В логове монстров. Глава 6. Страдающая

Тишина. Сон. Смерть. Или же нет? Нет. Слышны шаги. Свет от тусклой горящей свечи. Жизнь? Но почему?
Слегка сверкнув оттенками зеленых ягодок, Сакура приоткрыла тяжелые веки. Все казалось таким нежным и приятным после сладкого обмана сознания, хотя она лежала в той самой комнате, которая когда-то, кроме страха, ничего не вызывала.
- Ч-что происходит? – еле слышно прошептала девушка, разум которой был быстро атакован загадками и вопросами.
Она лениво приподнялась и осмотрелась. Первое, что кинулось в глаза – что она в одном нижнем белье. Недалеко лежала ее чистая сложенная одежда.
По коридору глухим эхом звучали чьи-то медленные шаги. Услышав их, Харуно не кинулась за одеждой от нахлынувшего стыда своего оголенного тела. Стыд даже и не думал посещать ее. Она полностью утонула в шторме воспоминаний, догадок и предположений. «Не понимаю… ничего не понимаю», – сидя в обездвиженном состоянии и насупив брови, думала Сакура. – «Что произошло?.. Я же умерла… или нет?.. Но я помню… помню боль… помню, что я была в воде… лучи… фигура… чья-то фигура».
- Да что, наконец, здесь происходит? Это был сон? Или я и вправду умерла, и это все не реальное? – задавала сама себе вопросы розововолосая, схватившись за голову от непонимания.
Но тут в мозг проникла идея, и она схватила свою красную кофточку, рассматривая ее в области живота. Все, как и предугадывалось: виднелась разрезанная материя, но ни крови, ни грязи не обнаружилось.
«Что происходит?.. Я умерла… или сошла с ума?.. Я не могла выжить…» - приближающиеся звуки чьих-то шагов не сваливали с ног каменные мысли Харуно. - «Я же упала в воду.… Та фигура… та девушка… Кто?..» – шаги уже у дверей – «Кто?..» – скрип дерева. – «Кто, черт возьми, сюда идет?» – наконец, Сакура переключилась на происходящее и повернула голову к входящему.
- Саске-кун?.. – с удивлением спросила девушка, всматриваясь в мужской, с грубыми чертами, силуэт.
Она замерла в ожидании ответов на свои ещё не заданные вопросы. Тишина. После короткой паузы фигура двинулась к маленькому столику с миской в руках, и поставила ее на деревянную поверхность. Следя за движением широко раскрытыми зелеными глазами, до Харуно вдруг дошло, как она одета и девушка, быстро схватив тонкую простыню, закутала свое тело. Но силуэт даже и не думал поворачиваться к ней. Поставив тарелку с едой на маленький деревянный столик, брюнет развернулся и спокойно зашагал в сторону двери.
- Саске-кун… - с возмущением, напряжением и непониманием вскрикнула розововолосая. - Может, расскажешь, что, черт возьми, здесь происходит?
Он остановился и несколько секунд был неподвижен, словно кусок льда тихой зимой.
- Ты свободна, – молодой человек, обернувшись, кинул свой очаровывающий безразличный взгляд на удивленную физиономию девушки.
- Что? – она откинула простыню и взглянула на свою ногу, на голени которой уже не было того пугающего устройства, что когда-то беспощадно бил ее током. – Но почему?.. Почему вы меня отпускаете?..
- Вы?.. – он приподнял бровь.
- Ну, вы… ты, Орочимару, Кабуто.… И почему они не закончили начатое?.. Почему вы дрались?.. И… я помню… боль, кровь… я думала, что я умерла… - Сакуру пробивала дрожь при одном воспоминании об этом.
Она наклонила голову и тоскливо смотрела куда-то в пол, быстро моргая, чтобы прогнать выступающую солёную влагу.
- Я убил Орочимару, – прозвучал холодный ровный голос.
- Что?.. – от услышанного девушка вытаращилась на Учиху, словно увидела привидение.
- А с Кабуто расправилась ты, – продолжал брюнет, наблюдая, как отвисает девичья челюсть.
- Ч-что?.. Я?.. Ты…Орочимару?.. Значит, ты… прервал их процедуру.… Но почему?.. Почему ты… меня спас? – собирая все вопросы в кучу, прозаикалась Харуно.
Задавая последний вопрос, обладательница розовых волос с надеждой взглянула на черноволосого юношу, ожидая пробуждение огонька взаимного чувства, но это были лишь ее мечты.
- Я уже тебе говорил… я хотел твою силу… - хлестнул холодной фразой брюнет по сердцу зеленоглазой.
- Вот как… - девушка снова посмотрела на холодные плиты пола, еле проглатывая подкатывающий к горлу ком. – Только сила.… А из воды… Кто меня выловил из воды?.. Я ничего не помню, как упала в речку.… И та рана… Она же была смертельна, я в этом уверена… я же медик…
- Я не знаю, почему ты выжила… - прервал её безразличный мужской голос. – Из воды вытащил тебя я, приказав исцелить тебя Кабуто, все по той же причине.… А ты что подумала?
- Н-ничего, – еле слышно выдавила розововолосая, пряча крик и боль внутри себя. – Я не должна была выжить… - она закрыла глаза, чтобы Саске не видел ее слез.
- Твою рану исцелил Кабуто, но этого было недостаточно… Ты была под водой около получаса… Никто не выдерживает столько времени без воздуха…
- Полчаса? – снова распахнув глаза но, так и не посмотрев на привлекательного юношу, эхом повторила Сакура. – Это невозможно… - она схватилась за голову в поисках ответов, болезненно сжимая пальцами тонкие волоски. – Лучи.… Помню лучи, такие светлые… и… она…
- Кто? – с ноткой заинтересованности спросил черноглазый брюнет.
- Девушка… она вся светилась… улыбалась и махала мне рукой… - насупив брови, произносила Харуно.
- Хм…
- Тора! – неожиданно крикнула Сакура, заставив Учиху вздрогнуть.
Девушка резко вскочила с кровати и предстала перед красивой фигурой мстителя, широко распахнув глаза. Простыня быстро соскользнула с шелковистой кожи и упала на каменную поверхность под ноги. Брюнет машинально пробежался таинственным взглядом по фигуре розововолосой. Но та не обратила на это внимание, она стояла в шоковом состоянии, как бронзовая статуя, вытаращив глаза.
- Тора… - уже тише задрожал нежный голосок. – Ты… ты… пожертвовала собой… - она тоскливо посмотрела на Учиху. – Видимо, смерть все же пришла… и забрала душу. Вот только не мою, – на изумрудные глаза снова набежали слезы боли, которые она никак не хотела показывать стоящему напротив неё человеку. – Тора, я не хотела… Ты такая сильная… смелая… ты так любила.… Спасибо тебе.
Саске немного постоял, затем спокойно развернулся и молча шагнул в сторону дверей, сделал бы и другой шаг, если бы не вскрикнула розововолосая.
- Саске-кун… - Харуно смотрела остановившемуся в спину. – Почему?.. – продолжала она вытягивать правду о забытом, жаждая сладости, а не горечи привкуса ответа. – Почему ты меня отпускаешь? И как я убила Кабуто?.. Ведь если Тора ушла, то и силу, наверняка, она забрала….
- Видимо, она все же оставила тебе свою могущественную силу… - начал холодный голос, словно морозный ветерок пробежался по комнате. – И ею ты убила Кабуто, защитив меня от его атаки…. Ты не помнишь? – молодой человек повернул голову и искоса взглянул загадочными черными глазами на задумавшуюся Сакуру.
- Нет, – снова прикрыв тонкие веки, произнесла хозяйка зеленых, поблескивающих от слез изумрудов. – Помню много воды… много лучей… потом… голос… мужской голос, – вдруг девушка громко ахнула.
«Саске… я вспомнила… Саске…» - мелькало в голове розововолосой, которая уже была готова взорваться от стольких догадок и воспоминаний. От нежданного быстрого звука, она прикрыла алые губы тонкими пальчиками и широко распахнутыми глазами уставилась на Учиху. – «Саске, те слова… Я вспомнила… Ты.… Или, может, это был сон?.. Но.… Нет!.. Я же была мертва…. Могло многое показаться…. Саске, правда ли это?.. Если это правда, то… ты не отпустишь меня…. Или же нет?»
- Но почему?.. Почему ты меня отпускаешь?.. Как же твоя цель?… Сила внутри меня…. – чуть ли не прошептала девушка.
«Пожалуйста, прошу… прошу, Саске, скажи…. Скажи о своих чувствах… докажи действительность тех слов…. Прошу, Саске.… Скажи, что я тебе дорога, что я тебе небезразлична.… Пожалуйста… умоляю, Саске», - хлынула волна болезненных мыслей, которые ни на секунду не отразились на девичьем лице.
- Считай это благодарностью, – прозвучали для Сакуры острые слова, словно её, сонную, облили холодной водой. – Ты спасла меня, теперь ты свободна.
Будто груда камней скатилась и упала на грудь бедной розововолосой девушке. Слезы так и просились вырваться наружу и не останавливаться. Грубый ком и противная горечь в горле не давали сглотнуть. Казалось, будто над Харуно скопилась чародейская черная аура, которая через поры жадно вытягивала из нее потерянную душу.
«Благодарность?.. Ничего в голову другого не пришло?.. А, может, и вправду?.. Может, это показалось?.. Скорее всего… Саске Учихе такие слова неизвестны…. Почему все так, Саске?.. Зачем же ты меня так мучаешь?.. За что?»
- И… - казалось бы, одна буква, но далась она с неимоверным трудом. – И… давно ты стал… таким правильным? – девушка так и не смотрела в черные глаза, а он так и стоял к ней спиной, слегка повернув голову.
- А что для тебя правильное? – выпустил словесные ножи брюнет, будто специально держась на расстоянии.
Он и она неподвижно стояли
С картиной незабытой
Как от огня лепестки розы вяли
Розы так и не раскрытой.
С трудом сглотнув, Сакура замерла, словно выкованная изо льда. Но вот только сердце этой выгравированной статуи было совсем не изо льда. Сердце умывалось прозрачной влагой. Сердце рыдало. Рыдало от несказанного. Гудело от не услышанного. От не забытого, не потухшего чувства.
«Ты и вправду ничего ко мне не чувствуешь?.. То ожидаемое тепло… лишь жалкая надежда?.. Бесплодная надежа?.. Ты даришь только холод…. Только холод…. Почему?.. Почему такое каменное сердце делает столько боли другому?.. За что?» - Харуно стояла и смотрела в спину любимому человеку. Смотрела на размытый силуэт. Из-за предательских слез. Слез из-за любви. Любви к врагу.
И снова шаг. Шаг к двери. Звук прикосновения ступни к каменному полу. Неслышимый звук, наносящий болезненное ранение. Ранение, крик и мольбу. Черная тьма, прозрачные капли, красные пятна. Заячья боязнь, волчий вой и непреодолимое чувство непонятного голода. Но все внутри. Все под замками этой хрупкой неподвижной физической оболочки. Все вмещено в тихо стоящую девушку.
Он уходит. Казалось, хлопнет дверью, и она его никогда больше не увидит. Желание валило сознание с ног. Желание обнять его сзади и не отпускать. Прошептать «не уходи». Прошептать «останься». Прошептать «люблю». Но Сакура стояла, а он медленно сделал второй шаг. Он уходит. Уходит навсегда.
- С-саске… - сквозь боль выдавила со своих тонких уст Харуно. – Вернись в деревню.
Брюнет остановился. Тишина. Тишина и разрывающее чувство внутри. Будто ужасная болезнь в ускоренном режиме. Будто сам воздух был отравлен. Будто секунда превратилась в безграничную, мучительную вечность.
- Ответ тот же, что и на вопрос «хотела бы ты здесь остаться?», – выдохнул застывший юноша, так и не поворачиваясь лицом к розововолосой.
«Что?.. Остаться… здесь?.. С тобой?.. А ты хочешь?.. Саске, я навсегда останусь здесь… если ты скажешь, зачем. Зачем?.. Я тебе нужна?.. Или это очередная отговорка?.. Умоляю, не мучай меня, любимый…» - от избытка захлестнувших чувств казалось, что она сейчас снова умрет от ран, но не от внешних.
- Но зачем? – зеленые глаза блестели от прозрачной влаги, но ни одна капля еще не скатилась по нежной щеке.
- Вот и ответ, – почти шепотом кинул Учиха.
В голове роились мысли, летали слова, которые она так хотела ему сказать. Но она молчала. Ее горло будто чем-то забили, забирая право говорить. Казалось, в девушку проникла уйма злых духов, жадно раздирая ее тело изнутри. А он снова двинулся к двери.
Жестокий звук заостряясь
Вздымается, играя свою роль.
Все дальше отдаляясь
Вонзая дальше боль.
Она стояла и смотрела ему вслед. Без возможности вымолвить что-либо. Будто забирают что-то особенное, что-то дорогое, что-то родное из ее души, а она ничего не может сделать. Она молчит. Молча кричит. Немой крик от потери. Потери любимого.
Неуправляемая боль накапливается в глазах и, после стольких удерживаний, наконец, катится по щеке соленой слезой и разбивается о каменный пол. Он как будто услышал. Будто услышал, как ее крохотная слезинка упала. Мужская фигура остановилась.
- Сакура… - послышалось тихо.
Взгляд зелёных глаз томно скользил по темному силуэту с маленькой искоркой надежды. Надежды на взаимное чувство.
- Ч-т… - алые уста открывались, но звуки слишком тяжело слетали с них.
Снова молчание. Снова тишина. Снова мгновенная секунда кажется адской вечностью.
- Ничего, – казалось, простое слово, но в этот миг оно всадило нож в два разрывающихся сердца.
Последний шаг и дверь открывается. Скрип и плач. Танцующее пламя свечи, и безмолвная мольба не уходить. Легкий озноб бежит по телу, и тяжкие камни давят внутри. Начинает кружиться голова от перехода всех границ боли. Как мокрая акварельная живопись, изображение уже давно размыто от налитых слез. Веки с длинными ресницами закрываются, и накопившиеся прозрачные капли торопливо текут по щекам и падают. Падают на прошлое. Прошлое, что не даст жить будущему.
Харуно не видела, но слышала. Снова скрип. Щелчок замка. Звук, что высасывает душу, оставляя черноту и пустоту в твоем сознании.
Муки и боль злу служив,
Приползли как слизни.
Почему она смерть пережив,
Боится горькой жизни?
«Он ушел. Ушел навсегда», – лениво прошлись мысли в голове измученной девушки.
- Сакура… - пробежал мужской голос по комнате.
Чтобы проверить, не сошла ли она с ума, Харуно открыла изумрудные слезящиеся глаза. Перед ней вырисовывался всё тот же привлекательный, стоящий к ней спиной, юноша, к которому ее так тянуло. Брюнет развернулся и поймал милый родной взгляд. Девичья фигура, почти не прикрытая одеждой, приблизилась к брюнету и остановилась на расстоянии нескольких сантиметров.
- Знаю… - прошептала розововолосая. – Все останется в этой комнате.
Харуно отдалась чувству, отдалась желанию, стоило ей едва прикоснуться нежными губами к его устам, словно мягкое перышко легко пощекотало своим прикосновением. Он же не сопротивлялся, лишь медленно моргнул, будто наслаждался мгновением. Большой палец юношеской руки прикоснулся к ее мокрой щеке, где недавно бежали слезы, словно стирал невидимую влагу. Саске наклонил голову и ответно поцеловал девушку, но не так, как раньше. Ласковое касание, с благоговением, словно обращаясь с хрупкой бабочкой, будто боясь сломать тонкие прекрасные крылышки. Крылышки, которые позволяют летать. Летать влюбленным.
Не задумываясь о вчерашнем, не предугадывая завтрашнее, они полностью отдались друг другу. Они остались одни. Одни во всем мире. В мире, где существуют только два человека, и их желания. Где страсть тесно переплетается с нежностью и выявляется в любви. Где через легкие касания передаются слова, передается восхищение, передаются искренние давно скрываемые чувства. Где медленные действия сливаются в незабываемое наслаждение. Где пульсирующая кровь в венах танцует от возникших сияющих лучиков. Лучиков, что посылает сердце.
Остается только взрыв эмоций и осколки непролитых слез. Слез счастья.
Остается ощущение прекрасного и неодолимая боязнь потери. Потери дорогого человека.
Остается сладкая действительность, прогоняющая лживый сон, который не сможет передать чувство слияния душ, чувство волн экстаза, чувство долгожданного обретения себя. Себя – того, кого любят.
Тускло светит свечи огонек
Два тела уходят в мир сказки,
Одолев тот путь далек,
Снимая фальшивые маски.