Аттракцион ужасов

Глава 1.

Мы не узнаем, что ждёт нас после смерти, пока наша физическая оболочка не опустеет, остановив удары сердца, выпустив душу за пределы, сковывающие границе бытия. Смерть. Что на самом деле происходит с душой после, и существует ли она на самом деле? Есть ли что-то после?

Пустота. Вокруг пространство, не имеющее начала и конца. Всё ранее пережитое постепенно перестаёт иметь значение и вес, стираются воспоминания и эмоции, лица родных и друзей растворяются в складках памяти. Невероятное тепло окутывает, согревая изнутри. Существо пропитывает приятное, но неизвестно откуда взявшееся чувство, чувство защищённости и безграничного счастья. Нет желания о чём-либо переживать, есть лишь данная секунда.
Что-то или кто-то неожиданно жёстко и бесцеремонно вырывает из этого состояния. Невыносимая боль пронзает каждую клеточку. Гул в ушах не даёт разобрать слова, сливая всё в неприятные звуки, ударяющие невыносимым грузом. Незнакомые люди в халатах и масках скрывают лица. Небольшое помещение, залитое ярким светом странных ламп, резкий запах лекарств ударяет в нос, вызывая рвотный рефлекс. Нет сил, желания, стремления что-либо спросить. Всё становится таким нереальным, словно фильм в котором по какой-то причине ты стал персонажем, сам того не желая. Веки опускаются, отгораживая от непонятных сцен, незнакомых людней, разбросанной картины, открывшейся взору секундами ранее. Всё постепенно уходит на второй план, и совсем не хочется, чтобы это вновь всплывало. Сон. Глубокий и растворяющий.

Неприятное покалывание от долгого пребывания в лежачем положении, сменила ярко отдающаяся во всём теле боль. Каждый удар сердца отдавал в висках, каждый глоток воздуха даётся с невероятным трудом, словно грудь придавило бетонной плитой. Взгляд в никуда. Пустая голова не воспринимает ничего, кроме болезненных ощущений. Слабость и непонимание смешались, создавая неприятный коктейль. Нависшие белые потолки, освещаемые ртутными лампами, такие же белые стены создавали неприязнь и опаску в душе.
— Проснулась, наконец, — незнакомый ранее мне, прокуренный и тяжёлый голос, вырвавший из состояния полной отрешенности.
С большим трудом повернув голову, я увидела мужчину, который развалился в кресле, устремив взор в небольшое окно, будто не обращая на меня внимания.
Я молчала, изучая гостя. Длинные чёрные волосы, небрежно собранные у основания шеи в хвост на солнце отливали синеватыми бликами. Слишком бледная кожа, правильные черты лица.
Он был невероятно красив. Словно нарисованный идеал, придуманный художником и по велению судьбы сошедший со страниц, став реальным. Но только вот широкие плечи под белым халатом почему-то пробудили неприятное чувство.
Вдруг раздался скрип двери, и уверенные тяжёлые шаги, отвлекли незнакомца от созерцания улицы.
— Какое состояние у пациента? — приятный женский голос успокаивал и обволакивал теплом и заботой.
— Я ещё не осматривал.
— А чем ты все два часа занимался?
С трудом развернув голову по направлению женского голоса, я поёжилась от резкой боли, отдавшей по всему позвоночнику. В метре от меня стояла женщина с длинными белокурыми, аккуратно собранными волосами и тёплые глаза цвета топлёного шоколада, в которых еле уловимо плескалась забота. Белый халат подчёркивал плавные изгибы женских форм, сводивших с ума, как мне показалось, не одного мужчину. Врач посмотрела на меня, и её лицо озарилось мягкой еле заметной улыбкой. Весь её вид говорил об уверенности в собственных силах, давая понять, что за внешностью скрыт острый ум.
— Поскорей опроси и осмотри. После ко мне в кабинет, — грациозно развернувшись на сто восемьдесят градусов блондинка, быстро покинула помещение. Мужчина вздохнул и повернулся ко мне лицом.
— Ладно, давай начнём осмотр. Я Итачи Учиха, твой лечащий врач.
— Что? — еле слышно произнесла я.
Незаметно для меня брюнет покинул кресло и оказался рядом с кроватью.
— Я врач, Итачи Учиха. Твоё дальнейшее лечение будет проходить под моим чутким контролем.
— Почему я в больнице? Что со мной случилось? — посмотрев в чёрные, словно ночное небо глаза, на одном дыхании выпалила я.
— Тебя привезли двенадцать часов назад. Как написано в бланке, ты упала с двадцати метров.
Не было слов, что бы описать моё состояние. Стало как-то стыдно за свой глупый вопрос, ведь даже дурак догадался бы, что это больница. Страх, раздражение, смятение, непонимание поселились у меня в душе. Как я могла упасть с такой высоты, почему я не помню ничего, что могло бы дать хоть малейшую зацепку на данный вопрос?
— Ничего не помнишь, — слова прозвучали как утверждение, нежели вопрос. — Это нормально, мозг блокирует данные фрагменты памяти. Хотя в дальнейшем память может вернуться. Ладно, давай приступим к осмотру.
Как выяснилось, у меня было сломано три ребра и нога. К тому же, я стала обладательницей черепно-мозговой травмы и множества ушибов. Мне повезло, что я вообще выжала. Но как? Как я могла упасть с такой высоты? Надеюсь, что память вернётся, и я найду ответ на вопрос.

От долгого пребывания в лежачем положении мышцы ныли, сон не шёл. Палата, погруженная в ночной мрак, скрывала унылый и скудный инвентарь. Тишину спящей больнице нарушали глухие шаги, уверенно и чётко отбивавшие ритм в коридоре. По истечению времени они стали более различимы, а через мгновение стихли. Интерес пропитал всё моё естество, и захотелось покинуть мрачное помещение, чтобы отправится на поиски источника шума. Проблема заключалась в том, что мне предстояло ещё долго пролежать в кровати.
Вдруг дверь палаты начала медленно открываться, пропуская в помещение неяркий свет от коридорных ламп. Разрезая темноту, полоска света подобралась ближе к кровати. Неожиданно в дверном проёме появилась фигура, тёмная и неестественно сгорбленная. Ночной гость стоял, опустив голову, и длинными руками перебирал складки своего одеяния. В палате царила тишина, гнетущая и неприятная, неприятное ощущение расползалось по телу. Сердце ускорило ритм, отдаваясь пульсацией в висках, увеличивая частоту пульса и количество вдыхаемого воздуха. Ночной посетитель уверенно вскинул голову и устремил взгляд кроваво-красных, светящихся во тьме глаз на меня. Пугающий, невероятно кровожадный взгляд пленял. Тело оцепенело от ужаса, отказываясь отвечать на команды мозга. У него был небольшой нос и непропорционально большой рот, сложенный в подобие улыбки. Кожа лица существа свисала оторванными ошмётками в некоторых участках.
Страх. Вся комната наполнилась этим едким, неприятным чувством. Медленно горбатое существо стало сокращать расстояние, разделяющее нас, с каждой секундой приближаясь и нагоняя панику всё сильнее. Его невероятно длинные руки взметнулись вверх, пытаясь дотянутся до меня. Кто, а точнее, что это? Что существу понадобилось? А может, просто случай? Оно просто случайно остановило свой выбор именно перед моей палатой...
Крик разнёсся по ночной больнице, разрушая тишину и проникая в палаты, давно погрузившиеся в сладкий сон. Нехватка кислорода в лёгких сказалась на организме. Остановив истошный вопль, я жадно хватала так необходимый кислород. Палата опустела, стерев кошмар и оставив лишь образ в моей голове. Непонимание сменило страх, на смену которому пришло невероятное облегчение. В коридоре послышались быстрые шаги, срывающиеся на бег. Через минуту палату озарил яркий свет, ослепляющий и растворяющий ночной мрак. Резкая смена освещения лишила зрения, вместо привычных чётких картин мира, виделись расплывчатые силуэты.
— Что случилось? С вами всё в порядке? — послышался совсем близко взволнованный женский голос.
Пытаясь нормализовать зрение и часто моргая, я старалась не думать о тех жутких красных очах, оставивших чувство ужаса в душе. Постепенно глаза стали привыкать к свету, и зрение стало возвращаться. На смену размытостям и нечётким силуэтам пришло более чёткое восприятие мира. Передо мной стояла медсестра. Пшеничного цвета волосы были аккуратно собраны в высокий хвост, а небесно-голубые глаза изучали меня.
«В этой больнице подозрительно красивые врачи», — почему-то подумала я.
Наконец, до моей розовой головы дошло, что медсестра так и не получила ответов на заданные вопросы.
— Я... — начала свой ответ, но, так и не успев закончить предложение, задумалась. Что мне сказать? Стоит ли говорить о том, что стало причиной моему ночному кошмару? А если медсестра решит, что я — чокнутая, и позовёт по мою душу санитаров со смирительной рубашкой? Хотя, что значит если? Так оно и будет.
— Всё в порядке, — натянув фальшивую улыбку, я закончила начатое переложение.
Девушка недоверчиво посмотрела на меня, и, подняв одну бровь, спросила:
— А почему вы кричали?
В сознании вновь всплыло то существо, непохожее на человека и неизвестно откуда взявшееся в больнице. По телу пробежали мурашки, отчего я непроизвольно съежилась и зажмурила глаза.
— Кошмар приснился. Простите.
Блондинка шумно выдохнула, развернулась на пятках и неспешной походкой направилась к двери. Нажав на выключатель и вновь погрузив комнату во мрак, блондинка повернулась в пол-оборота и перед уходом негромко произнесла:
— Отдыхайте. И в следующий раз не орите на всю больницу из-за сна.
Я лишь кивнула головой, дав понять, что слышала её замечание моему неподобающему поведению.
Снова тишина и мрак подступают со всех сторон, пробуждая в сознании затаившиеся картины.