Аленький цветочек

Горячими руками зажала рот, враждебно оскалившись. Яркие, горящие глаза полны восторга, и она кричит, глубже вонзая лезвие. Внутри растекается сладкое ощущение столь любимой боли, царапающей черепную коробку изнутри. Громкий стон блаженства разносится по комнате. Мурашки бегут по позвоночнику вверх, а кровь, кажется, несёт с собой по венам блаженство. Алая жидкость растекается под ногами под громкие стоны, а безумные глаза закатываются. Удар ножом – он вздрагивает. Внутри всё закипает, экстаз накрывает с головой. Чуть поддернутые негой глаза и счастливая улыбка. Он будет помнить вечно.



Он дрожит, жалостливо роняя слёзы на грязный кафель, и вновь пытается освободиться. Мерзкие, слизкие лапы отчаяния заключили его в свои объятья, полностью поглотив. Страх вгрызся в тело, а ужас не уходил ни на минуту. Подвешенные на крюках конечности свело болезненной судорогой. Панический крик срывается с уст, эхом разносясь по комнате. Хрупкий силуэт мелькает перед затуманенными глазами, а маленькие ручки скользят вверх к плечам, больно впиваясь в кожу. В её глазах нирвана, в его – дикий ужас. Резкая боль затмевает глаза, и он истошно кричит, срывая голос на хрип. Там, где когда-то были его пальцы, красуются обрубки с запекшейся кровью. А она улыбается с таким упоением, ласково сжимая отрубленные мужские пальцы в своей ручке. Мягко целует их, по новой загораясь щенячьим восторгом. Вся дрожит, восторженно выгибаясь в спине и хрипя. Радостно смеется, ощущая как по венам проносится кайф. Искрится изнутри, впиваясь острыми ногтями в ноги. А эта боль желанна, и она вонзает в его плечо нож, стремясь к добавке.

- Ты ведь не оставишь нас?

Голос такой тихий и ласковый, словно это вовсе не она. А там, в самом дальнем углу этой грязной, мрачной, полупустой комнаты стоит цветок. Светло-красный, чуть светящийся нежно-розовым светом цветок, увядающий прямо на глазах. Каждый лепесток стоит чей-то жизни, а значит, он скоро умрет. В этой комнате, залитой кровью и увешанной старыми, разлагающимися телами, этот божественный цветок был всем тем, что так отчаянно не давало сойти с ума, погрузиться в бездну безумства. А вам когда-нибудь было по-настоящему страшно? Так, что ужас разъедал каждую клеточку организма? Вы когда-нибудь осознавали, что ещё чуть-чуть и вас не станет? Сначала страх не отпускает из своих оков даже на секунду, а потом боль захватывает тебя. Но через некоторое время уже не так страшно видеть на горизонте эту маленькую, хрупкую девушку. И смерть не так пугает тебя. Это чувство, когда кажется, что каждый гниющий труп на этих стенах хочет твоей смерти - оно мерзкое, разъедающее. Ты не закрываешь глаза, боясь нового удара. Боль - часть тебя, и лишь ей ведомо пробыть с тобой до финала.

- Его жизнь требует жертв.

Тихий, вкрадчивый шепот у самого уха и секатор, что вот-вот лишит очередного пальца, пробуждают тревогу и прилив адреналина. Мольба, срывающаяся на крик, лишь противно режет уши. Тело, бьющееся в конвульсиях, и ласковая улыбка девушки, резким движением сводящей лезвия вместе. Голос сорван, и крик уже больше не вырвется из уст. Только еле слышный хрип и слёзы, плотной пеленой застилающие глаза. В этой комнате никогда не будет загробной тишины. «Как же так?» – думаешь ты. – «Почему я?». И вязкая жидкость будет медленно стекать под ноги, образуя большую лужу. Хочется вырваться и бежать, бежать, что есть силы куда угодно, лишь бы больше не оставаться тут, не видеть, не понимать и не чувствовать ничего. Она хочет, чтобы цветок вновь распустился, и поэтому заберет твою жизнь. В глазах резко поплыло, а в ушах зазвенело. Скалясь, смотря своими безумными глазами прямо в твои, она вновь и вновь вонзает нож в бедро. И алая, такая яркая на фоне этого места кровь, подобно змеям струится по ноге, извиваясь. Вонзая всё глубже, тихо нашёптывает твоё имя. А боль, уже давно поселившаяся где-то внутри, снова забирает тебя в свой мир грёз, где нет алого цветочка, где нет её, где нет тебя. Там нет совсем ничего, лишь пустота, так стремительно засасывающая в свою пучину.
Никогда не открывай глаза, если боишься. Не надейся увидеть то, чего больше не существует для тебя. Есть только ты и безысходность, давно закрывшая все пути к отступлению. Наверно эти адские часы последнее, что осталось у тебя. И совсем скоро, преодолев болевой порог и себя, ты превратишься в одну из тех бесчувственных гнилых туш, висящих на стенах. Ты исчезнешь, оставив за собой лишь безразличие. Оно пришло так внезапно, заменив всё терзавшее ранее. Открываешь глаза и опять видишь мягкий и чарующий свет цветка. Он дарит надежду, в которую не веришь, и спасение, которое не найдешь. Это всё обман, иллюзия. Она придёт снова, и тебе будет так больно, как никогда не было. Если нет страха, то человека нельзя считать живым. Сейчас ты по-настоящему жив. Безумство раскрывает свои объятья, но никогда не поддавайся. Даже если стоишь на грани.
И тут он засмеялся – истерически, словно раскрывая всего себя лишь при взгляде на неё. И голос снова с ним, и страх вернулся. Последний лепесток, держащийся из последних сил, даёт понять, что осталось ничтожно мало времени.

- Я готов.

А в ответ тишина. Она угнетает, морально давит и уничтожает тебя сильнее, чем её ласковый голос. В голове пустота, так небрежно забравшаяся в тебя. Когда эта девчонка успела появиться здесь снова? Когда она дрожащими руками схватила сосуд с цветком и, нашёптывая молитвы, так бережно прижала его к себе? Так важен ли тот момент, когда она зарыдала, всё теми же слабыми руками поставив сосуд на место? Она иссыхает так же, как этот злополучный цветочек. Аленький цветочек. Схватив нож, осторожно оперлась руками о стену и побрела к тебе, слёзно умоляя не бросать их. К чему эти мольбы? Она, похоже, полюбила его, но цветок важней. Он умрёт, но всё равно останется с ней. Её любимчик. Поскальзывается на багряной жидкости и падает, горько взвыв. Рыдания вырываются из горла, и она сжимается, прижав колени к животу. Быть может, ей так же больно, как и тебе, но ты чертовски рад. Восхищение заполняет тебя, когда она, сотрясаясь от рыданий, пытается встать, очередной раз поскальзываясь и падая в лужу. Сейчас весь мир на грани, а за тобой нет ничего. Страх отступает, и отныне ты мёртв. Она ползёт к тебе, из последних сил сжимая нож в руке. Подобно вулкану, восторг взрывается внутри. Извергается и растекается, заполняя своим фееричным огнём каждую клетку тела. Встаёт, тянет руки вперёд, и ты впиваешься зубами в кисть руки, заставляя её кричать так, как совсем недавно кричал ты. Аленький цветочек роняет свой последний лепесток в тот же момент, когда она, взвыв, вонзает нож в твоё сердце. Мир меркнет перед тобой. Тебя больше никогда не будет, но они будут жить. И будут десятки и сотни таких же людей. Они будут похожи на тебя, а может и не будут. Но лишь твои пальцы с запёкшейся корочкой она будет целовать так ласково и так мягко. И на одного тебя будет смотреть, нанося увечья очередному неживому. Рано или поздно она иссохнет, а за ней и этот чертов цветок. Быть может, без них всё будет уже совсем не так. Исчезнут эти голые стены, измазанные кровью, и небольшой столик в центре огромной комнаты, и множество самых разных орудий пыток, грязных и небрежно разбросанных на столе. А тела на стенах не будут смотреть с пустотой и отчужденностью. Когда-нибудь всего этого не будет, но сейчас важны лишь ты и эти двое. Ты – часть их. Пусть каждую секунду боль усиливалась, а страх и паника были подобны паре ангелов, восседавших на твоём плече, ты прошёл через этот ад.
- Дальше будет только хуже, - любовно шепчет она, прижимая к сердцу мужские пальцы. – Ты попадёшь в совсем другой ад, но я найду тебя и там. Тогда, когда опадёт мой лепесток.