Безликий. Глава 9.

Глава 9

Уходящее в закат солнце беспощадно кромсало своими лезвиями небо, вскрывая ему вены, и алые потоки крови постепенно укрывали весь город. Но никто не обращал внимание на это, своего рода, насилие. Люди отказывались просто поднять голову, отказывались увидеть что-то большее, чем обычное природное явление, но не этот молодой человек, что так непринужденно стоял посреди улицы. Он смотрел на небо с неким сожалением и в то же время пристрастием.

Он закрыл глаза, делая глубокий вдох. Парень скинул капюшон, давая своим красным волосам свободу. Проходящие мимо люди с непониманием смотрели на незнакомца, но среди них были и такие, которые с чистой завистью бросали взгляды на парня: ежедневная рутина не дает и минуты просто остановиться и вот так смотреть на небо. Парень открыл глаза и сделал шаг вперед.

«Природа — естественное насилие, что плывет по течению, вслед эволюции. Человек же — плод эволюции и, наверное, самый жестокий сеятель насилия, ведь он с мозгами. Вопреки морали, но каждый хоть раз думал об убийстве из-за ненависти к другому. Но закон, а точнее страх перед законом вяжет людям руки колючей проволокой. Все боятся за себя, за свою репутацию, за свое будущее… Жалкие дилетанты… Запах крови прекрасен, вид изувеченного тела волнующий, звук агонии возбуждающий, особенно, когда это хрипы любимого человека. Смерть дорогого тебе человека самая невероятная. Она дает свободу обоим. Ты смотришь, как такие родные глаза постепенно угасают, пуская последнюю слезинку, и чувствуешь, что совершил что-то великое, спас от постоянных страданий. Именно это я испытывал, когда убивал свою маму. Отец постоянно избивал ее, иногда брал силой прямо на обеденном столе, пока я, крохотный и беспомощный мальчишка пяти лет, играл перед телевизором. Так продолжалось еще 10 лет, пока мама не сказала мне, что устала от этого всего, и что ее держит в этом мире лишь я. Я держал, я и отпустил.»

Кровоточащие ссадины в небе постепенно поглощались сумерками. Шаги стали тверже и увереннее. Резкий толчок двери раздался неприятным скрипом во всем узком переулке, но гул машин не выдал местонахождения Сасори.
Все та же прохлада, словно в морозильной камере, те же лица, что так безжизненно устремили нарисованные взгляды на своего создателя, тот же стол, на котором лежала девушка. Парень понял, что она в сознании по ее реакции на его шаги: ускоренное дыхание и попытки вырваться из крепких оков кожаных ремней, что держали запястья и щиколотки.

— Я тут вспоминал прошлое. Мать была единственным человеком, которого я спас от страданий, отправив на тот свет, — он подошел к своей жертве поближе и наклонился над ее головой. — Как она была рада, когда я сидел у нее на животе, а кухонный нож, что был в моей руке, все глубже и глубже проникал в ее сердце, — девушка не могла сдерживать слез от охватившего ее ужаса, — Тише-тише, не плачь… — тыльная сторона ладони растерла влагу по щеке.

Улыбка не сходила с лица парня. Он постоянно притрагивался руками к волосам своей жертвы, но она не могла издать ни звука, кроме мычания. Сасори не нравилась липкая лента на губах девушки, но он не мог рисковать: пускай они и находились в изолированном от обычных людей месте, но, как говорится, даже у стен есть уши, и кто-нибудь да мог услышать крики о помощи.

— Отец все это время валялся пьяным на диване в зале. Угадай чьи отпечатки нашли на рукоятке? — Сасори держал скальпель в руках и внимательно смотрел на лезвие под светом лампы. Девушка тяжело простонала. — Именно. Этот урод получил по заслугам.

Взгляд выразительных карих глаз изучал лицо жертвы. Она была действительно красива: темный длинный волос, что так гармонично сочетался с цветом хирургической стали, зеленые глаза, маленький носик, на котором можно было заметить редкие веснушки, и пухлые губы, скотч с которых только что был аккуратно снят. Сасори провел большим пальцем по подбородку брюнетки. Он наклонился к ее губам. От такой близости девушка испугалась еще больше, машинально сомкнув уста в тонкую прямую линию.

— А знаешь, что было дальше? — его глаза наполнились яростью. — Я до сих пор не помню ее лица! — нижняя челюсть девушки была сдавленна крепкой хваткой. — Я столько лет пытался вспомнить образ мамы, но все тщетно! Я помню только взгляд… Взгляд благодарности!

Сасори снимал кожу с лица девушки, которая, как и все жертвы Безликого, была без сознания от преждевременно введенного препарата, и вспоминал свои первые попытки воссоздать образ матери. Он лишь помнил, что она была невероятно красива, но ни цвета волос, ни цвета глаз, ни приблизительного очертания лица он не мог представить. Он пытался найти ту самую девушку: его интересовали только лицо и то, какой мерой оно будет напоминать ему его любимую женщину. В каждом манекене он находил что-то родное, но ему было недостаточно того, что он видел, поэтому он искал новые «воспоминания».
Последний этап процедуры навсегда остановил сердце брюнетки.

***

— Тот парниша, о котором я тебе говорила, Майкл, — Сакура вспомнила, как он нехотя называл свое имя в подсобке. — Он очень тосковал по Анри, признался мне в чувствах к ней и обвинял во всем Маргарет, — брюнет внимательно слушал следователя. — Ты сказал что-то об ожогах…

— От синильной кислоты. В состав цианистого калия входит синильная кислота, и, при попадании на кожу, она оставляет сильные ожоги, — Саске терпеливо ждал информации от следователя.

— Когда я хотела поддержать Майкла и потянулась к его руке, — парень вопросительно изогнул бровь, — то он отдернул руки, натягивая на них рукава. Сказал, что аллергия, — Сакура посмотрела на брюнета, но тот уже заводил машину.

Саске который раз чертыхался от того, что Сакура живет почти на краю города, и времени добраться до школы было немного больше, чем хотелось бы брюнету. День близился к вечеру, а это означало, что сейчас в школе никого, кроме охранника, пары учителей и уборщиц, не осталось. Какой нормальный ребенок будет задерживаться в школе, тем более, когда один из них замешан в убийстве?

Брюнет резко затормозил у двора школы, от чего розоволосая чуть не встретилась лицом к лицу с передней панелью, но вовремя подставленные руки спасли следователя от травм. Саске решил не интересоваться состоянием пассажира, поэтому быстро покинул машину, громко захлопнув дверь. Сакуру это порядком раздражало, но свои недовольства она держала при себе. Сейчас было куда важнее поговорить с Майклом.

Учиха быстрым шагом приближался к главному входу школы, но столкнулся с выходящими учителями. Две молодые женщины абсолютно не обратили внимания на несущегося на них Саске и бурно о чем-то говорили.

— Майкл целый день вел себя странно, — одна из учителей явно была взволнована. — Сначала совсем не был активным на уроках, а потом после разговора с той дамочкой, — Саске услышал их разговор, — пожаловался на плохое самочувствие и просто ушел с моего урока.

Учиха резко развернулся на носках черных туфель и протянул руку к одной из женщин, чтоб одернуть ее, но Сакура его опередила.

— Простите, вы знаете Майкла? Он учится в этой школе, — следователь застала брюнета в интересной позе, но сдержала смешок.

— Это же Вы сегодня его преследовали по школьному коридору? — подозрительный взгляд учителей не нравился розоволосой. — Что Вы от него хотели? — в разговор вмешался Учиха.

— Мы следователи из убойного отдела. Простите мою коллегу за ее бесцеремонность, — брюнет одарил девушку упрекающим взглядом. — Я Учиха Саске.

— Да, прошу меня простить, — розоволосая показала удостоверение. — Я Сакура. Харуно Сакура. Вы же знаете, что у вас в школе погибла ученица, точнее — ее убили, — утвердительный кивок растерянных учителей позволил следователю продолжить. — Нам нужен Майкл. Он был ее хорошим другом.

— Я услышал, как вы говорили о нем, — брюнет стал рядом со следователем, скрестив руки на груди.

— Да, я говорила, — рыжеволосая женщина чувствовала неловкость, мысленно упрекая себя за длинный язык. — Майкл сегодня был сам не свой. Ни с кем не общался, был пассивным на уроках. Когда я его спросила, что с ним, он просто молчал. Думала, что смерть Анри для него стала сильным ударом, вот он и переживает. А потом я увидела, как Вы, — учитель указала на розоволосую, — зашли с ним в один из классов. На последнем уроке, который вела тоже я, он сказал, что плохо себя чувствует и ушел со школы, не сказав ни слова даже своему отцу. Совсем не бережет нашего директора, — глаза Сакуры расширились.

— Майкл — сын директора? — следователь строила в голове логическую цепочку, ведь и директор и Майкл указали на Маргарет, только Джон сделал это более деликатно.

— Нам пора идти. Спасибо за содействие, — Саске направился к машине, кивнув головой следователю, чтоб та шла за ним.
Девушка мило улыбнулась учителям и, попрощавшись, последовала за напарником.

Саске и Сакура сидели в машине и переваривали полученную информацию.

— Я знаю, где живет Джон, но к нему ехать нет смысла. Скорее всего, он знает о причастии сына и будет пытаться его покрывать. Нам надо найти парня, — брюнет пытался найти решение, но его раздумья прервал телефонный звонок. Мелодия звучала из сумки Сакуры. Она поспешно достала телефон и провела пальцем по экрану, тем самым, ответив на звонок.

— Да, Диспетчер, — следователь внимательно слушала, и с каждой секундой разговора ужас в ее глазах был все больше и больше. Саске не мог этого не заметить, его рука машинально потянулась к ключу зажигания. Сакура положила трубку.

— Лучше говори сразу же адрес…

***

Ехать оказалось не так далеко, как думал Саске, но за это время следователь посвятила его в интересное стечение обстоятельств. Брюнета не мог не радовать тот факт, что ему не придется бегать за мальчишкой, ведь он здесь только из-за Безликого. Сакуру немного смутило то, что Учиха с легкостью вздохнул, когда она пересказала ему разговор с Диспетчером: некий Майкл позвонил в полицию и сознался в убийстве, но в тюрьму он не хочет, поэтому решил покончить с собой, спрыгнув с шестого этажа новостройки — приблизительно так воспринял информацию Саске, розоволосая же очень сильно переживала и спешила на помощь пареньку. Хорошо, что служба успела отследить звонок, и именно Сакура оказалась ближе всех к Майклу.

— Саске, прошу тебя, помоги мне его спасти, — голос Сакуры дрожал. — Я хочу поговорить с ним.

— О цене жизни? О том, что его любят родители? — Учиха прекрасно знал все эти психологические приемы для работы с самоубийцами, которым их учили в академии, но они жутко раздражали брюнета, ведь он не видел в них эффективности.

— Нет, это бессмысленно сейчас ему говорить, ведь он сам забрал жизнь. О какой цене может идти речь? — слова Сакуры удивили Саске. — У нас с ним есть кое-что общее…

— И что же это? — машина подъехала к высотному зданию и остановилась.

— Безответная любовь… — Сакура улыбнулась и вышла из машины, оставив напарника в недоумении.

На улице было уже темно: густые серые тучи, словно покрывалом, укрыли небо. Свет прожекторов на крыше новостройки ослепили следователя, стоило ей поднять голову, но в районе 6-го этажа девушка увидела тень. Надежда не покидала Сакуру, и розоволосая со всех сил рванула к подъезду, крикнув Саске лишь: «Выиграй мне время!».

Учиха стоял возле машины, пытаясь привыкнуть к яркому свету прожектора: глаза болели и слезились. Внезапно свет погас.

«Неужели нашла считок? Ну, спасибо хоть на этом», — брюнет смотрел на 6 этаж, пытаясь найти там Майкла. Как и ожидалось, парень стоял на краю незаконченного балконного проема. Эта ситуация жутко раздражала Саске, ему не нравилось тратить время впустую. Постоянные просьбы Сакуры выводили его из колеи, ведь он согласился помочь ей только с Безликим, а не бегать тут за всякими детишками и вытирать им сопли, но тем не менее… Саске набрал полные легкие воздуха.

— Эй, пацан! — Майкл отреагировал на зов, посмотрев вниз. — Я в курсе, что ты сделал. Но зачем сразу же прыгать? Подумай об отце! — брюнет корил себя за то, что сам использует эти дурацкие приемы. — Это будет для него большим горем! Слышишь, Майкл? Ответь мне!

— Вы ничего не понимаете! Вы и капли не можете понять, что я чувствую! Я убил любимого человека, не хотя этого! — последние слова он произносил истерическим криком, почти воем.

— Расскажи мне, что случилось! — голос Саске был уверенным и твердым. — Я выслушаю тебя!

Ноги болели от бессилия, не смотря на то, что физическая форма Сакуры была на уровне выше среднего, дыхание сбитым и частым, виски неприятно давили, а в голове был поток мыслей: «Лишь бы успеть! Не прыгай! Саске, молю, задержи его! Лишь бы успеть!»

На пятом этаже следователь услышала знакомый голос, который превратился в крик. В крик убитого горем человека. Сакура сразу же вспомнила, как горько плакала из-за уезда Саске, но ее горе не сравнится с тем, что пережил Майкл. Девушка слышала его откровения о том, как он хотел изначально отравить Маргарет за то, что она постоянно задевала Анри, его любимую Анри, которая считала его просто другом. Но по ошибке яд попал не в те руки, и Анри сама того не подозревая выпила, насыпанный в бутылку с водой, цианистый калий. Произошло все на крыше школы, где Майкл постоянно обедал вместе с подругой, поэтому их никто и не видел. Майкл сказал об этом отцу. Джон не знал, как помочь сыну, на что парень сам нашел решение. Скопировать почерк Безликого — таким было решение парня.

Сакура одолела последний этаж и оказалась за спиной у Майкла. Он услышал ее и повернулся на шорох.

— Не пытайтесь спасти меня, Харуно Сакура… — девушка стояла на месте, не смев и шелохнуться, лишь грудь высоко вздымалась.

— Майкл, я в какой-то мере понимаю твои чувства… — слова Сакуры заставили парня выслушать ее. — Видишь того человека внизу? — взгляд вниз и утвердительный кивок. — Я люблю его… Так же, как ты любишь Анри. Но он не ответил на мои чувства. Еще со школы я его любила и ждала его ответа. Но он игнорировал меня, говорил, что я его раздражаю, что ему это не интересно, тем самым причиняя мне боль, но я все равно ждала и надеялась. Потом он уехал, оборвав все связи со мной. Я старалась изо всех сил забыть его, но не могла. Он глубоко засел здесь, — девушка указала пальцем на голову, — и здесь, — на сердце. — Если ты действительно любил Анри, то твоя смерть это не путь искупления и раскаяния. Она бы не хотела этого…

— Так будет легче: и мне и всем! Я убил Анри и я тоже заслуживаю смерти! — шаг назад.

— Нет, не делай этого! — Сакура сорвалась с места.

— Не вовлекайте в это отца… — рука следователя не успела схватить парня. Тело упало рядом с Саске, от чего тот машинально отошел назад. Неприятный характерный звук удара об асфальт вызвал тошноту у брюнета. Он резко отвернулся и пытался подавить неприятные ощущения.

Услышав звук сирен скорой помощи и полицейских машин, Учиха сел в машину и отогнал ее подальше от въезда к дому. Двор моментально заполнился служебными машинами, а позже и работниками скорой помощи и полиции.

Сакура не сдерживала эмоций и просто рыдала навзрыд, упав на колени на краю того самого проема. Перед глазами плыло, внутри все сдавливало, голова шла кругом. Она не могла поверить, что парень спрыгнул, что так легко лишил себя жизни. Ради любимого человека? Насколько же выше он ставил Анри?

— Я не справилась… Я не спасла его… Не спасла… Я ничтожество… — девушка не заметила, как без сил рухнула на холодный бетон. В ушах стоял звон, тело ужасно ныло. Девушка чувствовала, что вот-вот отключится. Последнее, что она услышала, перед тем как потерять сознание, как какой-то до боли знакомый голос звал ее.

***

Сакура проснулась от резкого удара грома за окном, который тут же откликнулся в голове розоволосой жуткой болью. В свете молнии девушка узнала родные хоромы небольшой съемной квартиры. Встать с кровати Харуно далось не сразу — ноющая боль во всех мышцах, в особенности ногах, тут же дала о себе знать. В глазах еще немного плыло, от чего девушка не устояла на ногах и снова села на кровать. Сакура чувствовала, что ей что-то мешает и это что-то — одежда. Следователь кое-как добралась до ванной, опираясь по пути об стену, и закрыла за собой дверь. Розоволосая посмотрела в зеркало и ужаснулась: растрепанные волосы, размазанная тушь под глазами, сама бледная, как поганка. Холодная вода тут же привела девушку в чувство, но боль в теле не хотела отпускать. Девушка быстро сняла с себя всю одежду и залезла под теплый душ. Сакура знала о том, что теплая вода расслабляет мышцы, но сейчас девушке казалось, что она рухнет прямо в ванной: ноги начало неприятно покалывать. Мысли и воспоминания отказывались приходить в голову. Закончив с душем, следователь вспомнила, что совсем не взяла с собой сменной одежды, поэтому ей пришлось обмотаться в полотенце. Выходя из ванной, девушка засмотрелась на настенные часы, что висели сразу же возле двери и показывали час ночи, и столкнулась с чем-то очень твердым и большим.

— Я уж думал, ты вены пошла резать, — холодный голос Саске раздался в темной спальне, казалось, громче бушующей за окном стихии.