь вид этого мужчины говорил, что сегодня он свеж, как огурчик.
- Доброе утро, Какудзу-сан. – С улыбками переглянувшись, в унисон сказали Тен-тен и Каяма.
- А, доброе-доброе. – Ответил дядюшка, переведя взгляд от страниц газеты на застывших в дверях девушек. – Садитесь. Я приготовил вам завтрак. Тарелки стоят на плите. – Он улыбнулся, как бы мягко, но на самом деле, выглядело это как оскал шакала.
- Спасибо.
Сёстры взяли по тарелке и уселись за стол. Подняв крышки с тарелок, лица девушек вытянулись от удивления, - яичница с зеленью по краям и помидорами, - это было так красиво уложено; создавалось впечатление, что это сделано на заказ. Ну не мог простой деревенский мужик готовить так шикарно!
А какие физиономии были у завтракающих, когда они попробовали стряпню дядюшки, - словами не описать.
- Как спалось? – добродушно спросил Какудзу-сан не подавая вида, что заметил восхищение на лицах Тен-тен и Каямы от своей мега-яичницы.
Тен-тен вдруг быстро посмотрела на сестру, сидящую напротив неё, и пнула ногой под столом.
- Отлично! На природе, без повседневного городского шума – просто замечательно! – ответила за двоих Тен-тен.
Каяма подавившись, принялась откашливаться. Состроив недовольную мину для Тен-тен, она нагнулась вниз, чтобы потереть ушибленную голень и вдруг резко подняла голову, но, не приняв во внимание свою позу, приложилась затылком об край стола. Теперь уже нормально подняв голову, шатенка со слезящимися глазами стала потирать ещё и затылок. Она успела два раза, еле заметно, кивнуть, беззвучно смеющейся над ней Тен-тен, показывая под стол.
Тен-тен прекратила смеяться и специально отодвинула стул чуть назад и с равнодушным видом глянула под стол.
На ногах Какудзу-сана были тапочки с мордашками красных кроликов. Он изредка ими притоптывал, от чего стоячие ушки кроликов весело болтались в разные стороны.
Успев прикрыть рот рукой, Тен-тен громко хохотнула и из-за этого с опаской глянула на Какудзу-сана, но тот, как ни в чём не бывало, всё с тем же преспокойным лицом просматривал газету, заголовок которой гласил: «Village Post».
Девушки облегчённо вздохнули, радуясь, что дядя не заметил их насмешек, и продолжили завтракать. Но если Тен-тен ещё не совсем «оправилась» от такого зрелища, и поэтому частенько хихикала, то Каяма с серьёзным и задумчивым видом уплетала яичницу, иногда бросая на сестру недовольный взгляд.
Старшая Фукаи заметила это и поинтересовалась у той, в чём дело, хотя ответ был ясен, как сегодняшний день - Каяма ждала важного объяснительного разговора; да и в туалет она ещё не расхотела.
- Какудзу-сан, я бы хотела, чтобы мы обсудили наши общие дальнейшие планы. – Медленно, продумывая чуть ли не каждое своё слово, начала Тен-тен, после того, как сестра напомнила ей «причину своего беспокойства».
- Да, конечно, Тен-тен. – Не отрываясь от газеты, сказал седовласый.
Две шатенки переглянулись, - Какудзу-сан впервые назвал хоть кого-то поименно.
- Э-э-э. Но сначала мы сходили бы в туалет. – На щёках девушки проступил румянец.
- Да-да. Он за домом. Левая кабинка, а справа душ, которым не советую пользоваться; вода холодная. Кстати, я утром успел съездить в магазин и прикупил вам там пастельного белья и тёплых курток. Также еды и напитков. Так что если проголодаетесь, не стесняйтесь, «обращайтесь» к холодильнику. И ещё, я жутко извиняюсь, что у меня нет электричества (холодильник работает на батареях), но если что, у меня так же на электрической батареи работает телевизор; если хотите, можете посмотреть, он в зале, а зал за дверью, которая около лестницы. Телефонной связи у меня нет; только радио-телефон. Итак, располагайтесь, теперь это и ваш дом тоже. Тен-тен, я не так давно, перед вашим приездом узнал о смерти ваших родителей.…Сожалею вам. Я хорошо знал ваших маму и папу, поэтому очень беспокоился об их детях, то есть о вас. Я даже подумать не мог, что вы обратитесь за помощью ко мне! Но, поверьте, вы меня нисколько не стесняете! Живите сколько вам влезет! – рот дядюшки растянулся в ужаснейшей улыбке. – Я так понимаю, что вы у меня тут будете до совершеннолетия Каямы? Но не будем об этом! Ещё раз повторяю, что вы у меня можете жить, сколько вам влезет. Тем более, собственных детей у меня нет, значит и наследников тоже. Того и гляди, я вас на своё имущество запишу. А то знаете, здоровье то у меня уже не то, что раньше. Эх! Значит так: сейчас мне нужно ехать по работе. Я, видите ли, тут подрабатываю кое-где. Вернусь, наверное, только к вечеру. Дом в полном вашем распоряжении. И ещё хотел извиниться за беспорядок наверху. Вчера времени совершенно не было на уборку. Но, за то теперь, у вас есть чем заняться! Заодно можете весь дом прибрать, разрешаю. А так, я пошёл переодеваться; да и машину надо помыть. В общем, пока!
Какудзу-сан отложив газету, одним глотком осушив кружку, быстро вышел из кухни, аккуратно прикрыв за собой стеклянную дверь. Вскоре его тяжёлые слоновые шаги перестали быть слышны.
Теперь, описать физиономии Тен-тен и Каямы в точности до морщинки, сможет, пожалуй, только художник, но всё же я попытаюсь:
Лицо Тен-тен так и осталось таким, каким было в начале разговора – внимательно-жалостливо-серьёзным; с слегка приоткрытым ртом, в который девушка так и не положила помидорину; рука с вилкой застыла над тарелкой. Ссутулившись, девушка всё не могла оторвать взгляда от стула, на котором только что сидел дядюшка.
Каяма выглядела по-настоящему поражённой молнией. Ей не хватало только дымка над вставшей дыбом холке волос (волосы были забраны в шишку на макушке). Глаза так и смотрели бессмысленно или же наоборот осмысленно в одну точку, которой являлась вилка Тен-тен с помидориной. Девочка, в отличие от своей сестры, сидела прямо, даже вытянувшись вверх, а руки её, напряжённо подёргиваясь, лежали на столе. Впрочем, подёргивались не только руки, но и мышцы лица угрожающе шевелились - действительно, как будто током шибануло.
Первой от шока очнулась Каяма:
- Его что, подменили? Или у нас вчера точно глюки были? А с туалетом то что!? Он тоже пошутил!? Неееет, у него точно нет чувства юмора!
- Не знаю, - Тен-тен перевела взгляд на сестру и наконец-то положила помидорину в рот, смиренно пожёвывая. – Сегодня просто какой-то волшебный день. Я это с утра почувствовала. Всё так хорошо началось: дверь и окна открылись: погода наладилась; обед просто суперский… Но я даже мечтать не могла о таком добром Какудзу-сане! Теперь ещё и туалет вдруг нашёлся! Пастельное бельё! В общем всё, что нам так было нужно! А ты слышала, он разрешает нам жить до твоего совершеннолетия! А сейчас тебе только двенадцать!
- Он не разрешил, а просто упомянул это. И я не собираюсь с ним тут столько жить! Пусть даже он навсегда останется таким добрым и кавайным. Мне всё-таки кажется, что у него раздвоение личности. Вчера был плохой, а сегодня хороший. Могу поспорить, что на следующий день мы увидим первоначальный вариант дядюшки. И становиться его наследничком мне как-то не очень хочется.
- Ну да это всё-таки не конечное решение. Поживем, увидим! А теперь давай доедим эту вкуснятину, и пойдем, осмотрим дом.
- Эй! Смотри, он нам рукой машет! – Каяма указала на окно. – Пошли, кажется, он нас зовёт.
Тен-тен посмотрела в окно. Действительно Какудзу-сан стоял около большого грузовика и махал им рукой.
Переглянувшись и пожав плечами, шатенки соскочили со своих мест и побежали на улицу.
Грузовик с кузовом, во многих местах обшарпанный, громко тарахтел, словно трактор, а улица уже вся провоняла бензином, так что видно было, как синеватый дым витает в воздухе. Даже не верилось, что Какудзу-сан ездил на этом убожестве в магазин, наверняка городской.
Какудзу-сан был одет в чёрный деловой костюм, не менее задрипанный, чем машина; а его седые волосы были прилизаны гелем.
Сёстры остановились около дяди и пытались расслышать, что он им говорит (из-за гудящего мотора машины было плохо слышно).
- Я уезжаю! Вернусь, как уже сказал, вечером, к семи или восьми часам! – орал им Какудзу-сан. – Покушать приготовите сами! И ещё, у меня для вас есть одно условие, но вы его потом узнаете! Всё, я поехал!
Забравшись в водительскую кабину, чуть-чуть повозившись с управлением, седовласый помахав девушкам в окошко и снова улыбнувшись своим шакальим оскалом, уехал.
Тен-тен и Каяма ещё долго смотрели, как подскакивает на кочках и ямах грузовик, а после он скрылся из виду за поворотом.
- Мда, похоже, мы так просто не отделаемся, – мрачно сказала Каяма. – Видишь, уже условия собрался ставить!

…Их убили. Они были шпионами и работали постоянно рискуя своей жизнью…
Её глаза удивлённо расширились.
…У них был самый страшный и опасный враг. Он победил их…
Её тело задрожало. Глаза наполнились слезами.
…И теперь…это наш враг. Он охотится за нами. Он должен убить…нас.
Она кричит. Подбегает к сестре и сильно толкает, выталкивая из комнаты. По щёкам текут слёзы. Ей больно это слышать. Она догадывалась и теперь это оказалось правдой.
…Мы должны были уехать из Японии! Мы должны затаиться! Иначе нас убьют…убьют…убьют…У нас не было выбора…