До чего иногда доводит ... Пролог.

Знаете, как сложно жить в нормальном мире такому ненормальному человеку, как я?
Я — Сакура Харуно. Девушка с аномально-розовыми волосами и ненормально-ярко-зелеными глазами. Великолепная фигура: груди почти нет, бедра не округлые, живот отсутствует, еще ноги от ушей. Характер у меня сахар со стеклом. Кулак — железобетонная сила! Если попадешь под удар, мало не покажется! Роста среднего, упитанности тоже. Весь мой вес — это вес моих костей и мозга. Да я умная, еще и скромная!
Одна вещь, без которой вы меня не увидите на улице — это два хвостика завязанные прям на макушке. Я их начала делать еще с самого раннего детства. И как мама и папа не пытались меня отучить от этой, по их мнению, дурацкой привычки, у них ничего не получалось. Без моих любимых друзей на голове я себя чувствовала голой.
Живу в маленьком городке, в маленьком двухэтажном домике с видом на море. Правда, прелесть? Каждый день просыпаюсь под шепот волн и аромат приготовленного завтрака. Мое солнышко каждый день готовит мне завтрак в шесть часов утра. Своего котенка я поселила в моем прибрежном домике, чтоб ему далеко не бегать. А знаете, как зовут мою птичку — Саске Учиха. Это черноглазый брюнет, сваливший наповал всех девушек нашей школы. Они тащатся от него, как кошки от валерьянки. Хорошо, что у меня мозги на месте и мне его шарм параллелен.
Как всегда я начинаю утро с душа и двухминутных приготовлений: макияж, прическа, одежда. Потом спускаюсь на кухню и улыбаюсь, наблюдая, как мое чудо отчитывает омлет за то, что он пригорел. Саске в своем репертуаре и имидже. Вы, наверное, думаете, передо мной стоит обалденный черноглазый брюнет с обнаженным торсом? Если да, то вы глубоко ошибаетесь. Он выполняет каждую мою прихоть в течение этого месяца. И одна из моих прихотей, это рабочая одежда. Сейчас передо мной стоит обалденный черноглазый брюнет в колпачке и фартучке, готовя кофе. Посмотрев на меня ненавидящим взглядом, он, оскалив свои белоснежные зубки, пригласил меня за стол.
— Но, но, но, Саске! Улыбка должна радовать, а не просить засунуть два пальца в рот, — усаживаясь за стол, я всегда отчитывала этого балбеса за неправильное приветствие.
— Да, Сакура, — обреченно ответил парень, зачеркнув еще один проклятый, по его мнению, день в календаре. Осталось всего-навсего зачеркнуть еще двадцать три дня до окончания его кошмара.
— Чего-то я не услышала, а ну-ка повтори! — я специально сделала из своих ладоней этакий «слуховой аппарат» и многозначительно посмотрела.
— Извините, Сакура-сама. Больше такого не повторится, — он закатил глаза и, поставив тарелки с завтраком на стол, принялся за трапезу.
— Вот так и надо обращаться к своей госпоже, — я произнесла это слово «нечаянно» во время того, как он уплетал завтрак. Я знаю, что его реакция будет забавная. Ну, забавной она, конечно, будет только для меня.
Как я и предполагала, мое чудо поперхнулось, закашлялось, мне пришлось помочь еде выпрыгнуть из его воздухоносных путей, и опять-таки отчитать.
— Саске, сколько тебе раз нужно повторять? Не кушай слишком быстро, жуй медленнее, я от тебя никуда не убегу, — как же мне нравится издеваться над этим парнем.
Я умилялась выражению его физиономии: такое беспристрастное и холоднокровное, не выражает ни капельки эмоций. Оно никак не сочетается с его взбешенными глазами, метающими в меня атомные бомбы. У него, наверное, уже давным-давно кончились идеи и фантазии насчет моего грядущего наказания. И теперь он просто смотрит на меня своими холодными, черными глазами. Ах, как мне нравятся его старания, не приносящие мне ни расстройства, ни страха.
Как-никак сегодня суббота, то есть последний учебный день в этой неделе. Пока я наслаждалась моей рыбкой, время не стояло на месте, и теперь на меня уставилась пара глаз: показывающих в левом восемь часов, а в правом глазике пятнадцать минут. Не бойтесь, это не человеческие глаза, это у меня такие часики. Опять же они у меня с детства, как и хвостики. Так сказать — неотъемлемая часть.
От моего дома до школы пять минут ходьбы, но я не люблю приходить со звонком, поэтому у меня традиция — выходить из дома в 8,15.
Я хватаю сумку, на ходу одеваю кроссовки и, не забыв закрыть дверь, направляюсь в школу. Погода сегодня утром просто отличная! Солнышко ярко светит, птички поют, травка зеленеет, хотя ей уже некуда и зеленеть. По краям дороги посажены цветочки, и их аромат приятно щекочет ноздри. Я без спешки дохожу до школы и чувствую, что чего-то не хватает. Начинаю «лапать» себя с ног до головы.
— Хвостики на месте, часы со мной, одежда тоже, сумка, очки, сотовый, чудик... так, а где Саске?! — минутные воспоминания, и.
— Вот дуреха! Я же его дома закрыла! — сама себя ударила по голове и направилась обратно.
Несусь со всех ног домой и уже не замечаю того распрекрасного утра. Подхожу к домику, открываю дверь и вижу Саске. Он с упреком смотрит на меня и, взяв сумку, выходит из дома. Закрыв дверь, мы уже вдвоем направляемся в школу.
— Милый, возьми меня за руку. Мы же с тобой пара, ты забыл? — я с наимилейшим выражением лица посмотрела на моего «парня» и состроила наипечальнийшие глазки. Довершением моего наигрустнейшего образа обиженного ребенка стали хвостики. Мой котик посмотрел на меня с презрением, но взял за руку.
— Вот так-то лучше. А что у тебя руки такие холодные, птенчик мой? — я с неподдельным любопытством наблюдала его замешательство. А оно заключалось в ответе или молчании на мой вопрос. Все же он выбрал второй вариант и просто пожал плечами.
— Нет, так не пойдет. Надо будет тебя к врачу сводить. И лицо у тебя слишком бледное, и руки холодные, и взгляд озлобленный, и зубы острые... Саске, а ты случайно не вампир?
Да, этот вопрос вообще его в ступор ввел, он даже на секунду замедлил шаг. Но собравшись, сделал вид, что не услышал моего вопроса.
— С тобой не интересно разговаривать, ты какой-то хмурый и неразговорчивый...
Я сжала его руку посильнее, и дальше мы пошли молча.
Меня раздражает его пофигизм, иногда до того бесит, что хочется врезать по его ухмыляющейся роже. Только вот огорчает, что толку не будет...
Как только мы появились на горизонте, к нам на всех парах уже неслась Кэрин...