A Year Without Rain.

Я снова ложусь спать. Сон сродни чуду: то приходит, то нет. Я уже не молюсь ни о сне, ни о тебе, потому что знаю – нет оправдания моим молитвам. Богам не видно человеческих чувств, поэтому они судят нас по поступкам. И твоим поступкам нет оправдания, как и моему ночному шепоту. Я привычно сжимаю покрывало, вглядываюсь в ночную даль через окно, но ничего не вижу, кроме той тьмы, что унесла тебя в единственную ночь. В ту ночь. Я все еще помню твой голос, твое спокойное дыхание и чуть дерзковатое «спасибо». Но увы, больше ничего о тебе помнить мне не дано. И не надо, потому что леска воспоминаний детства ранит много сильней ударов юности.
Так я начала считать дни без тебя. Они начали складываться в месяцы, и я теперь уже с благоговейным трепетом и страхом жду, когда это время начнет складываться в годы. Знаешь на что похож день без тебя? День без тебя похож на год без дождя, Саске. Я стала пустыней – высохшей, одинокой и вечно жаждущей сильного дождя. И мне стало плевать на тех людей, которые и по сей день ищут оазис спасения в этой старой пустыне. Мне плевать на них, потому что его там нет, Саске. Там нет этого. Ты унес его с собой и никогда мне не отдавал его. И отдашь ли? Черт знает, где ты его хранишь: за пазухой или в заднем кармане, не суть как важно… Но он у тебя, и я все еще надеюсь, что ты принесешь дождь в пустыню. Плевать, как он прольется: моими ли слезами, пóтом от страха или моей кровью, которой тебе не будет жаль для мести.
Месяц без тебя похож на проклятье. Моя пустыня затягивает меня сродни зыбучим пескам. А я – покорное животное, думающее, что кто-нибудь придет, спасет, приласкает. Но этого не будет, потому что пустыня жаждет крови, слез, жизни, ветра, в конце концов. Но ветра тоже нет – он ушел вместе с дождем. Ветер и дождь оставили пустыню, оставили засыхать и вечно маяться в пустом и жарком одиночестве, которое превращается в пыль.
Словно призрак, ты существуешь все еще в этом месте. Ты мелькаешь на улицах, потому что жители обсуждают тебя. Сидишь ночью на моем подоконнике, потому что ты иногда мне снишься. Нечасто, Саске, нет. Намного чаще мне снится Наруто. Это видимо, странно, но я давно смирилась с тем, что все твои поступки, выходки – не для меня. Это ведь все ради Наруто. Что же, ты делаешь его сильнее. И твой успех в том, что Наруто, словно гончая, становится все лучше в том марафоне, что ты устроил. Пусть ваш бой обернется катастрофой, но я увижу тебя, я увижу как ты склонишься, либо склонишь… И загнанной птицей бьется мысль, что я знаю исход битвы.
Я ловлю каждое известие. Я встаю с одной лишь мыслью: что сегодня солнце, которое будет уходить в красный закат, осветит тебя с той же стороны, что и меня. Или что расстояние вытянутых рук меж нами будет казаться непомерно большим. И самый страшный обман, который я лелею и взращиваю в своей пустоте - мне будет плевать, к кому ты придешь первым: к Наруто, к Ино, к Какаши-сенсею… И этот обман кормится и холится моими собственными мечтами о том, что первой, кого ты встретишь, буду я. Эта логика неясна многим. Но одной мне кажется, что фатум, который оставил меня последней, кого ты видел в тот момент, когда в последний раз коснулся ворот родного дома, сведет нас в миг истины. И я страстно желаю эту истину, Саске!
Я хочу правды, Саске Учиха. Я все еще та девчушка, которая благоговейно замирает, прежде чем ты достойно пройдешь мимо, чуть слышно вдыхая.
Я та же! И мне ничего не стоит отказаться от моих дзюцу, лишь бы увидеть тебя, оказаться пригвожденной твоими техниками!
В этом моя слабость – односторонняя любовь. Словно зеркало без оригинала, оно отражает лишь пустоту. Так и моя душа – пустая. Это дыра, в которую огромным потоком течет острый песок, царапая края моей жалкой душонки.
Чем больше проходит времени, тем больше песка скапливается в нижней части песочных часов, в моей душе. День без тебя - год без дождя, Учиха Саске. И я жажду ливня.