Ее ставка - жизнь, ее судьба - игра.

От автора: прошло почти 4.5 года с тех пор, как я начала писать этот фанфик, и 2, как я закончила. И вот, наконец, решалась отредактировать его, переписать некоторые моменты, раскрыть более полно и глубоко характеры героев, добавить некоторые важные события)
Больше Саске/Сакура, больше описаний их отношений, больше о становлении их чувств.
Приятного чтения.
P.S: мне будет очень приятно услышать что-нибудь от вас)

Пролог

Буря всегда случается неожиданно, в период затишья и полного штиля, когда ее никто не ждет.
Так случилось и в этот раз.
Мало кто мог подумать, какие последствия будут у нескольких невинных встреч, к чему приведет его желание обладать и полностью подчинять себе, во что выльется ее гордыня, нежелание сдаваться, острая борьба за мираж, выдумку разошедшейся фантазии.
Кто мог представить, что чья-то трусость и слабость, продажность и ничтожность развяжут войну? Что его дочь станет для нее и поводом, и причиной, хотя истинные мотивы будут лежать гораздо глубже?
Кто мог вообразить, что в его сердце еще осталось место для чувств: для жгучей ненависти, для обжигающей страсти, для ярости, гнева и нежности?
Кто мог предугадать, чем обернется их схватка, сколько смертей за собой понесет? Что слабаки решат использовать женщину, чтобы прикрыть свою подлость, а он лишится почти всего, чтобы спасти свою и ее честь?
И кто бы мог гордиться тем, что видел его улыбку, слышал наполненные эмоциями стоны, учился драться у лучшего воина в стране?
Буря всегда приходит неожиданно. Но в этот раз она обрушилась на них за одно мгновение.

Глава 1.

Все началось еще с вечера, когда в комнату постучалась молоденькая служанка.
- Госпожа, ваш отец приказал вам спуститься в отдельную комнату. Он хочет поужинать с вами и с вашей матушкой.
- Она мне не мать, - привычно огрызнулась девушка и аккуратно положила кисточку для туши в специальную подставку.
- Простите, Харуно-сан, - поклонилась служанка и, пятясь, вышла из комнаты.
- Не нравится мне все это, совсем не нравится, - пробормотала она и вновь взялась за кисть. – Неужели отец придумал еще один сюрприз для меня? - поморщилась девушка, старательно выводя на рисовой бумаге иероглиф «отчуждение».
Скомкав пять листов и вконец расстроившись, она резко поднялась и хлопнула в ладоши.
Тут же на зов явилась таже служанка.
- Да, госпожа.
- Убери здесь и принеси зеленое кимоно в мелкий цветок.
- Хорошо, Сакура-сан, - произнесла девушка, и, мигом подняв все листы, скрылась за дверью.
Оставшись в одиночестве, Харуно подошла к окну, выходившему на сад.
«Слуги не метут лишний раз и без того чистые полы, а значит, по крайней мере, ужин будет действительно семейным. Если это вообще можно назвать семьей» - вновь поморщилась Харуно и прислонилась к оконной створке, наслаждаясь закатом.
Солнце медленно садилось, окрашивая небо в розовато-оранжевый след и последними лучами играя с кроной деревьев, чью листву трепал теплый ветер. «Скоро цветение сакуры... даже думать об этом не хочу... ведь это так свойственно нашему клану: приурочить какое-нибудь событие к природному явлению. Будь то сильные грозы в октябре или цветение моего дерева»
Тихо прошелестели раздвигающиеся створки, и в комнату вошла служанка:
- Ты заставляешь себя ждать, Неко - недовольно заметила Харуно.
- Простите, Сакура-сан... - начала она.
- Оставь. Давай скорее кимоно, - она небрежно махнула рукой и скинула на пол халат. – Как там повязки? – спросила Харуно, безуспешно пытаясь придать голосу беспристрастность.
Но Неко хватило ума не жалеть хозяйку и не сочувствовать ей.
- Бинты совершенно чисты, - вместо этого просто сказала она.
- Значит, все зажило... – пробормотала Сакура и повела плечами: последнее наказании от отца запомниться ей надолго.
Неко помогла своей госпоже надеть кимоно и закрепить волосы в элегантный пучок.
Когда служанка начала завязывать оби, и Сакура, почувствовав, что Неко прикрепляет ей специальную доску для пояса, протестующее мотнула головой.
- Нет. Оставь. Никакого оби-ита. Не хочу.
- Хорошо, Сакура-сан. Но вам следует знать, что это был приказ вашей матушки...
- Сколько раз тебе повторять: не смей называть эту женщину моей матерью! – почти закричала Харуно и, резко повернувшись, вновь подошла к окну.
Проклятые слезы навернулись на глаза, помотав головой, пытаясь согнать их, Сакура вцепилась руками подоконник, с силой стискивая дерево пальцами.
Она нагнула голову, позволяя волосам рассыпаться по плечам. В последнее время она смертельно устала и стала чрезмерно раздражительной, слишком эмоционально реагируя на обыденные, привычные для нее вещи.
Отец требовал от нее дать свое согласие на свадьбу, она отказывала, и следовало наказание. Вновь требование, ее отказ, и очередное наказание...
И так по кругу в течение нескольких недель. Сакура была вымотана и истощена постоянными наказаниями, и потому так остро и болезненно реагировала на любое упоминание о маме. Особенно когда так называли ее нынешнюю мачеху, женщину, которую ей впору было ненавидеть.
- Простите, Сакура-сама, я, правда, больше не буду, - взволнованно произнесла Неко, неловко переминаясь с ноги на ногу.
- Ничего, - ломким голосом ответила Харуно и повторила уже спокойнее. – Ничего.
Внов стянув волосы в тугой, высокий узел, она провела ладонями по талии и бедрам, разглаживая тонкий шелк, и направилась к дверям.
Уже спускаясь по лестнице, она взглянула вверх. Свет играл тенью на контурах ее лица, создавая таинственный узор на красивых чертах. Расслабленная спина, прямые плечи, вдернутый подбородок никоем образом не выдавали колоссального внутреннего напряжения и душевного волнения.
Мягкий контур губ, изящные скулы, нежные глаза - вот ее маска, скрывающая трепет перед неизвестностью и будущим.
На миг губы превратились в узкую полоску, похожую на сталь, а глаза зло сверкнули, выдавая пламя пожара которое бушевало внутри девушки.
Решительным шагом Сакура пересекла коридор и остановилась перед дверью, ведущей в столовую.
Что ж, она была готова.
Мачеха уже ждала, ее сидя на подушках за низким столиком.
- Ты опоздала, Сакура, - строго сказала женщина.
- Нет. Я еще не опоздала, отца тоже нет.
- Дерзишь? – она облизнула губы. – Спина уже успела зажить? – ее мачеха окинула ее брезгливым, изучающим взглядом. – В любом случае, он – мужчина и имеет право задерживаться, а ты должна всегда приходить раньше своего господина, - поучительно заметила мачеха и покосилась на дверь, из которой должен был выйти отец.
«Ну, конечно-конечно, змеюка. Ты так действительно думаешь» - фыркнула Сакура и села напротив женщины. Но вслух она сказала совсем другое:
- У меня нет господина, и никогда не будет.
- Не смеши меня, девочка, - мерзко улыбаясь, произнесла женщина. - Отец – твой господин сейчас, а муж будет им после свадьбы.
- Хеби-сан, вы ошибаетесь, у меня никогда не будет господина! - мило склонила головку на бок Сакура, стараясь держать себя в руках. Ей всегда было трудно не срываться на крик, когда она говорила со своей мачехой. Но как бы мило Харуно не улыбалась, взгляд выдавал ее с ног до головы.
Сухие глаза смотрели жестко, прямо. В них читалась насмешка и презрение, а также полная уверенность в только что сказанных словах.
- Скоро тебе представится возможность проверить свои слова на практике, - многобещающе прошипела женщина и замолчала.
«Что она имеет в виду? Какая возможность? Что они задумали с отцом?» - лихорадочно соображала Сакура, пытаясь сохранить на лице невозмутимое и беспристрастное выражение.
«Что, девчонка, навела я тебя на мысль? – про себя глумилась над падчерицей Хеби, разглядывая ничего не выражающим взором поверхность стола. – Будешь знать, ну ничего недолго тебя терпеть осталось. Скоро уйдешь, наконец, из семьи, и тогда можно будет задуматься о судьбе моей Ханами» - женщина позволила себе легкую улыбку при упоминании о дочери.
Раздвинулись двери, и в комнату вошел господин Харуно. Он был одет в простое, но вместе с тем безумно дорогое и утонченное кимоно. По его подолу стелился набивной узор золотого цвета. Некрупные листы переплетались с ветками и легкой нитью шли внизу черного кимоно. Просто завязанный оби черно-синего цвета ничуть не портил картину, а наоборот дополнял ее, внося изящество и изысканность.
Да, такого человека можно было называть главой многочисленного и сильного клана.
- Добрый вечер, отец, - первой поприветствовала мужчину дочь, с удовольствием читая на лице мачехи легкую неприязнь.
- Добрый вечер, аната, - произнесла женщина, чуть склоняясь над столом.
Кивнув на приветствие, глава клана сел за стол.
Повинуясь хлопку жены, слуги принесли яства. Сакура уныло смотрела на всю эту картину, пытаясь сообразить, что подразумевала мачеха, говоря о ее господине. Все ее сомнения разрушил глубокий голос отца.
- Сакура, мне надоели твои выходки и отказы многочисленным женихам. Я устал тебя наказывать, все равно это ничего не меняет: забить тебя до смерти я не могу и покалечить тоже. Так что я уже нашел тебе мужа. И твои слова здесь не будут играть никакой роли.
Жестко и зло произнес Хироши, едва ли не испепеляя взглядом дочь. Его голос звучал так, что Сакура мгновенно поверила ему и поняла, что его слова – не уловка и не ложь, а та правда, с которой ей придется смириться и жить.
В первые мгновение ей показалось, что ее ударили по голове чем-то очень тяжелым.
Понимание наступало медленно и с огромным трудом. Она часто заморгала, пытаясь прийти в себя, стиснула под низким столом кулаки и прикусила губу, чтобы не начать кричать прямо здесь и сейчас.
«Замуж. Уже нашел мне мужа. И даже не требуется мое согласие... Ками-сама, что же за человек мой муж, раз плюет на Богов и клятвы, раз готов без их одобрения взять себя жену, нарушив тем самым обычаи, что древнее самой жизни и священнее всего?», - ее овладел страх: настоящий, липкий, опутывающий страх.
Такого она не чувствовала еще никогда, даже когда отец наказывал ее.
- Сакура, ты меня слышишь? - было видно, что Хироши уже не в первый раз зовет ее.
- Дорогой, просто девочка так счастлива, что временно покинула нас, - произнесла мачеха, ликуя внутри. Все, она победила! Несносная девка скоро будет выпихнута из дома. Да выпихнута еще кому...
Впору делать ставки, как долго она продержится в той семье: неделю или чуть больше?
- Да, отец, я тебя слышу, - возвращение к реальности было болезненным, но необходимым. Сейчас она должна собраться и взять себя в руки. Поплакать и покричать она сможет потом.
За этим столом это было ни к чему: ее горе и отчаяние все равно не тронули бы никого, а лишь развеселили бы их, доставили удовольствие.
- Ты не заставишь меня выйти замуж, - пусть слова были произнесены тихим шепотом, но голос звучал уверенно, и смысл их был страшен.
- Я, кажется, ослышался. Повтори, что ты сейчас сказала, - так же веско сказал мужчина, медленно поднимаясь с подушки.
- Я не выйду замуж! - раздельно повторила Сакура, также вставая навстречу отцу. Ее глаза пылали, в них четко можно было увидеть решимость стоять до конца, стоять насмерть.
- Да? Ты, правда, так думаешь? - усмехнулся отец и громко засмеялся. Надрывным, искусственным смехом ему вторила мачеха.
Щеки Сакуры заалели, глаза вновь наполнились соленой водой, она сжала опущенные вдоль тела руки в кулаки и вздернула подбородок.
- Да! Я действительно так думаю, - гордо ответила Сакура, стараясь говорить громко и уверенно.
Смех резко прервался, глаза мужчины недобро сверкнули. Хеби продолжала истерично визжать, выдавая это за искренний смех.
- Прекрати, - сурово бросил ей мужчина, и женщина тут же замолчала, предвкушая разговор между отцом и дочерью.
Хироши медленно приближался к Сакуре. «Я знала, на что иду, когда произносила эти слова. Знать-то я знала, но почему-то не подумала о последствиях. Еще одна твоя отличительная черта, Сакура» - ядовито кляла себя Харуно, с легким испугом смотря на приближающегося отца.
- Девочка, ты просто совсем не понимаешь, о чем говоришь.
- Нет, отец, я прекрасно все понимаю! - воскликнула она, зная, что отступать уже некуда.
- Не смей меня перебивать, - угрожающе начал отец. - Я разговариваю с тобой не как отец с дочерью, а как глава клана с одной из клана.
- Разумеется, Хироши-сама! - зло произнесла Сакура, стараясь, чтобы яд буквально лился с каждого слова.
- Мужа я тебе уже нашел, согласие его семьи получено, у тебя нет выбора.
- Есть! Выбор всегда есть. Меня так учили, - смотря прямо в глаза отцу, говорила Сакура.
- Значит, у тебя были глупые учителя, - заметила Хеби с приторной усмешкой. Она знала, что это были наставники, выбранные родной матерью ее падчерицы. Знала она так же и то, что ее слова необыкновенно уязвят Сакуру и причинят ей боль.
- Не смейте так говорить! - гневно воскликнула Сакура и тут же схватилась за щеку.
Отец оборвал ее речь пощечиной. Боль обожгла Харуно, и уже в который раз за день к глазам подступили слезы. Она держалась одной рукой за щеку, и обида все больше и больше подступала к ней. Гнев накатывал огромными волнами, и Сакура изо всех сил пыталась не раскричаться.
- Не смей так разговаривать с матерью!
- Она мне не мать! - уже бешено заорала Сакура, и чертовы слезы все же подступили к глазам.
- Замолчи, девчонка! - гневно крикнул отец, и вторая пощечина обожгла лицо. - Ты выходишь замуж. И точка. Решение не обсуждается. У тебя нет выхода. И только попробуй сделать что-нибдь с собой, я позабочусь, чтобы твои любимцы-слуги дорого поплатились за это, - угрожающим голосом предостерег ее Хироши, и Сакура вскинула на него яростный, полный ненависти взгляд.
Отец знал, куда бить, ведь ему были известны все ее слабые точки и болезненные места.
С огромным трудом Сакура смогла промолчать, едва ли не прикусывая себе язык: Хироши был в бешенстве сейчас, и злить его сильнее было опасно: у нее и без того будут синяки на лице от его ударов, и ей не нужны новые отметины палок на только что зажившей спине.
- Через месяц ты выходишь замуж за Саске Учиха, - проговорил Хироши, стискивая плечи дочери.
«О, Боги, нет. Почему именно он?! Лучше умереть...» - в отчаянии подумала Сакура и, вывернувшись из рук отца, убежала прочь.

День назад. Поместье клана Учиха.

Две рикши остановились перед богато украшенными воротами. Из первой рикши вышли двое слуг, и подали руку человеку, выходившему из второй. Из поместья уже бежали слуги, чтобы открыть ворота высокопоставленному гостю.
Мужчина в сопровождении слуг прошел к главному дому огромного, но пустующего поместья, в котором немудрено было заблудиться. В дверях его уже ждал глава клана и хозяин поместья.
- Комбанва, Хироши, - традиционно поприветствовал гостя мужчина
- Хисасибури да наа, Фугаку, - ответил господин Харуно.
Обменявшись рукопожатием, мужчины вошли в дом. Они прошли в уютную комнату, где их уже ждал накрытый стол и различные угощения, что приготовил для этого особого вечера хозяин.
- А где же твой сын? - слегка удивился Хироши, обводя взглядом помещение.
- Он уехал в Эдо. Хочет немного поразвлечься перед свадьбой, - ухмыльнулся Фугаку, внимательно наблюдая за реакцией Хироши.
Тот выдавил из себя натянутую улыбку и вытер со лба выступивший пот. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
- Ну-ну пусть поразвлечется, - наконец, ответил он.
Главы кланов взяли по чашечке саке.
- Твоя дочь согласилась? – сразу же спросил Фугаку, решив обойтись без ненужных и столь ненавистных ему церемоний.
- Я еще ничего не говорил ей, но уверен, что девчонка откажется, - ухмыльнулся его собеседник и сделал большой глоток. Напиток приятным теплом разлился по телу, нагоняя истому.
Хироши слегка расслабился, хотя ему по-прежнему было неуютно находиться под гипнотизирующим и парализующим взглядом Учиха. Особенно учитывая его чрезвычайные обстоятельства и полную зависимость от воли и желаний Фугаку.
- Да? - удивленно изогнул брови Учиха и ухмыльнулся. Играть с Хироши было забавно, но слишком скучно.
- Да. Ты еще узнаешь ее скверный характер. Девчонка вся в мать пошла.
- Тебя предупреждали, когда ты решил связаться с иностранкой, - Фугаку слегка пожал плечами.
- Да, ты прав, я до сих пор жалею о той оплошности. Сакура на мать похожа. Те же гены, та же гордая английская кровь. Хорошо, что моя нынешняя жена – истинная японка и достойная во всех отношениях женщина. А ты уже говорил с Саске? Он не будет против брака? Ведь Сакура просто категорически отказывается даже думать о замужестве и еще не ответила согласием ни на одно предложение о помолвке.
- Не будет, - Фугаку усмехнулся. - Он любит, когда цель достается ему не сразу.
- А Сакура, как я надеюсь, смириться с неизбежным. Пора бы ей уже привыкнуть, что ее мнение практически ничего не решает, - произнес Хироши, беря палочками суши.
- Ты плохо ее воспитал, раз она позволяет себе подобное.
- Да. В свое время я упустил это. Девочка выросла слишком заносчивой, а сейчас уже поздно что-либо менять, ее характер невозможно исправить ни палками, ни запретами. Но, как мне кажется, с твоим сыном она скоро изменится. В конце концов, он просто применит силу и все. В отличие от меня, он сможет при необходимости и покалечить ее, и даже убить. А пока она моя наследница, я связан по рукам традициями клана. Хотя я сильно жалею, что в первые несколько лет слабо бил девчонку. Она была бы куда покладистей сейчас…
Фугаку с каким-то брезгливым выражением лица смотрел на разошедшегося Хироши, что грозил кулаками и сотрясал воздух. Он смотрел на него и вспоминал свою жену – Микото – которую, несмотря на все ужасы, что рассказывали о жизни его клана, он ни разу не тронул и пальцем. И свою сестру, которую не бил его отец.
«Что ты за ничтожество такое, раз без палок не можешь справиться с девчонкой? И что за жалкий слабак, раз даже под палкой она не подчиняется тебе. Интересно, какой же силой духа была ее мать и как она согласилась выйти замуж за такого, как ты?», - размышлял глава клана Учиха, задумчиво смотря сквозь уже кричащего Харуно.

Саске вернулся домой через три дня. Он едва слез с лошади, когда к нему сразу же подошел слуга и, почтительно поклонившись, произнес:
- Саске-сама, ваш отец ждет вас в кабинете.
Небрежно скинув ему плащ, Учиха широкими шагами пересек коридор и вошел в самую последнюю дверь.
- Отец, ты звал? - холодно осведомился он, смотря на Фугаку.
- Да. Садись.
Но Саске остался стоять, разглядывая сверху вниз отца, который быстро писал что-то на бумаге.
- В среду к нам приходил отец Сакуры. Он сказал, что девчонка не хочет даже думать о замужестве, а ты – самый наихудший вариант для нее, - на последней фразе Фугаку позволил себе чуть заметно улыбнуться, потому что прекрасно представлял реакцию сына на это заявление.
- Так даже лучше, - хмыкнул Саске и взглядом спросил разрешения выйти.
- Иди. Завтра мы едем к ним домой... и, Саске, подумай, нужна ли тебе такая девушка. Вернее, ее клан. Тебе бы стоило встретиться с ее отцом... Полно куда более достойных семей, которые будут счастливы породнится с нами.
- Нет, отец. Я свое решение не изменю, - твердо произнес он.
- Я вижу, что ты действительно мой сын, - немного приподнял уголки губ Фугако и вновь сказал. – Иди.

Сакура в слезах выскочила из ставшей ненавистной комнаты и быстро поднялась по лестнице к себе. Неко с испугом смотрела на разгневанную хозяйку и молчала. Раздеваясь на ходу и оставляя по пути вещи, Харуно залезла в большую наполненную теплой водой бадью.
Деревянная бочка находилась в специальной комнате для купаний. Небольшое темное помещение с низким потолком примыкало к спальне Сакуры.
Неко решилась зайти в комнату, чтобы зажечь ароматические свечи. Ее хозяйка сидела в наполненной до краев бочке и пыталась успокоиться. Слезы непрерывным потоком лились по лицу. Неко увидела покраснения на ее лице и поняла, что отец вновь ее бил.
- Заходи уже, - негромко приказала Сакура, и ее голос был больше похож на голос старухи.
- Госпожа, что случилось? - с тревогой спросила Неко, зажигая палочки. Тут же в воздухе разлился терпкий аромат дикой вишни и свежей мяты.
Сакура вдохнула его и не ответила. Было видно, что она о чем-то напряженно думает. Наконец, придя к решению, она все также тихо произнесла:
- Завтра же отправляйся в особняк клана Хьюга и передай приглашение от меня Хинате-сан на так называемый девичник перед свадьбой. Заодно пригласи Тен-Тен. Позже я все напишу, а сейчас - иди. Я хочу остаться одна.
- Госпожа... - непонимающе протянула служанка. - О каком девичнике вы говорите?
- О самом веселом за всю историю Японии, - мрачно усмехнулась Сакура и подняла на служанку горящий ненавистью взгляд. – Ведь я выхожу замуж за Учиху Саске.