Цена мечты

Пролог.
Есть в мире люди, которым все всегда удается. Не прилагая особых усилий, они добиваются много. Того, о чем могут только мечтать другие. Кажется, захоти они звезду с неба, она сама прыгнет в руки этим везунчикам. Но есть вещи, которые так просто не получить никому. Например, любовь. Да-да, именно это чувство, что упоминается, кажется, в каждой книге или фильме. Но так мало людей испытывали ее: настоящую и взаимную.
А ведь так хочется ощутить (вкус этой самой любви. На что готов человек ради такой мечты? Стать счастливым хочет каждый, но не все могут за это заплатить. Где та грань, которую уже нельзя пересечь, и есть ли она вообще?
А на что пойдет ОНА, чтобы добиться его внимания? И сможет ли девушка, превратившаяся в игрушку, снова стать человеком?

I глава.
- Пожалуйста, останься! Я умоляю тебя!
Просьба невинной девушки, полюбившей так искренне и так глупо. Крик, доносящийся из самых глубин души и сердца. Нехватка внимания, заботы и простого человеческого счастья…Сакура не могла по-другому. Она любила, а он нет. Просто? Нет, даже наоборот. Все было слишком запутанно, слишком глупо и нечестно.
Каждый надменный и презрительный взгляд Учихи, каждое резко брошенное им слово медленно убивало, давило на Харуно. Саске стал для нее наркотиком, кислородом, без которого невозможна жизнь. Брюнет морально пожирал куноичи, сам не замечая этого.
Казалось, хуже быть уже не может, но Сакура просчиталась, надеясь провести остаток дней, будучи нелюбимой, зато рядом с ним.
Все оборвалось так резко, что поверить это было невозможно. Ушел. Просто бросил.
Это было слишком эгоистично, цинично даже для него.
Сакура медленно сходила с ума. С каждым днем воспоминания и мечты давили все сильнее и сильнее. Дошло до того, что девушка не могла выйти на улицу – все люди, которые там были, казались Сакуре ожившими призраками с лицом Учихи.
Куноичи стала раздражительной и нервной, бросаясь на каждого, кто хоть как то смел оскорбить Саске, она общалась лишь с Наруто и Пятой, не оставляя попыток вернуть свою мечту.
С каждой новой бесплодной миссией по поиску пропавшего Учихи, Харуно увядала все сильнее. Апогеем стало то, что Сакура стала завидовать детям. Они - вечно счастливые, не знающие что такое смерть и муки, раздражали куноичи, иногда ей казалось, что еще секунда, и она их…просто убьет.
Все чаще и чаще девушка оставалась ночевать у ворот, словно верная своему хозяину собака, ожидая возвращения Саске. И однажды этот момент настал. Кукловод вернулся к своей сломанной марионетке.
***
-Саске-кун, принести тебе воды?
-Нет
-Ну, я же вижу, что ты устал после тренировки!
-Я сказал: «Нет».
Казалось, что голос Учихи ни чуть не изменился с тех пор: все такой же холодный, полный надменности и превосходства. Харуно вздрогнула - опять боль! Куноичи то надеялась, что Саске вернулся за тем, чтобы восстановить клан, а она – Сакура, лучше всего годилась для этой роли, но все было как раньше, и явно не собиралось меняться.
Отчаянно пытаясь не расплакаться от горечи и обиды, куноичи боялась только одного – что Саске заметит наворачивающиеся на зеленых глазах слезы, и его тонкие губы вытянуться в снисходительную ухмылку. Это было бы непереносимым ударом, Харуно держалась из последних сил, делая вид, что сильно заинтересована землей под собственными ногами.
На виске куноичи выступили липкие капельки пота, она спиной чувствовала холодный, прожигающий взгляд Учихи. Не выдержав, девушка хотела уйти. Её остановил властный и в то же время такой желанный голос:
-Сакура, о чем ты мечтаешь?
Ноги приросли к земле, и не хотели двигаться. Тело напряглось, будто она находилась в окружении десятка вражеских шиноби. Слегка покачнувшись, девушка обернулась.
- О чем я мечтаю? – Сакура повторила вопрос медленно, скорее непроизвольно, нежели понимая его смысл.
- Именно, - Учиху забавляла ситуация, в которой сейчас находилась Сакура. Он прекрасно знал, о чем она мечтает, но заставить Харуно сказать это прямо, убедиться стала ли партнерша по команде сильнее, удовольствие из приятных.
Девушка все так же смотрела на Саске отрешенно-пустым взглядом.
Учиха ухмыльнулся – события нужно брать под свой контроль, пока Сакура не пришла в себя и не солгала. Юноша преодолел расстояние между ними, сократив его до минимума.
«Как… как давно он был так близко ко мне…» - сердце забилось быстрее, в голову ударил приятный дурман, по телу пробежали мурашки.
Рука парня легла на плечо девушки. Саске немного пригнулся, чтобы их глаза были на одном уровне.
Сакура отвела взгляд в сторону, немного покраснев. Атмосфера вокруг ее притягивала и пугала одновременно.
Она вздрогнула, когда с ветви дерева шумно вспорхнул большой черный ворон. Солнце уже садилось, и в лесу становилось прохладно. На небе появлялись первые звезды, и ни единого облачка. Наруто и Сай специально покинули тренировочную поляну немного раньше, чтобы у Сакуры и Саске была возможность поговорить, оставшись наедине. Напарники девушки видели, что она все еще тает при виде Учихи. Да и загадочный брюнет уже не сторонился ее, наоборот, иногда проявлял внимание.
Харуно только открыла рот, чтобы ответить, но Саске опередил ее:
- Ты ведь хочешь быть со мной? - рука немного сжала плечо. Куноичи отчаянно дернулась, пытаясь отдалиться, но стальная хватка Учихи заставила ее остаться на месте.
Зеленые глаза встретились взглядом с черными. Девушка нервно перебирала складки юбки.
Терпение Учихи было на исходе. В один момент ему показалась скучной предоставляющаяся возможность и игра с Сакурой, возвращение в Коноху – глупостью, а окружающий, реальный мир – чьей-то нелепой выдумкой. И, правда, зачем продолжать? Итак, видно, что Харуно как была соплячкой, так и осталась.
Саске убрал руку с плеча Сакуры, будто разрешая ей уйти. Тепло от прикосновения согрело плечо, девушка поежилась, когда больше не почувствовала его.
Брюнет гордо выпрямился и развернулся, чтобы уйти, но, успел сделать всего пару шагов - его остановили. Парень застыл на месте.
Руки девушки обвили талию Учихи, а сама она вжалась ему в спину, шепча:
- Хочу…
Потерянный вкус игры вернулся. Тонкие губы криво ухмыльнулись.
- Тогда я предлагаю тебе кое-что, - властный, уверенный голос с ноткой надменности и легкого презрения.
Сакура лишь сильнее прижалась к нему, словно отказавшись от всего остального мира.
- Мечта за действие, - вкрадчиво произнес он. – Как детская игра. За все в жизни нужно платить, ты ведь согласна с этим?
Куноичи вновь напряглась: «О чем он?»
- Ну, же Сакура, отвечай, - Саске не шевелился, будто боясь спугнуть немного осмелевшую девушку.
- Согласна, - Харуно тяжело сглотнула. Мечта всей ее жизни была слишком близко – в конце концов, цель всегда оправдывает средства…
- Жизни за мою любовь, - Учиха прищурился, когда руки резко отстранились от него, как будто он был раскаленным куском металла.
Девушка грубо развернула Саске к себе, расширившимися от изумления глазами она вглядывалась в самое любимое, но за секунду ставшее таким чужим, лицо, пытаясь отыскать в нем хоть что-то светлое, но находила лишь бесконечную жестокость и жажду крови. Дьявол! Настоящий дьявол!!!
- О чем ты говоришь, Саске?!
- Ты ведь все прекрасно поняла, - все тот же уверенный, насмешливый голос. – Я предлагаю тебе себя, но как плату хочу чужие жизни.
- Ты сошел с ума?! – весь романтический настрой Сакуры пропал, она смотрела на него глазами, горящими от негодования и непонимания.
- Нет, считаю это равноценной платой, - ни один мускул на его лице не дрогнул. Он знал, что девушка вот-вот сломается, не выдержит его прожигающего взгляда. Мечта слишком близко.
- Никогда, слышишь, я никогда не пойду на это! – куноичи почти шипела, как дикая кошка.
- Хм, ну, как знаешь, - Саске смотрел сквозь девушку. – Но все же я дам тебе время подумать. Кто знает, может, ты все же передумаешь.
Сакура уже направила, оставшуюся после тренировки, чакру в кулаки, чтобы как следует отделать в конец зазнавшегося Учиху, но тот, сложив несколько печатей, исчез в облаке дыма.

Следующие несколько дней Сакура старательно игнорировала Саске: она не приходила на совместные тренировки, ссылаясь на работу в больнице; отказывалась от приглашений Наруто провести вечер всем вместе, говоря, что у Тсунаде для нее много дел, смотря на удивленные лица товарищей по команде, лишь спешила поскорее уйти домой или в резиденцию.
Но разговор с Саске все никак не покидал ее мыслей.
«У него совсем крыша поехала?! Чем он думает, предлагая мне такие вещи! Ведь я могу все рассказать Тсунаде, тогда ему не поздоровиться!»
Девушка все чаще и чаще думала о том, чтобы поговорить с Пятой. Но всегда отступала, когда понимала, что после не сможет его увидеть.
Эти темные, прожигающие насквозь, глаза, черные, непослушные волосы, белую кожу, мужественные черты лица, эту гордость в поведении...
Идеал, как известно, совершенен. Ее мечта…

Саске ждать надоедало.
Приступить хотелось немедленно, но глупая Сакура все тянула с ответом, и избегала его, приводя нелепые доводы, и прячась за Тсунаде.
Тсунаде…
Эта женщина занимала далеко не последнее место в ее жизни. Девушка прислушивалась к Хокаге, уважала ее, иногда подражала ей. Вот и отлично!
Саске засмеялся во весь голос, когда понял, как расшевелить нерасторопную Харуно.

Девушка вихрем носилась по дому, собираясь на работу. Вчера вечером, Пятая сказала ей, чтобы она зашла к ней с утра. Сакура легла спать раньше, но из головы прочь никак не шел Учиха, поэтому и заснула она, когда за окном уже пели птицы.
Почти летя по коридору резиденции Хокаге, девушка столкнулась с Шизуне.
- Сакура, тише! Ты к Хокаге? – мило защебетала помощница главы деревни. – Так ее еще нет на месте!
- Нет? – изумленно-вопросительно повторила куноичи, Пятая, будучи с головой загружена работой, редко когда выходила из резиденции.
- Да. Но я думаю, она скоро придет, - удаляясь, ответила Шизуне.
Сакура пожала плечами и пошла в кабинет Тсунаде, решив подождать ее там. Подойдя к двери, она услышала какой-то шорох внутри.

- Саске! Держи меня крепче! – от Хокаге разило спиртным больше, чем обычно. Язык заплетался, из-за чего вместо связной речи из горла Пятой выходило пьяное невнятное бормотание. – Если уронишь главу деревни, за это тебя никто по головке не погладит!
Учиха помогал пьяной куноичи забраться в ее же кабинет через окно. Женщина наотрез отказалась войти через дверь, ибо свято верила, что никто из подчиненных еще не заметил ее отсутствия, и показывать дурной пример опозданием не хотела.
Саске приходилось нелегко: иногда Тсунаде опиралась на него как на табурет, пару раз поцарапала нежную кожу на спине ногтями, все чаще ее грудь упиралась прямо в лицо, и все это сопровождалось ужасным запахом алкоголя. Но при всех этих недостатках, Учиха отметил, что Тсунаде очень интересная женщина.
Осталось всего ничего – снять Хокаге с подоконника. Сама она слезать не хотела.
Учиха подошел чуть ближе к Тсунаде. Ее руки обвились вокруг его шеи, а ноги крепко прижались к бедрам, и чтобы она не упала, он дотронулся до ее ног чуть выше колен.
Когда в очередной раз пышные формы грозили поработить лицо брюнета, он понял, что в дверях кто-то стоит и внимательно за ними наблюдает.
Саске довольно улыбнулся, все получалось как нельзя лучше.
- О! Сакура!!! Как я тебе рада! – Тсунаде тоже заметила посетителя. – Поди, сюда, я дам тебе задание! Учиха! Посади меня на кресло! Да… вот так. И стой здесь.
Хокаге пыталась выглядеть трезвой, но эта задача оказалась невозможной: руки были ватными, глазами не могли сфокусироваться, а рот не закрывался.
- Вы, что думали, что я забуду обо всем? Ну, уж нет! Ваша Хокаге не из таких!
Наконец силой вытащив какую-то бумажку из стопки, протянула ее Сакуре. Остальные документы разлетелись по кабинету.
Хокаге вопросительно уставилась на них, но потом махнула рукой.
- Саске! – вскликнула она, будто увидела его впервые за несколько лет. – Все было замечательно!
Учиха улыбнулся, стараясь вложить в улыбку как можно больше очарования, сейчас это было необходимо. Саске всегда умел обольщать женщин, не зависимо от их возраста и положения в обществе.
Сакура сжала листок бумаги. На глазах наворачивались слезы. Девушка не слышала, о чем говорили сейчас Учиха и Тсунаде. Что значила эта последняя фраза Пятой?! И почему эти двое смотрели друг на друга так, будто никого кроме них не существует?! Пульс зашкаливал, в ушах слышалось лишь биение сердца, ноги стали ватными.
Реальность вернулась лишь, когда Саске прошел мимо, бросив на Сакуру довольный взгляд.
- Ах, да, Саске! – брюнет остановился в дверях.
- Да, Хокаге-сама?
- Повторим как-нибудь еще раз, это были незабываемые ощущения! – Довольная Тсунаде заулыбалась глупой, пьяной улыбкой.
- Как скажите, - ответил Учиха и удалился.
Казалось, Пятая не замечала, стоящую посреди ее кабинета и мелко дрожащую ученицу, потому что принялась дальше возиться с бумагами.
По щекам Сакуры текли слезы.
«Саске и… Тсунаде?!»
Миг, и девушка поняла, что ее разбили как хрусталь, на множество мелких осколков.
Мысли стали хаотично вертеться в голове, выстраивая план, как не сорваться, и не покончить с этой жизнью.
Голос как будто прозвучал наяву: «Но все же я дам тебе время подумать. Кто знает, может, ты все же передумаешь».
Сакура бросилась вдогонку за Саске.
Но Учиха и не пытался уйти далеко. Наоборот, он ждал девушку около входа в резиденцию, и нисколько не удивился, увидев ее.
- Саске, - Сакура тяжело дышала, в глазах померк обычный свет, и в место него появилось, что-то странное, страшное, чужое. – Я согласна.

- Учиха отлично умеет делать массаж! Я будто заново родилась, - Тсунаде внимательно посмотрела в глаза Тон-Тону, на что та хрюкнула в ответ.

Теперь все будут плясать под его дудку. Нет страшнее оружия, чем влюбленная женщина. А уж ей-то он может управлять даже с закрытыми глазами. Всегда приятно ощущать власть. Он задумал этот способ поразвлечься сразу, как только вернулся в Коноху, как только увидел все тот же влюбленный взгляд зеленых глаз.
«Главное знать, за какие ниточки дергать - подумал про себя Учиха, довольно ухмыльнувшись. - Все-таки куклы не меняются».
***
В палате стоял характерный для больницы стойкий запах лекарств, даже открытое настежь окно, и гуляющий на улице ветер не помогали от него избавится. Сакура сделала глубокий вдох, чтобы успокоится, но ее действия не возымели никакого эффекта. Волнение и страх лишь нарастали, все сильнее и сильнее захлестывая сознание куноичи. «Жизни за мечту.…Все честно».
Любимый голос хуже Иннер Сакуры не давал сосредоточиться, волновал кровь, отдаваясь невыносимой болью в висках. Жизнь – много или мало? А если это жизнь друга?
Первым должен быть Киба. Да-да, добрый и вечно улыбающийся Киба, который ради своих товарищей готов броситься на любого, который не раз спасал ей, Сакуре Харуно, жизнь на совместных миссиях. Ужасно убить близкого? Вовсе нет….было бы хуже смотреть, как его убивает мир или вражеский шиноби…Девушка вздрогнула, ее бессмысленные попытки успокоить саму себя явно не имели успеха, но она упорно продолжала этот своеобразный психотренинг.
«Так он хотя бы не будет мучиться! Я же не сделаю ему больно! – Сакура подошла к больничной койке, на которой весь покалеченный и перебинтованный после последней миссии лежал Инудзука – Все равно он навсегда останется инвалидом, а так он хотя бы позволит мне обрести мечту…»
Рядом равномерно тихо пиликал аппарат искусственного дыхания – одно движение и одним шиноби в деревне станет меньше…
-Нет….О чем я вообще думаю?! – От отвращения к самой себе девушка скривилась и как можно дальше отошла от мирно спящего Кибы. – Он же мой друг! Нельзя так спокойно….
Тихий шепот и непонятные обрывки фраз Харуно, казались бредом сумасшедшего. Но, реальность слишком жестока, смерть всегда нелепа, а цена мечты чересчур велика…
Перед глазами Сакуры, словно в некачественном черно-белом фильме стали мелькать непонятные обрывки ее прошлой жизни – воспоминания….И все, как одно, были связаны с Ним….Саске.… Уж очень много он значил в жизни куноичи, слишком сильно она его любила, желала, жаждала, мечтала…
Кто не рискует, тот не пьет шампанского?! Ха-ха!
Правда жизни всегда горька, как ее ни приукрашивай и не выставляй в розовом цвете.
Рывок штекера из розетки – равномерный писк прекратился.
Облегченный вздох – дело сделано.
Убить впервые – легко. Остановится – невозможно. Становясь ребенком смерти, ты автоматически обрекаешь себя на вечное служение костлявой старухе с косой. А первое убийство всегда кажется таким невинным.… Словно детская игра, медленно превращающаяся в кровавую бойню.
«Такой теплый…. – Харуно нежно дотронулась до щеки уже мертвого Инудзуки, его лицо все еще казалось живым, словно вот-вот и он откроет глаза, - Как странно, кожа Саске всегда холодна…»

Недолго думая, девушка достала из набедренной сумки кунай и точным, отработанным годами практики медика, движением вспорола кожу на боку трупа. Из надреза алым потоком хлынула кровь, пачкая руки Харуно, койку и пол палаты. Девушка зажмурилась, наслаждаясь теплом, которое передавалось ей от Кибы. Засунув ладонь в кровавую рану, разрывая мясо, мягкие ткани, доставая до внутренних органов и костей, Сакура едва ни стонала от охватившего ее чувства удовлетворенности и счастья, внутри все переворачивалось от осознания того, что Саске теперь ее и только ее, она заплатила за мечту!
Внезапно, девушке захотелось увидеть, то, что скрывают ткани. Глаза остекленели, с губ слетел тихий стон. А руки выполняли команду мозга, двигаясь быстро, сначала срезая кожу, потом последующий за ней слой мышц и мяса. Потом девушка начала копаться в руке Кибы. Вот уже видна оголенная кость от кисти до локтя. Сакура срезала висевшее мясо на руке, и оно с неприятным, чавкающим звуком упало в лужу крови на полу. Куноичи тяжело и отрывисто задышала. – «Продолжить!»
Девушка стояла в алой крови, шаг влево, ближе к плечу Кибы, нога подвернулась и она упала на спину, окончательно пачкая белый халат, волосы, кофточку…
-Черт! – вырвалось у Харуно, падение ее жутко разозлило. Она бросила взгляд полный ярости на полурастерзанного шиноби, будто он был виновен в падании, и вообще во всех неудачах ее жизни. С тихим воем, Сакура бросилась на парня, и била кунаем в его грудь, а на стенах появлялось все больше и больше кровавых дорожек…
Вид распростертого на койке друга ничуть не заботил куноичи, безнаказанность и некая эйфория, как у наркомана, который только что получил долгожданную дозу. Все так нереально и в то же время по настоящему незабываемо и потрясающе. Такое состояние продолжалось около десяти минут.
Глянув на медленно восходящее солнце, куноичи решила, что пора уходить – тщательно вытерев все свои следы и оставив ложные, девушка исчезла в облаке дыма.

Стук сердце заглушал остальные звуки. Сакура часа два пряталась позади большого магазина, периодически выглядывая из-за угла: ей казалось, что отряд АНБУ уже рыщет всюду и сейчас они схватят убийцу. Но никого не было. Как и не могло быть в принципе, по одной простой причине – еще никто не заходил в палату к Кибе.
Небо затянуло тяжелыми, свинцовыми тучами. Молнии страшно сверкали, озаряя своими вспышками пустые улицы, где-то вдалеке гремел гром, как страшная музыка.
Убийца. Она – Сакура Харуно, ученица Тсунаде, и, в конце концов, просто медик, человек, который обязан спасать жизни, а не губить, не ставить точку, не брать на себя обязанности старухи с косой.… Вот так просто. Взяла и убила, переступила черту, отделяющую шиноби от.… От кого? Убийцы…
По крышам домов забарабанил дождь. Медленно, но с нарастающей силой и скоростью. Через несколько минут одежда на девушке промокла. Волосы прилипли к заплаканному лицу. Нетвердыми шагами Сакура направилась домой. К Саске.

Учиха ждал. Он сомневался, решится ли Харуно на этот поступок, хватит ли силенок?
Но, услышав шаги, все сомнения улетучились. Открыв дверь, парень увидел стоящую и поникшую Сакуру. По ее лицу текли то ли слезы, то ли капли дождя. Зеленые глаза более не напоминали весеннюю молодую листву, они скорее походили на илистое дно болота.
«Сделала!» - Признаться, Саске был удивлен. Приятно удивлен.
Брюнет втянул девушку за руку в дом, крепко обнял. Сакура дрожала. Она все еще видела свои руки в крови, красные дорожки на стенах и его. Кибу…
- Умница, - тихо выдохнул Учиха. Девушка вздрогнула. Вот для чего она старалась! Вот для чего сегодня погибли две души! Для рождения счастья, любви, и, возможно, для новой жизни. Все сомнения и страхи ушли, замолкли. «Какая же я глупая! И зачем только переживала!» - Сакура сильнее прижалась к Саске. Брюнет медленно, за подбородок, поднял голову девушки, их взгляды встретились.
«Глаза как у преданной собаки» - про себя ухмыльнулся парень. Его руки обвились вокруг ее талии так, чтобы даже при желании куноичи не могла вырваться. Но сейчас, Харуно лишь желала остаться как можно дольше в его объятиях. Неожиданно, резко отстранившись, брюнет произнес:
- Пойдем.
Не задавая вопросов, и крепко держась за его руку, она пошла. Не важно куда, не важно зачем, и не важно, сколько еще придется пережить, лишь бы идти вот так за ним, дышать одним воздухом, и ловить его довольный взгляд на себе.
Девушка вернулась к реальности, когда уже лежала на большом футоне, а Учиха нависал над ней. Сердце вновь забилось в бешеном ритме, когда его пальцы коснулись ее щеки.
- Тише, - будто почувствовав замешательство Сакуры, прошептал ей в губы шиноби, и нежно коснулся их. Сознание девушки, будто ушло на второй план, как во время убийства, и она углубила поцелуй. Парень довольно хмыкнул. Он приподнял Харуно, и послышался треск, рвущийся одежды. Учиха рвал ее руками. Оторвавшись от губ ученицы Пятой, Саске медленно покрывал поцелуями ее шею, опускаясь ниже. Сбросив с плеч девушки остатки одежды, прикоснулся к груди носом, очерчивая круги вокруг соска.
Куноичи тихо застонала. Учиха поднял голову, глаза девушки были закрыты, одна рука, несмело лежала на его плече, другая сжимала простынь. «Невинная», - промелькнула мысль у Саске. Ладонь скользнула вниз, где было уже влажно и тепло. Палец медленно погрузился в девственное лоно. Парень чувствовал внутренний жар Харуно, она его хотела. И это осознание возбудило Учиху. Обычно холодный и нелюдимый, сейчас он потерял контроль над эмоциями, мужские потребности брали свое. Ему нестерпимо захотелось проникнуть в нее сейчас, и плевать, что будет больно, она почти наверняка расцарапает ему спину, плевать. Главное, удовлетворить себя.
Даже не до конца раздевшись, Саске навалился всем весом на хрупкое тело Сакуры. Её былая уверенность моментально испарилась, когда она поняла, что сейчас произойдет. Девушка только открыла рот, чтобы то ли сказать, то ли выдохнуть стон, но, увидев темные глаза парня, замолкла. Черные очи, темнее туч в этот вечер, смотрели на нее. Куноичи взмолилась, уж лучше бы они горели алым цветом крови. Тупая боль внизу живота прервала всякий ход мыслей.
Он вошел. Тихое ликование в одурманенной желанием голове. Учиха двигался сначала медленно, ему все же хотелось услышать стоны девушки, но она молчала. Смотрела на него своими огромными, зелеными глазами и молчала! Тогда, плюнув на зачатки заботы о Харуно, он начал с остервенением двигаться.
Сакуре было больно. Во-первых, была физическая боль, неприятная, не похожая на другие, казалось, что лучше почувствовать кунай в животе, чем Саске в себе. Во-вторых, было больно душе, той, которая погибла несколькими часами ранее. Противный, чавкающий звук, доносившийся оттуда, окончательно выбивал из какой бы то ни было, колеи. Сейчас она отчетливо поняла, что Учиха просто пользуется ею. Но девушке не откуда было знать, что в этот вечер, когда он ждал ее, решил похвалить свою куклу и подарить моменты наслаждения. Кто же думал, что выйдет так?..
Спустя долгие минуты, казавшиеся часами, Саске кончил в Харуно. Он грубо вышел, и девушка против воли, резко сдвинула колени. Брюнет ухмыльнулся. Марионетка, что она может? Ни дать, ни взять. Только подчинение хозяину, кукловоду.
И как будто сейчас ничего не произошло, шиноби лег спать на другую половину кровати. Куноичи прислушивалась к его ровному дыханию. Но оно всегда было ровным! Даже когда он был в ней, и трахал ее, будто дикий пес, сорвавшийся с цепи!
Где-то в соседней комнате тикали часы. Сакура начала считать тиканье. Когда девушка сбилась, поняла, что прошло достаточно времени, чтобы хозяин дома заснул. Она тихо поднялась с кровати. Тело затекло, ученица Пятой не меняла позы, после того, как он бросил ее.
Сама не понимая почему, куноичи пришла на кухню.
Где-то из-за туч проглядывала полная луна, этого сумрака хватало, чтобы разглядеть предметы. На одном из столов стоял набор ножей. Девичья рука потянулась за самым большим…
- Что ты делаешь? – вопрос был задан так тихо, что становилось страшно. Падая в эту бездну страха, девушка задумалась: и вправду, что она здесь делает? И зачем ей этот нож?
Она обернулась. В дверях, оперившись одним плечом на косяк, стоял Саске. Такой красивый, такой сильный, такой…Учиха. Привычный. Нож выскользнул из рук, и воткнулся у ног Сакуры в деревянный пол. Харуно бросилась к брюнету. И повиснув у него на шее, разрыдалась.
Осторожно, боясь испугать, он погладил ее по голове. Девушка притихла и насторожилась, в ответ Саске крепко обнял ее.
Дождь уже прекратился, на улице нерушимая тишина.
Неожиданно, парень поднял розоволосую, и посадил на стоящий рядом стол. Куноичи поймала его взгляд – спокойный, уверенный. Он легко коснулся припухших, покусанных губ, заставляя их гореть еще сильнее. Невесомо дотронулся до щек, с которых еще не исчезли влажные следы слез. Сбросил с плеч остатки рваной одежды. Языком провел дорожку от подбородка до груди, после покрыл их поцелуями, опускаясь ниже. Девушка инстинктивно сжала ноги. Саске поднял голову Сакуры за подбородок, и подарил глубокий поцелуй. Одной рукой все же стараясь заставить ее разжать ноги.
Харуно поддалась.
Учиха подвинул девушку ближе к краю стола, а сам опустился на колени, и языком провел по клитору. Слабый вкус крови, перебивал обычный - смазки. Девушка тихо застонала. Ее рука гладила черные, жесткие волосы парня. Ноги, от неимоверного возбуждения, начали дрожать. Куноичи запрокинула голову назад и громко застонала.
Саске наслаждался возбуждением Сакуры. Она уже успела кончить пару раз. Поняв, что теперь она готова, парень закинул ее ноги себе на плечи и поднялся. Девушка легла спиной на стол.
Она и не заметила, как он успел приготовиться, но когда почувствовала головку члена, упирающуюся в нее, вскрикнула.
Крик нарушил царящую гармонию и тишину.
Чтобы успокоить испугавшуюся девушку, парень гладил ее бедра, пытаясь поймать взгляд зеленых глаз, который был устремлен в потолок.
Постепенно Сакура расслабилась. Она опустила взгляд, и Саске понял, что Харуно согласна.
Медленно, чтобы не причинить боль, не испугать вновь, он начал погружаться в девушку. Обильное количество смазки сделали этот процесс не таким неприятным, как ранее.
Лунный свет отбрасывал длинные тени двух людей на стены, а их стоны нарушали тишину в доме почти до самого утра.