Эмоции под контролем. Глава 14

Глава 14. Стеклянный дождь

Уже не первый день несколько молодых людей направлялись в Деревню Дождя для важной миссии о вопросе жизни и смерти многих людей. Прогнившая действительность продолжала беспощадно пожирать мутные мысли, что сливались с толстым слоем тухлых надежд. Многих знакомых, многих друзей, многих родных людей потеряли эти ниндзя из-за чумы «Превращения», как называли ее некоторые. Но каждый прятал свою горечь в запыленных углах своего внутреннего мира, прикрывая еще живыми лепестками тепла.
Друг с другом молодые люди почти не разговаривали, все утонули в грязном озере своих размышлений. Все пятеро думали об одних недавно произошедших похоронах. О желанном и нежеланном присутствии людей, что там были. Об их сдержанности, об их слезах. Что успели сделать и что не успели сказать погибшей. О жизни… своей, о смерти… чужой.
Хотелось уйти в себя, отдаться эмоциям, отдаться горю, но напряжение от передвижения, невозможность уединиться и ношение чести слова «ниндзя» не давали этого сделать.
- Здесь остановимся на ночлег, - приказал лидер группы, заметив, что уже темнеет.
Никто не противоречил: ни Саске, ни даже тот вечно-недовольный Наруто. Все тихо уложили свои вещи и принялись за разжигание костра. Наследник Четвертого умостился на сухое бревно и ковырялся палкой в потрескивающем горящем хворосте. Яманака ушла к озеру, Учиха расположился возле дерева, что находилось от костра на расстоянии пяти метров. Шикамару Нара вдалеке уселся на старый пень и сложил кисти рук для раздумий. Его задели одни похороны. Похороны защитницы Конохи. Страх уже, казалось, как осенняя грязь, слилась с мозгами и мешала о чем-либо думать. Страх посетить еще одни похороны. Похороны, что поставят крест на его жизни, но не на его любви. Темноглазый взгляд был устремлен на листву деревьев, но видел лидер группы лишь прекрасную блондинку с четырьмя хвостиками и суровым взглядом. Он давно заметил за этой стойкостью и колючестью песочную нимфу, что умеет чувствовать и понимать. Что может слиться с ним воедино и быть одним целым. Что может быть частичкой души, без которой уже невозможно жить.
Хината, заметив, что Узумаки один, подошла к человеку, вызывающему в ней бурные эмоции и, как трусливый хомячок, тихонько подсела рядом. Тот, будто вовсе и не увидев рядом умостившуюся девушку, продолжал рыться в костре.
- Наруто… - неуверенным голосом начала брюнетка, чувствуя, как мистические чары охватывают грудь и не дают дышать. – Я знаю, что ты злишься на меня… знаю, что ты меня ненавидишь… - словно из ниоткуда взявшийся сучок дерева появился в горле Хьюги и раскинул свои корни, отнимая всякую речь. – Но… – с невероятным трудом выдавила она, замечая, что на глаза против воли лезут слезы, - но… у меня есть шанс… на твое прощение? – быстрое моргание не спрятало жидкость эмоций, потому светлоглазая с громким всхлипом быстро закрыла лицо ладошками.
- Я на тебя не сержусь и ни в коем разе не ненавижу, - светловолосый парень закусил нижнюю губу и продолжал смотреть на языки пламени. – Вы сделали то, что должны были… в ином случае погибли бы все.
Хьюга парализовано замерла, будто время вмиг остановили. И лишь ее маленькое сердечко трепетало, как промокший птенец. Оно словно потерпело жгучий пожар, а теперь ощущает лютый мороз. Сложно было сказать, что слова Узумаки осчастливили Хинату, ведь она все еще чувствовала холод от его взгляда. От его скорби. От своей вины.
- Ты и Неджи остались для меня самыми дорогими людьми…
- Что? – темноволосая девушка даже вздрогнула при словах ее любимого.
Она удивленно посмотрела на сидящего рядом парня, а тот нежно ответил на ее взгляд.
- Вы лучше всех меня понимаете… Береги себя, Хината, - впервые за всю эту историю оптимист легко улыбнулся.
Как любящая мать, этот момент окутал душу брюнетки в теплое одеяло и подарил ей лучи веры. Веры в лучшее.
Жгучий румянец покрыл щеки Хинаты, и от растерянности та не знала, что ей делать, чтобы скрыть свой облик. Ей хотелось спрятаться за какую-то стену из каменной породы, но такой поблизости не оказалось, и потому она просто вскочила и убежала в темноту леса, подарив сидячему звук тихого всхлипа, что давно засел у нее внутри.
- Все так же по-прежнему? – услышал желтоволосый джинчуурики голос невдалеке и повернул голову к источнику звука.
На него нагло уставился темноглазый брюнет, что когда-то в далеком детстве был его напарником.
- Чего по-прежнему? – со скрипом зубов издал блондин, исподлобья одаряя того настороженным взглядом голубых глаз.
- Ничего… - заложив руки за шею и закинув голову назад, фыркнул носитель шарингана. - Идиот ты по-прежнему.
- Заткнись, Теме, и не подслушивай! – выпятив губы и сжав кисти рук в кулаки, вскрикнул наследник Четвертого, но тот, прикрыв веки, сделал вид, будто не услышал.

- Хината… - впервые Узумаки обратился первый к брюнетке, когда они стояли перед достигнутой точкой их маршрута в Деревне Дождя.
Молодые путники снаружи оглядывали архитектурное многоэтажное сооружение, материалом которого в основном было стекло. По словам Учихи это лаборатория секретных исследований, работающая на Акацки, но коноховцы все еще не ступали на путь доверия к этому человеку, ведь была вероятность того, что он их ведет в ловушку. Тем не менее, лидеру группы пришлось пойти в то здание с их ведущим недругом, остальные же остались ждать у входа, как бы для страховки.
- А? – отозвалась Хьюга и, теребя край своего воротничка, одарила блондина взглядом фиалковых чарующих, словно фея из сказок детства, глаз.
- У тебя было такое… - состояние растерянности молодой парень передал через активное почесывание носа. – Такое, что ты что-то забыла… и знаешь, что это что-то очень важное для тебя?
От слов Узумаки у Хьюга в горле стало так же сухо, как климат Деревни Песка, но неведомо откуда краснота вылезла на все лицо. Знание того, что он забыл и молчание… тяжелое, больное, каторжное. Взволнованность, боязнь, стыд. Она уже давно решила, что то признание останется у нее в груди. В груди марионетки, манекена, куклы. Сверху пластик вместо кожи и фальшь вместо эмоций, а остальное… Остальное все внутри. Все в клетке лжи и масок. Сделав свежий глоток воздуха, светлоглазая девушка резко отвернулась от голубоглазого юноши, скрывая свое лицо.
- С чего ты взял… - задыхаясь своими же эмоциями, начала брюнетка, - что это что-то важное? Может, ты все вообразил, и в забытом нет ничего стоящего?
- Нет. Я вспомнил шум… сильный шум битвы с Пейном. А после был голос…
- Голос?
- Женский голос… Эта девушка кричала мое имя. Она звала меня и… плакала. Но я не понимал, почему она плачет. Я искал ее… но повсюду была лишь тьма.
Его слова действовали для темноволосой девушки, как лезвия многих кунаев по сердцу, легких и прочих органах. Все нутро будто заполнила кровь, и Хьюга буквально чувствовала, что вот-вот захлебнется. Свое тело ей показалось невероятно тяжелым, и она понимала, что есть риск падения в обморок. «Наруто-кун, почему? Почему мне так больно с тобой разговаривать? Ведь ты мне самый дорогой человек в мире. Почему же возле тебя чувствую себя, как заяц перед волком? Почему хочется убежать, скрыться, растворится? Раствориться в том облаке над нами, таком же чистом, как мои чувства к тебе. Почему не могу высказать все, что скапливалось годами? Почему я такая трусиха? Как… как я могу после этого называть себя ниндзя? Я слабая мерзкая дурочка. Твои слова бушуют во мне, как кипящая пеня из слез, скорби и тоски. Больно в груди. Больнее всякой раны в бою. Это особенные увечья… их наносишь лишь ты. Ты их не лечишь… ты их даже не видишь. Ты слепой. А я… немая».
- Мы обязаны верить в лучшее даже тогда, когда уже не во что, - даже не кинув взора на своего собеседника, Хьюга ринулась за ближайшие дома.
Слезы, будто под напором вулкана, просились наружу, и девушка, ощущая их колючесть, выпустила их на волю. Ей хотелось убежать. Разорваться на миллионы молекул и слиться с невидимым воздухом. Стать вакуумом. Стать пустотой. Стать ничем. Шум в голове скрывал звук шагов бега. Ей хотелось умчаться далеко-далеко. В самую Коноху. Но и там бы она не нашла покой. Сейчас была команда лишь бежать. Всю силу, всю свою мощь направить на бег и мчаться со скоростью падающих звезд с неба.
Мелкие теплые капли прозрачной жидкости неуклюже рисовали кляксы на асфальтовой дороге. Их хозяйку, будто разгневанный тигр изнутри царапал, кусал, разрывал. Обливался чужой кровью и насмехался. А кто она в этом мире бушующих битв и открытой гибели? Строитель мостов к империи души любимого? Безуспешный строитель, которому дано лишь созерцать высоту куполов его достижений, фейерверки его улыбок и каменные стены… его безразличия. Потягивать края губ на колкие ощущения в тусклые дни и бессонные ночи. Смотреть в зеркало и завидовать носителям розовых и изумрудно-зеленых оттенков. Пытаться убежать от себя и завидовать вольной птице. Оглядываться на свои лысые крылья и продолжать жить. Сжигать опавшие перья и вдыхать запах своей боли. Как талантливый художник, разукрашивать разными красками свое будущее и видеть на полотне лишь грязь. Быть подобно утонченной чувственной фиалкой среди зарослей разгневанных колючек. Быть… ненужной.
- Хината, - тихонько произнесли уста непонятно откуда взявшейся блондинки, что довольно крепко схватила ту в объятьях.
- Отпусти, Ино-чан, ты… ты не знаешь… - смахнув неоднократную слезинку, упиралась Хьюга.
- Знаю, - успокаивающе гладя по голове, прошептала блондинка, - знаю.
Брюнетка уткнулась носом в плечо подруги и, закрыв глаза, издавала громкие всхлипы. Так или иначе, но присутствие Ино утихомиривало шторм эмоций внутри светлоглазой особы. Неожиданно эту идиллию разрушил ошеломляющий гулкий звук где-то совсем близко. Обе фигуры девушек машинально вздрогнули и подняли свои взоры за крыши домов. Перед их глазами, будто в замедленном действии, начало оседать именно то здание, в которое отправились Шикамару и Саске. Оно особенно выделялось из всех каменных своей структурой постройки и материала.
От шока этого явления белокурая куноичи не заметила, как ее подруга вырвалась из объятий и ринулась как раз в сторону разрушающегося дома и источнику многочисленного треска стекла.
Носитель девятихвостого демона парализовано стоял, уставившись на здание. Все его нутро кричало, что нужно уходить отсюда подальше, иначе на него скоро свалится куча разбитого прозрачного материала, но его рефлексы будто канули мертвой спячкой. Он видел, как из окна второго этажа выпрыгнули две узнаваемые фигуры и быстро скрылись вдали с какими-то криками. Но Узумаки продолжал парализовано стоять, как памятный монумент. Его разум сковало некое чувство дежавю, и почему-то ему казалось, что именно сейчас он может как можно ближе подойти к разгадке. Он усердно рылся в памяти, совсем позабыв, что его сущности грозит гибель.
Будто жидкое вещество заложило ушные отверстия блондина. Весь шум, все крики, все звуки он слышал, словно из глубокой пропасти – заглушенные и далекие. Но все же до него дошел голос. Милый голос со сна. Желтоволосый парень вяло повернул голову и уставил взор на хозяйку этого голоса. На ответы своих же вопросов.
Когда он узнал приближающуюся особу, что все время выкрикивала его имя, то еще больше впал в шок. Ведь тот голос, тот плач и то… признание было все от Хинаты Хьюго – девушки, в которой он видел всегда друга. Нравилась, но до этого времени он боялся. Боялся отказа, такого же, как и от розововолосой куноичи. Перед ним был хрупкий человечек, в котором он видел помощь, поддержку, опору и недавно появившуюся симпатию. В котором он видел силу клана, силу воли, силу духа. Незлобливая, благодушная, отзывчивая, ласковая, теплая, простая и немного странная.
- Ты? – вымолвил голубоглазый юноша, когда брюнетка была уже близко к его фигуре.
Он все еще не мог прийти в себя, догадки внаглую шокировали его внутренний мир. В нем сейчас бушевала массивнее разруха, чем в реальности. На вопрос так и не ответили, а лишь продолжали выкрикивать его имя и что нужно отсюда убираться. Его ладошку обхватили крохотные утонченные девичьи пальчики, и тело потащилось за убегающей брюнеткой. В ушные перепонки снова и снова ударял громкий нестройный грохот, который говорил, что позади неоднократно падает что-то огромное. В округе летели кристально-звуковые осколки стекла, что больно царапали кожу на теле. Пару даже встряли в кожу в зоне лопаток массивной спины и икроножную мышцу ноги, но хозяин был явно занят другими раздумьями. Для него будто все происходило в замедленных действиях, но, тем не менее, он продолжал бежать за особой, которая тоже тихонько истекала кровью от порезов.
- Хината, - как-то по-особому прошептал Наруто.
На сей раз это имя в его голосе расцвело цветами белоснежных лотосов и ароматами душистой нежности.
Вокруг была настолько громкая и буйная обстановка, что обладательница бьякугана даже и не расслышала сказанного джинчуурики. Юноша, будто сто лет не видел лица Хьюго Хинаты, безумно хотел взглянуть в него. Вглядеться в глаза этого милейшего создания. Порхающей бабочки. Мечты, которая была всегда рядом. Приложив небольшую силу, он дернул на себя девичью руку, тем самым, разворачивая красивую фигуру к себе лицом.
- Я вспомнил, - тихонько мурлыкнул Узумаки и, подав голову вперед легонько, как лепестки шелковых роз, коснулся губами к полусухим устам брюнетки.

Любовь впитала максимум тепла
С двойным сердечным стуком
И полилась из-за краев котла,
Благословленная кристальным звуком.
Среда вокруг как хаосная мгла
Упущенная дымным духом,
А все осколки из стекла
Сейчас казались белым пухом.