Бери и властвуй. Эпилог

Раскаты грома прокатились по всему Аду. Задрожала земля, ломая небольшие постройки и маленькие домики. Небо затянуло тёмными тучами, и мир погрузился во мрак. Со стороны гор поднялся ледяной, пробирающий до костей ветер. Демоны повыскакивали на улицы, боясь пасть жертвами рушившихся зданий. Среди жителей всех поселений Ада поднималась паника.

Таюя, находившаяся в родовом замке своего отца, тоже была испугана силой подземных толчков и мощью холодного ветра. Ревущие порывы вырвали её из сна. Ещё не совсем понимая, что происходит, она ошарашенно наблюдала, как от дрожащего пола соскользнула с тумбочки и разбилась вдребезги ваза, как повылетали окна и оторвались от карниза красные портьеры. Вырвавшись из оцепенения, она быстро слезла с кровати и, накинув халатик поверх пеньюара, выбежала на балкон. Представшая глазам картина откровенно ужасала. С крыш окружающих замок домов срывало крыши, в воздухе кружились листья и мусор. Из леса вырывались души грешников, освободившиеся благодаря всеобщему Хаосу. Ветер и землетрясение с каждым мгновением становились всё сильнее. Таюя вцепилась в перила балкона, не чувствуя себя от страха. Казалось, какие-то неведомые силы вознамерились сравнять Ад с землёй.

Мгновение, и сердце замерло от ужаса. Толчки стали такими сильными, что замок начало нещадно трясти. Со стен посыпались отколы со старинных кирпичей. Где-то внутри послышались крики слуг, но Таюя не могла оторвать глаз от горизонта. Находящиеся в нескольких километрах от замка горы начали медленно рушиться. Огромные каменные глыбы откалывались и срывались с высоты вниз. Ещё один сильный толчок – и самая близкая гора раскололась надвое, словно была сделана из глины. Ужас сковал всё естество демоницы.

А гора превратилась в усыпанное камнями разных размеров поле за считаные минуты. Ветер подхватил пыль и мелкие камушки и понёс в сторону замка. Издалека это напоминало приближающееся серое облако. Таюе на мгновение показалось, что она покойница.

«Виви!» - мысль о спящей на кровати годовалой дочери вывела её из состояния паники. Сорвавшись с места, она залетела в спальню и ринулась к беспечно видящему сны ребёнку, благодаря все высшие силы за то, что Виви всегда так крепко спала. Аккуратно взяв её на руки, Таюя схватила с прикроватного столика тёплую шаль и метнулась к двери. В голове остались только мысли о том, как спасти любимую дочь, уберечь от того хаоса, что столь внезапно и скоротечно разверзся над Адом.

Сильный порыв ветра чуть не сбил с ног. Таюя изо всех сил пыталась открыть дверь одной рукой, попутно прижимая к себе Виви, но ничего не выходило. Ураганные порывы ледяного ветра слово пригвоздили несчастный кусок железа к стене.

Из глаз брызнули слёзы. Таюя прикусила губу, в отчаянии дёргая за ручку и понимая, что у неё не хватит сил открыть дверь. Её доченька. Её маленькая Виви. Она должна отнести её в безопасное место.

- Лапуля? – Таюя замерла, в первое мгновение решив, что у неё галлюцинации. Этот голос. Она не слышала его вот уже два года. Два года, наполненные одиночеством, болью и виной. Виной, потому что спустя два месяца после исчезновения жнеца к ней пришёл Архерс и с наглой усмешкой рассказал, как он солгал. От переживаний у неё тогда чуть не случился выкидыш, о чём Таюя даже вспоминать не хотела.

Нет-нет, это не мог быть он. Жнец умер два года назад, оставив после себя лишь Виви и небольшую горстку воспоминаний, которыми Таюя утешала себя бессонными ночами.

Нет. Его нет. Смирись.

- Я полагаю, извинений не будет? – голос за спиной звучал холодно и насмешливо одновременно, но спустя мгновение уже сорвался на рык: - Даю десять секунд на предсмертные слова.

Нет. Таюя не могла заставить себя развернуться. Оторвав ладонь от ручки двери, она с силой прижала обеими руками Виви к груди. Малышка поморщилась во сне и ухватилась маленькими пальчиками за её платье. Что делать?

Десять секунд прошло.

Порыв ветра почти впечатал демоницу в дверь, сильные руки резко развернули её, вжимая лопатками в железо. Из лёгких вышибло весь воздух, в глазах потемнело, и Таюя судорожно вдохнула. В руках зашевелилась проснувшаяся от толчка малышка и почти сразу разразилась громким недовольным плачем.

Хватка рук, удерживающих её, ослабла.

- Что за?.. – Таюя всхлипнула и, только сильнее прижимая Виви к груди, подняла глаза. Её взору предстал тот, кого она давно считала мёртвым. Погибшим по её вине. Она не в силах была поверить. Он почти не изменился, только что глаза сейчас горели синим цветом. Всё тот же жнец, которого она знала. Нет, не так. Он уже не был жнецом. Перед ней стоял разъярённый Высший демон, старший внук Дьявола. – Херов ребёнок? Ты серьёзно что ли?!

Таюя, ещё не до конца пришла в себя от пережитого шока, но оскорбление драгоценной малышки вернуло её в состояние равновесие быстрее, чем это было вообще возможно.

- Не смей оскорблять мою дочь, идиот, - почти прошипела Таюя. Внутри её ещё трясло от страха, холода и шока, но за свою малышку она была готова бороться всегда.

Хидан прищурился, не отрывая взгляда синих горящих глаз от хнычущего ребёнка. Таюя стояла, боясь пошевелиться. Исходившие от него волны ярости слегка поутихли, но всё ещё ощущались. Демоница вцепилась пальцами в шаль, в которую была укутана Виви, и смотрела на уставившегося на личико Виви Хидана. Его взгляд скользил с маленького прямого носика и алых глаз на небольшие светлые волосики и обратно.

Спустя каких-то пятнадцать секунд витающая в воздухе ярость начала исчезать. Качнув головой, Хидан закрыл глаза и слегка сгорбился, убирая руки в карманы.

- Надо полагать, мы обрекли ребёнка на триста-четыреста лет неблагодарной работы жнецом, - заметил он наконец, поднимая на Таюю глаза. Его голос вернулся, заменяя рычание, но это не обмануло демоницу. Хидан всё ещё был напряжён и готов сорваться в любой момент.

- Неосознанно, - мягко ответила Таюя, следя за любым движением стоящего напротив демона. Тот не мог не заметить её цепкого взгляда, что заставило его усмехнуться.

- Против природы не попрёшь, да? Отпусти ты немного бедного ребёнка, он сейчас задохнётся. Я не съем его.

- Вообще-то, это она.

Хидан наигранно-испуганно округлил глаза.

- Не переживу никогда в жизни. Не можешь засунуть её обратно и переделать в мальчика?

- Тебе надо, ты и засовывай! – прошипела Таюя, немного расслабляясь.

- Прости, лапуля, я всё, что мог, уже засунул, и вот что из этого получилось, - довольно ухмыляясь, кивнул Хидан в сторону хнычущей маленькой демоницы. Протянув ей палец, он улыбнулся от того, как быстро малышка вцепилась в него маленькими ладошками, дёрнула ко рту и укусила. Таюя нахмурилась: Виви почти сразу успокоилась.

- Я не даю ей кровь в качестве успокоительного, - старательно сдерживая раздражение и ревность процедила Таюя.

- Зря. Демонята любят её. Да даже я любил, хотя и рос с людьми. Однажды мать застала двухлетнего меня за убийством голубя. Наверное, с тех пор она решила, что я двинутый, и наши отношения испортились в хлам.

Таюя прикусила губу. Редко у каких демонов было счастливое детство. В основном, все они росли в атмосфере грубости, силы и подчинения. Никакой любви, никакой нежности. Может быть, именно поэтому Таюя больше всего на свете хотела подарить своему ребёнку счастье.

Но что делать с её отцом? Демоница была рада, что ярость не застелила Хидану глаза, и он всё же смог понять, от кого у неё малышка.

- Прости меня, пожалуйста, - тихо прошептала Таюя. Хидан перевёл на неё внимательный взгляд. – Я… Архерс сказал мне, что ты женишься на той Высшей, и я поверила. Я думала: зачем ему врать? Прости, пожалуйста. Я чувствовала себя преданной, брошенной.

Хидан склонил голову на бок. Раскаяние. Оно было написано на её лице. На её прекрасном лице. Закрыв глаза, он тряхнул головой. За два года проведённых в темнице междумирья Хидан убивал её сотню раз. Медленно и быстро, безболезненно и с пытками. Изначально не винивший её, со временем он настолько обозлился, что был готов разорвать её на куски, так, чтобы не осталось и частички от той, что так жестоко поступила с ним. Однако всего лишь нескольких минут хватило, чтобы простить ей всё. Какого чёрта? Почему?

О, он знал ответ.

- А потом, когда Архерс мне всё рассказал, - голос её звучал тихо и временами срывался, - я чуть не потеряла Виви. Мне казалось, я умру. Своими же руками, не за что отправить на смерть…

Таюя опустила голову, боясь, что он заметит её слёзы. Хидан не любил слабости.

- Я скучала. Каждое мгновение. Особенно тяжело было во время беременности. Я плохо спала, мне было холодно и одиноко. Иногда снилось, словно ты меня обнимаешь… Только в те ночи сон был крепким. Убей меня, если считаешь, что я недостаточно страдала, - прошептала Таюя. – Только не трогай Виви. Она ни в чём не виновата… Это всего лишь ребёнок.

Демоница громко всхлипнула.

Хидан молча слушал её.

- Прекрати рыдать, никого я не собираюсь убивать, - Таюя вздрогнула. – Считай, что расхотелось. Не для того, наверное, я выбил из Джека-о-Тыквы два года заключения вместо смерти.

- Выбил?

- О, да. Пришлось попотеть, но он-таки признал во мне силу.

- Я рада, - несмело улыбнулась Таюя и облизала солёные от слёз губы. Хидан прищурился. Только сейчас она заметила, что ветер за окном стих, и подземные толчки прекратились. Тучи всё ещё висели в небе. - Должно быть, Дьявол будет тобой недоволен. Такие разрушения…

- Вряд ли. Ему будет приятно думать, что хотя бы его внуки способны на подобное. Ведь что старший Принц, что младший – никогда особенной силой не обладали.

- А у тебя она откуда тогда?

- Ей пробудила злость. Ярость. Жажда убийства. Обида. Другими словами, тебя можно было бы поблагодарить, но я этого делать не буду. Сила мне не нужна, а вот рождение своего ребёнка я пропустил.

Таюя вздрогнула и прикусила губу.

- Так значит, ты не уйдёшь от нас?

Губы Хидана растянулись в усмешке. Нависнув над демоницей, он мягко обнял её за талию, зажимая малышку между двумя сердцами.

- Нет, - синие глаза сверкнули. – Я намерен забрать вас в пока несуществующий горный замок и любить до конца наших дней. Виви только любить, а тебя ежедневно и трахать. Чтобы постоянная беременность не давала тебе сомневаться во мне.

Таюя вспыхнула.

- Постоянная беременность вредна для здоровья.

- Я найду тебе прекрасного целителя.

- У тебя на всё есть ответ! Я, кажется, говорила тебе, что свиноматкой быть не собираюсь!

- Кто тебя спрашивает, лапуля?

В ответ ему раздалось раздражённое шипение и детский плач. Всё-таки, для второго ребёнка было слегка рановато.