21 грамм. Хозяйка моего сердца. 1 часть.

Часто ли к вам приходил вопрос «А что было бы, если бы мы могли вернуться в прошлое и кое-что исправить?» Или же не стоит трогать прах прошлого? Ведь все, что ни делается – все к лучшему.
1.
Кругом все белое…стены…потолок…пол…лица…люди…
Яркий слепящий неоновый свет режет глаза…и страшно….
Слезы комом застряли где-то в груди, легкие сдавило ребрами, а сердце сжалось и не хочет больше жить, но ты чуть ли не насильно заставляешь его биться, потому что ты должна.
Посиневшие губы шепчут давно забытую за многие годы неверия молитву. Теперь ты страстно жаждешь, чтобы Бог существовал. Именно сейчас ты так хочешь поверить в то, что есть тот Всевышний, добрый и справедливый, способный все расставить по своим законным местам, потому что Он ни в чем не виноват…он ничего не сделал…
Одиночество уже во второй раз залезает к тебе внутрь через все возможные проходы, своими длинными холодными, как металл, режущими щупальцами обхватывает сердце и сжимает в кулак, и оно перестает биться, но ты все равно заставляешь его жить…а губы все читают молитву….
И так страшно…так страшно, что даже глаза боишься открыть.
И так больно…так больно, что дышать не удается.
И так одиноко…но ты веришь…пусть и знаешь, что НЕТ, но ты не признаешься себе в этом малодушии, ты будешь верить, назло Судьбе, ты будешь верить.
Белая дверь палаты «420» тихо открылась, и в коридор вышла молодая медсестра в коротком халатике, а следом за ней и главный врач. Вид у него был более чем удрученный, с поникшей головой, он встал у самых дверей.
С диванчика на ноги вскочила молодая женщина и бросилась к врачу с огромной надеждой в голубых глазах.
-Доктор, как он?
Она молила, она готова была жизнь и веру отдать этому врачу, лишь бы он помог…
-Мы сделали все, что могли. Он в коме. Простите.
Безумная улыбка на тонких губах.
Стеклянные глаза.
Женщина отшатнулась и спиной наткнулась на белую стену.
-НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! - Режущий крик из последних сил. – ДЕЙ! НЕЕЕЕТ!
Она сползла вниз на пол и обхватила колени, покачиваясь вперед-назад. Слезы текли по щекам, словно осенний дождь.
Врач не посмел подойти к ней. Он только посторонился, давая друзьям утешать бедную женщину.
Истерика во всем теле заставляла рвать волосы, до крови раздирать лицо…. Она все шептала его имя, надеясь на чудо, как же она хотела быть на его месте. Жизнь отдать, лишь бы спасти…
Доктор, наконец, приблизился к женщине.
-Я понимаю, что сейчас не время, но, прошу Вас, послушайте, ему все равно не помочь, у нас в больнице лежит мужчина, которому нужна срочная трансплантация сердца. Мы просим Вас дать разрешение на операцию.
Друзья с искаженными от гнева лицами повернулись к врачу, а женщина все плакала и плакала.
Она жизнь свою потеряла. Смысл своей проклятой жизни.

Будто спит, будто ничего нет. Ты сейчас поцелуешь его в краешек губ, его длинные ресницы чуть дрогнут, а улыбка, эта невероятно открытая и прекрасная, словно первый весенний цветок, озарит его идеальное лицо. Светлые волосы, растрепанные по подушке…ты так любила с ними играть…такие мягкие, такие притягательные…с которыми любит играть ветер и солнце…глупая, иногда ты даже ревновала его любовь к природе. Глупая, на какие мелочи вы тратили столь драгоценное время. Вместо того, чтобы все время быть вместе, вы ссорились, вы ходили на разные мероприятия…сколько раз спали в разных комнатах…
Вот и сейчас, ты невесомо касаешься губами его виска и ждешь такой знакомой реакции…нет.
Женщина села на стул, стоявший возле койки, на которой лежал молодой мужчина.
Она взяла его ладонь в руки и нежно поцеловала каждый пальчик, омывая своими слезами. Монотонный звук, свидетельствующий о наличии жизни в его теле, отсчитывающий биения его сердца, такого ранимого, чистого и открытого. На небольшом экране посекундно выскакивали ядовито-зеленые неровные линии – его пульс.
«…Дей, ты не можешь, слышишь, не имеешь права меня оставлять…ты спас меня, я еще не успела поквитаться с тобой. Дей, умоляю, я прошу прощения за каждое плохое слово, Дей, я так редко говорила тебе, что люблю. Дей, я люблю тебя больше жизни. Если ты вдруг…нет, я не могу отпустить тебя. НЕТ! ДЕЙ! НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ!»
Но он молчит. Он не слышит. Он далеко. Он не вернется.
В палату зашел главный врач и твердым шагом подошел к женщине. Если бы не многолетняя выдержка, он бы сам заплакал, глядя на медленную смерть мужа и жены, но он только сжал кулаки.
-Мисс Яманако, здравствуйте.
Доктор сделал еще шаг и положил руку на худенькое плечо блондинки. Женщина подняла заплаканные глаза, пронизанные красной паутинкой, и попыталась улыбнуться врачу.
-Здравствуйте, доктор. – Прохрипела она, снова поворачиваясь к мужу.
-Послушайте, - доктор встал перед ней, - он все равно не проснется…так как насчет моего предложения?
-Он всегда ребенка хотел…а я…дура была…
Новый поток слез затопил ее голос. Она уткнулась лицом в ладонь мужа, вдыхая его родной аромат, по которому она сходила с ума.
«…Дей, как же ты мог…ты не имеешь права бросать меня. НЕ ИМЕЕШЬ!
Бог, за что…он ни в чем не виноват. Он всегда помогал…это все Я! Слышишь, я сделала столько плохого, Бог забери меня, брось в ад, но верни его к жизни…умоляю… он свят, он ведь верил тебе, Бог, за что ты так? Бог! Где ты? Почему не отвечаешь? БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, КАК И ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ! БОГ, ТЫ НЕ СПРАВЕДЛИВ! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!
Почему ты не наказываешь меня за эти слова? ПОЧЕМУ? ЧЕРТ ВОЗЬМИ, где эта гроза, что должна была убить меня секунду назад? Бог, он не виноват…это все я. Я! Слышишь, Я! Меня нужно убить, меня, а не его…
Я ведь больше жизни его люблю.
2.
Молодая женщина сидела в приемной на небольшом черном кожаном диванчике. Голову, с нежно-розовыми волосами, прикрывала от осенней стужи изящная шляпка. Она нервно теребила свои перчатки, изредка поглядывая на часы. Глаза были спрятаны солнцезащитными очками. Секретарша уже с некоторой неприязнью косилась на истеричную посетительницу.
-О боже, Марк! – Она бросилась к вошедшему в приемную главному врачу.
-Сакура, у меня есть новости, прошу пройти в мой кабинет. – Женщина глубоко вздохнула и зашла внутрь. – Два зеленых чая. – Бросил он недовольной секретарше, закрывая за собой двери.
-Марк, не томи, скажи, прошу…скажи… - она сложила руки и умоляюще посмотрела на врача.
-Мы нашли донора, - выдохнул доктор, а Сакура заплакала.
-Боже, значит…он…будет жить…
-Послушай, у нас очень мало времени, через полчаса операция, нельзя терять ни минуты. – Женщина закивала ему в такт, начала заламывать руки, шептать что-то бессвязное, но главное, что ОН БУДЕТ ЖИТЬ, а остальное – ерунда.

«Каково это – когда в тебе бьется чужое сердце? Оно ведь все чувствует по-другому, оно приносит новые ощущения, теперь и ты смотришь на мир так же, как и его предыдущий хозяин, оно вносит в тебя новые эмоции, мысли другого человека. И почему сейчас, когда твоя жена прижимается к тебе, это сердце не сжимается в томном ожидании, а рвется куда-то на улицу, а в голове уже четко вырисовывается маршрут до неизвестного тебе дома.
Что же ты хочешь сказать мне, сердце? Что я должен понять? Подскажи. Почему мир вокруг внезапно изменился, что происходит, сердце? Почему я больше не могу отдать тебя своей жене? Может, ты уже кому-то принадлежишь? Может, ты уже в чьих-то руках? Сердце, не молчи, мне нужно знать ответ…. Сердце, прошу, скажи, неужели дело во мне, а не в тебе? Когда ты на грани между жизнью и смертью, все теряет привычную цену…
Сердце, по кому ты так плачешь? Кто в тебе нуждается, подскажи…ты ведь когда-то билось в другой груди, кто он? Из-за кого ты так томно сжимаешься? Скажи…»
Мужчина неподвижно лежал на кровати, уставившись в потолок. На груди у него дремала жена, ее розовые волосы укрывали вместо одеяла. Он гладил ее по голове, спине, шее, пытаясь хоть как-то заглушить стремительные мысли. Внезапно сердце очень сильно сжалось, и в грудь ударила острая боль, перекрыв дыхание. Он резко сел на кровати, а жена быстро побежала за таблетками. Дрожащими руками он все-таки сумел запить лекарства водой. Организм в ту же минуту пришел в рабочее состояние.
-Ты зачем на балкон выходишь?
-Спи, мне нужно проветриться.
Женщина снова накрылась одеялом и мирно засопела.
Прохладный вечерний ветерок потрепал немного мужчину за черные волосы, но быстро убежал куда-то а север. Он достал из кармана черную пачку сигарет и закурил, врачи, конечно, запретили, но привычка, черт возьми, что с нее возьмешь. Никотин медленно расслабил мышцы, прояснил мысли, принес долгожданное успокоение. Под балконом, во дворе остановилась знакомая машина, и противный звук клаксона снова вернул мужчину в чувство. Он кому-то помахал и зашел обратно в комнату.
-Ты куда? – Сонный голос жены заставил остановиться его у самых дверей.
-Я скоро, спи, родная.
Он вышел в подъезд, быстрыми шагами спустился с лестницы. Сердце бешено колотилось от такого ритма, а может…что же ты скрываешь, сердце?
Мужчина вышел во двор и пару секунд вглядывался вдаль, но потом все же сел в черный «BMW X5».
-Достал?
-Да. – Молодой блондин с ярко-голубыми глазами утвердительно кивнул и протянул брюнету белую папку с документами. – не пойму я, зачем тебе все это? Живи, радуйся. – Хмыкнул себе под нос блондин, сжимая баранку руля.
-Я и сам не знаю. Со мной что-то происходит. Я не могу понять, чего хочу.
-По тебе видно, Учиха.
Брюнет развернул папку и посмотрел на лежащую там фотографию молодой женщины. А сердце так больно екнуло, будто узнало ее.
-Ее зовут Яманако Ино. Сердце принадлежало мужу. Двадцать семь лет. Нет детей. Очень темное прошлое, не смог достать нужную информацию.
-Понятно. – Брюнет закрыл папку и собрался выйти.
-Стой, - мужчина повернулся к другу, - зачем тебе это? Не лезь ты в ее жизнь, ей и так плохо, а тут еще и ты… у тебя прекрасная жена, работа, друзья и главное, второй шанс, понимаешь ли ты, что это дар Божий, живи и радуйся!
--Слушай, если что со мной случиться, позаботься о Сакуре, - блондин покраснел и отвернулся. – да ладно тебе, я же вижу, что ты к ней чувствуешь. Обещаешь?
-Ты бредишь.
-Обещай.
-Учиха, ты псих.
-Обещай.
-Тебе полегчает?
-Да.
-Обещаю. Только и ты обещай, что не натворишь глупостей.
-Обещаю.
Брюнет хлопнул друга по плечу и вышел из машины, сжимая в руке папку с документами. В подъезде он еще раз посмотрел на фотографию женщины, а сердце снова откликнулось.
«…так вот что ты скрываешь, сердце. Ей ты принадлежишь, в ее руках ты бьешься, сердце… по ней ты плачешь, когда я целую жену.
Ах, глупое, глупое сердце, чем же тебе Сакура-то не понравилась...»
Он закрыл папку и зашел в квартиру.
-Что ты делал на улице в час ночи? – Растрепанная голова Сакуры высунулась из-под одеяла.
-А, - махнул рукой мужчина, - воздухом дышал.
Он положил документы в ящик и лег рядом с женой. Она нежно его обняла и начала гладить мягкие черные волосы.
Как же сильно она его любила…
-Я хочу ребенка…
Брюнет вскинул бровь.
-А меня тебе мало?
-Не смешно, мне двадцать три, как и любая нормальная женщина, я хочу семью.
Мужчина хмыкнул и прижал ее к себе еще сильнее.
А сердце стучало ровно и тихо.
«…что же ты, сердце, меня не жалеешь? …не жалеешь Сакуру…она ведь любит…. Глупое, глупое сердце, не плачь, не плачь, завтра ты снова встретишься со своей хозяйкой, только не плачь, а то и мне тоже больно, понимаешь, я ведь тоже живой, я тоже чувствую, пусть и благодаря тебе.
А теперь, поспи, сердце, не бойся, перестану бояться и я, только не плачь, мы что-нибудь придумаем…»

3.
«…ты такой красивый здесь, такой радостный, такой…живой…. В смокинге ты смотрелся очень смешно, куда привычнее простая футболка, кроссовки и джинсы…да, ты ненавидел эти официальные праздники, поэтому и замуж за тебя я вышла не в банальном свадебном платье, а в мини-юбке и белой рубашке, но с фатой, диадемой-короной, до локтя атласными перчатками и букетом…подсолнухов. Когда ты меня увидел, то где-то час не мог прийти в себя, я заставила тебя надеть ненавистный черный костюм, а сама…»
Женщина в сотый раз пересматривала диск со своей свадьбы…
«…мы с тобой так похожи…нас даже за брата с сестрой принимали, говорили, что мы близнецы, и никто не мог поверить, что мы – муж и жена…. Те же голубые глаза, только у тебя они ярче, светлые волосы, бледная кожа, даже привычки и черты характера совпадали, но так, как ты, улыбаться, никто не умел, даже природа весной, так открыто, чисто…
А помнишь, как ты вытащил меня с того света? Помнишь ли ты, как поклялся дождаться того момента, когда я поквитаюсь с тобой? Лгун… ты наврал мне, может, в первый раз…такая грубая лож…»
Ино выключила телевизор, выбросила уже мокрую от слез подушку. От спертого воздуха непроветриваемой комнаты стало дурно, и она открыла окно.
«…где же ты, ветер? Ты, так любивший играть с его золотыми волосами, где же ты? Умер…вместе со своим любимцем и оставил меня одну, как и он…предатели…
Неужели это – я?»
Женщина долго вглядывалась в отражение.
Стеклянные глаза…спутанные волосы…осунувшееся лицо…одежда, которая с трудом натягивалась, теперь мешкообразно висит на тощем теле…огромные синяки под глазами…чудище «…как ты любил называть меня по утрам, Дей. Дей, кто же теперь скажет мне это?»
Она накинула на плечи старое пальто, подаренное им на Рождество, и вышла из дома.
Город задыхался, хоть и осень, задыхался от нехватки жизни. Так все бездушно, бесцветно, уныло. Город тоже живой, правда он умирает, медленно, мучительно, захлебывается в собственном разврате. Скоро и он сделает последний вдох и закроет глаза, теперь уже навсегда. Ноги сами привели женщину в такой чужой и знакомый осколок из прошлого – притон, замаскированный под ночной клуб.
Охрана пропустила ее без особых проблем, не смотря на паршивый внешний вид. Внутри царил полный разврат и тошнотворная похоть. Повсюду – полуголые девицы в обнимку с какими-то парнями, стучащая по мозгам музыка второсортных диджеев.
Ино быстро прошла к диванчикам в зонах отдыха и уселась возле своей старой знакомой.
-Кисло, Ино, очень плохо выглядишь! – Молодая шатенка весело похлопала женщину по плечу.
-Настроения нет…
-Говорю же, кисло…. Хочешь в рай? – Она коварно сверкнула карими глазами.
-Колеса? – Ино покосилась на лежащие таблетки.
-Обижаешь…колеса детям в садике перед сном дают, а это – настоящее восьмое чудо света.
-Винт?
-Винт… - Шатенка расплылась в мечтательной улыбке и глотнула минералки.
«…а что я теряю?»
Ино вертела пальцами маленькую белую таблеточку.
-Если хочешь, можешь растолочь и вколоть, так быстрее.
-Нет, - Ино поморщилась и бросила в рот белую отраву.
Первые две минуты организм переваривал новое вещество, а потом…рай…
Дей, рядом, совсем близко… она касается его…ерошит его волосы…и целует, целует, как сумасшедшая…прижимается к нему, а он смеется, шепчет ей на ухо какие-то слова, отвечает на ее поцелуи. Как осязаемо это счастье, что хочется утонуть, раствориться, умереть в его объятьях, быть все время с ним, знать, что даже смерть преклонила перед вами колени….
Она снова чувствовала тепло его тела, ощущала себя ЖИВОЙ в его надежных крепких руках….
Внезапная реальность вновь разбила это призрачное счастье, но боли не было, и так хорошо, так…пусто?
«…хотя бы боль, боль от потери, отдайте ее обратно…»
Она посмотрела на часы: всего-то две минуты рая, а она ведь снова пережила прошлое…кажется, вся жизнь была рядом, а оказалось, две минуты….
Усталость прошла. Ино захотелось встать и начать хоть что-то делать, лишь бы не сидеть, кажется, она смогла бы пешком добраться до Канады. И все смешалось: сны, явь, рай, ад…все обратилось в горький коктейль «Жизнь» и снова обожгло ее изнутри.
По оживленным улицам шла молодая женщина, иногда сходя с тротуара и становясь прямо посреди проезжей дороги. На ругань разгневанных водителей она отвечала пустым отсутствующим, стеклянным взглядом необычайно голубых глаз. Они всего лишь махали рукой и уезжали дальше: что с них, наркоманов, возьмешь, ни стыда, ни совести.
А ей было все равно. Она все шла и шла, лишь бы идти, лишь бы не сидеть. И плевать на то, что кричат эти холодные чужие люди. Они смеются за твоей спиной. Они смеются над тобой, показывают пальцами, ржут, радуются, что с ними такого не случилось…. Но тебе плевать, ты хочешь одного: чтобы эта дорога никогда не кончилась, чтобы она растянулась до бесконечности, даря тебе возможность идти, чтобы не останавливаться, ведь остановка – твоя верная смерть. Ты умрешь, если не сделаешь следующий шаг, поэтому ты все идешь и идешь, не обращая внимания на то, что горит зеленый свет светофора, на то, что машины визжат и резко тормозят, а потом до тебя долетают маты, но ты всего лишь смотришь в их сторону и продолжаешь идти вперед, на свет.
«…Дей всегда говорил, что нужно идти вперед, потому что жизнь тоже не стоит на месте, а ты просто обязан догнать ее, поэтому я и двигалась все время, улыбаясь ударам судьбы, смеясь черному юмору Рока, ты, Дей, был Солнцем для всех, ты помогал таким, как я жить и не сдаваться, а мы смотрели на тебя и вставали с колен….
Дей, ты спас мне жизнь, а я ее тебе подарила…я ее в руках твоих оставила, а ты…ты бросил меня, Дей, ты выбросил этот подарок, а мне вот легко переступить через нее, она для меня не представляет никакой ценности.
Ты стал смыслом моего существования. А зачем жизнь без смысла? Разве пачка от молока важнее самого молока? Разве я могу рассчитывать на будущее? И назло, вокруг одни целующиеся парочки, они смотрят мне в спину, показывают пальцами и ржут, а мне плевать, Дей, потому что все равно моя любовь к тебе сильнее любой другой любви. Слышишь, Дей, я никогда и ни за что не променяю своего несчастья на их счастье. Нужно идти вперед, к тебе, любимый, к тебе…
Ты один ждешь меня, я вижу тебя в свете фар, ведь ты всегда был Солнцем для таких, как я, низко павших, униженных и раздавленных. Я люблю тебя, Дэй…».
4.
Впереди – дорога, длинная, неизведанная, позади – дом и Сакура, его ангел с зелеными глазами. Он отдаляется от нее, а сердце не болит, оно жаждет новой встречи, оно жаждет ЕЕ взгляда небесных глаз.
«…куда ехать, что делать, как поступить – не знаю, но уверен, что правильно, уверен, что верно. Учиха, ты просто идиот, и как это ты решил разыскать в таком огромном городе одну женщину? Черт его знает, только сердце волнуется, значит, где-то рядом…если ты ее встретишь, это будет…
ЧУДО!
Резкий удар по тормозам, жалобный крик стирающейся резины…
Мужчина выскочил из машины на улицу и подбежал к одиноко стоящей блондинке прямо посреди проезжей части.
Она…
«…сердце, ты так радуешься…ты ее так любишь, свою хозяйку, ты так ее любишь…»
Мужчина развернул женщину к себе лицом и…
«…сердце, ты так плачешь…она похожа на мертвеца…не плачь, клянусь, я помогу твоей хозяйке…»
Мужчина взял ее за руку и пошел в сторону машины.
-НЕТ! – Истеричный крик женщины заставил его вздрогнуть и обернуться.
Ее стеклянные глаза отражали огни встречных машин. Брюнет подошел к ней ближе, подхватил на руки и усадил в машину.
«…сердце…это ее родной запах…радуйся…не бойся, я сотру ее слезы, только не плачь…»
-Кто вы? Что вам нужно?
«…странно, мне так приятен ее голос…»
-Я хочу помочь…
«…она смотрит недоуменно. Бедная, она ведь совсем одна…»
Она горько усмехнулась и посмотрела в окно.
-Мне уже ничем не помочь…
Я заглянул ей в глаза…так и знал, что пустые. Дорогая, если бы ты знала, что сердце твоего мужа совсем рядом и готово выпрыгнуть тебе под ноги…
-Я постараюсь.
«…слышишь, я помогу тебе, пусть мы и не знакомы, но я смогу вылечить тебя…»
-Верни его…
«…глупенькая, часть его живет во мне, а ты даже и не знаешь…»
-Давай, я отвезу тебя домой.
-Давай…
«…и почему мне кажется, будто я знаю тебя много лет? Почему мне так хочется обнять тебя за худенькие плечики, провести рукой по мягким волосам, коснуться твоих губ, а, Яманако, ответь…»
-Ты не голодна?
Слова с трудом доходят да нее, а может, она просто не слушает, все смотрит в окно, сидит и молчит.
«…Яманако, скажи хоть что-нибудь…»
-Нет. не голодна.
«…не удивлюсь, если ты ничего не ела последнюю неделю…»
Мужчина остановился у супермаркета, купил булочек и сока.
-Ешь.
-Не хочу.
-Раз сказал, значит ешь.
Она послушно кладет кусочки еды в рот.
«…Яманако, не будь такой тряпкой, даже незнакомого мужчину слушаешься…»
Он остановился у ее дома и проводил до двери.
-Спасибо вам…
-С…Стив, меня зовут Стив.
-А я - Ино. Спасибо вам, Стив.
Она закрыла дверь.
И сердце сжалось….
«…зачем обманул? Она ведь правду сказала…неужели…доверяет?»

-Милый! – Сакура бросилась к мужу и крепко поцеловала. – Так поздно?
Она игриво надула губки, а он, смеясь, прижал своего ангела еще ближе.
-Ну, не так откровенно. – она убрала его руки со своей талии и повела на кухню. – У нас гости!
За небольшим прямоугольным столиком сидело четыре человека, самые близкие друзья, которые были с ним все время его болезни, делили горе, а теперь и радость. Они веселыми криками и свистами встретили счастливчика и баловня судьбы, поздравляя со вторым днем рожденья, желали, чтобы вторая жизнь была во сто раз лучше и счастливее, чем первая.
-Я хочу сделать официальное заявление! – Сакура, с порозовевшими от вина щечками, встала во главе и гордо вскинула подбородок. – Мы с Учихой решили завести ребенка!
И снова одобрительный гул, свист, новые поздравления, рукопожатия, улыбки на лицах любимых и самых родных ему людей, готовых ради друг друга даже на безумства.
Сияющая от счастья Сакура, глаза горят, она смеется вместе со всеми, изредка поправляя выбившуюся прядь розовых волос из хвоста…его ангел, который все время рядом, которая любит и ждет…
Когда ты умираешь, все переворачивается. Маски слетают, становятся видны рубцы на лицах, злые оскалы и завистливые глаза, а вот эти пять человек – настоящие, родные, не предадут и не отвернутся.
Сакура прильнула к его губам, а сердце все молчит…
«…и кто она мне? Я даже не знаком с ней…»
Сердце молчит, потому что не ОНА его хозяйка. Он улыбается, а сердце с той голубоглазой блондинкой…а сердце со своей Хозяйкой.