Гордость 18 века. Глава 6.

Глава 6.
Сакура проснулась рано. Сегодня был прекрасный день, который так и говорил ей: «Улыбнись, теперь все будет по-другому, и это пройдет, и это забудешь…» Однако что-то в этих словах было ужасно фальшивым. Девушка долго думала и решила, что сделает так, как должна: она будет улыбаться, смеяться, забудет эти странные дни и попробует жить прежней жизнью. Розоволосая посмотрела в окно, из которого светило яркое солнце, такое редкое в осенний период. Природа увядала. Конец осени не отличался особыми, яркими красками. Но и это продлиться не долго. Вместо серых, бледных и мрачных тонов придут новые – девственно белые, ослепительные краски, которые окрасят увядающую землю снежным ковром.

«Может это не так плохо выйти замуж? У меня будет свой дом, своя семья и много маленьких детишек. А еще я хочу посадить сакуру у себя во дворе, буду устраивать балы, и никто мне слова не скажет. Буду, есть пирожные на завтрак, и приглашу Саске на чай… Саске?»
Девушка нахмурилась, и тяжело вздохнула. Она обещала себя, что забудет этого человека, однако полностью осознать то, что забыть его она не в силах никак не укладывалось в голову. Сакура закрыла свои зеленые глаза, и мысли омутом накрыли ее разум.
«Почему? Почему мне так тяжело? Я ведь всегда умела забывать плохое, несмотря на все трудности и обиды. А сейчас, я прекрасно понимаю, что не забуду Саске, не сейчас, не в этой жизни. И мне безумно жаль Кибу, потому, что я не смогу подарить ему счастье, не смогу и не хочу. Я не хочу врать и быть актрисой, изображая любовь к этому человеку. Нет, я просто не смогу. А как насчет моего счастья? Я уже давно поняла, что о нем беспокоится в последнюю очередь. Хотя нет, я соврала, о нем вообще никто не беспокоится кроме меня и Нади!»

Розоволосая решила, что больше не позволит себе слез, а теперь она снова плачет. В душе боль, на глазах слезы, а на лице улыбка - фальшивая и жалкая. Она смеется со своей никчемной жизни, в которой не вправе ничего решать. Любовь – запретное чувство, надежда – наивная ложь, а счастье – воображаемая грань. Нет ничего… и иногда, кажется, что этой душевной пустоте нет конца.

Сакура присела на край кровати, смотрю в то же самое окно и снова попыталась сделать улыбку. Она сильная, она знает, что и это пройдет.… Пройдет и уйдет куда-нибудь в другое место, в которое она никогда больше не вернется. Все эти переживания заменятся на состояние «равно», но иногда кажется, что только ей не все равно.
Как бы это было не тяжело, но надо спуститься вниз, посмотреть в глаза ее родителям и улыбаться, делая вид, что в ее жизни все хорошо. Недолго думая, розоволосая надела обычное платье и спустилась по маленькой лестнице.

Ее родитель как всегда занимались своими делами: папа читал, а мама вышивала. Девушка невольно улыбнусь. А ведь месяц назад она мечтала о принце на белом коне, о настоящей жизни, о палитре чувств, о безумных ночах и светлом будущем. А что ожидает ее? Ее ожидает вышивание, возможно садоводство, но не более того.
- Мама, папа, доброе утро, - розоволосая пошла на кухню, что бы съесть свой поздний завтрак.
- Если еще раз проспишь, завтрака не получишь, - ее отец всегда хотел, что бы в его семье соблюдалась пунктуальность и традиции. Но стечением последних обстоятельств, он становился все строже и строже, не давая девушке никаких поблажек.
- Простите, этого больше не повторится, - меньше всего зеленоглазой хотелось делиться своим внутренним миром с окружающими, поэтому она решила, что лучше обойти лишние споры и объяснения стороной.
- Пойми, моя девочка, что скоро тебе придется вставать рано, надо отвыкать, хорошо?
- Да, маменька, хорошо, - она сделала акцент на последнем слове. Ее нервы как будто дергали за тоненькие ниточки, не давая им находиться в состояние покоя.
Женщина лишь покачала головой и продолжила свое занятие. Сакура была рада, что все закончилось именно так. Это лучше, чем целый день обсуждать тему о семье, о том, как это важно. Нет, лучше именно так…

Ее ничем не примечательный завтрак показался ей особо вкусным. Мамин пирог и чай. Возможно - это из-за вишневого варенья, которое мать приберегала на особый случай. Да, это было оно самое любимое варенье с самого детства.
«Мое детство, оно было счастливым, веселым, незабываемым и таким живым…» - ее счастливые мысли, первые за несколько дней, прервал отец
- Ты уже подумала, кого пригласишь на свадьбу?
- Не будет свадьбы, - едва слышно ответила розоволосая.
- Что ты сказала? – его суровые глаза сверкнули.
- Я сказала, что не буду медлить, сейчас же займусь этим.
- Хорошо, не забудь про всех родственников, - «Ну как уж там, не забыть».
Сакура не ответила, а побежала в свою комнату, что бы забрать приглашения. Надев пальто, она еще раз взглянула на эти цветные карточки. Такие красивые, яркие, сделанные из дорогой бумаги, но в тоже время для нее они выглядели как приглашения в ад.
«Может порвать, выкинуть, сжечь дотла? Нет, это не решит мои проблемы, надо сделать все, как надо. Моя Нади сказала, что выбор есть всегда, но есть ли он у меня, я не знаю. Что она имела в виду? Пожалуй, займусь этим вопросом позже, а пока я отошлю приглашения. Это будут не мои проблемы, если гости приедут, а свадьбы не будет», - девушка засмеялась, представив подобную картину. - «Так им и надо».
Розоволосая выбежала на улицу, сказав родителям что-то вроде: «До скорого».

Дорога до центральной части города, в которой располагалась здание Почты, заняла около часа. Зеленоглазая была не против долгих прогулок по свежему воздуху. По дороги она видела маленький ребятишек, которые играли в прятки, ну или просто бегали друг за другом. Когда-то и она была такой же беззаботной. А ведь розоволосая так спешила повзрослеть, стать большой, пойти на свой первый бал. А что теперь? Теперь она бы с удовольствием и знать не знала бы о бале, бегала бы и прыгала, смеялась и кричала. Жаль, что тогда она не ценила своего детства так, как стоило бы. Ведь отрочество складывается для нее не лучшим образом, хотя, возможно, она будет так же жалеть об этом времени после.
От нахлынувших воспоминаний она невольно улыбнулась. И теперь стоя возле здания почты, она не осмеливается туда зайти. Ей кажется, что если сделает это, то все хорошее просто исчезнет и она вернется в реальность, жестокую и неразборчивую, с которой она познакомилась слишком рано.
- Сакура, ты меня слышишь? – это была Хината - хорошая знакомая девушки. Она никогда не была для розоволосой лучшей подругой. Уж слишком разными они были. Точнее абсолютно разными. Сакура была веселой, общительной, яркой и запоминающейся. А Хината была скромной, тихой, мрачной и отталкивающей. Нет, она не была уродиной, наоборот, она была неописуемой красоты девушкой, но ведь дружба, любовь, привязанности образуются не из-за красивого личика, а из-за души, привычек и характера. Иногда, вся эта стеснительность брюнетки очень раздражала розоволосую, но ее искренняя доброта, желание помочь, вызывали неописуемую благодарность.
- Хината, это ты, здравствуй, - розоволосая мимолетно бросила взгляд в сторону девушки, а потом отвернулась. Возможно, она пыталась спрятать свои эмоции, что бы ни было лишних вопросов.
- Как твое самочувствие? Моя мама говорила, что ты заболела, - все-таки Хината была хорошим человеком, и не заслуживала подобного отношения со стороны Сакуры.
- Уже все хорошо, я выхожу замуж, вот твое приглашение, - розоволосая протянула брюнетки цветную карточку.
- Ты… замуж? Сакура, это ведь так здорова! Я обязательно приду, Господь так благосклонен к тебе, еще раз поздравляю… - но ей не суждено было закончить.
- Меня не с чем поздравлять, до скорой встречи, - Сакура отвернулась и зашла в здание почты, а Хината так и стояла ничего не понимающая.

И вот, она стоит тут, в этом странном здание, которое до последней песчинки пропахло чернилами и бумагой. Его мрачные окна, заросшие паутиной, напоминали тюрьму. Тут было многое: счастливые люди, получившие письма от любимых и родных, разочарованные люди, которые их не получили, но так же здесь были и алчные, злые люди, от которых хотелось держаться на расстоянии...
Она решила, что не будет медлить и побыстрее закончит с этой рутинной работой. Списывая адреса с заранее сделанного справочника, она отправила около пятидесяти конвертов, что оказалось, не так легко, как она думала.
- Доченька, скоро выходишь замуж? – спросила старушка, которая все это время наблюдала за розоволосой.
- Да, бабушка, к сожалению, - Сакуры выдохнула и печальными глазами посмотрела на оставшиеся карточки.
- Я понимаю твою печаль, и знаешь, что тебе скажет бабушка?
- Что? – девушка была удивлена, она не любит разговаривать с незнакомцами, но что-то в этом старом, морщинистом лице вызывало доверие.
- Кто бы тебя не беспокоил, что бы или кто бы не ворвался в твою душу знай, что лучше жалеть о том, что ты сделала, чем о том, что ты не сделала. Жаль, что опыт приходит со временем, иначе в моей жизни все было бы по-другому…
Сакура не ответила. Сейчас, после слов старушки ответов в голове стала еще меньше, а вопросов все больше. И с каждым разом ей кажется, что вот-вот она поймет разгадку своего сердца. Но кончик клубка постоянно ускользает из ее рук в последний момент.
«Жалеть…но о чем? О том, что я не отказалась от свадьбы, но ведь у меня нет выбора…. А Нади говорит, что выбор есть всегда… Но хорошо, если у меня есть выбор, то где же ты? Что мне выбирать? Или может кого?»

И вот розоволосая идет по улице в сторону своего дома. Она специально выбрала долгою дорогу, что бы пойти через парк. Вся флора это места уже давно потеряла свое одеяние. И только семейство хвойных, как зеленые пятна, выделялись среди серой массы. Цветные ковры осени уже начали сменять свои яркие краски на более коричневые, бледные и повседневные. Этому миру явно не хватало снега, такого девственно чистого, успокаивающего землю.
По ее задумчивым глазам зеленоглазой можно было понять, что она находится далеко от реальности. Девушка и не заметила, как больно стукнулась о чью-то широкую спину и упала на холодную землю. От боли она зажмурила глаза, собираю всю свою воля в кулак.
- Сакура? Прости, пожалуйста, - розоволосая сразу узнала этот холодный, безразличный тон.
Девушка открыла глаза и увидела перед собой Саске, хотя до последнего момента надеялась, что это не он. Брюнет вежливо протягивал ей свою руку, чтобы помочь встать. Сначала она хотела отказаться от его помощи, но потом, поняв, в каком глупом положение, все-таки решила воспользоваться ею. Брюнет сразу же поднял ее, а потом стал оттряхивать ее пальто. Девушка немного смутилась, но всеми силами пыталась спрятать эти запретные чувства.
«Ну вот, а я еще злюсь на Хинату. Сама краснею как рак, стоит мне только увидеть его. Глупо? Да, я тоже так думаю».
- С тобой все хорошо?- Сакуре было противно смотреть на его заботу, по сколько, не знала искренне ли он с ней.
- Да, все хорошо, как ваши дела, Саске?

С того момента, как Сакура уехала, прошло чуть меньше месяца. Сказать по правде, слова брата очень задели его тогда. Он долго думал, что же все-таки он испытывает к этой девушке. Поначалу он убеждал, что она одна из тех тысяч предыдущих. Но все его мысли были заняты только ей. Он думал, что просто сошел с ума, или просто не хотел признавать того, что…влюбился в эту девушку. И он, такой гордый, своенравный человек, который никому не показывает свои чувств, обещал себе, что скажет ей слова любви. Он сделает это два раза. Один раз при встрече, второй раз у алтаря.
- Не особо, отец завали меня многими делами и скоро я уеду, но перед тем, как это сделать, я хоте сказать вам, что …

«Нет, я не хочу его слушать, нет…»

- Саске, я выхожу замуж, вот ваше приглашение. Думаю, к весне вы приедете, - но в ее глазах не блеснула ни одной искорки счастья.

Слова этой девушки отозвались ужасной болью где-то в груди. Такую боль он чувствовал, когда умерла мать. Ему хотелось закричать, украсть ее, забрать и никому не отдавать, никогда. Он был готов порвать любого, кто бы ни был ее жених, пусть сам дьявол. Но стоило ему увидеть ее печальные, немного смущенные глаза, как холоднокровие сменилась на обиду. Обиду того, что он не успел, не успел быть первым.
«Итачи был прав, я недостоин ее. Пускай она будет счастлива со своим женихом».
Саске сжал руку Сакуры, в которой она держала протянутую ему карточку. Он опустил глаза, понимая, что его маска, выработанная за многие годы, дала трещину.
- Поздравляю, надеюсь, ты будешь счастлива с ним, - Саске стоял так еще пару минут, чувствуя, что сжатая ладошка становится все жарче и жарче. – Прощай.
Когда он сжал ее холодную руку, Сакура почувствовала, как пульс начал ускоряться. Ей не хотелось ни оттолкнуть, ни отстраниться. Наоборот, она желала еще ближе прижаться к нему. Хорошо, что он опустил голову и не видел ее смущенного румянца, который выдавал ее с поличным.
- Саске…

Но в ответ ей отозвалось лишь глухое молчание. Брюнет мягко отпусти ее руку и пошел в противоположном положении от девушки. А Сакуре хотелось закричать, сказать, что она не выйдет за Кибу, сказать что любит…. но, это так глупо…

Все, что ей оставалась, это смотреть на удаляющийся силуэт того, кого она полюбила, но осознала это уже наверно слишком поздно…