Безумие воспитания. Глава 4.

Извечными вопросами человечества до сей поры считались: что делать? кто виноват? Однако на данный момент Сакура уверилась в том, что таким вопросом, который не дает покоя почти что умерщвленным клеткам мозга, является: "За что, блять?" Можно было попытаться укусить себя за локоть или же занести обе ноги за голову, чтобы попытаться заставить функционировать мозг в ином направлении, нежели в подслушивании чужого разговора, который явно не предназначался для чужих ушей, обладатель которых уже нахрюкался в мясо. Но, собственно, вопрос бытия повис в воздухе, который был накален до предела. Оставалось только в последний раз приложиться к бутылке и, вздохнув, слушать и как-то попытаться воскресить картинку, которая происходила в больной и охуевшей голове.
- Ты как всегда сама любезность, Саске, - девушка сощурила глаза за стеклами новомодных очков. – Горбатого могила исправит?
- Нет, удар лопатой по хребту, - хмыкнул Учиха. – Итак, меня волнует твоя причина прихода сюда. Сахара зашла одолжить?
- Все твои шуточки, - поморщилась Карин, отталкивая хозяина дома и проходя внутрь, касаясь паркета каблуками с завидной небрежностью. – Где Мико?
- У родителей, - с явным удовольствием проговорил Саске, сложив руки на груди. – Как чувствовал ведь.
- Она моя дочь!
- Официально - нет - тебе было отказано в ребенке.
- Ты говоришь о ней таким тоном, будто она вещь, - хмыкнула девушка, подойдя снова к Учихе. После этого голос её опустился почти до шепота, а тон стал вкрадчивым, завораживающим: - Учиха, ты можешь лишить меня моей доли, моего статуса, моей половины имущества, но ты никогда не лишишь меня дочери, как бы ты там не старался, уяснил, мудак?
- Негоже женщине так выражаться, - поморщился молодой парень. В следующее мгновение он схватил Карин за плечи и, встряхнув, прошипел: - А теперь слушай меня, сучка: ты ещё не летишь из моего дома в позе человека-ракеты, потому что я, блять, в хорошем настроении и не хочу скандала снова. Таким шлюхам, как ты, не место ни рядом со мной, ни рядом с Мико. Заруби на своем хорошеньком носу: у тебя нет дочери, а у моей Мико нет матери. Уяснила?
Казалось бы, прошла целая вечность прежде, чем она ответила. Ни капли страха в голосе не было, лишь какая-то странная похоть.
- Какая страсть, какая экспрессия. Саске, с каких пор ты пропагандируешь поведение альфа-самца? Но, не могу не заметить, это кажется довольно возбуждающим, - она погладила его по щеке, ноготками обводя скулу.
- Не мытьем, так катанием? – голос Учиха потеплел. С минус восьмидесяти до минус семидесяти восьми. – Карин, твои гребанные штучки не действуют. Кати своими шпильками отсюда.
- А может, вспомним былое? – мурлыкнула девушка, обвивая руками его шею и прижимаясь к оголенному торсу. Саске хмыкнул.
- Вспомним. К примеру, как я вышвыривал тебя из дома, а ты умоляла меня не поступать так. Панацея для моей души, - он уловил движение на пороге кухни и нахмурился.
- Ты неисправим, - шепнула она ему на ухо.
- Я знаю. А теперь съеби отсюда, - шепнул он в ответ, со всей присущей ему нежностью. Карин отошла от него и, продемонстрировав средний палец, стремительно вышла, громко хлопнув дверью. Для Саске наступил какой-то момент дежа вю, он встряхнул головой и пошел на кухню, убивать нежеланных свидетелей. А Сакура в это время сползла по стене, баюкая пустую бутылку.

***

Сакура сидела в своей комнате, распластавшись на подоконнике и закуривая очередную сигарету. Вопросов стало действительно много, а ответы не генерировались, как ни крути. Дедукционные методы образовывали какую-то непонятную хрень, а логика воспользовалась правом хранить молчание. Ей казалось, что визит бывшей жены прояснит ситуацию, но, в итоге, все больше запуталось. А что ещё больше удивило, так это то, что она ещё жива после того, как позорно спалилась при подслушивании и приема алкоголя. Учиха лишь посмотрел на неё известным взглядом, мол, «Убью, когда будет благоприятный день» и удалился, гордый, как питекантроп, убивший мамонта.
- Сакура?
- Да, принцесса?
- Мы будем обедать?
- Будем, когда я что-нибудь сделаю.
- А когда ты сделаешь что-нибудь?
- Когда-нибудь.
Мико только вздохнула, понимая, что Сакуре не до разговора. Няня была необыкновенно задумчива, и если бы девочка знала, то назвала бы это ступором. Но, имея некоторые ограничения в лексиконе, только буркнула что-то вроде «Взрослые такие странные» и ушла, громко хлопнув дверью. Харуно выдохнула, вспомнив, что надо дышать и поддерживать функционирование организма. Невероятно раздражали две вещи: а) её причастность к этому театру абсурда; б) непонятная жалость к Карин, с которой Саске обошелся куда хуже, чем по ебанной привычке обходится с самой Сакурой. И, наконец, ужасно злил тот факт, что она, ну нихуя не может поделать, ибо не её это дело, в общем-то. Значит, надо было отозвать праздное любопытство и отвернуть морду от этих событий. Но почему так невероятно гложет где-то внутри?

Харуно залепила себе пощечину и, помотав головой, поднялась с подоконника. Приметила, что в очередной раз покурила в комнате, несмотря на строжайший запрет хозяина дома. К слову, тот, чье имя ей не хотелось называть, на данное время отсутствовал, что, разумеется, к лучшему. Не придется рвать глотку, до хрипоты доказывая свое право на существование. Задумчиво почесав затылок, Харуно напялила туфли и, слегка прихрамывая, спустилась вниз.
- Принцесса, ты будешь блинчики?
Молчание. "Блять, да что за нахрен?" Выругавшись ещё сильнее себе под нос, девушка рванула на себя дверь её комнаты, лицезря воистину хреновую картину, в стиле позднего импрессионизма. Мико стояла посреди комнаты, с широко открытыми глазами, обмазанная с верху до низу штукатуркой. Харуно пару секунд простояла в дичайшем шоке, но потом все же посмотрела наверх. Результат был не успокаивающим: половина потолка сейчас находилась на ребенке. Зашипев, Сакура сжала руки в кулаки и, обращаясь неизвестно к кому, процедила:
- Когда этот гребанный папаша обновлял ремонт?
Ребенок чихнул и ответил:
- Ещё до моего рождения, Мэри.
- Да кто бы, блять, сомневался, - буркнула Харуно, подходя ближе к девочке и осторожно крутя её из стороны в сторону. По всем внешним данным - ребенок не пострадал. Но желание ушатать Учиха в щи все ещё тлело где-то там, внутри. Горестно вздохнув, Сакура аккуратно отряхнула Мико и, чуть шлепнув её, отправила в ванную. Ребенок, представивший совместное купание с горой пены, с гиканьем умчался, по традиции сбив пару фарфоровых ваз. Девушка, потянувшись всем телом, зевнула и поспешила за девочкой, ибо, учитывая сложную структуру характера Мико, этот чертенок может навлечь на себя неприятности даже в пустой комнате с мягкими обоями. «Хотя, это мне туда скоро надо будет, угу», - уныло подумала Харуно. И ведь все только начинается, мать твою. По пути она, ухмыльнувшись, схватила трубку телефона и, нажимая на кнопки, продолжала улыбаться так, будто замыслила что-то гадкое. Ну, кто знает, может, так оно и есть.

***

Саске убито волочил ноги после тяжелого рабочего дня. Акари, его новая секретарша, сегодня уже дважды пострадала от его плохого настроения и трижды крепко проревелась в объятиях дамского санузла. Учиха не хотел, но Учиха сделал. Вообще-то, он был совсем не виноват. Разумеется, намного легче обвинить во всех смертных грехах, добавив ещё парочку административных нарушений, Харуно, и плевать, собственно, что он её с самого утра не видел. Как только папаша вспоминал няню своей дочери – из рук все падало, а желание убивать, превосходило чувство собственного достоинства. И это всего лишь от воспоминаний! Когда же Учиха воочию лицезрел объект раздражения, то кусал губы в кровь, лишь бы не отхерачить девушку. Особенно, после сегодняшней ночи. Мало того, что она выпила ЕГО виски, так ещё и подслушала разговор с Карин. Волей или неволей, насрать, факт в том, что подслушала. Мужчина уже боялся представить, что она там себе навыдумывала. Наверняка обвинит его в сексизме, сучка. Сплюнув на землю, Саске достал сигареты и, взглянув на дом, так и остался стоять, сжимая в пальцах папиросу и не донеся её до рта.
- Что за... мать твою, тут происходит? – прошипел хозяин дома, по дому которого, собственно, сновали люди. Со злости сломав в руке сигарету, Учиха отшвырнул останки безвременно погибшего никотина в бумажке и, с видом альфа-самца, ну, или проще, носорога, двинулся вперед, лелея в себе садистические мысли. Отпихнув с дороги каких-то рабочих, он ворвался в прихожую и заорал истошно:
- Харуно!
Это, блять, не обращение, это оскорбление.
- И незачем так орать, - спокойно отозвалась Сакура, стоя сзади. – Как прошел день, мистер Учиха?
В следующее же мгновение девушку сорвало с места вихрем, и она оказалась насильно прижата к стене. Черные, абсолютно непроницаемые глаза Саске сейчас явственно говорили о том, что желают растерзать нахер. Харуно, разом растеряв природную наглость и апломб, сглотнула, морщась от боли. Учиха, усмехнувшись покорности, задал вопрос, чеканя каждое слово, будто Сакура была слабоумной:
- Что. За. Хуйня. Тут. Происходит?
Поджав губы, няня посмотрела на него, как на идиота, и ответила, ехидно сощурившись:
- Ремонт, Учиха. Разве не видно?
Саске до боли сжал её плечи.
- Охуеть, а я не понял. Я спрашиваю, какого хера ты начала ремонт без моего ведома?
- Мне показалось, вопрос был в другом, - начала спорить Сакура, но пальцы мужчины с такой силой снова сжали предплечья, что даже побелели, поэтому Харуно, состроив жалобную мордашку, начала каяться: - На Мико сегодня полпотолка обвалилось! А если бы с ней что-то случилось? – она даже всхлипнула, надеясь, что не переиграет. Яростный взгляд Учиха-старшего говорил о том, что да, блять, переиграла. Его взгляд искрился настоящими молниями, хотя, представить, что такое вообще возможно, она до сего момента не могла. Ей даже начало казаться, будто бы глаза Саске уже прожигали её плоть. Или это она конкретно упоролась. Ну, не суть. Подняв голову, девушка снова прищурилась, сморщившись:
- Вы делаете мне больно.
- Ты делаешь меня неадекватным, и что? – шепнул он ей на ухо, отчего у Сакуры пробежала дрожь по всему телу. Так хотелось сейчас навалять самой себе за то, что испытывает явное вожделение при близком контакте с этим самцом. Обидно, мать твою. До слез обидно, что отказывала всем самых охренительным мальчикам, гордо воротя нос. А потом, потеряв все и вся из-за какой-то дурацкой аферы, придуманный в состоянии крайней упоротости, начинаешь понимать, как же низко ты опустилась. А вот сейчас ты глазеешь на своего непосредственного начальника, ощущая разливающееся внизу тепло. «Хоть бы, блять, это были месячные», - молилась девушка про себя, понимая, что ожидать подарка от старой перечницы-судьбы – удел молокососов.
Саске резко отошел от няни, вжатой в стену. Помотал головой и пробормотал что-то типа: «Положите счет мне на стол. Обойдется дороже 1000 долларов, пеняйте на себя». Несмотря на явный кретинизм ситуации, Сакура хихикнула, слегка истерично, вспомнив, что не далее, как сегодня днем подписала за Учиха чек, стоимостью 998 долларов.

***

- Да-а-а, заварушка, - протянула Яманака, подперев щеку кулаком, из-за чего стала похожа на хомяка-переростка. Харуно окинула её задумчиво-философским взглядом. На данный момент они сидели все в той же кафешке, где часто проводили свои «девичники». Разумеется, Узумаки, который на данный момент отсутствовал, принадлежностью к женскому полу не страдал, однако охотно принимал участие в сплетнях и опустошении невероятного количества бутылок алкоголя. К слову, Сакуре просто некуда было деваться. Единственным человеком, трезво оценивающим ситуацию, а также психологическое состояние Харуно, - была Ино, посему пришлось исповедоваться, морально подготовившись ко всему, кроме «да-а-а, заварушка».
- И все? – выгнула бровь девушка, сжимая в пальцах сигарету. – И это твой охренительный совет. Боже, заведи себе колонку в газете, множеству потерянных душ поможешь.
- Ну а что ещё сказать? – возмутилась Яманака, залихватски дернув коньяка. – Я тебе что, телефон
доверия? Или мне надо сказать, что ты – реально толстолобое чмо, которое даже за ребенком присмотреть не может, чтобы не попасть в глупое положение?
- Спасибо, свинина, - кисло улыбнулась Сакура. – Мне стало действительно легче.
Ни дать, ни взять, выражение сочувствия промелькнуло на умело наштукатуренном лице Ино.
- Послушай-ка, Харуно, и послушай внимательно, ибо я не намерена повторять, - серьёзно заговорила собеседница, чуть склонившись ближе. – Ты в курсе, какое у тебя сейчас положение, поэтому, прошу, не усугубляй. Хоть Саске и порядочный говнюк и членосос, однако он реально может помочь тебе выплыть из всего этого дерьма. Хоть раз в жизни засунь свою гордость поглубже в задницу.
- В моей заднице мало места, - буркнула замотанная няня. – В ней диплом о высшем образовании и мечты о светлом будущем.
- Между прочим, моя задница к твоим услугам, - воскликнул Наруто, который появился откуда не возьмись. – И моя задница невероятно счастлива, подруга, - он плюхнулся рядом с Сакурой, нагло отобрав у неё фужер с коньяком. Допив залпом, Узумаки стащил лимон с тарелки и улыбнулся, словно сытый кот.
- Ну хоть у кого-то все прекрасно, - усмехнулась Ино. – Давай, рассказывай, герой-любовник.
- Я намекну, - он уселся прямо и начал активно жестикулировать, - кольца, алтарь, пьянка и дебош – что это?
- Ритуал черной магии? – попробовала угадать Харуно.
- Твою мать, Сакура, вместе со своей гордостью засунь в задницу ещё и свой юмор, - обиженно проныл Наруто. – Я женюсь!
- Да мы поняли, чего же там, блять, не понять, - скучающе отозвалась Яманака, убирая распущенные волосы в хвост. – К слову, мы ожидали этого с того самого момента, как ты позвонил обеим со словами: «Я… эта… в общем… да! Я сделал… ох… еб твою мать…» Короче, контекст был весьма глубокомысленный и многое объясняющий.
- Не хами, свинка, у парня реальное счастье, а ты опять язвишь, скотина бесчувственная, - Сакура кинула в неё пачкой сигаретой. Потом, хлопнув Узумаки по спине, довольно закончила: - Ну, неужели, доперло, как до танка.
- Между прочим, сестренки, - деловито начал Узумаки. – Вы приглашены на свадьбу в качестве подружек жениха.
- А разве так может быть? – заинтересовалась Ино.
- Похуй, - флегматично высказался Наруто и, затянувшись сигаретой, обратился к Сакуре. – И, к слову, Хината пригласила Саске с дочерью.
- Пиздец, - Харуно закрыла лицо руками и завыла, подражая корабельной сирене. Казалось, все шло против неё.
- А тут будет два выхода, подруга. Либо ты его трахнешь, - Яманака хихикнула, демонстрируя чудеса стоматологической промышленности, - либо он тебя. Мой тебе совет: остерегайся темных углов.