Эмоции под контролем. Глава 6

Глава 6. Танец перед смертью

Мысли. Эмоции. Чувства. Куда их деть? Где взять столько сдержанности, чтобы не выпустить их на волю? Они, как вихрь. Как ураган. Как торнадо. Они с силой стихийных ветров против воли прогрызли в голове норы и начали медленно пожирать остатки самообладания из дна еще не высохшей души. Но что делать, когда нельзя? Нельзя выдавать их наружу. Все в себе. А если уже не можешь сдерживаться? Тогда контроль потухает. И приходит чернота, горечь, боль.… Нет. Нельзя. Нельзя это чувствовать. Последствия могут быть фатальными. Как в тот раз.… В том городе. Ведь она не хотела. Она не знала.… Не думала, что сможет навредить кому-либо. Тем более людям… невинным людям, которые так же хотели спастись, как и она. Ее целью было вылечить их, тех, кто выжил после нападения мутантов, а она.… А что сделала она? Люди. Они не знали. Не знали, что эта болезнь, эта зараза уже сидит в ее организме и с невероятной скоростью распространяется. А ведь нинзя-медик и сама не догадывалась.… А если бы знала? Убила бы себя? Наверное.… Ради тех немногих выживших. Чтобы предотвратить тот случай. Случай, где было много огня, крови и шума. Шума полопанных ниток. Ниток жизней невинных людей.
Тяжело. Очень тяжело сохранять душевное равновесие. Сколько раз она была на грани срыва, но когда понимаешь, что от тебя зависят жизни других, внутри появляются невиданные мистические силы, как опора, как поддержка, как надежда. Воспоминания. Они ее защита. Теплые воспоминания согревают душу, разгоняют черноту, развеивают хаос. Хаос руин в ее внутреннем мире. Мире веры.
Быстрые шаги раздавались по улице. Источником этого шума была девушка с развевающимися розовыми волосами, в крепко-сидящей красной обтягивающей кофте и серых длинных шортах на красивом теле. Учащенное дыхание твердило о ее длительном времени пребывания в пути или недавнем слишком быстром беге. Утонченные изящные пальчики правой руки были прислонены к шее, будто она пыталась что-то сдержать. Выдохи давались ей с тяжким трудом, сопровождаясь при этом некими странными звуками, напоминающими какой-то далекий-далекий плач.
Не помогает. Ничего не помогает. Ни воспоминания, ни каменная защита контроля, ни вера… Слова. Фразы. Приказ. Он, как порыв ветра, снес девичье сознание с ног. Унес мысли далеко… в место боли и грехов. Должна. Должна его убить. Ради друзей. Ради деревни.… А сможет ли?.. Нет шансов физически его одолеть, а еще и моральный дух втаптывает в грязь какую-либо перспективу…
«На грани. Не могу больше. Один шаг и сорвусь. Тяжело. Мучительно тяжело. Невыносимо больно. Отвлечься. Нужно отвлечься. Глубоко дышать, глубоко дышать. Нужно только дойти, и будет легче. Сакура, ты сможешь. Забыть. Забыть. Тепло. Нужен теплый памятный слайд. Коноха. Улицы. Тихие. Яркие. Родные.… Начинает помогать… Миссии. Болезнь. Люди. Взрыв …»
- Нет! – сама от себя не ожидая, хрипловатым голосом крикнула куноичи.
Снова эти мысли. Казалось, они никогда не отступят. Никогда не рассеются. Всегда память будет вонзать иглы чувства вины в итак израненную душу. Мысль о том, что лучше бы погибла она, нежели они, не раз посещала эту хрупкую девушку. Тяжкие ранения зажили. Подобно латунной проволоки тромбы залатали увечья. А душу? А как залатать душу?
Она снова на краю. Казалось, вот-вот и все. Сорвется. Как тонкий волосок, оборвется долго тренированная выдержка. Есть только один эффективный способ, который еще ни разу не подвел. Способ, который принужденно заставляет забыть, расслабиться и наслаждаться. Наслаждаться танцем музыки …

- Нет.
- Саске, я лишь предлагаю поменяться нашими, так сказать, подопечными, – хитро улыбаясь, ровным голосом произнес беловолосый парень.
- Я сказал - нет, – как озлобленный пес, зарычал в ответ рядом стоявший брюнет.
- Саске…
- Что я слышу… - из-за угла показался высокий человек с серо-синей кожей и порезами на скулах, похожими на жабры. – Суйгетсу просит снова ту розововолосую девчонку? А что, первый раз не угодила?
- Твоего носа никто не просил сюда совать. Это наше дело, – скрип зубов слился с уже более грубым голосом носителя меча «Обезглавливателя».¬ – Или, может, мне стоит отрубить вторую твою ногу, как и первую?
Услышав последнюю фразу, выражение лица второго мечника изменилось, приняв вид разгневанного дьявола. Его рука быстро потянулась за плечо, и из-за спины показался пожирающий чакру меч. Еще мгновение, и он прошел сквозь тело Суйгецу. Без сомнения этот человек был бы уже мертв, если бы не способность беловолосого преобразовываться в воду.
- Хватит, – приказным, с нотой грозного смерча голосом промолвил темноглазый брюнет, спокойно наблюдавший за перепалкой двух мастеров меча. – Мы не для того сюда пришли, чтобы вы снова выясняли отношения друг с другом. Суйгетсу, то, что ты делал, не называется слежкой за врагом. Я все сказал. Разговор окончен.

Сажевые крылья подняли черное тельце ворона в просторы воздуха. Его очередной целью было проследить за действиями одного человека. Знакомая ветвь дерева вновь послужила как опора для когтистых лапок. Снова то скромное окно. Снова та проникающая в душу музыка. Снова та танцующая девушка. Прекрасная девушка при свете лунных лучей.
Шпионить за ней. Казалось, просто задание. Но приятное задание. Почему-то это его завлекало. Долгое время его внимание не попадало в чьи-либо сети. И это странное чувство, овладевшее им с некоторых пор, ему даже начало нравиться. А, может, это просто интерес? Почему она это делает? Когда ее друзья готовятся, тренируются, нервничают… она танцует. Как порхающий на воздушных облаках ангел. Нет. Что-то не так… Ее движения… такие, словно она ранена. Будто каждая попытка какого-либо действия удавалась ей с тяжким трудом. Даже на расстоянии ощущалась эта аура боли. Но, тем не менее, она продолжала. Продолжала кружиться в центре комнаты, пропитываясь каждой ноткой медленной песни.
Время. Сколько уже прошло времени? А она не останавливалась. Но почему? Что с ней? Зачем она это делает? Шпиону было не понятно. Искусство звука умирало, чтобы заново возродиться. Девушка замедлила темп, будто уже выжала из себя последние силы. Будто была на грани истощения. На грани смерти.
Как и в первый раз, хрупкая фигура в плену бессилия стала падать. Надзирателя вдруг кольнуло что-то изнутри, и он, до конца не понимая своих действий, влетел через открытую форточку и, преобразовавшись в истинный облик, подхватил куноичи сзади за руки. Громкий девичий выдох от неожиданности растворился в музыке. Два силуэта замерли, как статуи из камня, и напряженно пытались прийти в себя.
Их сознание разбудила новая зазвучавшая мелодия. Девушка, толком не придя в себя от абсолютного опознания личности того, кто ее держит, боязно встала на ноги и развернулась лицом к парню. Около минуты эти двое стояли неподвижно. Время для них будто остановилось. Осталась лишь музыка… Музыка длиннее жизни. Она проникла в них. Она окутала их мантией чувств. Она властвовала над ними.
Еле ощутимое прикосновение мужских длинных пальцев к мягкой коже тыльной стороны девичьей кисти заставило девушку вздрогнуть. Что-то необъяснимое, что-то мистическое овладело этими телами... Нежность. Лишь шепот нежности подходил к этим божественным звукам. Куноичи не сопротивлялась. Она понимала, кто стоит перед ней, но отстранятся не хотела. Блуждая в безграничных мыслях, она подняла согнувшуюся в локте свою тонкую руку и, ощущая скользящее легкое прикосновение по всей длине верхней конечности в направлении самых кончиков пальцев, застыла в мире, где нет ответов. Мягкая вражеская ладонь прислонилась к девичьей, их пальцы друг меж другом медленно скрестились, образовывая узел неоткрытых тайн. Тайн, которые их не интересуют.
Какие-то сказочные чары руководили розововолосой. Почувствовав несильный натиск его кисти у себя на талии в приобъятии, девушка автоматически закинула руку на широкие мускулистые плечи. Их первое движение.
Шаг. Медленно. Загадочно. Завораживающе.
Второй. Маняще. Расслабляюще. Неестественно.
Третий. Ритмично. В такт музыке. В такт сердца.
Медленнее, даже этой идеальной симфонии под доверительной опорой мужской руки, девичье тело гибко прогнулась назад в спине и замерло на долю секунды. А музыка просто играла. Играла с их душами. Поднимала высоко в небо и бросала. А они наслаждались полетом. Порхали на крыльях ветра, ощущая желанный привкус танца. Танца с недругом.
Так же, не спеша, она поднялась и, представ перед своим напарником в полный рост, почувствовала чужое обжигающее дыхание в области щеки и края ушка. Мурашки покалыванием пробежались по коже, заставляя девушку непроизвольно вздрогнуть. Как пробуждение после столетнего сна, Харуно начала осознавать, что она делает.
«Он. Это он. Так близко. Это мой шанс. Только сегодня и только сейчас я смогу его убить. Я должна. Должна. Ради деревни. Что со мной? Почему я с ним танцевала? Не важно. Это возможность призвать его смерть. Сакура, ты должна. Должна убить. Давай же, возьми нож. Вонзи в его сердце. Другого такого шанса не будет. Сделай это быстро. Так быстро, чтобы сама не осознала, что сделала.… Но почему он здесь? Почему со мной? Нет. Не думай. Забудь его. Забудь все, что связанно с ним. Он просто враг. Враг, что должен умереть. Я сделаю это. Я сделаю…»
Громкий вдох прорезал нежную музыку. Испугавшись своих же мыслей, обладательница розовых волос жестко оттолкнула от себя находящегося рядом человека и быстро выбежала из комнаты. Оставив его. Оставив музыку. Оставив частичку себя.

Водопад. Лишь шепот водопада, как шепот из уст матери, успокаивал возбудившиеся эмоции. Если не звук проигрываемой песни, то тихий, но глубокий звук природы. Жизнь нашла способы. Способы помощи. Тьма овладела пространством. Овладела воздухом. Овладела разумом. Усталость заставляла забыть. Забыть воспоминания. Забыть долг. Забыть его. Сознание уходило в мир сказки и грез. В мир, где нет тайн. Лишь жизнь, краски, спокойствие и сестра, имя которой одиночество.

Утро. Нет, не утро. Уже прошло за полдень. Харуно проснулась на немного колючей траве, но ей не привыкать, ведь она нинзя. Воспоминания о вчерашнем вечере заставили хрупкое девичье тельце вздрогнуть. Сакура резко села, поджав под себя колени, и, схватившись за голову, вонзила тонкие пальчики в свои розовые локоны волос. Почему? Почему она не смогла убить? Он враг. Прямая угроза деревне. Предатель. А, может, сама того не понимая, она до сих пор не считает его врагом? Наверное. Для нее он еще не враг, но уже не друг...
«Не смогла. Почему? Если бы я убила его, сейчас бы не мучилась. Теперь точно не смогу. Просто физически не буду способна одолеть этого соперника. Дура. Нужно было ловить момент. Как я могла упустить такой шанс? Ненавижу. Ненавижу себя».
В хрупкое тело проникли крупинки раздражения и боли. Боль. Снова боль. А сдерживать ее еще больнее. Ей надоело. Но нельзя. Нельзя поддаваться слабости. Но почему? Почему все так сложно? Почему она не может это выпустить на волю? Эмоции. Чувства. Слезы. Давно она уже не проливала слез. А ведь так хочется. Так тяжело их скапливать. Скапливать в уже переполненном сердце.
«Невыносимо терпеть. Не могу. Я не могу. Помогите кто-нибудь. Я не хочу. Не хочу это чувствовать. Я не смогу его убить. Не смогу. Больно. Ужасно больно. Слезы подступают. Нельзя. Нельзя. Что же делать? Не сдержусь. Это конец. Не могу больше так жить. Умереть. Хочу умереть».
Тихо. Уверенно. Чисто. Такова будет ее смерть. Левая тонкая рука окунулась в воду по локоть, правая - маленькими пальчиками держала нож. Одно движение. Лишь одно движение, и муки закончатся. Поток воды унесет кровь, унесет жизнь. Острое лезвие коснулось нежной кожи на запястье. Что-то мешало это сделать. Что? Может, возникший шепот интуиции о слежки за ней? Отложив на долю секунды свою затею о самоубийстве, розововолосая напрягла свои органы восприятия, чтобы увериться в правильности своих предположений. Да. Кто-то есть. Птица? Снова ворон с людской чакрой. Но ведь он не знает, что она о нем догадывается. Это шанс. Лишь в таком облике есть шанс его убить.
Учиха Саске, он же ворон, он же шпион, он же член Акацки, снова следил за ней. Он обязан за ней следить, не выпускать из виду. Его оболочка - сажевого цвета птица - была идеальной техникой для этого задания. Единственным ее недостатком была невозможность использования могучего шарингана. Но в нем, по мнению парня, и не было надобности, ведь его оппонентом была давно забытая плакса из его детства, к тому же слепая.
Слежка за этой, казалось бы, такой знакомой, но в то же время такой чужой, окутанной тайнами девушкой, заставляла его недоумевать. Что она собралась делать? Взяла нож. Приставила его к своей руке. Неужели? Нет. Встала. Куда-то шагает. Ему не видно. Гуща листвы деревьев закрыла обзор. Увидел. Он снова наблюдает. Шорох сзади, и черный взор направлен в сторону источника звука. Взмах широких крыльев, и его тело поднялось вверх, спасая себя от летящего в его сторону небольшого ножа.
Не дав оклематься небесному существу, Харуно привела в действие еще двоих своих клонов, которые кинули во врага ножи с взрывчатой печатью. Громкий шум разрушения ударил по барабанным перепонкам розововолосой куноичи. Это было в ее планах. Взорвать парня, или с помощью дыма ослепить его, ведь она ориентировалась и без глаз. Птица выбралась из дыма и села на ближайшую ветвь. Но она не заметила сзади появившуюся девушку с зажатым оружием в руке. Рывок, и холодное лезвие насквозь прошло маленькое тельце, прибивая его к твердому стволу дерева. Запах людской крови ненавязчиво проник в ноздри девушки, и, поняв, что задание выполнено, она спрыгнула на землю.
Харуно исполнила свою обязанность. Исполнила то, что сама еще не осознала. Тихими мерными шагами девушка медленно отдалялась от леса. Сознание застыло в невесомости. Заснули мысли. Заснули раздумья. Заснули догадки. Ноги неожиданно подкосились, хрупкое тело упало, и твердые мелкие камушки вонзились в кожу коленок. Покалывающая боль возродила мыслительную деятельность. Кисти рук сжались с кулачки, загребая в жмени кусочки горной породы. Мурашки появились на поверхности кожи, а уста стали лихорадочно дрожать и что-то еле слышно шептать:
- Ч-что же я н-наделала?

Ощущая свою ничтожность
Переступив контрольную гладь
Она выбирает должность
Чужую жизнь забрать.