Дождь: зависимость. Глава 7

***

- Это лучший ресторан в районе! – прошептал Ли, склонившись к моему уху. Я улыбнулась и опрокинула бокал белого вина. – Что ты хочешь заказать?
- Закажи еще вина. Вкусное, - невольно залюбовалась я игрой прозрачной, но чуть мутноватой жидкости, наклоняя бокал так, чтобы алкоголь не выплеснулся через край.
- Это «Ледяное вино».
- Что? – не поняла я.
- Десертное вино из замороженного на лозе винограда Рислинга, родом с Германии. А это, - едва нахмурился Ли, - по-моему, с Бингена. Конец 80-х, если не ошибаюсь. Зима была суровой, поэтому напиток тогдашнего урожая пользуется большим спросом.
- Ясно, - сказала я, внимательно слушая Ли.
Все-таки, он поразил меня своим интеллектом, а не внешней красотой. Определенно! Нет, уродом мужа назвать нельзя было, но большие черные брови наводили ужас, и привыкнуть к ним поначалу было тяжело, все время тянуло на смех.
Ли был эрудирован, своеобразно развит во всех направлениях. Он доступно мог объяснить как теорему Даля, так и законы Ньютона; ему подвластно было прочесть наизусть поэзию Петрарки или Омара Хайяма; охарактеризовать картины Рембрандта или же отозваться о наследии Малевича – легко! Поэтому, познания о винной карте меня не поразили. Я лишь сделала еще одну галочку об образованности и увлечении мужа.
- Хорошо. Закажу, - смилостивился он, жестом подзывая официанта.
Молодой парень низко поклонился, улыбнулся вежливой улыбкой и исчез исполнять волю «господина». Я откинулась на спинку мягкого стула и обратила все свое внимание на бокал, в котором на донышке была лишь одна капля десертного вина с таким прозаическим названием.
Внезапно, словно кто-то ведомый ударил по затылку, отчего я резко подняла глаза и уставилась на столик, находящийся в самом центре зала, в то время как наш был в дальнем угле, покрытый мраком и таинством бархатных гардин с кисточками. Я вскрикнула, но, видимо, Ли не обратил внимания, так как слишком оживленно говорил с кем-то по телефону. Я опустила глаза, чувствуя, как краска приливает к щекам, а уши предательски начинают гореть, не скрытые волосами. Вцепившись мертвой хваткой в бокал, я ожидала, что он треснет и осколки ранят меня в руку, разрезая кожу до крови. Этого не произошло, так как мою попытку, сам того не зная, предотвратил муж, нежно беря за свободную руку, лежащую на темно-зеленой скатерти. Его голос был расстроен, а речь сбитая.
- Сакура, дорогая… - начал он, отчаянно пряча взгляд. – Я знаю, что пообещал этот вечер провести с тобой, да и планы у нас были не маленькие. Но… Понимаешь. Так случилось… В общем меня вызывают в компанию. Там случилось кое-что, - рассерженно сказал он. – Завтра неожиданно будет проверка. Мне «свои» позвонили, предупредили. Так что хочешь, развейся, поболтайся по городу. Я тебе шофера пришлю. Ладно, милая? –расстроено и с толикой обиды произнес он.
- Нет, - заверила его, проворачивая в голове аферу. – Не нужно. Я поужинаю и домой.
- Хорошо! Возьми такси. Я люблю тебя!
С этими словами он нежно притронулся к моему виску и преданно заглянул в глаза. Потом, резко поднявшись, поспешил к выходу. Весь вечер и ночь была в моем распоряжении!..
Я сидела, не спеша, попивая вино, которое незамедлительно принес официант, и сканировала взглядом столик в центре помещения.
Изменился.
Стал более худощавым. Волосы казались более растрепанными, чем прежде. Но вот взгляд и дерзкая ухмылка остались теми же, напоминая мне прошлого, гордого, независимого, не обремененного отношениями, Саске.
Он заметил меня, несомненно.
Увидев, как спешно покидает зал мой муж, сверкнул глазами, но не шелохнулся.
Миниатюрная кофейная чашка осталась дымиться в одиночестве, так как ее хозяин, спустя пятнадцать минут игры «в гляделки», соизволил подойти.
- Дама позволит мне присесть? – вежливо, но немного надменно спросил мужчина, склоняясь в едва заметном поклоне передо мной.
- Да…
Такой простой и многозначащий слог вырвался непроизвольно, словно ожидал вопроса, на который можно будет дать положительный ответ.
- Что будешь делать сегодня ночью?
Я опешила. Вот так сразу. Ни тебе «привет», ни «что нового», сразу в койку. Впрочем, чего удивляться. Это же Саске! Но меня немного возмутило его поведение, будто может прийти в любой момент, поманить пальчиком и я уже тут как тут: сижу у порога и фанатически бью хвостом, словно радостная собака, ждущая, что ее покормят, приголубят, приласкают.
Но, несмотря на душевные споры и переживания, а также клятвы, данные в слезливом и близком до обморока состоянии, я была готова лететь с ним, за ним – не важно, хоть на край земли. Лишь бы дышать воздухом, который окружает его, идти по песку, где касались его ноги, обутые в туфли от бренда, вдыхать запах его дорогих духов, смотреть и не отрывать взгляда от этих темных, затягивающих, словно черная дыра, глаз…
Я не успела и глазом моргнуть, как он встал и подал мне руку, а потом силком потащил вниз, затолкал в такси и страстно поцеловал на глазах у ошеломленного таксиста и швейцара возле ресторана.
Моя репутация тот час же полетела к черту, впрочем, его тоже. Оторвавшись на миг, он прошептал название ближайшей гостиницы, а потом с новой силой и желанием сомкнул губы на моих.
Очнулась я уже в номере «для молодых», как его называли за роскошное убранство и витающий запах секса в воздухе. Но это лишь на секунду пришло мое озарение. Дальше, как по накатанной пластине: страсть, похоть, желание, подчинение воли, томная улыбка, шепот, бешеное биение сердца, синяки на спине от цепких пальцев, отметина на ключице и неровное движение свечи…
- Что дальше? – спросила я, дремая в объятьях Саске.
Он на секунду затих и перестал играть с моими волосами, пропуская через пальцы пряди длинных волос, с отчаянием сжимая их в кулаке, а потом, снова перебрасывая через руку, позволял скользить им между тонкими изящными пальцами.
Он понял.
Мой вопрос требовал ответа на будущее, возможно, совместное.
- А что, - туманно начал он. – Ты будешь бегать от мужа ко мне, а я от своей «половинки». Встречаться будем в гостиницах или на квартире: я найму. И тебе, и мне будет хорошо. А им – еще лучше.
Я не поняла, чего это «им» будет лучше, но промолчала.
- Нет, - спустя минут десять твердо решила я. – Я не хочу, и не буду изменять мужу.
- Ау! – крикнул он, резко подрываясь, отчего мне пришлось также вскочить. – Ты уже ему изменила! – строгим голос «отца» крикнул он.
- Это ты меня вынудил!
- Я?..
- Да! – крикнула я, швырнув в него подушку.
- Каким образом? Я что сидел там и пил вино, невинно закинув ногу на ногу, покусывая губу, и накрашенный донельзя, водил пальцем по ножке бокала?!
- Я так не делала… - прошептала я, сомневаясь в своей правоте.
- Да ты что! – всплеснул он руками. – Так что ты здесь делаешь в таком случае?
- Я люблю тебя, - всхлипнула я, не отдавая себе отчета в сказанном.
- Любишь? – с сомнением переспросил Саске. – Не дури. Нас связывает только постель и все!
- Зачем ты женился на Ино?
- Даже имя ее уже знаешь, - усмехнулся он. – Ты сама от меня отказалась. Притом ты не годишься в жены. Ветреная…
- Ах, ты дрянь! – выдохнула я, со всей силы залепив ему пощечину. – Сволочь! – второй удар пришелся по спине, отчего парень ухнул, но успел увернуться от следующего, схватив меня за рук, и со всей силы дернул на себя так, что я ударилась лбом о его плечо, а ногой о колено. Я зашипела: - Дрянь!..
- Успокойся! Синяки останутся, как потом перед мужем будешь оправдываться?!
- Я люблю тебя, - задыхаясь в плаче, крикнула я.
Саске сидел обескураженный, не переставая сжимать мои запястья, и встревожено на меня смотреть.
- Дура, - кинул он, отпуская мои руки и отходя подальше.
- Ты любишь ее?
- Она меня любит. Мне этого хватает…
- Сволочь! – выкрикнула я, упав на колени и сгорбившись, словно под тяжелой ношей своего бремени.
- Прекрати, - Саске склонился и легко поднял меня на руки. – Не усугубляй. Нам же хорошо вместе…

***